- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Кризис в ССАГПЗ и его влияние на внешнюю политику аравийских монархий

Саудовской Аравии следует заниматься своими делами, а не вмешиваться в дела других стран. Об этом заявил 13 ноября в интервью ТАСС посол Катара в РФ Фахад бен Мухаммед аль-Аттыйя, комментируя заявление наследного принца королевства о том, что через несколько лет Ближний Восток превратится в новую Европу. «Мы хотим сказать Мухаммеду бен Сальману Аль Сауду, чтобы он занимался внутренними делами своей страны и не лез в дела других. Наш регион переживает сложный период с 2010 года, произошло много революций и до сих пор разворачиваются конфликты, — отметил дипломат. — Это все стало результатом многолетнего давления и угнетения народов. Поэтому тот, кто хочет улучшить условия в регионе, должен начать с самого себя, а не делать громких заявлений». Затронув тему дипломатической блокады Катара, собеседник агентства напомнил, что Доха до сих пор не получила ответа на свои предложения урегулировать кризис. «Они все продолжают принимать односторонние решения, которые идут вразрез с нормами, которые разработало международное сообщество, в частности ООН», — указал он. Это заявление в общем-то четко укладывается в канву нынешнего кризиса между Катаром и «арабской четверкой». 5 июня 2017 года Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет заявили о разрыве дипломатических отношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке терроризма и вмешательстве в их внутренние дела, за этим последовали экономические санкции и транспортная блокада эмирата. В Катаре выразили сожаление и назвали решение арабских соседей необоснованным. Позднее «квартет» сформировал список требований, которые в Дохе посчитали невыполнимыми и призвали пересмотреть. В их числе — понижение уровня дипломатических отношений с Ираном, закрытие телеканала «Аль-Джазира» и прекращение военного сотрудничества с Турцией. В этой связи обратим внимание на следующий интересный момент. Катар предложил создать новую коалицию стран на Ближнем Востоке, сообщило в четверг 8 ноября иранское агентство ИРНА. Заместитель премьер-министра, министр иностранных дел Катара Мухаммед бен Абдель Рахман Аль Тани, прибывший накануне с двухдневным официальным визитом в Ирак, высказался за создание коалиции из пяти государств региона — Ирака, Ирана, Катара, Турции и Сирии, отметило агентство со ссылкой на иракские СМИ. После начала в прошлом году глубокого кризиса в отношениях с другими странами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) Катар, указывает ИРНА, приступил к пересмотру своих внешнеполитических связей и пошел на установление более тесных контактов с Ираном и Турцией. Отметим, что такой демонстративный шаг Дохи, который, кстати, никакого практического продолжения не имел, представляет  лишь очень прозрачный сигнал в сторону Вашингтона о необходимости использования своего влияния с точки зрения купирования враждебной позиции «арабской четверки» по отношению не только к Катару, но и целому ряду иных стран региона. И такой сигнал немного попахивает откровенным шантажом. Правда, очень аккуратным. То есть, если такая политика со стороны аравийских «грандов» будет продолжаться, то это вполне может кончиться созданием некого нового регионального альянса с участием Ирана. И посылаются такие сигналы накануне запланированной на начало следующего года встречи на высшем уровне между США и ведущими арабскими странами. И в этой связи позицию Дохи надо признать последовательной. Она была акцентировано выражена еще в сентябре, в период работы Генеральной Ассамблеи ООН. Остающийся неурегулированным более года кризис между государствами Персидского залива может поставить крест на идее США по созданию Ближневосточного стратегического альянса (MESA, официальное название «арабской НАТО»). Такое мнение выразил глава МИД Катара Мухаммед бен Абдель Рахман Аль Тани, участвующий в работе 73-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке. «Реальным испытанием для Ближневосточного стратегического альянса, к которому призывают Соединенные Штаты, станет кризис в Персидском заливе, — цитировал министра телеканал «Аль-Джазира». — Новый альянс потерпит неудачу, если не будут разрешены разногласия между странами [коалиции] относительно основополагающих принципов безопасности». То есть, провялена очень четкая взаимосвязь между активизацией позиции Вашингтона по вопросу кризиса в ССАПГЗ и реализацией его планов по созданию неких региональных структур своей поддержки.   По данным американской прессы, Вашингтон уже на протяжении года проводит переговоры с представителями Совета, а также Египта и Иордании по формированию альянса с тем, чтобы укрепить взаимодействие стран в вопросе противоракетной обороны, борьбы с терроризмом, а также в сфере экономики и дипломатии. О целях коалиции должно быть объявлено на готовящемся американской стороной саммите ССАГПЗ и США в Вашингтоне, о дате проведения которого до сих пор официально не объявлено. В середине сентября вопросы военного сотрудничества обсудили в Кувейте начальники штабов ВС стран Персидского залива, Иордании и Египта под председательством главы Центрального командования (СЕНТКОМ) ВС США генерала Джозефа Вотела. По итогам консультаций заявлений сделано не было. То есть, никакого практического прорыва в  вопросе преодоления кризиса в ССАПГЗ американцами достигнуто не было, и новая попытка  будет предпринята в феврале уже на уровне глав государств. При этом пока противостоящие друг другу стороны стараются повысить свои козыри за счет направления соответствующих сигналов  в сторону Вашингтона. Аравийские монархии считают «рациональной и реалистичной» внешнюю политику администрации президента США Дональда Трампа и поддерживают ее. Об этом, как передает телеканал «Аль-Арабия», заявил в субботу 27 октября глава МИД Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр. «Внешняя политика администрации Трампа является рациональной и реалистичной — то, что мы все в Персидском заливе поддерживаем, — отметил он. — А отношения Саудовской Аравии с США носят стратегический характер, они крепки как сталь, и это не изменится». Говоря об Иране, глава МИД КСА утверждал, что «арабский мир имеет дело с двумя видениями на Ближнем Востоке». «Мы смотрим на это так: саудовское видение — это свет, а иранское — тьма, — указал он. — Есть общее понимание, что Иран является крупнейшим государством — спонсором терроризма, и он должен прекратить свое вмешательство в регионе. Уже сейчас он испытывает на себе суровые санкции, которые только ужесточаться в ноябре». А.аль-Джубейр также коснулся темы отношений с Катаром и единства Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (Бахрейн, Саудовская Аравия, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман). «Совет останется важнейшим институтом для стран Персидского залива, и мы старались не допустить, чтобы разногласия с Катаром влияли на него», — сказал он. Доха, в свою очередь, помимо прозрачных намеков на укрепление своего альянса с Тегераном предпринимает попытку «пощекотать нервы» американцам за счет демонстрации своей готовности укреплять свои отношения не только с Ираном, но и с Россией.  Доха ожидает визита президента России Владимира Путина в Катар, приглашение эмира передано. Об этом 12 ноября в интервью ТАСС заявил посол Катара в РФ Фахад бен Мухаммед аль-Аттыйя. «Мы передали приглашение Его высочества эмира господину президенту. Мы ожидаем ответа от российской стороны, когда будет осуществлен этот долгожданный визит», — сказал дипломат. Он отметил, что Россия и Катар «постоянно на разном уровне обмениваются визитами». «Особенно часто приезжают делегации из Дохи в Москву, — обратил внимание аль-Аттыйя. — Недавно нас посещал директор Службы внешней разведки Сергей Нарышкин, а также замглавы МИД России Сергей Вершинин и спецпредставитель президента России по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев. У нас действительно интенсивные контакты». Кстати, по этим персоналиям можно сразу определено сделать вывод о том, по каким конкретно направлениям идет координация контактов между Москвой и Дохой.  Помимо сирийского досье, надо  обязательно упомянуть и афганское направление. Собственно недавно прошедшая в Москве конференция по афганскому урегулированию состоялась во многом благодаря участию как раз Дохи, если мы имеем ввиду присутствие на ней неких представителей талибов из бюро этой структуры в Катаре.  Посол выразил надежду на «еще большее укрепление этих связей по всем направлениям, особенно в сфере политики, экономики и безопасности». Доха видит большие перспективы сотрудничества с Москвой в разных областях, в том числе в сфере кибертехнологий. «Мы видим большие перспективы [сотрудничества] в сферах сельского хозяйства, услуг, туризма, а также в области кибертехнологий, — сказал он. — Кроме того, многих катарцев с точки зрения инвестиций привлекает жилищное строительство». По словам посла, ведется работа по созданию облегченных условий для вхождения катарских инвесторов в эти сектора российской экономики. «Создание условий для вхождения катарского капитала в сферу строительства и других сфер требует усилий многих сторон, включая посольства, банки, консалтинговые компании. Взаимные визиты и форумы будут способствовать инвестиционному диалогу между странами», — отметил аль-Аттыйя. Обратил внимание посол и на область ВТС, что для американцев как наждаком по стеклу. Военные атташаты России и Катара могут быть открыты в начале 2019 года, работа в этом направлении идет. «Мы работаем над этим. Надеемся, что в начале 2019 года они [военные атташаты] будут открыты», — подчеркнул дипломат. Договоренность об открытии аппаратов военных атташе двух стран была достигнута в октябре 2017 года во время визита в Доху министра обороны РФ Сергея Шойгу. Доха не потерпит давления в сфере военно-технического сотрудничества с Москвой, в том числе по вопросу приобретения российских оборонных систем.    «На нас никто не оказывал давления, — сказал он, отвечая на вопрос о том, не предпринимали ли США попыток давления на Катар по вопросу взаимодействия с РФ в военно-технической сфере. — Мы его [давления] не потерпим. Это наше право — сотрудничать в этой сфере, если это не угрожает третьей стороне». «Если возникают какие-то препятствия, то это не по инициативе Катара, это связано с санкциями, которые наложены на российские компании, производящие военные технологии, — отметил дипломат. — Это может тормозить наше сотрудничество по этому направлению. Санкции создают препятствия для выполнения некоторых договоренностей, но это не мешает нам сотрудничать в сферах, которые не подпали под санкции». «Как только началась санкционная политика США, мы стали переосмысливать все наши договоры таким образом, чтобы минимизировать риски и потери. Также мы, безусловно, намерены заключать новые договоры так, чтобы избегать попадания под санкции», — продолжил аль-Аттыйя. Он подчеркнул, что Катар «имеет полное право на самооборону и приобретение всех средств защиты», которые считает необходимыми. «Мы знаем, что Россия производит качественные оборонные системы и оборудование, и они вызывают у нас интерес», — обратил внимание собеседник агентства. Отвечая на уточняющий вопрос, идет ли речь о системах противовоздушной обороны, посол указал, что имеет в виду оборонную продукцию в целом. «Тут, к сожалению, многое зависит от санкций. Но мы будем искать способы продолжать сотрудничество. Мы не поддерживаем санкционную политику против России, но факты таковы, и нам приходится работать в таких условиях», — резюмировал он. То есть, никаких закупок оружия у Москвы не будет, но лишний раз обозначить перспективы такого сценария специально для американцев надо и должно.

В этой связи обратим внимание на следующий анализ по этому вопросу американских аналитиков из известного аналитического агентства «Стратфор».  Саудовская Аравия, Бахрейн и Объединенные Арабские Эмираты продолжат использовать свои тесные отношения с США, чтобы попытаться перестроить политику соседей Кувейта, Катара и Омана. Одновременно, сопротивляясь этой стратегии, три малых государства Залива будут стремиться продемонстрировать Соединенным Штатам свою собственную ценность. Вот ровно, исходя из последнего, и надо оценивать, все эти шаги Дохи на российском и иранском направлениях. Соединенные Штаты век будут поддерживать различные альянсы в рамках ССАГПЗ для достижения своей региональной стратегии, одновременно работая над предотвращением официального распада Совета. Используя как прикрытие нынешнюю антииранскую стратегию Вашингтона, Эр-Рияд и Абу-Даби стремятся сейчас установить свое безусловное влияние над «диссидентами» в составе ССАГПЗ. И это в полной мере относится не только к Катару, но и в значительно части и к Кувейту и Оману. Новая активная позиция США на Ближнем Востоке создала новые возможности для Саудовской Аравии, Бахрейна и Объединенных Арабских Эмиратов. Будучи преисполнены решимости перестроить политику ССАГПЗ в целях более эффективного обеспечения своей безопасности, КСА и ОАЭ сейчас пытаются убедить Соединенные Штаты в том, что политика ряда арабских государств Залива также представляет угрозу американским интересам. Однако Кувейт, Катар и Оман (каждый в индивидуальном порядке) изыскивают пути противодействия этой точке зрения и сохранения своей независимости, демонстрируя при этом свою ценность Соединенным Штатам. И эта борьба идет с переменным успехом. Получив в свое время от президента США Д.Трампа «добро» на блокаду Катара, Эр-Рияд и Абу Даби  со временем осознали, что это были просто слова, и ничего более. Блокада со стороны «арабской четверки» лишь стимулировала  Доху к поиску путей о напоминании  Вашингтону о своей ценности в качестве стратегического партнера, в то время как Кувейт и Маскат также начали искать альтернативные пути  подхода к  Вашингтону. Все эти действия являются частью давней стратегии малых держав Залива: полагаться на внешнюю силу, которая не заинтересована в изменении региональных политических условий и системы равновесия, гарантируя тем самым существование малых стран перед лицом агрессии со стороны более крупных держав региона. Это проверенная временем стратегия, и для Кувейта, Катара и Омана она снова работает. Собственно с начала появления и укрепления  США в этом регионе Катар, Кувейт и Оман постоянно демонстрировали свою ценность для Вашингтона, позиционируя себя как ключевых дипломатических, экономических или политических партнеров США. Кувейт выступал посредником во время войны в Йемене и споров внутри ССАГПЗ, в то время как Катар продемонстрировал сейчас свой экономический вес в секторе Газа, а до этого активно работал с Соединенными Штатами в рамках свержения М.Каддафи в Ливии и поддерживал антиправительственных повстанцев в Сирии.  Оман вообще постоянно позиционирует себя в качестве основного посредника в контактах (официальных и секретных) между США и Ираном, что он продемонстрировал  в период заключения  СВПД. Маскат также активно посредничает в рамках урегулирования и на йеменском направлении. Эр-Рияд и Абу-Даби в конечном счете стремятся к установлению своего политического доминирования в регионе, опасаясь, что диссидентские движения (прежде всего, «Братья-мусульмане»), базирующиеся в соседних государствах, могут нанести ущерб Саудовской Аравии и Объединенным Арабским Эмиратам. И это вызывает закономерный отпор со стороны других стран региона. Сразу после введения блокады со стороны «арабской четверки» Доха всячески лоббировала администрацию Трампа с целью подорвать саудовско-эмиратские усилия скомпрометировать Катар как основной силы — спонсора «исламистского терроризма».   На этом фронте пригодились военные и дипломатические связи Катара с Соединенными Штатами, примером которых являются тысячи американских военных, дислоцированных на авиабазе Эль-Удейд в Персидском заливе. Но Катар также провел весь прошлый год и значительную часть нынешнего  для формирования в Вашингтоне своего имиджа, как страны, которая готова нести финансовые издержки там, где сами американцы сильно тратиться не хотят. То есть, Доха четко уловила тренд Трамп о том, что он надеется на то, что основные финансовые издержки на вопросы безопасности, как минимум, в регионе Ближнего Востока  должны нести сами страны региона. Например, после начала массовых протестов в стратегическом союзнике США Иордании после законопроекта о подоходном налоге,  Катар быстро вмешался с инвестициями, чтобы помочь стабилизировать бюджет. Доха также с готовностью предоставила сектору Газа наличные средства, с тем, чтобы стабилизировать  экономическую ситуацию в рамках дистанцирования  ХАМАСа от полномасштабной войны  с Израилем. В обоих случаях наличные деньги Катара в конечном счете играли на интерес  США.

Блокада Катара мало влияла на Кувейт, однако он по-прежнему сталкивается с обвинениями со стороны Саудовской Аравии и ОАЭ о том, что его парламент предоставил «Братьям-мусульманам» слишком много политических возможностей для маневра. При этом Эр-Рияд совершенно не учитывает тот факт, что эмир Кувейта бессилен подавить политический ислам из-за положений конституции страны и позиции  парламента. Как и то, что он не смог разорвать все связи с Тегераном из-за отношений между многими представителями кувейтской шиитской элиты и Ираном. Упорствуя в своем игнорировании политических интересов других стран (Ливан, Канада), Саудовская Аравия пытается вынудить Кувейт осуществить практически невозможные политические изменения. И после того, как Саудовская Аравия и Кувейт не смогли разрешить в октябре давний спор по поводу нефтяных месторождений в нейтральной зоне между двумя странами, Эр-Рияд начал информационную  кампанию в Twitter против своего меньшего соседа, предупредив, что королевство будет требовать роспуска кувейтского парламент. В этой ситуации, как и Катар, Кувейт также тут же отреагировал на это давление путем прежде всего выполнения пожеланий Вашингтона в рамках оказания срочной финансовой той же Иордании. Таким образом, он напомнил Вашингтону о том, что он тоже является важным союзником в ослаблении финансового бремени США на Ближнем Востоке.

Оман также стал объектом усилий Саудовской Аравии и ОАЭ по ограничению его независимости. Особенно после того, как Абу-Даби, ключевой торговый партнер Омана, начал ужесточать пограничный контроль и преследовать оманские предприятия, действующие в Объединенных Арабских Эмиратах. Не имея финансовых авуаров, сопоставимых с возможностями Катара или Кувейта, Маскат использовал свой давний козырь в рамках позиционирования себя в качестве главного регионального посредника. Так, в прошлом месяце, Маскат пригласил  премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в султанат для обсуждения  палестинского урегулирования. Переговоры, возможно, и не привели к большому дипломатическому прогрессу, но они показали готовность Маската следовать линии Вашингтона по сближению позиций арабских стран и Израиля.  Более того, Оман также объявил, что будет приветствовать на своей территории создание новой британской военной базы, первой с 1971 года, еще раз продемонстрировав свою стратегическую ценность для Соединенных Штатов, которые ищут партнеров для облегчения своих издержек в области региональной безопасности.