С 2011 г. в странах Ближнего Востока происходит череда смен власти, названных «арабской весной». Китайское руководство не оставило это без внимания и взяло курс на углубление сотрудничества со странами региона. Новые условия для внешней политики Китая создала глобальная экономическая инициатива «Один пояс, один путь», провозглашенная председателем КНР Си Цзиньпином в 2013 г.
Ближний Восток стал одной из опорных точек данной стратегии, что заставляет Пекин взвешенно и конструктивно проводить свою политику относительно ключевых ближневосточных проблем, с чем он успешно справляется.
Сирийский кризис обернулся гуманитарной катастрофой, породившей более пяти миллионов беженцев и заставившей более семи миллионов покинуть постояннные места жительства. Очевидно, что в своей внешней политике КНР, как крупная держава с глобальными планами и амбициями в виде экономического проекта «Один пояс, один путь», не могла обойти стороной данную проблему.
Внешнеполитические подходы
С начала сирийского кризиса в 2011 году и по сегодняшний день позиция Пекина по данному вопросу не претерпела изменений. На основании изученных источников возможно сделать вывод о том, что ядром этой самой позиции является идея политического разрешения конфликта, о чем не раз говорили многие представители Китая, в частности, специальный представитель КНР по Сирии Се Сяоянь. В своей статье, опубликованной в сентябре 2016 года в газете «Женьминь Жибао», дипломат заявил, что Китай был одной из первых стран, заявивших о политическом урегулировании кризиса.
Позиция Китая по сирийской проблеме заключается в поддержке политического урегулирования кризиса, признании верховенства ООН в разрешении конфликтов и в уважении суверенитета и территориальной целостности Сирии.
Так, посол Китая в России Ли Хуэй 20 декабря 2016 г. прокомментировал ситуацию следующим образом: «Мы призываем все стороны конфликта общими усилиями, без предварительных условий, не предугадывая результатов, как можно скорее начать всеобъемлющий политический переходный процесс с участием максимального числа сторон конфликта, чтобы при поддержке мирового сообщества, Совета Безопасности ООН сирийский народ в конечном итоге смог на суверенной основе определить будущее своего государства».
Заместитель постоянного представителя КНР при ООН У Хайтао 22 декабря 2016 года заявила: «Мировое сообщество должно приложить совместные усилия для создания условий для скорейшего возобновления политического процесса в Сирии. КНР решительно выступает против любого нарушения международного гуманитарного права конфликтующими сторонами в Сирии».
В качестве т.н. «рамочных идей» относительно урегулирования сирийского конфликта, в 2012 г. КНР было выдвинуто «Шесть идей» и «Четыре инициативы», а в 2014 году на их основании было предложено «Пять поддержек», а затем еще «Четыре шага» и «Три поддержки». Так, содержание «Шести идей», от 2012 г., сводилось к следующему:
- Сирийское правительство и все заинтересованные стороны должны немедленно, полностью и безоговорочно прекратить все акты насилия, особенно затрагивающие мирное население.
- Необходимо начать диалог в интересах государства и народа.
- Китай поддерживает верховенство ООН и его ведущую роль в координации усилий по оказанию гуманитарной помощи пострадавшим.
- Все международное сообщество и заинтересованные стороны должны уважать суверенитет Сирии, ее территориальную целостность, а также уважать право сирийского народа самостоятельно выбирать путь развития страны и ее политическую систему. Потому необходимо создать условия для открытого диалога между представителями всего политического спектра в Сирии, а также уважать и обеспечить необходимую помощь в осуществлении результатов диалога.
- Китай поддерживает конструктивную роль ООН и ЛАГ в содействии политическому урегулированию кризиса, а также приветствует назначение Совместного специального посланника от обеих организаций по сирийскому кризису.
- Члены Совета Безопасности должны соблюдать основные нормы и принципы Устава ООН и международных отношений.
Инициатива же «Пяти поддержек» от 2014 г. представлялась Пекину так:
- Поддержка политических инструментов урегулирования.
- Оказание поддержки сирийскому народу в выборе будущего страны.
- Поддержка политического переходного процесса.
- Поддержка общенационального примирения и единства.
- Содействие гуманитарной помощи Сирии и соседним государствам.
Все предложенные инициативы, по сути своей, не имеют глубоких различий. Очевидно, данная позиция не отклоняется от общей линии т.н. «конструктивного вмешательства» китайской дипломатии. Как крупная держава, КНР не может обойти стороной сирийскую проблему ни в своих заявлениях, ни в своих внешнеполитических действиях.
Экономическая инициатива «Один пояс, один путь» и ее влияние на позицию Пекина
Вместе с тем, делая ставку на экономическую инициативу «Новый Шелковый путь», реализуемую с 2013 года, китайская сторона заинтересована в первую очередь в сохранении дружественных отношений со всеми государствами, играющими потенциально важную роль с точки зрения «путевой» стратегии. Данная стратегия не изменила позиции Пекина по поводу разрешения сирийского конфликта.
Другими словами, в среднесрочной перспективе Пекин не может стать активным участником конфликта, т.к. это поставило бы строительство «Нового Шелкового пути» под угрозу: регион Ближнего Востока является одним из основных узлов его создания, а в сирийский конфликт вовлечены все ключевые ближневосточные государства. Значит, приверженность мирному урегулированию и обтекаемые дипломатические заявления – наиболее выгодное и безопасное средство в поведении Пекина.
Этот тезис может быть подтвержден мнением, которое было представлено на китайском новостном портале Takungao. Его суть заключается в том, что КНР в любом случае будет в дружественных отношениях с Сирией, кто бы в итоге не оказался у власти, за исключением экстремистов. Это подразумевает, что Пекин не поддерживает ни одну конкретную сторону в конфликте.
В действительности же, вопрос поддержки какой-либо из сторон конфликта не раз всплывал в мировых СМИ. Так, специалисты Центра Карнеги в Вашингтоне в одной из статей на тему дипломатии КНР утверждает, что официальный Пекин действительно негативно относится к любой интервенции, в том числе в сирийский конфликт. Но «особенно – западной, объясняя, что такая интервенция мотивирована сменой режима [внутри государства, подвергшегося интервенции – Е.Д.]». Китайские эксперты в своих работах на тему политики КНР в странах Ближнего Востока не раз затрагивали «американский фактор» при анализе проблем двустороннего сотрудничества с государствами региона.
Этот фактор, с китайской точки зрения, может играть потенциально негативную роль и при урегулирования сирийского конфликта, поскольку может повлиять на энергетическую и экономическую стратегию Пекина в регионе. Тема поддержки Китаем одной из сторон конфликта еще больше заинтересовала мировую общественность после того, как КНР четыре раза в 2011-2016 гг. применила право вето в голосовании по резолюциям в СБ ООН.
В свете того, что право вето было использовано одновременно и российской стороной, представителям официальных политических ведомств КНР на пресс-конференциях задавали вопросы о поддержке режима Б.Асада. Тем не менее, китайская сторона подчеркнула, что не поддерживает какую-то конкретную сторону конфликта, а сама идея поддержки какой-либо стороны, по мнению Пекина, есть «трактовка ментальности холодной войны».
Кроме того, китайская сторона заявила, что применяет право вето против тех резолюций, которые могут ухудшить военно-политическую ситуацию в стране. Лю Цзеи, постоянный представитель КНР при ООН, в феврале 2017 года заявил, что Китай выступает против применения химического оружия. Однако нет оснований налагать санкции на сирийских чиновников и военных, не имея подтверждения в виде результатов расследования ООН.
Вариант сохранения режима Б.Асада, безусловно, является наиболее приемлемым для Пекина. Б.Асад – лидер, с которым руководство КНР знакомо. Однако, тот факт, что Пекин активно контактирует со всеми сторонами конфликта и поочередно приглашает их представителей посетить КНР, говорит о том, что у китайской стороны нет серьезных причин для поддержки официального режима. Кроме того, как было сказано выше, в рамках экономической глобальной инициативы «Один пояс, один путь» Китай не предъявляет партнерам политических требований.