Изменения, затрагивающие механизмы контроля над армией, рассмотренные в Части 1, проложили путь к процессу формирования новой армии с новой идеологией. Во-первых, попытки перестановки военнослужащих были предприняты в начале пребывания у власти ПСР, чему способствовали амбиции Турции в отношении вступления в ЕС. Сам ЕС предложил свою поддержку этим инициативам, рассматривая их как важный элемент демократизации государства, не подозревая, что тем способствует не демократизации, вовсе наоборот, исламизации турецкой армии. В этом и заключается феномен турецкой политической среды. Феномен в том, что ЕС сам поспособствовал к ликвидации с рядов турецкой армии ярых защитников секуляризации, прозападных военных кемалистов. Сегодня в Турции обсуждается вопрос о разрешении носить бороду в армии, в военных частях число святых мест для молитвы увеличилось в разы. При господствующем кемалистском контроле в армии, никто и представить не мог такую ситуацию.
После попытки переворота военные назначения утверждаются министром национальной обороны (до недавнего времени за это отвечал Генеральный штаб). Кроме этого было закрыто огромное количество офицерских школ под надзором Генерального штаба. По решению правительства назамену им пришел Государственный университет национальной обороны. Университет является гражданским учреждением, имеет новую учебную программу и находится под надзором Министерства обороны. Другие меры включали роспуск военных судов, а так же переход военных госпиталей под руководство Министерства здравоохранения.
Заключительным этапом процесса подчинения ВС Турции гражданскому правительству является создание нового формата Высшего военного совета (Yüksek Askerî Şûra – YAŞ). Это ключевой орган ВС Турции, который полномочен принимать решения, касающихся кадровых вопросов. И в 2017 году впервые число представителей гражданских ведомств превысило число военных в Совете. В состав Совета включены премьер-министр и его пять заместителей, а также министры обороны, юстиции, внутренних дел и иностранных дел (всего 10 членов). ВС представлены начальником Генерального штаба и командующими сухопутными, воздушными и военно-морскими силами. Это означает, что основным органом, принимающим решения по кадровым вопросам ВС, является правительство. До изменений формата Совета, правительство лишь утверждала любые решения, принятые Советом, где доминировали военные. В нынешнем формате Генштаб и правительство поменялись ролями — Генеральный штаб и командиры конкретных сил выступают в качестве советников и формулируют предложения, а правительство принимает окончательные решения.
Примечательно, что даже после таких коренных изменений в армии, в Турции по-прежнему широко распространено мнение, что необходимо минимизировать риск возможного «контрнаступления» со стороны военных. Вот почему предпринимаются действия для маргинализации офицеров, получивших западное образование и имеющих опыт работы в миссиях НАТО, а также для продвижения групп, которые поддерживают ПСР или как минимум нейтральны. В 2017 году звание генерала получили более 60 полковников, в строй вернулись офицеры когда-то уволенные по делам «Большая кувалда» и «Эргенекеон».
Внутри ВС Турции сформировались четыре основные идеологические фракции: консервативная, националистическая, евразийская и атлантическая. На практике каждая фракция, за исключением консервативной, придерживается сдержанного или нейтрального подхода к проекту «Новой Турции». Здесь открывается пространство для политических маневров правительства. Эту ситуацию кратко можно охарактеризовать следующим образом. Националисты, например, могут оставаться нейтральными к переменам в обмен на определенный минимум экономических привилегий и сохранение престижа армии. На данном этапе правительство отдает предпочтение евразийской фракции и маргинализирует атлантическую. Эти действия оказывают наиболее значительное влияние на геополитическую ориентацию «Новой Турции». В сложившихся условиях расширяет свою зону влияния Партия Родина (Vatan Partisi) во главе с Догу Перинчеком, когда-то известным маоистом. В настоящее время он является самым известным в Турции пропагандистом российской, неоевразийской идеологии, созданной Александром Дугиным. У этой группы многочисленные единомышленники в составе ВС. Они поддерживают идею выхода Турции из НАТО и начала тесного сотрудничества с Россией. Он поддерживает попытки правительства сделать «Новую Турцию» националистической страной. Эта ситуация создает новые возможности для российской пропаганды, которую Кремль последовательно использует.
Правительство ПСР четко осознает, после ликвидации ряда военных учреждений или изменения их формата упправления, ему нужно создать альтернативную структуру для предотвращения очередного военного путча. И в этом связи основой новой структуры становится Министерство внутренних дел во главе Сулейманом Сойлу, известного своим крайне антикурдской, националистической, консервативной позицией.
Тем не менее, введение серьезных институциональных изменений в ВС не устранили традиционное недоверие правительства к военным. Даже сейчас, когда ВС слабы по духу и устрою как никогда, недоверие настолько глубокое, а постоянное чувство угрозы настолько сильное, что ПСР по-прежнему не удовлетворена созданием полицентрической модели контроля и развитием политического сотрудничества с ВС. В планах ПСР также консолидировать другие структуры. В этом контексте ключевую роль играют Специальные полицейские подразделения (Polis Özel Harekat — PÖH), которые были усилены во время чрезвычайного положения в стране. Они состоят из 45 000–50 000 хорошо обученных и вооруженных полицейских, которые в основном дислоцированы в городах. В провинциях аналогичную роль играют соответствующие подразделения жандармерии (Jandarma Özel Harekat — JÖH), которые так же как и полиция, контролируются Министерством внутренних дел. Естественно эти подразделения в первую очередь направленны против курдских движений.
Наиболее ярким проявлением постоянного недоверия правительства к военным является тесное сотрудничество президента Р.Т.Эрдогана с частной организацией САДАТ. В открытых источниках информация об этой организации достаточно скудная. На своем официальном веб-сайте организация представляется как «первая и единственная» частная компания Турции, которая предлагает военные консультации и обучение. В основном, в САДАТ работают бывшие офицеры ВС. Из содержания сайта можно предположить, что деятельность САДАТ распространяется не только в Турции, но и за ее границами.
Вероятно САДАТ обучает гражданских лиц, сторонников правительства, тем самым формируя вооруженные ополчения, которых могут задействовать по приказу правительства.
В 2016 году генеральный директор САДАТ генерал Аднан Танриверди был назначен главным советником по безопасности президента Р.Т.Эрдогана. В 1997 он был уволен с военной службы из-за пропаганды исламистских идей. САДАТ всегда выступает с ярыми антизападными заявлениями и призывами выхода Турции из НАТО.
Информация о том, что САДАТ организовывает учебные военные лагеря для гражданского населения вызвало различные вопросы и сомнения в турецком обществе. Интересно, что об этом впервые заявила бывший министр внутренних дел, в настоящий момент председатель «Хорошей партии» (İyi Parti — İP) Мерал Акшенер. По ее словам, учебные военные мероприятия были организованы в провинциях Конья и Токат, где вооруженные гражданские лица были замечены на улицах городов. Более того, откровения г-жи Акшенер совпали с указом президента Р.Т.Эрдогана о чрезвычайном положении №. 696, в котором говорится, что гражданские лица, принимавшие участие в боевых действиях во время переворота 2016 года, не будут привлечены к ответственности. Как правильно отмечают критики этого указа, он по факту дает иммунитет вооруженным группам гражданских лиц, которые применяют насилие под предлогом противодействия терроризму. Пресс-секретарь САДАТ сразу опроверг сообщения о лагерях. Он, в частности заявил, что компания предлагает учебные и консультационные услуги за пределами Турции в «дружественных и союзных» странах. Однако факты говорят о другом. Отчеты о предполагаемых тренировочных мероприятиях, противоречивый президентский указ и видеозаписи, где люди в штатском, в бронежилетахс автоматами, разоружают солдат, принимавших участие в попытке государственного переворота, доказывают о существовании параллельной ВС структуры безопасности[1] [1].
Последовательная и многоуровневая реконструкция государственного аппарата в целом, которую ПСР проводит с момента своего прихода к власти, ускорилась и охватила все отрасли ВС после неудачного государственного переворота. Раньше независимая политика Вооруженных сил Турции серьезно препятствовала введению военных операции за рубежом. Требовались многочисленные переговоры и старания для достижения согласия с военной элитой. Сегодня такого препятствия для ПСР нет. этому виду деятельности, а во внутренней политике вынуждала власти вести переговоры. Этот элемент турецкой политики сейчас исчезает в связи с нынешними изменениями. Несмотря на то, что турецкой армии удалось выполнить поставленные задачи в рамках двух военных операций в Сирии, однако, ограниченный масштаб операций не позволяет провести всестороннюю оценку боеспособности турецкой армии, после беспрецедентных чисток.
В то время как новый персонал еще обучается и его идеологические взгляды меняются, старый персонал подвергается резкой критике и всестороннему давлению. Этот процесс неминуемо создает раскол внутри ВС, разделяя состав на различные идеологически фракции.
Для правительства введение институционального гражданского контроля над армией, перспектива общесистемных кадровых перестановок и поощрение антизападных группировок, не является гарантией всеобъемлющей защиты от очередного переворота. В Турции отношения между гражданским правительством и вооруженными силами все еще характеризуются огромным взаимным недоверием. Трения внутри турецкого государства не только приводят к вызову институциональным связям Турции с Западом, но и влияют на процесс консолидации правоохранительных органов и структур безопасности государства.
[1] TURKISH SOLDIERS BEATEN BY PRO ERDOGAN MILITANTS IN ISTANBUL AT BOSPHORUS BRIDGE, https://www.youtube.com/watch?v=hHhqE7nPSrM [2]