17 сентября в Сочи в результате длительных четырехчасовых переговоров между президентами России и Турции Владимиром Путиным и Реджепом Тайипом Эрдоганом было достигнуто соглашение по сирийской провинции Идлиб – последнему крупному оплоту террористов в арабской республике. Стороны договорились создать демилитаризованную зону в провинции, вывести радикальных исламистов, тяжелое вооружение и оппозиционные группировки с ее территории. Такое решение было принято во избежание необходимости применения военный силы. Министры обороны двух стран также подписали меморандум о взаимопонимании в обеспечении устойчивости в провинции и создании демилитаризованной зоны вдоль линии между сирийскими правительственными войсками и вооруженной оппозицией.
Именно вопрос Идлиба являлся «яблоком раздора» между тремя странами-гарантами сирийского мирного урегулирования Россией, Турцией и Ираном во время саммита глав трех стран в Тегеране 7 сентября. Турецкая сторона выражала опасения о притоке большого числа беженцев в случае военной операции сирийской армии в Идлибе. Потеря Идлиба для Турции означает не просто потерю ее влияния в Северной Сирии – оно там рассматривается в большей степени как противодействие устремлениям курдов, но и как возможная гуманитарная катастрофа – ведь через границу хлынут сотни тысяч беженцев. Между тем, Турция уже имеет на своей территории до 4 миллионов сирийцев. Поэтому на переговорах с Ираном и Россией Анкара пыталась лоббировать не только вопрос отмены военной операции в Идлибе, но и возвращения сирийских беженцев в места их проживания. Отметим, что население провинции за годы войны увеличилось с 1,5 до 2,6 млн человек.
Иран и Россия, в свою очередь, имели единую позицию: президенты Владимир Путин и Хасан Роухани призвали боевиков сложить оружие. Российский президент заявил, что Россия не может игнорировать присутствие вооруженных группировок в Идлибе, и провинция должна контролироваться сирийским правительством. Х.Роухани в свою очередь сказал, что Иран продолжит свое присутствие в Сирии, правительство которой попросило у ИРИ помощи в борьбе с терроризмом. Почему же Иран, как член Астанинского процесса, не принял участия в сочинской встрече, и каково отношения Тегерана к резкой смене российской позиции? Несмотря на то, что в зоне боевых действий провинции Идлиб нет проиранских вооруженных сил, этот район имеет стратегические значение для иранской стороны. Провинции не только граничит с Латакией, но и связывает Латакию с Алеппо, две провинции, где находятся проиранские силы. Кроме того, учитывая, что израильские вооруженные силы имеют возможность контролировать юго-западные районы Сирии, то для Ирана коридор через Идлиб является наиболее удобные для выхода к Средиземному морю и Ливану.
Пресс-секретарь МИД ИРИ Бахрам Касеми приветствовал соглашение, достигнутое в Сочи между Москвой и Анкарой для создания буферной зоны в северо-западной провинции Сирии. «Встреча на высшем уровне между главами государств России и Турции и объявление соглашения о том, как решить проблему Идлиба в Сирии, является важным и принципиальным шагом на пути ликвидации остатков террористов в Сирии», — сказал B.Касеми 18 сентября на своем очередном брифинге. «Прекращение любого насилия и кровопролития при избавлении от терроризма является одним из главных и фундаментальных основ внешней политики Исламской Республики Иран», — добавил он. Пресс-секретарь также выразил надежду, что результаты саммита в Сочи, который прошел в рамках мирного процесса в Астане и недавнего саммита между Ираном, Россией и Турцией в Тегеране, могли бы «сыграть эффективную роль в прекращении страданий сирийцев и ускорить изгнание из страны сил, ищущих насилие».
Посол Ирана в ООН Голам Али Хошроу также поприветствовал соглашение, достигнутое в Сочи между Москвой и Анкарой для создания демилитаризованной зоны в Идлибе, заявив, что это результат «ответственной дипломатии».
«Сочинское соглашение является результатом интенсивной ответственной дипломатии в течение последних нескольких недель в Анкаре и Дамаске, после чего состоялся саммит Иран-Россия-Турция в Тегеране», — сказал Г.Хошроу, выступая на заседании Совета Безопасности ООН на тему «Ближний Восток: Сирия – Гуманитарная ситуация» в Нью-Йорке во вторник. Далее в своем выступлении представитель Исламской Республики отметил: «Как подчеркнул президент Роухани на саммите в Тегеране, борьба с терроризмом требует комплексного подхода, учитывая все аспекты этого негативного явления. С этой точки зрения борьба с терроризмом в Идлибе является неотъемлемой частью миссии по восстановлению мира и стабильности в Сирии, но этот бой не должен наносить ущерб гражданским лицам. Российско-турецкое соглашение является правильным шагом в этом направлении. Это соответствует решимости президентов Ирана, России и Турции в Тегеране продолжать сотрудничество по ликвидации всех террористов с учетом гуманитарных аспектов».
Свои оценки дали и иранские средства массовой информации. Как пишет агентство «Алеф», несмотря на все трудности, Москва и Анкара решительно пытаются добиться политического урегулирования в Сирии. Лидеры обеих стран пообещали, что Сирия будет очищена от террористов, а новая военная операция не состоится.
Несколько месяцев назад президент Сирии Башар Асад обещал, что освобождение провинции от рук террористов и контроль над ней правительственными силами будет приоритетом. Конечно, начало военных операций в этом регионе угрожало жизни миллионам гражданских лиц, и Россия попыталась решить этот вопрос путем переговоров, пишет «Алеф». В ходе переговоров в Тегеране единственное о чем удалось договориться трем странам, учитывая их принципиально разные подходы в вопросе проведения операции в Идлибе, было то, что в провинции следует искоренить терроризм. Президент Турции пообещал продолжить переговоры с Владимиром Путиным в ближайшем будущем, что и произошло в Сочи. В своем заявлении по итогам переговоров президент России подчеркнул угрозу, создаваемую вооруженными террористическими группами, действующими в Идлибе, жителям соседних провинций, а также российским военным базам в Тартусе и Хмеймиме. По мнению Москвы, террористы неоднократно провоцировали российские и сирийские силы не принятие мер против них.
Позиции трех стран-гарантов по отношению к вопросу Идлиба прокомментировал агентству ИСНА иранский эксперт по Ближнему Востоку Ардешир Пашанг . По его мнению, России нужна была тактика «железного кулака», т.е. прямой и широкой военной операции, не только потому, что Идлиб последняя крупная база террористов, но и потому, что провинции граничит с Латакией, где расположена самая важная база России в Сирии. Неслучайно, когда Р.Т.Эрдоган на саммите в Тегеране призвал к политическому урегулированию в Идлибе путем переговоров и посредничества, В.Путин подчеркнул, что у террористов нет представителей на этом заседании.
Турция, в свою очередь, планирует реализовать в Идлибе план по примеру Алеппо, т.е. в обмен на уступки, разделить эту провинцию между лояльными ей силами и сирийской армией. В настоящее время 40% территории Идлиба контролируется группами, которых официально и неофициально поддерживает Турция. Анкара, увеличивая давление на «Джебхат ан-Нусру» (запрещена в России), стремится к тому, чтобы она капитулировала перед подконтрольными Турции группами. Кроме того, в последние дни Турция пытается сформировать фронт «Аль-Джаб аль-Ватание аль-Тахрир» («Фронт национального освобождения») под руководством Фазлуллы аль-Хаджи, тем самым способствуя сокращению влияния «Джебхат ан-Нусры», однако успеха пока в этом направлении добиться не удалось. Для реализации этих планов турецкой стороне был необходим режим прекращения огня, однако в Тегеране это предложение было отвергнуто.
Что касается позиции Исламской Республики, то с момента создания трехстороннего альянса в Астане Тегеран попытался занять среднюю позицию между двумя странами. Интервью министра иностранных дел Мохаммада Джавада Зарифа перед саммитом в Тегеране, в котором он призвал к политическому соглашению по Идлибу, свидетельствует о том, что позиция Ирана близка к точке зрения Турции. Но президент Хасан Роухани во время саммита призвал к продолжению военных операций против террористических групп в Идлибе и других частях Сирии. Тем не менее, в соответствии со своим стратегическим видением будущего Сирии Иран хочет провести военные операции в провинции Идлиб и передать контроль над провинцией Дамаску.
По словам эксперта, ИРИ хочет продолжить поддержку Башара Асада, провести выборы при правящем правительстве и установить порядок и стабильность в стране. Иран выступает против проектов по децентрализации Сирии, поддерживаемых Соединенными Штатами, Европой и, в определенной степени, Россией. Иран рассматривает Сирию как одно из главных звеньев т.н «фронта сопротивления», с одной стороны, а, с другой, считает, что планы по федерализации разрушают политические границы на Ближнем Востоке. Иран также стремится играть активную роль в восстановлении Сирии и сохранить присутствие своего военного контингента столько, сколько сирийское правительство попросит.
Несмотря на то, что официально Тегеран приветствовал сочинское соглашение России и Турции, и учитывая стратегическое значение Идлиба, подобная смена позиции Москвы не может не вызывать озабоченности в Тегеране. Если ранее Кремль настаивал на сохранении власти Башара Асада, а также разработке новой конституции, то на сегодняшний день Москва рассматривает возможность федерализации Сирии и создание децентрализованной системы власти. С другой стороны, неизвестно, как долго будет действовать российско-турецкое соглашение, т.к. Россия заинтересована в выходе турецких войск из Сирии в краткосрочной или среднесрочной перспективе. Отсутствие иранских представителей за столом переговоров в Сочи выхолащивает роль Ирана в решении сирийского конфликта, одновременно повышая значение России. При этом, оба сценария – силовой и мирный, приемлемы для иранской стороны.
В данном случае под сомнение ставится характер российско-иранских отношений. Во время своего визита в Москву советник верховного лидера по вопросам внешней политики и безопасности Али Акбар Велаяти заявил, что «Россия стоит рядом со своим могущественным соседом Ираном». Некоторые иранские политики и депутаты даже называют эти отношения братскими. «Иранско-российское военное сотрудничество в Сирии объединило кровь солдат двух стран и создало братство между двумя странами», — сказал один из иранских политологов. Однако, среди обычных граждан Ирана доверия к северному партнеру нет. Именно Россию иранцы винят в проблемах своей страны и в препятствовании установления отношений с Западом. На этом фоне, действия России, игнорирующей интересы Ирана, еще больше подрывают доверие иранского населения и части политической элиты.