- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Обзор альманаха «Внешняя политика Турции в 2017 году» издания Фонда политических, экономических и социологических исследований (Анкара). Часть 12

В июне с.г. главный турецкий мозговой центр – Фонд политических, экономических и социологических исследований (в турецкой аббревиатуре SETAV – В.К.), базирующийся в столице Турции – Анкаре, опубликовал редакционный Альманах, подготовленный коллективом своих экспертов, под заголовком «Внешняя политика Турции в 2017 году».

Продолжаем анализ первого раздела Альманаха, который состоит из авторских статей, привлекших внимание руководства Фонда. Напомним, что мы начали рассмотрение статьи Хаккы Уйгура под заголовком «Турецко-иранские отношения после арабской весны в свете региональной динамики» и остановились на многочисленных посреднических усилиях, которые предпринимались Турцией по иранской ядерной программе в период доминирования в турецкой внешней политике принципа «ноль проблем с соседями».

Как пишет Х.Уйгур, обе страны, и Турция и Иран, в отношении напряженности возникшей в Ираке, продемонстрировали желание избежать противостояния. Этот подход сыграл и в подходе двух стран по отношению к референдуму в Северном Ираке – когда обе страны поддерживали федеральную структуру для Ирака, но выступили против объявления об отделении и в защиту территориальной целостности. Собственно, это обстоятельство должно служить сигналом того, что безопасность играет ключевую роль для двусторонних отношений. И автор идет тут дальше и делает вывод о том, что неудивительным будет, если Анкара и Тегеран в самом ближайшем будущем установят ещё более тесное сотрудничество по защите территориальной целостности не только Ирака, но и Сирии (что,  собственно, и происходит в настоящее время в рамках астанинского процесса – В.К.).

Следующий раздел статьи называется «Турция и арабская весна».

Начинает автор с того, отчасти справедливого утверждения, что в 2011 году, когда так называемая «арабская весна» наступила, турецкая политика, как внешняя, так и внутренняя, достигла значительных успехов (можно пойти даже дальше и сказать, что Турция образца 2011 года была на своем пике – В.К.). Среди турецких успехов автор перечисляет возвращение военных в «казармы», успехи в сфере экономики, реформы в сфере демократии и прав человека. Все это позволило Турции рассматриваться на Западе в качестве потенциальной модели для пути развития региональных стран.

В частности, модель «консервативной демократии», принятая в Турции и построенная на современных демократических принципах, но с учетом местных культурных особенностей, с симпатией рассматривалась «всеми народами исламских стран и даже их элитами». Неслучайно, в эти годы Турция рассматривалась в качестве восходящей «звезды» региона, как с экономической, так и с политической, точек зрения. Страна постоянно оказывалась на первом плане как в региональных делах, так и в двусторонних отношениях, часто беря на себя посреднические миссии. Выражаясь, прямо-таки, в терминах известной книги-пособия по «новоосманизму» Ахмета Давутоглу «Стратегическая глубина», автор говорит о заметном сближении Турции со странами ближайшего к себе «сухопутного бассейна» (в РФ это называется «ближнее зарубежье» — В.К.), в качестве которого турками рассматривается Ближний Восток, Кавказ и Балканы.

Проводя множество встреч на министерском уровне в те годы, на повестке дня серьезным образом возник вопрос даже так называемого «Шамгена» («Шам» или «Şam» по-турецки – Дамаск – В.К.) – как модели интеграционного развития региона при участии, на начальном этапе, Турции, Сирии, Ирака и Ирана.

С точки зрения Анкары, события арабской весны, когда в арабских странах на первый план вышли идеологически близкие турецкому руководству движения, были позитивными. И Турция не отказалась от того, чтобы оказать им поддержку. Поворотной точкой в арабской весне, как пишет автор, стали события в Сирии, важность которых в самом начале, в марте 2011 года, даже не была понята должным образом.

Поначалу считалось, что по аналогии с Египтом, Тунисом и Ливией, режим Б.Асада не сможет долго оказывать сопротивление. Однако, «Хизбалла», Иран и, позже, Россия позволили Б.Асаду удержаться у власти. Итогом стало то, что страна оказалась втянута в изнурительную гражданскую войну. Однако, как подчеркивается автором, эта гражданская война не осталась в границах Сирии. В регионе возник эффект «домино» и под его влиянием оказалась и национальная безопасность Турции.

Следующий раздел статьи называется «Подход Ирана к арабской весне и сирийскому кризису».

Как пишет автор, Иран в своей оценке событий арабской весны, «ставившей своей задачей свержение существующих диктатур и переход к демократической системе власти», прежде всего, исходил из соображений собственной безопасности. Поначалу, Иран поддержал революции в Египте и Тунисе, однако, как пишет автор, ИРИ были разочарованы отсутствием ожидаемой ими близости как с Мухаммедом Мурси (Египет), так и с Рашидом Ганнуши (Тунис). В результате, Иран перешел к жесткой критике власти Мурси.