Заключительная часть нашего анализа Альманаха «Внешняя политика Турции в 2017 году», подготовленного анкарским Фондом политических, экономических и социологических исследований (в турецкой аббревиатуре SETAV – В.К.), будет посвящена экономическому аспекту внешней политики Турецкой Республики.
Можно сказать, что до тех пор пока во внешней политике Турецкой Республики доминировали экономические выгоды и экономическая целесообразность — а происходило это до инцидента с так называемой «Флотилией мира» в 2010 году и начала «арабской весны» в 2011 г. – страна находилась на кривой роста и, во многом по праву, считалась своего рода «ближневосточным тигром».
Ровно в тот момент, когда политическая конъюнктура начала преобладать, турецкую экономику начало «потряхивать» и «дотрясло» до нынешней ситуации, когда она попала в настоящий кризис. Тот факт, что в последние дни лира начала демонстрировать некоторое укрепление по отношению к доллару и евро (пробив отметку к доллару в 6,0 лир за 1 доллар США, курс валюты ЦБ Турции на 17.10.18 составил 5,6825), частный сектор закредитован в иностранной валюте и, с другой стороны, испытывает большие трудности по доступу к рынку заемного капитала. Стала ли под влиянием, скажем так, не совсем положительного опыта, Турция менее идеологична в своей внешней политике и более «технократична», пытаемся разобраться вместе с авторами Альманаха.
Неудивительно, что они начинают с перечисления всех многочисленных кризисов, с которыми столкнулась как страна, так и регион в целом, включая, разумеется, попытку военного переворота, предпринятую в ночь с 15 на 16 июля 2016 года. Говоря о регионе, авторы упоминают про гражданскую войну в Сирии, референдум о независимости Северного Ирака, кризис вокруг попытки блокады Катара, проблемы «престолонаследия» в Саудовской Аравии, признание США Иерусалима столицей Государства Израиль и перенос туда своего посольства. Помимо этого, Турция провела две трансграничные военные операции на территории САР: «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь».
Приход в США ко власти Д.Трампа не только не ознаменовался «успокоением» американо-турецких отношений, а привел к возникновению новых кризисов. Если смотреть по существу, то главным из них был и остается кризис вокруг поддержки американцами сирийских курдов. 2017 год стал кризисным годом и для европейско-турецких отношений. Во внутриполитической жизни страны поворотной точкой стало 16 апреля 2017 года, когда в стране был проведен референдум по вопросу перехода от парламентской власти к президентской форме правления. Кризис в европейско-турецких отношениях достиг своего пика в преддверии референдума, когда члены кабинета министров, включая министра иностранных дел и министра по делам семьи, не были допущены в Европу для ведения «предрефередумной» агитации среди европейской турецкой диаспоры.
Как пишут авторы Альманаха, ответом на «двуличную политику» западных стран, стало дистанцирование Турции от «некоторых своих друзей и союзников» и проведение более автономной политики с поиском альтернативных союзов.
Впрочем, надо отметить, что Турция на протяжении всего нахождения во власти Партии справедливости и развития пыталась проводить автономную политику, разумеется, в рамках своего политического веса и экономических возможностей. То есть, можно удерживать под домашним арестом американского пастора Э.Брансона, но когда США займутся этим вопросом всерьез, то его придется отпускать. Можно идти на «самолетный кризис» с Россией, но из ситуации придется выходить, когда меры политического и экономического воздействия России станут для Турции неприемлемо болезненными.
Тем не менее, авторы пишут о том, что Турция продолжала давать «динамичные ответы» на региональные и международные вызовы, включая вопросы сирийских беженцев, притеснения мусульман в Мьянме и оказание гуманитарной помощи палестинцам. Политика Турецкой Республики при этом характеризуется, как «основанная на этических принципах».
От общего обзора ситуации, авторы переходят к анализу влияния напряженности между Турцией и Европейским союзом на вопрос (ревизии и обновления) Таможенного соглашения между сторонами. Напомним, что вопрос необходимости его приведения к виду, отвечающему современным экономическим реалиям, не сходит с турецкой повестки дня в отношении Европы все последние годы. Тем более, что, как пишут авторы материала, невзирая на все политические разногласия, отношения между Турцией и ЕС в торгово-экономической сфере демонстрируют рост.
В этой связи отвлечемся и приведем официальные статистические данные Турецкого статистического агентства (TUIK), которые все, в этом смысле, расставляют на свои места.
Турецкий экспорт в 28 стран ЕС: 2015 г. – 64,0 млрд долл., 2016 г. – 68,3 млрд долл., 2017 г. – 73,9 млрд долл.
Турецкий импорт из стран ЕС: 2015 г. – 78,7 млрд долл., 2016 г. – 77,5 млрд долл., 2017 г. – 85,2 млрд долл.
Отметим, что Турция рассматривала для себя вопрос вступления в Таможенный союз с Европой, в качестве важного, но, все же, промежуточного, этапа на своем пути в полноценные члены этого наднационального объединения. Но, как пишут авторы документа, невзирая на то, что с момента вступления в ТС прошел уже 21 год, процесс членства так и не сдвинулся с мертвой точки.