В Части 1 был начат анализ перспектив и потенциала вступления Афганистана в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). Было отмечено, что этот вопрос носит, как геополитический, так и комплексно региональный характер. Продолжим это исследование. Так, официальная Москва прилагает усилия для того, чтобы Кабул все-таки стал полноправным членом ШОС. Об этом в октябре 2017 года сказал автору этих строк спецпредставитель президента России по Афганистану Замир Кабулов. «Москва поддерживает стремление Кабула вступить в ШОС, однако этот процесс потребует определенного времени», — заявил дипломат. На саммите ШОС летом 2018 года в китайском Циндао президент России Владимир Путина заявил: «Важно сообща бороться с исходящей с территории этой страны террористической угрозой, пресекать производство и транзит наркотиков, оказывать помощь Афганистану в деле национального примирения, экономического возрождения и стабилизации». Кстати определенные усилия предпринимаются и китайскими дипломатами. «Так как многие члены ШОС являются соседями Афганистана, сама страна и проблема Афганистана рассматриваются организацией в качестве одного из самых главных приоритетов», — сказал глава МИД Китая Ван И. А влиятельный китайский эксперт, член правления Китайского исследовательского центра ШОС при Госсовете Китая Шэн Шилян сказал автору этих строк, что «шанхайская» площадка — наиболее удобное место для совместной деятельности по афганскому вопросу. «Для нас диалог с Кабулом очень важен, поскольку у нас есть общая граница. Дестабилизация Афганистана сильно влияет на Северо-Запад Китая. Пекин заинтересован в стабильном Афганистане, а наши взгляды с Россией на проблему и пути ее решения совпадают», — заявил он. Несмотря на отсутствия постоянно членства, работа ШОС с Афганистаном идет достаточно активно. Так, в рамках организации с 2005 года существует особый специальный формат «ШОС – Афганистан». Цель данной рабочей группы — подготовка предложений по вопросам борьбы с терроризмом, наркоугрозой, а также экономическая помощь Кабулу. Правда, несмотря на то, что формат не был заморожен, с 2009 года консультации де-факто не проводились. Причиной тому стало давление Вашингтона на афганские власти. Однако после вывода основной части американского контингента из Афганистана в 2014 году и сокращения программ помощи и финансирования страна начала искать новых партнеров. А уже этим летом, когда Россия выступила инициатором возобновления контактов в формате ШОС – Афганистан, Кабул сам пошел на контакт. Следует отметить еще несколько факторов, влияющих на отношения ШОС и Афганистана. Более тесная кооперация и потенциальное членство в организации могло бы сыграть положительную роль для Кабула. Во-первых, произошла бы диверсификация политического капитала Афганистана. Можно было бы говорить об углублении связей с Китаем, Россией, Индией и другими странами ШОС. Во-вторых, лидеры организации были бы вынуждены уделять больше внимания и ресурсов для поддержания относительной стабильности на афганской земле. В-третьих, на данном этапе США не намерены уходить их Афганистана, и не видят необходимости в ослаблении хватки вокруг Кабула и афганской политики в целом. И, наконец, в-четвертых, параллельно, этому (и это видно, скажем, из заявления российских чиновников) лидеры ШОС сами не хотят брать на себя столь тяжелый груз ответственности. Два последних фактора создают атмосферу, при которой Афганистана не может стать членом ШОС в ближайшей перспективе, а значит, у него не будет возможности для диверсификации внешней политики. Таким образом, можно сделать несколько выводов о судьбе кооперации ШОС и Афганистана. Связи с ШОС выгодны и нужны Кабулу. Это придает дополнительный политический капитал, усиливает геополитическое значение, влияние и разнообразит международные связи Афганистана. В особенности если учитывать, что главной силой в организации является вторая по масштабу экономика мира (Китай) и Россия с богатым опытом работы в сфере безопасности. О членстве говорить еще рано, а само сотрудничество с ШОС будет иметь достаточно ограниченный характер. В то же время в самом Афганистане есть определенные сомнения относительно целесообразности членства в организации. Нынешняя правящая элита только делает вид, что пытается вести современную, диверсифицированную политическую игру. На самом деле, президент Ашраф Гани Ахмадзай никогда не пойдет ни на какой шаг, которые был бы воспринят даже не в штыки, а хотя бы чуть-чуть не понравился его патронам в США. То же самое касается и других политических лидеров Афганистана, в частности главы исполнительной власти Абдуллы Абдуллы. Тем более необходимо учитывать и реалии современных международных отношений. США при администрации президента Дональда Трампа постепенно вступают (если уже не вступили) в достаточно жесткую конфронтацию с Китаем и не в меньшей степени с Россией. Соответственно полноправное участие Афганистана в организации, где главенствующую роль играют Пекин и Москва, не является выгодным Вашингтону. Кроме того, позиции России и Китая по-прежнему не набрали того качественно-количественного потенциала, чтобы склонить афганское общество к сближению. Таким образом, говорить о скором вступлении Афганистана в ШОС не приходится.