В настоящий момент в распоряжении Министерства алии и интеграции имеется значительный корпус данных, касающихся структуры и динамики алии последних лет, полученных из собственной статистики, а также МВД и ЦСБ Израиля, анализ которых позволяет прийти к целому ряду немаловажных выводов.
Как мы уже не раз отмечали после почти десятилетнего спада репатриации в Израиль в «нулевые годы», в 2009 году произошло изменение этой тенденции. А на рубеже 2013 и 2014 годов произошел ее перелом – прежде всего, за счет роста алии из России и Украины, а также Франции и англоязычных стран, который продолжался и в 2015 году, преимущественно в свете «выталкивающих» факторов. Включая рост антисемитизма, ухудшение экономической ситуации и проблемы безопасности, в разной степени, повлиявшие на страны Западной Европы и бывшего СССР.
В 2016 году социально-экономическая и политическая динамика в этих странах создавала у местных евреев ощущение если не стабилизации, то, по крайней мере, ощущение возможности адаптации к новым условиям. Кроме того, обычный в таких случаях «иммиграционный шок», при статистически значимой численности новых олим, оказал свое влияние на потенциальных репатриантов в странах их исхода. Что немедленно сказалось на падении на 10-12% в 2016 году алии по сравнению с предыдущим годом. Но именно в этот момент заработали «притягивающие факторы»: программы поощрения алии и адаптации в Израиле (снятие бюрократических препятствий и т.д.) разработанные Министерствам алии и интеграции и другими ведомствами. В итоге, цифры репатриации 2017 года практически вернулись к рекорду последнего 15-тилетия пройденного в 2015 году.
В целом, за последнее пятилетие в Израиль прибыло более 133 тыс. репатриантов, что позволяет говорить о появление в стране новой, статистически значимой группы евреев и членов их семей, причем примерно половина из них говорит по-русски. Значимость этой группы состоит не только в том, что она символизирует указанный перелом в миграционных процессах. И тем более, не с тем, что она существенно повлияла демографию Израиля в целом – в отличие от репатриации 1990-2000 годов, «добавка» представители нынешней волны алии составляет менее 2 процентов населения страны. Хотя, что немаловажно, если мы говорим о русскоязычных репатриантах последних лет, то их прибытие положительно повлияло на демографию «русского Израиля». Если не учитывать рожденных в семьях выходцев из бывшего СССР в самом Израиле, численность русскоязычной общины страны, пусть и не очень значительно, но неуклонно, в силу естественных причин, сокращалась с середины «нулевых годов». И этот негативный процесс был и остановлен именно в 2014 году. Но главное состоит в другом: «новенькие» составили намного более заметную добавку к населению конкретных населенных пунктов Израиля, существенным образом повлияв на их культурно-демографический пейзаж.
Разумеется, по-своему небезуспешные правительственные попытки начала 90-х годов прошлого века Израиля направить «Большую алию» из СССР/СНГ в города развития Негева и Галилеи, с целью укрепления социальной и географической периферии страны, остались далеко в прошлом. И географическое распределение как «ветеранов Большой алии» (порядка 60% которых, как бы там ни было, поселились в городах с населением 100 и более тысяч жителей), и тем более «новеньких» является исключительным результатом их свободного выбора. В итоге, Хайфа оказалась наиболее востребованным выбором у русскоязычных репатриантов 2013-2016 годов. Доля репатриантов этих лет, поселившихся в городе, оказалась почти в два раза выше, чем доля выходцев из бывшего СССР 1989-2016 гг. в среднем по общине. (Та же ситуация, что характерно, имеет место и в Эйлате, что наблюдатели объясняют востребованностью действующих в городе программ трудоустройства новых репатриантов и трудовых мигрантов, имеющих право на ПМЖ, а также доступностью административных услуг).
Столь же востребованными у представителей последней по времени алии из стран СНГ, Украины, Грузии и Балтии оказались Тель-Авив и, на глазах превращающийся в его престижный пригород, Бат-Ям. Где доля представителей этой группы оказалась в полтора раза больше, чем в целом доля живущих там «русских» израильтян. Столь же диспропорционально широко представители последней волны представлены в Нетании, и наоборот, диспропорционально скромно – в Ашдоде, Беэр-Шеве, Холоне, Петах-Тикве, не говоря уже о городах периферии, которые стали «вторым выбором» алии 1990-х.
Динамика 2017 года
Потому вопрос, имеем ли мы дело, говоря о расселении новой волны русскоязычной алии в больших городах прибрежной зоны, с долгосрочным процессом. Или стоит ждать повторения знакомой нам по предыдущим годам «первой опции больших городов», покинутых через несколько лет после первоначального приезда туда немалым числом представителей самой первой волны поздне- и постсоветской репатриации. Чаще всего – из-за более доступного либо более комфортабельного приобретенного и съемного жилья, возможностей трудоустройства и качества жизни в городах-спутниках прибрежных мегаполисов, их дальней периферии, или коллективных поселений Иудеи и Самарии (в сущности, в массе своей, ближних и дальних пригородов тех же Тель-Авива и Иерусалима).
Попробуем хотя бы подойти к ответу на него, проанализировав географию расселения «самых новеньких» репатриантов из бывшего СССР, прибывших в Израиль в 2017 году. Итак, по сравнению со средними значениями по общине, новоприбывшие прошлого года даже активнее, чем предшественники предыдущих четырех лет, проигнорировали популярные опции алии 1990-х годов – такие как Петах-Тиква, Холон и Реховот. А также Ашдод, уже более четверти века оспаривающий у Хайфы статус «столицы русского Израиля», где доля поселившихся олим 2017 года оказалась не так уж мала – более 5% (по сравнению с менее 2%-ной долей репатриантов этого года в «русском Израиле» в целом). Но все же ниже средних значений и за все годы «Большой алии», и живущих там репатриантов 2013-2016 годов.
Относительно наибольшая доля русскоязычных репатриантов 2017 года, и сопоставимая (хотя и чуть меньшая) с долей представителей выходцев из бывшего СССР предыдущего четырехлетия, по-прежнему выбрала Хайфу, вслед за которой вновь идут Тель-Авив, Бат-Ям и Нетания. Где доля (за неимением лучшего термина, назовем их) «супер-новенькими» вновь оказалась заметно выше, чем доля живущих там русскоязычных израильтян 1989-2017 гг. в целом. Однако, доля «русских» олим 2017 года в этих городах оказалась на 10-15% меньшей, чем доля поселившихся там русскоязычных репатриантов 2013-2017 годов.
Имеем ли мы дело с началом процесса «кризиса завышенных ожиданий»? Не исключено. Сравним, например итог сложения зафиксированного в конце 2016 года абсолютного числа репатриантов из бывшего СССР 2013-2016 гг. и репатриантов 2017 года, изначально поселившихся в определенных городах, с реальным числом сегодня проживающих там русскоязычных репатриантов всего прошедшего пятилетия (2013-2017 гг.). И мы увидим, что в упомянутых городах это последнее число оказывается меньше ожидаемого, причем «потери» явно превосходят возможную естественную убыль (составляющей в среднем по алие последних пяти лет немногим более 0.1%).
И напротив, реальное число репатриантов 2013-2017 годов, живущих Ришоне, Рамат-Гане, Афуле, некоторых пригородах Хайфы и некоторых других городах, оказалось заметно больше итога простого сложения числа поселившихся там репатриантов из СНГ 2013-2016 и 2017 годов. А также в Нетании, в городе, который, несмотря на отмеченное выше снижение доли репатриантов, выбирающих его в качестве первого места жительства, судя по всему, становится частью пакета «второй опции». В свете этих данных не вызывает удивления, что доля «самых новеньких» олим 2017 , выбравших на жительство такие города, как Акко, Нацрат-Илит, Кирьят-Ям, Афула, и все тот же Эйлат оказалась в среднем в полтора раза выше по сравнению с долей таких же репатриантов предыдущих 4 лет. И вдвое (а в Нагарии – даже вчетверо) выше чем в среднем по русскоязычной общине Израиля.
Похоже, что новая волна алии становится подвержена все тем же социально-демографическим процессам, что и ее предшественники, хотя окончательные, и даже промежуточные выводы делать еще очень рано. Потому оставим это заключение пока в статусе научной гипотезы.