Центр стратегических исследований Бегин-Садат Бар-Иланского университета опубликовал работу Кеннета С. Брауэра («корабельного инженера, аналитика в сфере обороны, специализирующегося на взаимодействии военных технологий и тактики и балансе вооруженных сил на Ближнем Востоке») под названием «Армия обороны Израиля, 1948 – 2017»[i] [1].
В этом исследовании рассматривается развитие боевых частей и подразделений, материально-технических запасов и возможностей Армии обороны Израиля (ЦАХАЛа) с момента ее создания до сегодняшнего дня. Рассматривается 70-летний процесс превращения ЦАХАЛа из плохо оснащенного и низкоквалифицированного ополчения в доминирующую региональную военную силу.
Брауэр, в частности, пишет о том, что, несмотря на недавние сокращения в боевом составе ЦАХАЛа, Израиль может развернуть наземные войска, самые оснащенные в мире боевыми бронированными машинами. Израиль имеет продвинутые тактические военно-воздушные силы, способные ежедневно осуществлять до 2000 боевых вылетов реактивных самолетов. Страна защищена самой современной и плотной концентрацией систем противовоздушной обороны в мире. Израиль обладает эффективной береговой охраной, использующей исключительно хорошо вооруженные, современные небольшие боевые корабли и атакующие субмарины; значительным стратегическим и тактическим ядерным потенциалом; и, вероятно, третьим по величине в мире арсеналом ядерного оружия.
Автор описывает развитие родов войск ЦАХАЛа, объясняя, каким образом многолетняя, всеобъемлющая, национальная военная доктрина и, в конечном итоге, результативное использование всеобщей воинской повинности и обязательной службы в резерве, позволила относительно небольшой стране с ограниченными ресурсами создать огромный военный потенциал при чрезвычайно низких бюджетных расходах.
Оценивая сегодняшнее состояние вооруженных сил Израиля и их краткосрочный и долгосрочный потенциал, автор утверждает, что ЦАХАЛ серьезно недофинансировалась в последние годы, и это привело к снижению боеготовности ее текущих резервных сил. В исследовании также утверждается, что боевые части и подразделения ЦАХАЛа были значительно сокращены, структура ВС была чрезмерно оптимизирована в ответ на угрозу негосударственной асимметричной войны. Самым главным, по мнению автора, является то, что израильское военное командование не уделяет должного внимания потенциальным будущим изменениям в стабильности нынешних не враждебно настроенных к Израилю соседних государств и, следовательно, серьезно недооценивает вероятность в обозримом будущем широкомасштабной войны с применением обычного вооружения.
Впрочем, по мнению Брауэра, на протяжении более 60-ти лет международные эксперты также постоянно недооценивали уровень материально-технического обеспечения, боевых частей и возможность израильских вооруженных сил. Этому способствовал ряд таких факторов, как эффективная защита в Израиле от утечки информации, введение военной цензуры в израильских СМИ, постоянное распространение дезинформации и, зачастую, полное отсутствие понимания со стороны непосвященных лиц военной доктрины Израиля и значение уникальной израильской системы обороны.
После распада Советского Союза Израиль остается одним из немногих государств, которые все еще имеют всеобъемлющую национальную военную доктрину, которая влияет на все аспекты национальной безопасности. Военная доктрина Израиля затрагивает такие сферы, как нормы строительства гражданских объектов, импорт и лицензирование гражданских грузовых автомобилей (которые будут задействованы в военное время), планирование и оснащенность всех больниц и даже гражданская система образования (которая обеспечивает подготовку квалифицированных специалистов, необходимых военным). Поэтому национальная военная доктрина касается не только вооруженных сил страны.
Брауэр говорит о том, что с самого начала существования Государства Израиль его военно-политическое руководство понимало, что оно не может оккупировать своих гораздо более крупных соседей, а значит и думать о безоговорочной победе. Лидеры Израиля также признавали, что реалии «холодной войны» и стратегические интересы сверхдержав не позволят Израилю заставить соседние страны прекратить военные действия на его условиях. Поэтому было признано, что победоносная война не приведет к миру, а станет лишь шагом к будущему конфликту. Все это означало, что достижение быстрых, решительных военных побед малыми потерями стало стратегической задачей национального выживания, которое всегда будет зависеть от сохранения регионального военного превосходства.
В результате этой реалистичной оценки военная доктрина Израиля, разработанная еще при создании государства, является стратегически оборонительной и в оперативном отношении наступательной.
Это требовало от ЦАХАЛа возможности достижения быстрой сверхвысокой боеготовности и значительного боевого состава для получения стремительных решающих военных результатов. Учитывая ограниченные финансовые и людские ресурсы Израиля, эта цель могла быть достигнута только с помощью всеобщей воинской повинности и обязательной резервной службы. Доктрина национальной обороны Израиля, разработанная в 1949 – 1950 годах и не изменившаяся с тех пор, решительным образом повлияла на мобилизуемые боевые части и подразделения, оснащение и военный потенциал Израиля. Продолжающееся использование Израилем всеобщей воинской повинности и обязательной службы в резерве неизбежно привело к способности быстрого развертывания непропорционально больших и относительно хорошо подготовленных боевых частей и подразделений при невероятно низких бюджетных расходах. С конца 1960-х годов Израиль смог приобретать передовое американское вооружение, а также продукцию собственного военно-промышленного комплекса, который сегодня применяет новейшие технологии. В настоящее время ЦАХАЛ является, если не самой, то одной из самых передовых и способных региональных военных сил в мире.
Между 1948 и 1977 годами численность военнослужащих ЦАХАЛа выросла с 90 000 человек и 12 бригад до 700 000 человек и 44 маневренных бригад. Первоначально в строю было только 20 устаревших танков. Спустя 30 лет на вооружении было уже 3800 танков, большая часть которых новейшие модели.
В течение того же периода израильские ВВС из одной плохо оснащенной истребительной эскадрильи выросли до 20 эскадрилий новейших истребителей. Количество ежедневных боевых вылетов увеличилось с 20 до 1200. Военно-морской флот практически из ничего превратился в доминирующую силу в Восточном Средиземноморье с 24 высокоэффективными быстроходными боевыми катерами.
С 1977 года ВС Израиля продолжали расти и модернизироваться. Однако в 2003 году, и еще раз в 2014 году, мобилизуемые боевые части и подразделения были значительно сокращены. Однако это не повлияло на статус Израиля как доминирующей военной силы на Ближнем Востоке. Произошло это, несмотря на сокращение расходов на оборону с 24% ВНП в послевоенный (Войны Судного дня 1973 года) период до примерно 6% ВНП.
Израиль может быстро мобилизовать около 740 000 человек, что значительно ниже его прежней возможности в 930 000 человек. Сухопутные войска Израиля состоят из 64 маневренных бригад, организованных в 17 дивизий, на вооружении которых числится более 14 000 бронетранспортеров. В настоящее время на балансе израильских ВВС около 300 ультрасовременных боевых самолетов F–15 и F–16, и в настоящее время они получают новые самолеты F–35A. ВВС Израиля могут производить самую высокую в мире частоту ежедневных самолетовылетов из-за уникально высокой пропорции летного экипажа к количеству самолетов – около 1 600–1 850 боевых вылетов F–15 и F–16 в день. Израильские ВВС также обладают современной системой боевого управления вооруженными силами – C4ISR (Command, Control, Communications, Computers, Intelligence, Surveillance and Reconnaissance – «Управление, контроль, связь, сбор и компьютерная обработка информации, наблюдение и разведка») и поддерживают второй по величине в мире запас высокоточного оружия. В настоящее время у Израиля на вооружении находится самая плотная и эффективная система противовоздушной обороны в мире, которая может перехватывать баллистические ракеты большой дальности, крылатые ракеты, ракеты ближнего радиуса действия, летательные аппараты и БПЛА. Помимо прочего Израиль обладает второй по эффективности в мире космической системой наблюдения, обеспечивающей близкий к реальному времени режим освещения театра военных действий.
Израиль имеет на вооружении БРСД (баллистические ракеты средней дальности), крылатые ракеты наземного и морского базирования, баллистические ракеты класса воздух-земля, авиационные бомбы, артиллерийские и доставляемые ракетой БЧ тактического назначения. У Израиля есть возможность доставки химического оружия в виде аэрозоля, а также действует программа ведения биологической войны. Еврейское государство защищено первоклассной системой гражданской обороны. Израиль является мировым лидером в сфере кибервойн.
По мнению автора, Генеральный штаб израильской армии считает, что в настоящее время Израилю не грозит широкомасштабная война с применением обычных видов оружия с соседними арабскими странами. Вот что для них представляет угрозу, так это ограниченная война с негосударственными субъектами на территориях, подконтрольных палестинцам, и соседних государств. Эти негосударственные группировки, как правило, имеют в распоряжении пехоту, оснащенную противотанковыми управляемыми ракетами и минометами, которые могут быть установлены на легких транспортных средствах и мотоциклах; они способны только на ограниченные трансграничные атаки. Тем не менее, эти организации также оснащены большими запасами ракет и снарядов различного калибра, дальности и точности попадания и могут суммарно запускать несколько тысяч ракет в день, из которых, возможно, 5% могут попасть вглубь израильской территории и нанести значительный ущерб гражданскому населению и стратегической инфраструктуре. Ракетные пусковые установки и пехота этих группировок зачастую расположены в густонаселенных городских районах. Очевидно, также, что Генеральный штаб ЦАХАЛа пришел к выводу о том, что Израиль должен обладать способностью нанесения удара по вражескому государству и негосударственной группировке далеко за пределами своих границ.
Текущие приоритеты израильского Генерального штаба выглядят следующим образом:
- продолжение поддержания значительных сил и средств сдерживания оружия массового уничтожения;
- обеспечение разведывательной информацией в режиме реального времени против непосредственных и отдаленных угроз;
- сохранение в регионе превосходства в воздухе;
- обеспечение многоуровневой системой ПВО, способной свести к минимуму угрозу от ракет, запускаемых через существующую границу;
- организация позиционной обороны против ограниченных, осуществляемых через границу наземных нападений негосударственной пехоты и нейтрализация средств проникновения, особенно подземных туннелей;
- возможность поражения очень большого количества целей за короткий промежуток времени, с тем, чтобы свести к минимуму внутриполитические издержки войны;
- обеспечение ограниченного числа находящихся в боеготовности, превосходящих по технологиям, общевойсковых сухопутных бригад, способных на относительно не затратные наступательные операции, в том числе боевые действия в городских районах, избегая потери среди мирного населения;
- обеспечение относительно высококлассной гражданской обороны;
- защита прибрежных энергетических ресурсов страны.
В результате удовлетворения этих краткосрочных приоритетов в условиях ограниченного бюджета Генеральный штаб значительно сократил боевые части и подразделения бронетанковых войск и ствольной артиллерии и сократил учебные полномасштабные маневренные боевые действия. Это также привело к неприемлемому уменьшению боевой готовности резервных подразделений Сухопутных войск. Автор исследования сожалеет – «то, что Генеральный штаб израильской армии сделал сегодня для выполнения текущих приоритетов, неизбежно и безвозвратно ударит по мобилизуемым боевым частям и подразделениям и военному потенциалу Израиля на ближайшие два десятилетия. Никто не предскажет угроз, с которыми может столкнуться Израиль в будущем. Некоторые из сегодняшних арабских «друзей» почти наверняка столкнутся с политическим переворотом и станут завтрашними врагами. Кроме того, сегодня Израиль пользуется бесспорным технологическим превосходством из-за уникальной способности внедрять
развивающиеся цифровые технологии, однако, нет уверенности в том, что ему удастся и впредь добиваться такого превосходства в будущем. Фактически то, что сегодня ЦАХАЛ имеет на вооружении, будет легкодоступно на международном рынке вооружений в будущем. Ситуация осложняется огромными закупками вооружений, осуществляемыми богатыми странами Персидского залива, которые во много раз превышают нынешний годовой бюджет закупок ЦАХАЛа. «То, что стреляет на восток, так же легко выстрелит и на запад». Противоракетная система, которая может перехватывать иранские баллистические ракеты, также может перехватывать израильские баллистические ракеты. Из-за этих масштабных арабских инвестиций в передовые технологии сомнительно, что Израиль сможет продолжать поддерживать свое нынешнее подавляющее технологическое превосходство.
Следовательно, израильский Генеральный штаб вполне мог бы скорректировать свои приоритеты в соответствии с существующим положением дел, которое наверняка изменится уже завтра. По мнению Брауэра, самое главное, чем пренебрег Генштаб – подготовкой к широкомасштабной наступательной войне, что может пригодиться в будущем.
Ошибки Генерального штаба усугубляются решениями израильского политического руководства. Их направленность на строительство дорогостоящих, не прочных, пограничных заборов и приоритет наземных систем противовоздушной обороны, без сомнения, является политически популярным, но вполне может явиться нерациональным использованием ограниченных финансовых ресурсов Израиля. Израилю было бы полезнее повысить готовность его резервных Сухопутных сил, более оперативно развернуть ту же израильскую систему активной танковой защиты «Трофи», и увеличение мобилизуемых резервных боевых частей и подразделений. Наземные части в высокой боеготовности, ориентированные на наступление могут быть гораздо более сдерживающим фактором по сравнению с почти бесполезными военными заграждениями и системами противовоздушной обороны, которые могут быть легко подвергнуты массированным ударам и катастрофически уязвимы для будущего малозаметного оружия.
В конце концов, все эти недостатки обусловлены сочетанием недостаточного финансирования и плохого выбора, сделанного Генеральным штабом, и еще более неверными решениями, принятыми политиками, избранными израильским обществом. Израильтяне непреднамеренно сделали выбор в пользу лучшей жизни сегодня в обмен на большие жертвы в будущем. Способность принимать верные политические решения не заменяет тщательное стратегическое планирование. Только разумное увеличение нынешнего объема финансирования министерства обороны не менее чем на 1% от ВВП позволит Израилю быстрее достичь своих стратегических целей в любом будущем конфликте с гораздо меньшими человеческими и материальными потерями.
Министр обороны Израиля Авигдор Либерман на протяжении последнего времени не раз заявлял о необходимости увеличения расходов бюджета на оборону – «значительные изменения в регионе требуют изменений в бюджете». «У нас новый враг, есть высокоточное оружие, о котором мы раньше не знали, произошли драматические изменения, о которых я не могу говорить, но которые требуют иных затрат». Либерман рассчитывал на увеличение финансирования своего ведомства на 4,8 млрд шекелей[ii] [2].
15 марта 2018 года Кнессет утвердил государственный бюджет на 2019 год, в том числе бюджет брутто Министерства обороны составил 72,9 млрд шекелей и бюджет нетто – 55,3 млрд шекелей (11,5% государственного бюджета страны). Бюджет Министерства обороны рассчитан на четвертый год пятилетнего «плана Гидеон» (2016 – 2020 гг.), в течение которого начнется формирование нового пятилетнего плана. По мнению Шмуэля Эвена, бывшего сотрудника военной разведки АМАН, ныне старшего научного сотрудника Института исследования национальной безопасности Тель-Авивского университета, «как и в прошлом, этот бюджет не обеспечивает достаточного финансирования крупномасштабных оборонительных действий. Бюджет был сформирован без конфликта между министерством обороны и министром финансов, хотя между сторонами по-прежнему существуют разногласия»[iii] [3].
При этом Либерман, говоря о необходимости увеличения финансирования бюджета министерства обороны, давал понять, что нет никаких оснований для беспокойства или паники, т.к. с точки зрения безопасности «Государство Израиль переживает спокойный период». Просто его долг как министра обороны заключается в том, чтобы «указывать на пробелы и бить тревогу»[iv] [4].
Исследование К.Брауэра представляется интересным вследствие того, что оно сделано не израильским экспертом, а (хочется надеяться) непредвзятым специалистом, «мнение со стороны» которого интересно не с позиции констатации статистических (к тому же, открытых) данных, а с точки зрения причин текущего положения дел в вооруженных силах Израиля и тем более – оценки угроз, конкретных предложений для борьбы с ними и видения перспектив развития ситуации в регионе.
[i] [5] Брауэр К.С. «Армия обороны Израиля, 1948 – 2017» // Центр стратегических исследований, Университет им. Бар-Илан. 28.05.2018. URL: https://besacenter.org/wp-content/uploads/2018/05/150-MONOGRAPH-Brower-IDF-1948-2017-WEB.pdf [6] (на англ. яз.)
[ii] [7] Либерман требует увеличения оборонного бюджета: «Нам сократили 8,3 млрд шекелей» // «Глоубс». 04.03.2018. URL: https://www.globes.co.il/news/article.aspx?did=1001226145 [8] (на иврите)
[iii] [9]Бюджет министерства обороны на 2019 год: ключевые проблемы // Институт исследования национальной безопасности. 18.03.2018. URL: http://www.inss.org.il/he/publication/the-ministry-of-defense-budget-for-2019-major-issues/ (на иврите)
[iv] [10] Либерман об увеличении оборонного бюджета: «Драматические изменения, о которых я не могу говорить» // Маарив. 21.11.2017. URL: http://www.maariv.co.il/news/politics/Article-609784 [11] (на иврите)