Аналитики известного американского аналитического центра Stratfor начала публиковать материалы, посвященные анализу нынешнего состояния и боевого потенциала «Аль-Каиды» (запрещена в России) и ее «франшиз» за рубежом. При этом отмечается, что эти филиалы, формально аффилируя себя с головной структурой «Аль-Каиды», самым серьезным образом различаются. Учитывая эти различия, нет ничего удивительного в том, что существуют большие различия между различными группами – даже между теми, которые находятся под одной и той же идеологической вывеской, вне зависимости от того, как она именуется — «Аль-Каида» или «Исламское государство» (ИГ, запрещено в России). В этом некоторые «франшизы» придерживаются идеологии и руководства номинальной головной организации, в то время как другие исповедуют совершенно иные принципы. В этой связи приводятся оценки того, как развивались различные «франшизы» «Аль-Каиды» в 2018 году и чего можно ожидать от них в нынешнем году.
Ядро «Аль-Каиды» и его статус
Руководство «Аль-Каиды» продолжает служить идеологическим ядром для ее отделений и последователей по всему миру. Хотя оно не провело ни одного крупного теракта в 2018 году, это не означает, что оно отказалось от такого планирования и проведения операций. Британский министр безопасности Бен Уоллес сказал в декабре прошлого года, что «Аль-Каида» по-прежнему сосредоточена на организации крупных операций, нацеленных на Запад, и, по-видимому, хочет повторить успех знаковых атак 9/11 через еще одну авиационную атаку. Уоллес также отметил, что «Аль-Каида» пытается разработать новые методы и тактику контрабанды взрывчатых веществ на борту самолетов и нападения на аэропорты. В этой связи хочется предостеречь американских аналитиков от использования в своих анализах данных британских чиновников. При этом у британцев, как собственно и у других западных спецслужб, нет никаких внятных данных о подготовке таких актов. Сама роль «пакистанского» (по месту расположения) руководства «Аль-Каиды» в формировании идеологических догм сейчас сведена практически к нулю. И это связано с рядом причин. Прежде всего отметим тот момент, что Эр-Рияд, который является основным архитектором создания этой структуры в рамках распространения своего влияния в ключевых точках региона Ближнего Востока и Северной Африки, давно отошел от схемы создания жестко централизованной структуры по причине прежде всего значительных финансовых и репутационных издержек такого проекта и переходу от попыток массированного наступления по всему исламскому миру к акцентированию усилий на конкретных направлениях. Сейчас это прежде всего Сирия, для чего используется специально созданная «франшиза» «Аль-Каиды» в лице «Джебхат ан-Нусры» (запрещена в России). Причем в отличие от прежних своих проектов (в той же Чечне или в Боснии) в Сирии Саудовская Аравия перешла на практически новую схему финансирования и распределения: там это делается целенаправленно через специально приданных оперативников саудовской разведки и спецназа, а не через отдельных эмиссаров «Аль-Каиды», которые официально были дистанцированы от силовых структур королевства. Эта схема оптимизирует не только расходование средств по назначению, но и управление этими структурами.
Прогноз
Предсказав падение самопровозглашенного халифата «Исламского государства» в Сирии и Ираке, ядро «Аль-Каиды» продолжит призывать отдельных боевиков и группировки вернуться в ее ряды. Лидеры «Аль-Каиды» считают, что постепенность в тактике, которые часто именуем «Бен-ладенизм», является наиболее эффективным способом для продвижения глобальной джихадистской повстанческой деятельности. С помощью этой философии «Аль-Каида» планирует измотать западные государства и их ближневосточных союзников. Запад будет его главной целью, поскольку она планирует резонансные атаки и надеется вдохновить низовых боевиков на проведение таких операций. В то же время Stratfor считает, что основное руководство «Аль-Каиды» будет направлять «франчайзинговые» группы на борьбу со своими соперниками из «Исламского государства», а также поощрять опытных бойцов, местные группы и новых рекрутов присоединиться к «Аль-Каиде». И с фиксацией своего внимания именно на самолетах и попытках создать низовые ячейки джихадистов среди персонала авиакомпаний и аэропортов «Аль-Каида» обязательно добьется успеха в авиационном нападении снова. В этой связи главным вопросом для американских аналитиков остается только вопрос того, смогут ли сторонники «Аль-Каиды»сделать это в нынешнем году. Частично не согласимся с таким выводом. Прежде всего надо отметить тот факт, что для организации масштабного и резонансного теракта в авиации необходимо два основных момента: деньги и заказ. Не говоря о таких мелочах, как централизованное управление и наличие серьезного подполья. Последние два момента резко увеличивают риски провала. Но не это главное — основное то, что никто в КСА или странах Персидского залива не будет финансировать резонный теракт на авиатранспорте и вообще какие-либо резонансные теракты на Западе. Во-первых, это не нужно. Нынешний альянс или попытки Эр-Рияда позиционировать себя как союзника США делает такую опцию абсолютно излишней. Во-вторых, репутационные риски, как показали события в мире после теракта 11 сентября 2001 г. в США, несравнимы ни с какими идеологическими резонами. К тому же специально для американских аналитиков отметим, что ни одна серьезная и структурированная террористическая группа в мире не существует сейчас без наличия серьезного зарубежного спонсора, и в интересах ни одного из этой категории спонсоров нет сейчас варианта организации такого резонансного теракта. Все те попытки террористической активности в ЕС или США после «11 сентября» были инициативами лиц с мест и не имели под собой ни централизованного управления, ни финансирования. Обратное ни одна спецслужба пока не доказала. Причем эти инициаторы стимулировались исключительно через пропаганду с позиций печатных и электронных органов ИГ, но не «Аль-Каиды». И такое положение дел предусматривает не слишком резонансные теракты по инициативе индивидуальных исполнителей и только против «мягких целей». Аэропорт сейчас это далеко не «мягкая цель» и фактически недосягаема для террористов-одиночек. Таким образом, любые резонансные теракты на авиатранспорте возможны только при вопиющих нарушений правил безопасности. Попытки «Аль-Каиды» перехватить инициативу у ИГ будут малопродуктивными в силу отсутствия центрального финансирования и общего кризиса ее «наднациональной» идеологии. Само появление ИГ свидетельствует о том, что тренд на решение под исламистскими лозунгами узконациональных и конфессиональных задач выглядит для различных групп более приоритетным выбором.
«Франшизы» «Аль-Каиды»
1. «Аль-Каида в Исламском Магрибе (АКИМ)» и ее статус
АКИМ оставалась активной с точки зрения атак в Северной Африке, даже если некоторые из его филиалов переместились южнее в Сахель и тем самым минимизировали прежнее главенство ядра этой структуры в Алжире. АКИМ в основном сконцентрирована сейчас на партизанской войне в горных и сельских районах в рамках решения вопросов своего выживания и интеграции в местное население, а не на проведении резонансных операций. За последний год группа подверглась сильному давлению со стороны местных сил безопасности, а это означает, что ее усилия будут сосредоточены на засадах и борьбе с силами безопасности, а не на нападении на гражданские цели. Бригада АКИМ «Укба ибн Наф» в Тунисе находится в аналогичной ситуации, что и основная группа в Алжире. Снова не согласимся с американскими аналитиками. Если последние по времени нападения в прошлом году с использованием смертницы в Тунисе — это не атака гражданских целей. Что же касается общего анализа, то верно только то, что ядро руководства переместилось из Алжира в Сахель, что абсолютно логично, поскольку никакой единой АКИМ уже давно не существует. Основной нынешней джихадистской активности в Сахеле — есть туарегский сепаратизм, особенно на севере Мали, который стал возможен после свержения режима М.Каддафи в Ливии. Последний финансово поддерживал туарегов, а значит и контролировал. В настоящее время после недолго периода разногласий между алжирскими исламистами и туарегами достигнут консенсус по вопросам разделения прибылей. Подчеркнем, что основой их противоречий являются не идеологические разногласия, а именно раздел прибылей от «крышевания» процессов контрабанды наркотиков и миграционных процессов из Африки через Магриб в ЕС. И ничего более. Этот момент является основной причиной возникновения джихадистских групп сопротивления в Африке и зоне Сахеля, что укрепляется соответствующими сепаратистскими и конфессиональными амбициями. И в данной ситуации алжирцам пришлось потесниться. При этом нынешняя динамика развития ситуации в том же Сахеле демонстрирует нам простой факт: французам и их африканским союзникам переломить эту тенденцию не удается.
Прогноз
Под сильным давлением сил безопасности АКИМ вряд ли значительно увеличит количество нападений в 2019 году. Тем не менее, поскольку она тесно связана с местным населением, операции по обеспечению безопасности вряд ли приведут к ее искоренению. Но если Северная Африка действительно станет свидетелем политических потрясений, таких как крупные дестабилизирующие протесты в Тунисе или нестабильность, которая может возникнуть в результате смерти президента Алжира Абдельазиза Бутефлики, то АКИМ вполне может воспользоваться любым возникшим хаосом для усиления своего боевого потенциала.
2.«Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин (JNIM) и ее статус
Организация JNIM эффективно мобилизовала силы, ресурсы и средства связи для поддержания оперативной активности в 2017 году, что позволило ей ослабить потенциал местных сил безопасности и оставаться доминирующей джихадистской группой в Сахеле. Группа переключила свое внимание с атак на гостиницы на более жесткие цели в 2018 году, проводя похищения, засады, нападения на иностранцев и рейды на миротворцев ООН и французские силы в Тимбукту и Уагадугу. Большая часть пропаганды JNIM направлена против французов, группа выступает за нападения на французские активы в Сахеле и в самой Франции.
Прогноз
JNIM будет оставаться главной угрозой безопасности для правительства и гражданского населения в Сахеле. Она сохранит постоянный приток новобранцев и денег, а также будет совершать нападения на «жесткие цели». В то же время Сахель может вновь стать еще одним театром столкновений между «Аль-Каидой» и «Исламским государством», как это имело место ранее, когда боевики из предшественника JNIM «Аль-Мурабитун» убили нескольких бывших своих членов, перешедших на сторону «Исламского государства» в Большой Сахаре (ISGS). Если ISGS начнет заявлять о себе как непосредственный соперник JNIM или посягать на финансовые операции JNIM, это может спровоцировать ответные меры со стороны этой «франшизы» «Аль-Каиды». Отметим, что единственное разногласия между этими группами — только раздел сфер влияния в теневом бизнесе.
3.«Аль-Каида на Аравийском полуострове» (АКАП) и ее
статус
В 2018 году АКАП была ориентирована в первую очередь на Йемен, в то время как динамика ее операционной деятельности снизилась по причине проблем с местным рекрутинговым потенциалом. По ряду данных, Объединенные Арабские Эмираты заключают сделки с боевиками АКАП, чтобы предотвратить их нападения на проэмиратские силы в Йемене. АКАП также участвовала в прямых столкновениях с йеменской филиалом «Исламского государства». Но даже если 2018 год бы годом затишья операционной активности для группы, у AКАП все еще есть надежные ресурсы и закаленные в боях бойцы, и она обладает глубокими локальными связями для своей перезагрузки. ВВС США провели 36 авиаударов против группы в прошлом году. И в первый день 2019 года Джамаль Ахмед Мухаммед Али аль-Бадауи, ключевой оперативник в нападении на американский военный корабль Cole в 2000 году, был убит в результате авиаудара.
Прогноз
АКАП будет и впредь уделять основное внимание развитию местных отношений и борьбе со своими врагами в Йемене, включая хоуситов, иностранные силы и сторонники «Исламского государства». Хотя это не приведет к резкому увеличению числа нападений на цели в Йемене или за его пределами, это заложит основу для восстановления сил группы. Группа, вероятно, активизирует свои усилия против ИГ, сохраняя при этом акцент на внутренних усилиях, а не на попытках проецировать свой террористический потенциал за рубежом. В конечном счете, АКАП будет продолжать извлекать выгоду из продолжающейся нестабильности и гражданской войне в Йемене, которая позволяет ей оставаться потенциально сильнее своего регионального соперника – «Исламского государства».
В этой связи специально для американцев отметим два момента. Во-первых, в Йемене нет структур ИГ. Если американцы полагают обратное, то где данные о лидерах, потенциале и зонах действия? Поэтому ссылки на какие-то столкновения между отрядами ИГ и АКАП являются домыслами. Во-вторых, АКАП является фактически филиалом Управления общей разведки (УОР) КСА и полностью управляется им. Если кто-то сомневается, пусть обратиться к соответствующим заявлениям бывшего директора ЦРУ США Д.Бреннана. В этой связи в этих выводах дополнительно к усилиям ОАЭ надо обязательно добавлять аналогичные саудовские. И пока основные ресурсы АКАП активно используются спецслужбами ОАЭ и КСА в рамках формирования подконтрольных себе салафитских подразделений и прежде всего в формате противодействия с хоуситами.
4.«Аль-Каида на Индийском субконтиненте» (АКИС) и ее
статус
В прошлом году АКИС направила свою энергию на оказание помощи «Талибану» в военных операциях внутри Афганистана, что означает, что она практически не занималась никакой деятельностью за пределами региона. Агрессивные меры местных сил безопасности также ограничили возможности АКИС за пределами афгано-пакистанской границы.
Прогноз
АКИС не проявляет признаков появления в качестве значительной силы на Индийском субконтиненте. Она будет бороться за мобилизацию адекватных ресурсов, в то время как агрессивные действия сил безопасности (особенно в Индии и Бангладеш) также будут серьезно осложнять ее деятельность. Нападение на резонансную или иностранную цель возможно, но группа вряд ли станет оперативной угрозой безопасности в 2019 году.
5.Группировка «Аш-Шабаб» ее статус
В 2018 году «Аш-Шабаб» оставалась самой мощной военной силой в Сомали, проводя похищения, засады и сложные нападения по всей стране, включая Могадишо. «Аш-Шабаб» удалось добиться оперативного доминирования в столице Сомали, организовать многочисленные трансграничные рейды вдоль сомалийско-кенийской границы и даже совершить нападение в Найроби. Группа признала опасность «Исламского государства», как своего растущего конкурента, впервые в декабре 2018 года после нападения его отрядов на боевиков «Аш-Шабаб».
Прогноз
В обозримом будущем «Аш-Шабаб» будет оставаться мощной силой в Сомали. Поскольку доходы «Аш-Шабаб» не иссякают, а силы безопасности не в состоянии минимизировать их, группа будет продолжать совершать нападения и похищения людей по всей стране. Могадишо будет уязвим для операций «Аш-Шабаб», включая взрывы бомб и использование смертников, которые приводят к массовым жертвам. Есть потенциальная опасность экспансии «Аш-Шабаб» за пределы Сомали, поскольку у нее есть намерение, возможности и ресурсы для атак против соседних стран, таких как Кения, как показало нападение на отель Dusit в Найроби в январе. «Аш-Шабаб» также сохранит потенциал к атакам на цели, связанные с Соединенными Штатами, которые нанесли ряд ударов беспилотниками по этой группировке.
Несколько замечаний по этому анализу. Во-первых угроза ИГ, как регионального конкурента, «Аш-Шабаб» в значительной степени сегодня нивелирована. Причем напомним американским аналитикам, что разгар этой борьбы был в 2017 году. Именно тогда служба безопасности «Аш-Шабаб» под названием «Джейш аль-Амният» провела ряд операций по ликвидации сомалийских филиалов «Исламского государства». Эти меры в сочетании с серьезными финансовыми проблемами привели к решению сторонников ИГ покинуть Сомали и переехать в Йемен. И они сделали это массово и не сталкиваясь с какими-либо проблемами. Отметим при этом, что это не означает автоматически усиление ИГ в Йемене. В данном случае надо понимать, что речь шла на тот период времени о попытках экс-президента ЙР А.А.Салеха «оседлать» через свою сомалийскую агентуру, для простоты названной ИГ, каналы контрабанды и экспорта древесного угля и спиртного из Сомали в Йемен. Эти его попытки были вовремя купированны «Аш-Шабаб» при поддержке иранцев. При поддержке Ирана член «Аш-Шабаб» с Коморских островов Фазул Абдалла Мохаммад, который был убит в Сомали в 2011 году, еще в бытность президентства А.А.Салеха создал сеть вербовки своих сторонников в Йемене ровно для решения целей контрабанды оружием. Но тогда оно шло в основном из Йемена через Судан на Синай и сектор Газа. По данным ряда источников, сейчас иранцы продолжают использовать эти каналы «Аш-Шабаб» для поставок оружие хоуситам. На сегодня лидер «Аш-Шабаб» А.Дирие планирует усилить атмосферу террора, вновь нападая на Кению, поскольку граница с Сомали, где группировка контролирует Джубаленд, остается пористой, несмотря на все усилия кенийских и американских спецслужб. При этом отряды ИГ, возглавляемые муллой Абдул Кадиром Мумином из клана маджертан, по данным американских спецслужб, на сегодня фактически заблокированы в Пунтленде и не представляют реальной угрозы для «Аш-Шабаб». Во-вторых, на ситуацию в Сомали будет оказывать влияние два фактора: слабость местного силового блока и президента Формаджо, а также провал масштабной операции ЦРУ США по расколу «Аш-Шабаб». 8 и 9 октября прошлого года исламистские фундаменталисты «Аш-Шабаб» казнили десятки своих собственных боевиков. Последняя по времени чистка позволила «Аш-Шабаб» успешно противостоять инфильтрации агентуры западных спецслужб, а также нивелировать влияние главного диссидента в рядах движения, его бывшего официального представителя Абу Мансура.