Взятие Ракки вооруженными формированиями «Силдемократической Сирии» (СДС) и успешные боевые действия Сирийской Арабской Армии в провинции Дейр эз-Зор уже привели к утрате террористами из «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) всех крупных населенных пунктов и существенной фрагментации вооруженных отрядов этой экстремистской организации. После взятия сирийскими правительственными войсками города Аль-Маяддин сирийцы практически поставили под контроль границу с Ираком кроме городка Эт-Танф, остающегося в руках американцев и населенного пункта Аль-Каим, все еще контролируемого сторонниками ИГ. Даже в случае выживания ИГ оно сохранится уже не как квази-государство или повстанческая армия, а как сеть разрозненных террористических отрядов. Вместе с тем, разгром основных сил ИГ порождает ряд серьезных вопросов. Во-первых, «Исламское государство» в течение трех лет доминировало на севере Сирии и Ирака. Его разгром создает вакуум в суннитской среде. Кто способен заполнить этот вакуум, учитывая племенную раздробленность и отсутствие общепризнанных лидеров? Во-вторых, каким образом будут складываться отношения между победителями этой террористической группировки? Против ИГ воевали разнородные по составу и целям политические и военные силы: международная антитеррористическая коалиция во главе с США, опекаемые ей сирийские курды, Россия и поддерживаемое ей правительство Башара Асада в Сирии, Иран и поддерживаемое им багдадское правительство, иракские курды. После достижения основной цели неизбежно начнется соперничество между ними за сферы влияния, что собственно и происходит. В-третьих, в какую сторону направится тренд радикального исламизма? Выживет ли «Исламское государство» как подпольная организация со «спящими» террористическими ячейками, произойдет ли слияние остатков ИГ с «Аль-Каидой» (запрещена в России) или возникнет какая-либо новая сила? Наконец, какова будет судьба «филиалов» «Исламского государства» в Ливии, Йемене и Афганистане? Ближайшее будущее покажет, насколько они были связаны с центральным штабом ИГ или же являются самостоятельными организациями.
Разгром «Исламского государства» уже приводит к образованию новых неожиданных альянсов. 19 октября Ракку, только что отвоеванную у джихадистов посетил министр Саудовской Аравии по делам ССАГПЗ Тамер ас-Сабхан. Этот молодой политик близок к фактическому правителю принцу Мухаммеду бен Сальману и является куратором нынешней ближневосточной политики КСА (за исключением Йемена). В 2015-2016 годах он успел неудачно побыть некоторое время саудовским послом в Ираке, где попал в изоляцию из-за враждебных высказываний в адрес Ирана и поддерживаемых Тегераном вооруженных формирований «Хашед аш-ШаабиЙ». 24 августа с.г. Тамер ас-Сабхан посетил Бейрут, где на встрече с президентом Мишелем Ауном настаивал на необходимости разоружения отрядов движения «Хизбалла». В сентябре этот саудовский министр в своем «Твиттере» объявил «Хизбаллу» «партией Шайтана (Хизб аш-Шайтан)» и призвал к созданию широкой международной коалиции для противодействия этой организации.
Поездка саудовского министра преследовала несколько целей. Во-первых, возвращение на родину для последующего судебного разбирательства 50 саудовских граждан, воевавших в рядах ИГ в Ракке. Подобные же действия сейчас проводят дипломаты и спецслужбы Великобритании и Франции. Во-вторых, эта поездка, в которой Тамера Сабхана сопровождал представитель США в антитеррористической коалиции Бретт Мак Гурк, призвана продемонстрировать поддержку КСА сирийских курдов. Это делается в рамках противодействия в Сирии Ирану и Турции, ставшей на сторону Катара в конфликте Дохи и Эр-Рияда. Кстати, одно событие, произошедшее в Ракке сразу же после победы над ИГ, является показателем как враждебного отношения СДС к Турции, так и тесных связей этой организации с РПК. Сирийские курды устроили в этом городе своеобразный «парад победы», в котором принимали участие военнослужащие женских подразделений «Отрядов народной самообороны». Внимание наблюдателей привлекло то, что этот парад проходил на фоне огромного портрета Абдуллы Оджалана. В-третьих, одной из целей визита являлось установление и углубление контактов с суннитскими племенами севера Сирии. В этой связи Тамер ас-Сабхан посвятил немало времени общению с Ахмедом Джарбой, бывшим председателем Национальной коалиции оппозиционных и революционных сил (НКОРС), воюющим в настоящее время на стороне СДС. Напомним, что Ахмед Джарба, принадлежащий к влиятельному племени шаммар, был саудовским ставленником на посту руководителя сирийской мирной оппозиции. Таким образом, налицо складывание альянса Соединенных Штатов, КСА, сирийских курдов и суннитских племен.
Другим важным последствием победы над ИГ является политическое поражение иракских курдов и победа багдадского правительства. Три года назад, когда иракские силовые структуры без боя сдали Мосул, распад этого арабского государства казался почти неминуемым. Тогда же курды овладели провинцией Киркук с ее нефтяными богатствами. Все это курды потеряли за несколько дней, когда их руководство неразумно затеяло игру с референдумом о независимости. 16 октября в результате блицкрига, проведенного силами иракской армии и «Хашед аш-Шаабий» они взяли город Киркук и овладели всеми крупными нефтяные месторожденими: Таукой, Пеш Кабиром, Атрушем, Хурмалой, Аваной, Так Таком и Бей Хасаном. В провинции Киркук добывалось 65% нефти, экспортируемой Иракским Курдистаном за рубеж (в день через Турцию экспортировалось 560 тысяч баррелей нефти). Данное обстоятельство обеспечивало экономическую независимость и состоятельность Иракского Курдистана. Теперь с экономическим благополучием придется распрощаться. В течение одного дня Иракский Курдистан лишился 40% своей территории (правда, не входившей в состав автономного региона согласно конституции). Кроме Киркука Багдад отвоевал также районы Синджар, Башика и Ханакин. Потеря территорий и нефтяных месторождений стала колоссальным политическим поражением для Масуда Барзани и возглавляемой им Демократической партии Курдистана (ДПК). Спикер парламента Иракского Курдистана уже предложил президенту М.Барзани подать в отставку.
В то же время успешная и почти бескровная (благодаря сговору с вооруженными формированиями Патриотического союза Курдистана) операция резко повысила ставки премьер-министра Ирака Хайдера аль-Абади. Он воспринимается иракским общественным мнением (особенно шиитами) как победитель «Исламского государства», а после возвращения Киркука и как восстановитель территориальной целостности страны. Можно не сомневаться, что Х.аль-Абади уже является наиболее популярным шиитским лидером и претендентом в премьеры после выборов 2018 года. Шансы же бывшего иракского премьер-министра Нури аль-Малики вернуть себе пост главы правительства кажутся маловероятными. Для того, чтобы закрепить свои шансы Х.аль-Абади осталось добиться популярности у суннитов (по крайней мере, у их части) и привлечь к союзу суннитских политиков. Судя по некоторым признакам, работа в этом направлении уже ведется.
Таким образом, победа над ИГ привела к усилению сирийских курдов и ослаблению иракских, а также к усилению позиций Багдада. Угроза распада Ирака уже является маловероятной, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Победителем в конфликте ИГ в Ираке пока является Иран. В Сирии ситуация не столь однозначна, и результаты станут ясны через несколько месяцев после переговоров в Астане и Женеве по политическому урегулированию в стране.