- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Основные политические тенденции 2018 года в Тунисе

После того как путем консенсуса и в результате Национального диалога [1] в Тунисе удалось к 2014 г. принять конституцию и организовать президентские и парламентские выборы, важным этапом стало проведение первых муниципальных выборов в мае 2018 г. Вместе с тем противостояние двух крупнейших блоков – светской партии «Нидаа Тунис» («Призыв Туниса»), основанной в 2012 г. президентом Беджи Каидом ас-Себси, и «мусульман-демократов» [2]  движения «Ан-Нахда» (вопреки распространённому ошибочному мнению, не имеющему ничего общего с «Братьями-мусульманами» ни в историческом, ни в идеологическом аспектах) – вновь актуализовалось после распада их временного альянса, создававшего видимость стабильности правящей коалиции. Выстраивание механизмов их политического взаимодействия на партийном уровне и в рамках гражданского общества сопровождается проблемами в сфере безопасности и относительной деградацией экономических показателей, что сильно осложняет, если не тормозит, демократический процесс. Значительная «заслуга» в этом принадлежит другому солидному участнику – Всеобщему союзу тунисских трудящихся, блокирующему проекты жестких экономических реформ.

Муниципальные выборы 2018 г.

Муниципальные выборы в Тунисе, организованные 6 мая 2018 г., должны были произойти двумя годами ранее, но их сроки неоднократно сдвигались из-за подготовки соответствующей законодательной базы, которая оказалась принята лишь в феврале 2017 г. Сам факт голосования ознаменовал собой конец практики назначения руководителей муниципалитетов лично главой государства, как это было во времена режима Зин аль-Абидина Бен Али (президент в 1987-2011 гг.). Замещение в муниципальных советах последний раз было произведено в 2010 г., т.е. до Революции свободы и достоинства 2011 г. В связи с этим на новую власть на местах возложены особые надежны по сглаживанию дискриминации в региональном развитии.

По результатам выборов наибольшее количество голосов набрали независимые кандидаты — 32,9% (2 тыс 367 мест в муниципальных советах) в то время, как партия «мусульман-демократов» «Ан-Нахда» заняла второе место и получила 29,6% (2 тыс 135 мест). На третьем месте финишировала светская партия «Нидаа Туни»с с 22,17% (1 тыс 595 мест), на четвертом — левый «Народный фронт» с 4,19% голосов (256 мест в муниципальных советах) и далее более мелкие партии. Очень вероятно, что в рядах так называемых независимых кандидатов состояло значительное число сторонников «Ан-Нахды» и «Нидаа Тунис», обладающих пока наиболее многочисленным электоратом. Продвижение своих людей по спискам через независимых кандидатов – широко применяемая политтехнология, имевшая распространение в Тунисе и ранее. При этом ни одна их двух партий не обеспечила себе абсолютной гегемонии. Победить, не набрав квалифицированного большинства мест, «мусульманам-демократам» удалось в провинциях Сфакс (центрально-западный промышленный регион), Бизерта (север), Гафса (внутренний, центрально-восточный район), Габес (юго-запад), Кайруан (религиозный центр с самой древней мечетью Туниса, внутренний центральный район) и, что важно, в столице. Здесь «Ан-Нахда» получила 21 место в мэрии из 60, а 17 мест достались «Нидаа Тунис».

Новым столичным мэром исламисты номинировали 53-летнюю Суад Абдеррахим, директора фармацевтической компании, члена политбюро и активистку партии, члена Национального учредительного собрания от партии в 2011-2014 гг. Ее кандидатуру поддержали голосованием в мэрии. Так впервые в истории страны столичным мэром, носящим почетный титул «шейха столицы», стала женщина. В какой-то степени этот факт нарушил традицию, по которой шейхом мог быть лишь мужчина, а основой дискриминации служила обязанность открывать вместе с президентом и премьер-министром важные религиозные мероприятия (например, ежегодные торжества в Ночь предопределения в кайруанской мечети Окбы ибн ан-Нафаа).

Тунис остается лидером в арабском мире в вопросе защиты прав женщин. Среди выигравших электоральных списков около половины были представлены женщинами и более трети людьми моложе 35 лет, что воплощает в жизнь законодательные требования, предъявляемые партиям при выдвижении кандидатов.

В целом первые свободные демократические муниципальные выборы – это важный шаг к децентрализации власти. Согласно новому Закону о местных органах самоуправления (маджалла аль-джамаат аль-махаллийа), обнародованному 26 апреля 2018 г., полномочия органов местного самоуправления значительно расширены: они стали административно и финансово автономными структурами, что должно позволить им привлечь значительные внебюджетные инвестиции на развитие региональных проектов. Государство при этом обязано также финансировать местные власти из специального бюджетного фонда.

С другой стороны, по сведениям председателя Высшей комиссии по выборам (ЦИК) Мухаммеда Тлили Мансри, майские выборы продемонстрировали крине низкую явку — 35,6% или 1,8 млн чел. при общей численности населения 11,4 млн чел. Внутренние экономически отсталые регионы проявил больше активности, чем экономически развитое средиземноморское побережье, ведь для них появилась надежда, что выборная и ротируемая местная власть, которая до того гарантировала себе должность одной лишь лояльностью президенту, по-настоящему заинтересуется решением их насущных проблем. Между тем низкая явка связана с кризисом легитимности и недоверием политическим партиям, не способным что-либо предпринять для кардинального улучшения социально-экономической ситуации. Тот факт, что кредит доверия был выше у беспартийных кандидатов, сам по себе дискредитирует партийную систему в стране. Тлили подчеркнул: «важно то, что мы провели эти выборы…в следующий раз у нас получится лучше». [3] На конец 2019 г. в Тунисе запланировано проведение президентских и парламентских выборов.

 

Разрыв альянса между исламистами и модернистами

Символичное поражение светской партии «Нидаа Тунис» на муниципальных выборах от умеренных исламистов аналитики сочли ценой, которую партия заплатила за союз с «Ан-Нахдой». Тактика нахдистов, которые попали в Карфагенский дворец в 2011 г. либо из глубокой эмиграции, либо из тюремных камер и приобретали опыт управленческой деятельности буквально «на ходу», состояла в том, чтобы выступать в коалиции с союзниками, на которых можно переложить ответственность в случае политического провала. Не заботясь особенно о стратегии «спасения страны из кризиса», «Ан-Нахда» многое сделала для расширения своего электората, закрепляла на важных должностных позициях лояльных ей людей, меняла программу партии и эволюционировала, подстраиваясь под конъюнктуру, привлекала финансирование стран Залива, готовых заручиться здесь своим лобби. Две светские партии – «Конгресс за республику» и «Ат-Такатттуль» (Демократический форум за труд и свободы), образовавшие в октябре 2011 г. политическое объединение с «Ан-Нахдой», к выборам 2014 г. полностью рассеялись, потеряв свою политическую узнаваемость и приверженцев. Подобная перспектива не привлекательна для президента Беджи Каида ас-Себси, основателя партии «Нидаа Тунис», тем более перед всеобщими выборами, назначенными на ноябрь-декабрь 2019 г.

Вытеснив нахдистов с политического олимпа по итогам парламентских и президентских выборах 2014 г., «Нидаа Тунис» не воспользовалась по-настоящему своим победоносным триумфом, а наоборот, демонстрируя стремление к республиканскому единству, объединилась с занявшей тогда второе место в парламенте «Ан-Нахдой». Со временем между партиями накопились противоречия. В частности, по поводу распределение мест в системе власти.

Президент Туниса Беджи Каид ас-Себси и лидер партии «Ан-Нахда» Рашид Ганнуши 24 сентября 2018 г. официально разорвали свой парламентский альянс. В течение последних лет он зиждился на Карфагенском соглашении от 13  июля 2016 г. между основными политическими силами (9 партий и 3 общественных организации). Под обязательство следовать предлагаемой соглашением внутриполитической линии (проведение социально-экономических реформ, противодействие терроризму, разделение религии и государства и т.д.), союзники, гарантировали себе парламентское большинство и поделили ключевые посты в «правительстве национального единства». Однако вопрос поддержки премьер-министра Юсефа Шахеда, занявшего этот пост в августе 2016 г., спровоцировал острый политический кризис.

Стратегия самого молодого (42 года) в современном Тунисе и в меру амбициозного политика, родившегося в семье столичной интеллигенции, экономиста со специализацией в области сельского хозяйства и природных ресурсов, сводилась к привлечению международных кредитов с одновременным проведением чрезвычайно непопулярных экономических реформ, которые бы включали широкую приватизацию крупных промышленных структур, предприятий ЖКХ, образования и здравоохранения, банков, тунисских авиалиний и др. Кроме того, предполагалось сокращение госрасходов на управление, социальные программы, сокращение сотрудников госпредприятий, замораживание зарплат. Были повышены пошлины на топливо, выросли цены на потребительские товары. Вероятно, оправданные в долгосрочной перспективе, нововведения создали у населения ощущение резкого падения уровня жизни.

В ноябре 2018 г. прокатилась серия всеобщих забастовок, сравнимых с «хлебным бунтом» 1984 г., поддержанная профцентром. Атмосфера накалилась, и президент Беджи Каид ас-Себси поставил вопрос о вынесении премьер-министру вотума недоверия, но парламент проголосовал против. «Нидаа Тунис» приостановила членство в ней Ю.Шахеда формально из-за отказа следовать партийной линии. Не афишируемой причиной стали разногласия между Шахедом и Хафизом Каидом ас-Себси, исполнительным директором «Нидаа Тунис» и сыном президента. Одновременно в палате депутатов стали выражать недовольство по поводу затянувшейся реформы конституционных органов, отсутствия решений о новом главе Высшей комиссии по выборам и составе Конституционного суда, учрежденного в Тунисе в 2014 г. В этой ситуации Ю.Шахед выдвинул альтернативный «новый политический проект», открыто сыграв против партии «Нидаа Тунис».

На этом фоне «Ан-Нахда» встала на сторону премьер-министра, которому удалось также заручиться поддержкой некоторых правоцентристских партий, в том числе оформившегося 7 сентября 2018 г.  блока «Национальная коалиция». Его официальной целью было провозглашено «преодоление трудностей на пути реформирования на исполнительном и законодательном уровне, в области застопорившихся законодательных инициатив и борьба против коррупции». [4]  Новый блок составили беспартийные, а также отколовшиеся от «Нидаа Тунис» депутаты, члены Свободного национального союза, «Афак Тунис», движения «Проект Туниса» и других мелких партий. Его парламентская фракция, стремительно набирающая популярность, включала к январю 2019 г. уже 44 депутата, что сопоставимо с фракцией «Нидаа Тунис» (46 депутатов). При объединении с исламистами, представленными 68 депутатами, новый блок квалифицированным большинством в состоянии проводить любое решение в обход «Нидаа Тунис» и в поддержку премьеру. Президент законодательно не сможет этому противостоять. Поэтому в ближайшей перспективе будет доминировать, по меткому выражению журналистов, борьба «Карфагенского дворца против Касбы (резиденции правительства Туниса – авт.)», т.е. президента и премьера.

«Нидаа Тунис» скорее всего встанет в оппозицию к нахдистам, чтобы вновь на антиисламской платформе, как это было в 2014 г., сплотить разрозненные тунисские светские движения против «Ан-Нахды» в преддверии выборов. Однако неясно, сможет ли она выдержать конкуренцию альтернативной светской партии с популярным лидером под градом обвинений в использовании государственного аппарата лишь ради партийных целей. Рассеивание в рядах светских партий, их фрагментация на руку умеренным исламистам, готовым взять реванш у сторонников светскости.

 

ВТСТ и экономические реформы

Еще одним участником предстоящих выборов обещает стать Всеобщий союз тунисских трудящихся (ВСТТ), который намерен поддержать некоторые электоральные списки, но в рамках политики «позитивного нейтралитета» не будет выдвигать своего кандидата в президенты. ВСТТ претендует на общереспубликанскую роль представителя трудящихся и ради этого выполняет миссию посредника в переговорах с партиями и исполнительной властью. Идея создания партии на базе ВСТТ, хотя и высказывалась неоднократно, навряд ли получит оформление из-за риска в случае поражения дискредитировать, пожалуй, единственную исторически независимую общественную организацию, пользующуюся непререкаемым авторитетом масс.

Важным рычагом давления в инструментарии профсоюза остается проведение всеобщих забастовок, и если призыв к всеобщей забастовке 13 декабря 2012 г. был аннулирован после успешных переговоров с президентом Монсефом Марзуки (занимал этот пост в 2011-2014 гг.), то 22 ноября 2018 г. около 450 тыс. человек вышли в Тунисе на всеобщую забастовку госслужащих. Серия крайне трудных и продолжительных переговоров ВСТТ с правительством о повышении уровня заработных плат в госсекторе шли с переменным успехом. Как заявил генсек ВСТТ Нириддин Табуби 27 декабря 2018 г., «более 75% налоговых поступлений обеспечивается за счет людей наемного труда, при этом оклад трудящегося не обеспечивает даже недельных расходов». [5]

Заложенное в бюджете 2019 г. повышение зарплат проходит под статьей «Непредвиденные расходы» и составляет 400 млн динаров (1 тунисский динар =  0.34 доллар США), в то время как ВСТТ требует увеличить эту статью до 1,5 млрд динаров для 650 тыс. госслужащих. Профсоюз аргументирует это требование своими подсчетами, согласно которым, покупательная способность населения в Тунисе снизилась на 47% при инфляции 7,8%. Фонд заработной платы работников госсектора составил в проекте бюджета 2019 г. 16,48 млрд динаров (5,88 млрд долл.), т.е. порядка 14% ВВП. К 2020 г. этот показатель не должен превысить 12,5% ВВП, по рекомендации специалистов МВФ. [6]

Внешняя задолженность Туниса составила в 2018 г. 70,9% ВВП (по ожиданиям МВФ, к 2020 г. вырастет до 93% ВВП), дефицит торгового баланса — 6,6 млрд долл., [7]  и преодоление бюджетного дефицита не мыслится без займов у международных финансовых институтов, где все кредиты обусловленные. В январе 2019 г. делегация экспертов фонда проводила в Тунисе ревизию экономической деятельности правительства перед предоставлением 255 млн долл. из очередного кредита на сумму 2,9 млрд долл., согласованного в 2016 г. Часть рекомендаций МВФ уже претворяются в жизнь – это сокращение государственных субсидий (на топливо, предметы первой необходимости, коммунальные услуги), а также увеличение НДС и введение плавающего курса динара. Национальная валюта потеряла за девять лет по отношению к доллару 107% своей стоимости, а по отношению к евро – 76,8%. [8]

Таким образом, испытывая с одной стороны давление МВФ, а с другой – ВСТТ, тунисское правительство вынуждено делать для себя трудный выбор. В отношении действий ВСТТ аналитики расходятся. Некоторые все еще видят в этой организации «фактор стабильности», поскольку она как бы держится в стороне от политических интриг. Другие обвиняют профсоюз, наоборот, в нагнетании обстановки, ведь массовые протесты и забастовки только отвращают потенциальных инвесторов, сводя на нет даже малые достижения в экономической сфере.

[1] Запущенный 5 октября 2013 г. переговорный процесс между основными политическими силами страны при содействии «квартета», состоящего из Всеобщего союза тунисских трудящихся, Тунисского союза промышленности, торговли и ремесел, Тунисской ассоциации адвокатов и Тунисской лиги по защите прав человека.

[2] В марте 2016 г. «Ан-Нахда» заявила, что меняет свое самоназвание с «умеренные исламисты» на «мусульмане-демократы», чтобы мировая общественность не ассоциировала их с исламистами террористических организаций, а соотносила с европейскими христианско-демократическими партиями или немецким Христианско-демократическим союзом.

[3] Ат-Тунисийюн йуакибун ат-табака ас-сийасийа бимукатаа санадик аль-иктираа (Тунисцы наказывают политические круги бойкотом избирательных урн). 07.05.2018. — https://middle-east-online.com/ [1]

[4] Иалян ани-т-таасис кутля аль-иътиляф аль-ватаний, тадумм 34 наибан (О намерении учредить блок Национальной коалиции, состоящий из 34 депутатов) 27.08.2018. — https://www.babnet.net/cadredetail-166770.asp [2]

[5] Аль-Хукума тактариху зийада и-ль-вазыфа аль-умумийа…. (Правительство предлагает повысить зарплату госслужащим …) 28.12.2018 — https://ar.lemaghreb.tn/ [3]

[6] Тунис: сундук ан-накд йасхаб хакк фиту дыдда зийада аль-уджур (Тунис: МВФ больше не ветирует повышение зарплат) 9.01.2019. — https://www.alaraby.co.uk/economy/2019/1/9/  [4]

[7] Тунис финтизар аль-каст ас-садис мин кард сундук ан-накд (Тунис ожидает шестоо транша по кредиту МВФ). 6.01.2019 — https://aawsat.com/home/article/1534011/ [5]

[8] Рихля хубут ад-динар ат-тунисий хиляля 9 санават …. Хаказа таакалят кыматух (История падения тунисского динара в течение 9 лет … так он произошла его девальвация). 4.01.2019. —  https://www.alaraby.co.uk/economy/2019/1/4/رحلة-هبوط-الدينار-التونسي-خلال-9-سنوات-هكذا-تآكلت-قيمته [6]