К концу 2017 года можно говорить о наметившихся положительных сдвигах как в ливийском политическом процессе, так и на векторе экономического развития. Оба фактора в совокупности будут способны обеспечить устойчивость гуманитарной ситуации в следующем году, прежде всего в контексте обеспечения продовольственной безопасности и стабилизации ситуации с мигрантами. Но есть и высокие риски.
На политическом треке, встреча высокого уровня по Ливии на полях Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре текущего года стала определяющей: запущенный на ней новым спецпосланником ООН по Ливии Г.Саламе обновленный план действий по политическому урегулированию в этой стране имеет хорошие перспективы. В основе этого плана – создание нового правительства национального единства (взамен так и не претворившегося в жизнь Ливийского политического соглашения от декабря 2015 года), ратификация новой конституции и, главное – проведение парламентских и президентских выборов в стране до сентября 2018 года. В то же время, успех межливийских соглашений во многом будет зависеть от того, насколько стороны будут готовы к консенсусу и взаимным уступкам, особенно при подборе компромиссной фигуры будущего президента. Слабое звено предыдущего политического соглашения от 2015 года, так и не состоявшегося, безусловное право правительства в Триполи назначать главнокомандующего вооруженных сил, что неприемлемо для фельдмаршала Х.Хафтара, контролирующего восток страны с крупнейшими нефтяными экспортными терминалами и порт Бенгази, а также имеющего в своем подчинении наиболее дееспособные части вооруженных сил. Именно от вовлечения последнего в общеливийский диалог очень многое будет зависеть на политическом треке. Х.Хафтар также имеет мощную политическую поддержку извне, прежде всего со стороны России, Египта и ОАЭ. Другим фактором политической дестабилизации в Ливии в будущем году может стать террористическая организация «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России). После поражения в Сирии и Ираке, террористы четко обозначили вектор будущих атак, заявив о планах перебираться в Египет и далее в Африку. С учетом уже имеющегося мощного присутствия «Исламского государства» в Ливии, эта страна может стать одним из будущих опорных пунктов в Северной Африке, что грозит новой волной дестабилизации и угрозой намечающемуся в Ливии новому мирному политическому соглашению.
Что касается экономического трека, то в условиях политической стабилизации и вырисовывания неплохих перспектив на следующий год, здесь наблюдается достаточно позитивная динамика. Связана она в первую очередь с постепенным восстановлением нефтяного сектора – главного двигателя прогресса ливийской сырьевой экономики. Поставленные в начале 2017 года Национальной нефтяной корпорацией весьма амбициозные задачи в полном объеме выполнены не будут, однако прогресс, достигнутый в течение текущего года, достаточно очевиден. В январе 2017 г. Национальная нефтяная корпорация (ННК) поставила задачу нарастить в течение года объем добычи нефти с 300 тысяч до 1.25 млн баррелей в день. В октябре председателю ННК Мустафе Саналлу пришлось признать, что конечная цель достигнута не будет. Но прогресс был значительным: в мае уровень добычи вырос до 680 тысяч баррелей в день, в сентябре – до 900 тысяч, а сейчас приблизился к 1 млн баррелей. Результат был достигнут благодаря увеличению производства нефти на крупнейшем в стране месторождении «Шарара», а также нефтяных полях в бассейне Сирта. В последнем случае оператором добычи стала нефтяная компания Waha, консорциум национальной нефтяной компании и американских корпораций ConocoPhillips, Hess и Marathon, обеспечивших инвестиционную и технологическую поддержку. В целом компании Waha удалось вдвое увеличить добычу с января по ноябрь 2017 г – с 65 тысяч до 140 тысяч баррелей в день. Ранее, c конца 2014 года на этих месторождениях производство нефти было полностью заморожено.
Разумеется, с точки зрения практического вклада в продовольственную безопасность Ливии, не имеющей собственного устойчивого сельского хозяйства и зависимой преимущественно от экспорта продукции, роль нефтяного сектора трудно переоценить. По мере дальнейшего наращивания производства и экспорта, создания устойчивых источников доходов и занятости, проблема бедности и продовольственной необеспеченности будет постепенно сведена к минимуму. Однако реальность такова, что сама устойчивость нефтяной экономики крайне шаткая, поскольку зависит от внутриполитических потрясений, социальной напряженности и конфликтов. В частности, нарастающая угроза исламских террористов может, к сожалению, в короткие сроки свести все нынешние достижения нефтяного сектора к минимуму. Например, закрытие с конца августа по октябрь нефтяного месторождения «Шарара» из-за угрозы безопасности и конфликта, обернулось потерями в объеме 350 тысяч баррелей в день. Это в свою очередь отпугивает иностранных инвесторов, которые видят высокие политические риски и не готовы вкладывать свои финансовые ресурсы в проекты, гарантировать надежность и безопасность которых сегодня не может ни одна из раздробленных политических сил в Ливии. Именно поэтому, политический процесс и создание сильного, инклюзивного с широкой представленностью всех ключевых игроков центрального правительства могут стать долгосрочной гарантией устойчивого развития ливийской экономики и ее важнейшего сырьевого сектора. В свою очередь, устойчивое экономическое развитие станет эффективной мерой для решения социальных проблем, ликвидации бедности и вопроса мигрантов и внутренне перемещенных лиц. А главное – позволит обеспечить национальную продовольственную безопасность, которая для Ливии как нетто-импортера продовольствия имеет огромное значение.
Таким образом, продовольственная безопасность в Ливии и стабильность гуманитарной ситуации в целом в предстоящем году будет зависеть от двух основных факторов – перспектив мирного процесса и производства нефти в стране. Тенденция сегодня наблюдается позитивная: из 500 тысяч внутренне перемещенных лиц, по данным ООН, более 60% вернулось обратно в свои дома. На октябрь 2017 года лишь 45 тысяч человек нуждалось в срочной продовольственной помощи, которая была своевременно оказана по линии Всемирной продовольственной программы ООН. В то же время фактор «Исламского государства» остается главным источником риска в 2018 г., способным подорвать все предпринимаемые усилия.