Одним из важных событий в политической жизни КСА явилось возвращение в страну 30 ноября с.г. принца Ахмеда бен Абдель Азиза. Прежде всего, необходимо пояснить, почему приезд этого члена королевской семьи привлек такое внимание. Принц Ахмед бен Абдель Азиз, 1942 г.р., 31-й сын короля-основателя и самый младший из знаменитой «Семерки Судейри», следовательно, он кровный брат короля Сальмана. Предыдущая его политическая карьера связана в основном с МВД. В течение 37 лет, с 1975 г. по 2012 г., он занимал пост заместителя министра внутренних дел (само министерство тогда возглавлял его старший брат – принц Наеф). Затем в 2012 г. принц Ахмед возглавил это министерство на непродолжительный срок с 18.06. по 05.11. Позднее, на эту должность королем Абдаллой был назначен его племянник – принц Мухаммед бен Наеф. Причиной отставки принца Ахмеда явилась якобы планируемая им реформа всей системы МВД (вместо единого министерства предполагалось создание нескольких независимых структур), которая не получила поддержки короля Абдаллы.
Отметим, что по оценкам политологов в начале 2000-х, в последние годы правления короля Фахда, принц Ахмед считался одним из трех потенциальных наследников саудовского трона (двое других – предыдущий король Абдалла и нынешний король Сальман). С 2012 г. он не занимал больше ключевых должностей, но при этом по-прежнему пользовался безупречной репутацией в королевской семье и саудовском обществе, особенно среди сотрудников спецслужб, как руководитель, непричастный к каким-либо коррупционным схемам и внимательно относящийся ко всем нуждам личного состава. Оставаясь постоянным членом Совета Присяги, после отстранения принца Мухаммеда бен Наефа от должности наследного принца в 2015 г., согласно некоторым источникам, принц Ахмед отказался приносить присягу принцу Мухаммеду бен Сальману (МБС), стремительное восхождение которого к власти, сильно обеспокоило большую часть королевской семьи. После начала кампании по борьбе с коррупцией в ноябре 2017 г. он срочно покинул КСА и последние месяцы проживал в Лондоне. Принц Ахмед зарекомендовал себя как последовательный критик всей политики МБС, включая войну в Йемене, блокаду Катара и др. Полагали, что он вообще не вернется на родину особенно после его высказываний в адрес короля Сальмана и наследного принца. Это было связано с одним инцидентом, который произошел 4 сентября с. г. около в Лондоне. В этот день группа участников акции протеста против военных действий в Йемене, устроили пикет под лозунгом «Долой семью Аль Сауд!». Принц Ахмед вышел к протестующим и вступил с ними в диалог. «Какое отношение семья Аль Сауд имеет к вашим лозунгами? Мы не имеем никакого отношения к тому, что происходит. Некоторые руководители несут ответственность … такие как король и наследный принц», — заявил он. При этом принц Ахмед также выразил поддержку против задержания шиитских активистов в Бахрейне. Такая позиция члена королевской семье вызвала серьезное недовольство в Эр-Рияде, и как казалось, что после этого неординарного поступка ему полностью будет закрыта всякая возможность возвращения в королевство. По некоторым источникам, он всерьез опасался, что может столкнуться с определенными «репрессивными мерами» со стороны руководства.
Поэтому его возвращение стало неожиданностью как в КСА, так и за рубежом. Но такое изменение его статуса стало возможно только после усиления международного давления на Эр-Рияд в связи с убийством в генконсульстве КСА в Стамбуле журналиста Д.Хашогги. Согласно инсайдерской информации, вслед за двойным приглашением короля Сальмана, в Лондон специально прибыла саудовская делегация, которую возглавил бывший наследный принц Мукрин, чтобы обговорить все условия его возвращения под гарантии Великобритании и США (особенно, что касалось его личной безопасности и неприкосновенности). Встреча состоялась в присутствии посла КСА в Лондоне принца Мухаммеда бен Навафа. Пока все детали переговоров не раскрываются. По некоторым сообщениям, принц Ахмед получил два обещания от короля Сальмана. Первое – разрешить всем «принцам-диссидентам», покинувших королевство по политическим мотивам в последние месяцы и активно критикующих в западных СМИ и социальных сетях все действия МБС, беспрепятственно вернуться назад. Второе — позволить другим принцам, которые находятся в стране, играть более активную роль в «проведении реформ». Со своей стороны, принц Ахмед заявил, что готов «заморозить» свои разногласия с МБС, но не собирается снимать вопрос о наследовании саудовского трона и удаления от управления королевством большей части королевской семьи. Также он настаивал на прекращении кампании по аресту и задержанию некоторых влиятельных принцев под предлогом борьбы с коррупцией. Иными словами, одним из главных условий возвращения принца Ахмеда — восстановить прежнее коллегиальное правление в Саудовской Аравии путем справедливого распределения должностей между представителями различных кланов.
Как стало известно, сразу после своего возвращения он намеревался провести несколько встреч с некоторыми принцами, настроенными оппозиционно в отношении МБС, которые были оттеснены от ключевых позиций за последние годы – это, прежде всего, сыновья короля Фахда и короля Абдаллы, а также сыновья наследных принцев Султана и Наефа. В этой связи, новость о возвращении принца Ахмеда стала источником для различных спекуляций в западных и региональных СМИ. Многие эксперты выдвинули предположения, что теперь он может занять место наследного принца и даже возглавить «оппозиционный блок» против МБС. Однако не все с этим согласны, т.к. не стоит слишком преувеличивать политическое влияние принца Ахмеда внутри страны. Как представляется, его главная цель на данном этапе – скорее роль почетного арбитра в достижении консенсуса в правящей семье, а также восстановление ее репутации в глазах мировой общественности в свете последних событий вокруг дела Д.Хашогги, чем реальная борьба за власть.
Пока первым результатом его возвращения, многие расценили информацию об освобождении нескольких принцев, которые находились под арестом с прошлого года. Однако, если верить саудовским блоггерам, эта новость оказалась не совсем точной. Данные принцы не были освобождены окончательно. Был сделаны лишь некоторые послабления относительно условий их содержания – они остались под домашним арестом, но получили разрешение покидать свой дом в течение шести часов ежедневно, а также принимать родственников и знакомых. Прежде всего, речь шла, о принце Халеде бен Таляле (родной брат принца Аль-Валида бин Таляля), который был одним из последовательных политических противников МБС, а в последнее время также представлял своего отца (из-за проблем со здоровьем) в Совете Присяги. Другим явился принц Абдель Азиз бен Фахд – сын короля Фахда, который исчез из официальных хроник в конце прошлого года. Напомним, что о его судьбе ходили самые разные противоречивые версии. Возможно, речь также идет о другом сыне короля Абдаллы – принце Турки, о котором пока нет точной информации. Но даже такие незначительные уступки были расценены в стране как «прелюдия» перед широкой амнистией.
Кроме этого, вероятно, что принц Ахмед ставит перед собой еще одну задачу — восстановление роли Совета Присяги, который за последнее время фактически был лишен своих полномочий, особенно, что касается выборов наследного принца. Высказывалось мнение, что ему будет предложен пост председателя Совета Присяги, который остается вакантным после смерти в мае 2017 г. принца Мишааля. В этом случае он сможет преуспеть в достижении нового соглашения между членами королевской семьи и создании реальной альтернативы МБС. По некоторым прогнозам при таком раскладе возможно сокращение полномочий наследного принца, особенно, что касается, контроля над силовыми ведомствами (МО, МВД и служб безопасности), а также как следствие изменение функций или ликвидация «Совета по политическим вопросам и безопасности», возглавляемого МБС. Следовательно, основная деятельность наследного принца будет сосредоточена в основном в экономической сфере, продолжении реформ, а также в осуществлении программы «Видение 2030».
Также предполагается, что некоторые члены королевской семьи могут получить новые назначения. Среди наиболее вероятных кандидатур, называют бывшего наследного принца Мукрина (1945 г.р.), а также принца Халеда аль-Фейсала (1940 г.р.). Последнему, король Сальман доверяет больше всего, именно он выступал в роли спецпосланника в прошлом месяце в Турции для проведения деликатных переговоров в связи с делом Д.Хашогги. Называются еще несколько имен принцев, которые, по мнению экспертов, могли бы рассчитывать на высшие государственные должности — принц Халед бен Бандар, (1951 г.р.) бывший директор Службы общей разведки, принц Халед бен Султан (1949 г.р.), бывший заместитель министра обороны (2011-2013 гг.) и командующий контингентом арабских стран во время операции «Буря в пустыне» в 1991 г. Новый этап в политической карьере, возможно, ожидает и других сыновей короля Сальмана. Прежде всего, это принц Халед (1988 г.р.), кровный брат МБС и посол КСА в США, чьи полномочия могут быть прекращены (турецкие и западные СМИ неоднократно называли его имя в связи с исчезновением Д.Хашогги), а также губернатор провинции Медина принц Фейсал (1970 г.р.), его мать Султана бинт Турки происходит из влиятельнейшего клана Ас-Судейри. Если первого считают абсолютным сторонником МБС, то второй известен несогласием по некоторым вопросам с политикой своего сводного брата, поэтому может рассматриваться как вполне компромиссная фигура.
Кроме внутренних перестановок ожидаются и некоторые изменения во внешней политике. Особенно это касается нормализации отношений с Катаром. По некоторой информации, принц Ахмед может сыграть положительную роль в этом деле, и даже совершит визит в Доху, где ему окажут совершенно другой прием, чем посланникам МБС. Как стало известно, недавно Доху с секретным визитом посетил глава МИД КСА А.аль-Джубейр с целью поиска выхода из кризиса в двусторонних отношениях, а также возможного посредничества Катара между КСА и Турцией по делу Д.Хашогги. Однако визит окончился провалом катарцы не стали разговаривать с ним, ограничившись формальной протокольной встречей в аэропорту, намеренно отправив мидовского чиновника не самого высокого ранга и предложив гостю только «кофе и безопасность». Неудачной также оказалась и миссия Халеда аль-Фейсала с аналогичной целью. Поэтому принц Ахмед может быть как раз такой фигурой, с которой катарцы согласятся начать диалог. Тем не менее, Доха в связке в Анкарой будет выступать с жестких позиций даже при диалоге с ним. Требования катарцев могут включать как отстранение МБС со всех должностей, включая удаления его ставленников с ключевых позиций в королевстве, пересмотр внешней политики, так и принесение официальных извинений, выплату компенсаций в связи с блокадой и др.
Неслучайно, что саудовский монарх для демонстрации внутреннего единства, еще раз желая подтвердить, что его позиции в отношении МБС, как своего приемника, незыблемы, начал на прошлой неделе беспрецедентное турне по королевству, успев посетить несколько провинций. Однако его поездка была прервана, т.к. король после посещения провинции Аль-Джауф был госпитализирован, по согласованию с наследным принцем. Тем не менее, несмотря на все предположения о состоянии его здоровья, 10 ноября с.г., он провел встречу с наследным принцем Абу-Даби Мухаммедом бен Заедом (МБЗ) с целью «обсуждения двусторонних и региональных вопросов», согласно официальной хронике МБС не присутствовал. Отмечается, что этот первый визит самого близкого союзника саудовского наследного принца в Эр-Рияд после исчезновения 2 октября с.г. Д.Хашогги, явно был не случайным. Как стало потом известно, принц Мухаммед бен Заед встретился со своим саудовским коллегой кулуарно. Его визит, как сообщают инсайдеры, имел несколько целей – показать, что МБЗ будет поддерживать МБС в противостоянии любой внутренней коалиции, а также продемонстрировать особенно для СМИ солидарность ОАЭ с КСА как со своим ближайшим союзником по ССАГПЗ. Некоторые западные СМИ истолковали такое отсутствие МБС на последних по времени протокольных мероприятиях, например встреча с британским министром иностранных дел Дж.Хантом 12 ноября с.г., как начало процесса по восстановлению старой системы управления королевством. Однако, маловероятно, что при короле Сальмане он будет отстранен от активного участия в политической жизни КСА, хотя возможно обстоятельства и потребуют от него ряд уступок. Также крайне преждевременно спекулировать об изменении линии преемственности в наследовании престола. Роль принца Ахмеда в данном контексте видится, как уже говорилось выше, в консолидации семьи за счет достижения утраченного консенсуса, а не в углублении внутреннего раскола. Многое в этой ситуации будет зависеть от Вашингтона и сохранении связки «Кушнер – МБС», а также от личной поддержки Д.Трампа, несмотря на давление со стороны нового состава Сената и Палаты представителей.