Ведущий эксперт немецкого филиала Фонда Маршалла, Кристина Кавиш провела исследование проблематики информационных войн на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Вывод, к которому она пришла, гласит, что в информационном, и так называемом, «киберпространстве» ведется самая настоящая война, не только не уступающая по накалу реальным боевым действиям, но и, зачастую, превосходящая их по своему разрушительному эффекту. Причем, средства ведения кибервойны значительно быстрее и мобильнее, чем конвенциональные, достаточно вспомнить события, предшествующие кризису с Катаром в июне 2017 г., когда за считанные дни и, буквально на глазах, распалась старая, привычная региональная система и на ее месте сложилась новая. Таким образом, информационные технологии можно приравнять к средствам вооружения, особенно тогда, когда в ограниченный момент времени и небольшими силами нужно добиться требуемого эффекта.
Кибератаки, объединяющие в себе значительную деструктивную силу, способные проводиться на территориях целых стран и регионов, относительно недорогие в сравнении с боевой авиацией или ракетами, стали сегодняшней реальностью, — отмечает эксперт Одним из первых опытов их применения был 2010 год, когда вирусом Stuxnet, предположительно запущенным из Израиля, было атаковано информационное пространство Ирана. С тех пор обе страны не устают обмениваться киберударами, при этом Израиль старается нарушить устойчивость работы энергетических систем ИРИ, особенно связанных с атомной энергетикой, а Иран, в ответ, пробует «на прочность» военные сети и системы управления ПВО Израиля. Само собой, разумеется, при этом ведется сетевая разведка, сбор и анализ любой информации, имеющей отношение к обороне, или к безопасности.
По нашей оценке, пионером сетевой информационной войны в регионе можно назвать США, которые в 1990 году, во время «Бури в пустыне» смогли получить удаленный доступ к некоторым элементам систем управления радиолокационными станциями дальнего обнаружения и автоматизированным системам управления ПВО Ирака французского производства. В канун начала атак коалиции, на ряде участков границы, эти РЛС отключились, перестали проходить боевые команды по линиям связи. При чем, это не коснулось систем и РЛС советского производства и французских комплексов, действовавших автономно, — вспоминают ветераны иракских ПВО. Во время событий 2003 года, информационным атакам подверглись практически все средства связи Ирака, телефонные и радио линии, сотовая связь и телевидение, которые не просто глушились, а подменялись фальшивками, чьи сигналы и информационное наполнение транслировались с борта специально оборудованных самолетов ВВС США. В 2011 году, такие же самолеты системы «Компас Колл» вели информационные операции против Ливийской Джамахирии, организовывая фальшивые теле- и радиопередачи от имени правительственных каналов.
Вначале, эти действия носили прикладной характер и были связаны с военными операциями. Однако, примерно с середины 2000-х гг. удельный вес их стал смещаться в область СМИ. В ряде стран, таких как Иран, Египет, Турция, контроль за организацией и осуществлением подобных операций остался за военными и рассматривался как часть боевого обеспечения, в других – как ОАЭ и КСА, Иордания, информационными операциями заведовали спецслужбы. Качественный перелом произошел в канун «цветных революций», считает Колин Андерсон, эксперт по информационной безопасности из Вашингтонского университета, когда, с одной стороны, было развязана полномасштабная информационная глобальная атака против Ливии, с другой, Иран принял решение о централизации информационных операций и кибервойн под единым командованием для начала активных наступательных операций в информационном пространстве региона.
Книга К.Андерсена, Iran’s Cyber Threat: Espionage, Sabotage, and Revenge, содержит немало примеров подобных информационных схваток между киберподразделениями Ирана и Саудовской Аравии, которых, кстати, иногда поддерживали коллеги из Израиля. К слову, ситуативность информационных войн, когда союзы могут возникать временно и на короткий срок, под решение конкретной задачи, после чего, вчерашние союзники могут действовать уже друг против друга, является одной из характерных черт таких операций. Так, катарская «Аль-Джазира», эта целая информационная армия, еще вчера критиковавшая действия Б.Асада в Сирии, вместе с про-саудовскими каналами «Аль-Арабия», MBC, сегодня вовсю изобличает политику наследного принца КСА Мухаммеда бен Сальмана в том же Йемене и обрушивает критические атаки на королевство. В ответ слышатся и публикуются разоблачения деятельности «Братьев-мусульман», причем контрнаступление Эр-Рияда идет и с экрана телевизора, и в интернете.
Интернет, в конце концов, и стал главным полем битвы за умы людей. Доступность и дешевизна современных средств связи позволила охватить им, практически все население планеты. Оперативность, наглядность, массовость картинки, плюс нехитрые, определенным образом уже построенные комментарии и репортажи, использование манипулятивных психологических приемов, ставших повсеместными – достаточно взглянуть на постоянно жестикулирующих и перемещающихся в кадре, журналистов, все это призвано моментально восприниматься, как правда и объективная, истинная реальность. Добавьте к этому запредельный цинизм репортажей и умелую драматургию постановок – и смертоносный информационный заряд готов. Социальные сети, т.н. «мессенджеры», все идет в ход и адресовано, главным образом, молодежи и людям среднего возраста, то есть, активным пользователям интернета. С учетом пассионарности и религиозности большинства населения Ближнего Востока, большего и не надо.
Следует отметить, что кроме властей в том же Иране, Бахрейне и в Саудовской Аравии, успевших сделать выводы из нового средства войны, и сумевших хоть и временно, но ограничить или вообще закрыть услуги интернета для своего населения в ходе беспорядков и волнений, отдавая себе отчет во всех издержках подобного решения, и, тем, не менее, выбравших меньшее из зол, все остальные, включая правительства Ливии и Сирии, оказались не готовы к информационной агрессии и кибератакам и всухую проиграли эти сражения. Лишь на третий год войны проправительственная Сирийская электронная армия начала проводить оборонительный и контр-наступательные действия в киберпространстве.
На сегодняшний день очертания фронтов информационной войны, в целом, совпадают с наземными. Воюют на них, как государственный служащие, наподобие Киберкомандования ВС США, так и «сетевые» наемники: хакеры-одиночки, хакерские группировки и целые компании, пишущие, снимающие и размещающие контент в сети и в эфире. Так было во всех историях с применением в САР отравляющих веществ, в эпизодах, связанных с деятельностью «Белых касок» т.н. сирийской гражданской обороны.
Одним из центров, где базируются многочисленные компании, подвизающиеся на ниве информационных войн и киберопераций является Ливан. Активные действия в кибепространстве ведет, как Генеральное управление общей безопасности страны, чье здание в Бейруте известно в качестве места, где может базироваться группа хакеров под названием «Черный каракал», так и частные подрядчики, выполняющие зарубежные заказы. Бейрутские «степные кошки» ответственны за взлом и похищение сотен гигабайт данных из 20 стран по всему миру. Часть из них, не исключено, работает в интересах движения «Хизбалла» и Тегерана.
Доха, Стамбул, Амман и Эр-Рияд, в каждом из этих городов также действуют участки информационного противоборства, которое будет только обостряться. К чести арабской редакции российского канала RT и деятельности агентства «Спутник», их усилия по информационному обеспечению внешней политики РФ в регионе, так же, как и освещение всех, происходящих в нем событий, хоть и не сразу, но приобрели репутацию объективного информационного источника (и сильного соперника в информационном противостоянии).