Отношения между Турцией и Израилем на сегодняшний момент переживают не самые лучшие времена. Несмотря на то что Турция является первым мусульманским государством, которое признало Израиль еще в 1949 году, отношения между странами при нынешней геополитической ситуации на Ближнем Востоке можно считать натянутыми. Основной причиной в «охлаждении» отношений в начале ХХI века служит изменение внешнего курса Анкары после прихода к власти в 2002 году Партии справедливости и развития, чей лидер Тайип Реджеп Эрдоган возглавил турецкое правительство. Хотя правящая партия позиционирует себя как умеренно-исламистская, во внешней политике Эрдоган все больше проводит курс на активное сближение страны с остальным исламским миром, что в свою очередь предопределило изменение политики по отношению к Израилю, особенно в свете последних событий на Ближнем Востоке.
Действия Израиля в ходе второй ливанской войны были восприняты в Турции крайне отрицательно. 3 августа 2006 года Комиссия по правам человека парламента Турции охарактеризовала боевые действия Израиля в Ливане как «государственный терроризм и геноцид». Глава этой комиссии Мехмет Элькатмыш заявил, что Израиль «превращает Ближний Восток в море крови». Более того, все депутаты от правящей Партии справедливости и развития вышли в знак осуждения политики Израиля в Ливане из межпарламентской группы дружбы с Израилем. Их решению последовали и депутаты из оппозиционной Народно-республиканской партии. Надо сказать, что и раньше в Турции болезненно воспринимали любые антитеррористические операции Израиля. Например, ликвидация лидеров ХАМАСа шейха Ахмада Ясина и Абдельазиза эль-Рантиси в 2004 году была названа турецким премьер-министром проявлением «государственного терроризма», а спикер турецкого парламента Бюлент Арынч заявил тогда, что из Анкары будут смотреть на действия Израиля «с пристрастием», что, похоже, и произошло в августе прошлого года.
Израиль, крайне незаинтересованный в смене вектора внешней политики Турции, стремится максимально «поправить» испортившиеся отношения между странами, чтобы вернуть их к прежнему уровню, так как любое ухудшение отношений с Турцией приведет к изоляции еврейского государства на Ближнем Востоке, и похоже, что это прекрасно понимают в Израиле. Еще первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион поставил задачу максимального сближения с мусульманскими неарабскими странами на Ближнем Востоке, играя на противоречиях между арабскими и неарабскими государствами в регионе для того, чтобы Израиль не испытывал давления всех стран исламского мира. Такая стратегия позволяла Израилю установить тесные, главным образом в военной сфере, отношения с Анкарой, выгоду от которых получала и получает турецкая армия. Стремясь к дальнейшему сохранению дружественных отношений с Турцией, израильское руководство идет даже на то, что до сих пор не признает геноцид армян в годы Первой мировой войны, что у многих, в том числе и у израильской общественности, вызывает возмущение, если учитывать тот факт, что еврейский народ сам подвергся геноциду в годы Второй мировой войны.
Прошедший 15 февраля с.г. визит израильского премьер-министра Эхуда Ольмерта в Анкару как раз и выполнял необходимую внешнеполитическую задачу, в первую очередь для Израиля, восстановить и укрепить охладившиеся после второй ливанской войны отношения между двумя государствами. Первоначально визит главы израильского правительства планировался еще на 24-26 августа 2006 года, однако из-за войны и дальнейшего урегулирования связанных с ней последствий визит в эту мусульманскую страну пришлось отложить. Надо сказать, что Эхуд Ольмерт уже бывал в Анкаре в бытность свою министром промышленности и торговли в правительстве Ариэля Шарона. Однако прежний визит был полностью провальным. Намеченный на апрель 2004 года, он был отложен первоначально на неопределенный срок. Поводом к этому послужила «чрезвычайная занятость» турецкого правительства кипрскими делами, что, правда, не помешало премьер-министру Турции Тайипу Реджепу Эрдогану в те же дни принять в Анкаре саудовского министра иностранных дел Сауда аль-Фейсала. Однако визит Ольмерта все же состоялся в середине июля 2004 года, но и в этот раз, как и в прошлый, Эрдоган отказался с ним встретиться, сославшись на свой отпуск. Но опять же это не помешало главе турецкого правительства провести встречу с сирийским премьер-министром Наджи Атари, посетившим Турцию примерно в это же время. Такое демонстративное поведение главы турецкого правительства, с одной стороны, свидетельствует о желании Анкары изменить свою политику в отношении остального исламского мира, в котором она все больше желает играть не последнюю роль, а с другой стороны — показать Израилю, что военно-стратегическое партнерство с ним еще не означает, что Турция готова ради этого «жертвовать» своими связями с мусульманскими странами, что в свою очередь встречает поддержку у последних. Не стоит также забывать, что и турецкая общественность настроена на проведение ревизии отношений с еврейским государством. И в Израиле это прекрасно понимают. Так что если трудно завоевать симпатии на уровне турецкой общественности, то это необходимо сделать хотя бы среди правящей элиты.
Одним из таких жестов со стороны Израиля, который должен был польстить турецкому истеблишменту, является предложение Эхуда Ольмерта позволить турецким экспертам присутствовать и, соответственно, инспектировать археологические и ремонтно-строительные работы, выполняемые в районе Храмовой горы в Иерусалиме. В течение несколько веков Иерусалим, как и вся Палестина, была составной частью Османской империи. Поэтому данное предложение израильского премьер-министра стоит воспринимать как попытку завоевать расположение правящей элиты, «усладив» ее великодержавные амбиции таким своеобразным «возвращением» в Иерусалим, ведь такого почета, как надзор за Храмовой горой, Турция не знала со времен Османской империи. С другой стороны, это может служить средством для снятия болезненной реакции мусульманского общества, в первую очередь в самой Турции.
Надо сказать, что Эрдоган воспринял этот предложение сдержанно, что не позволяет говорить о том, что Ольмерт добился предполагаемой цели. На предоставленные многочисленные фотографии ситуации на Храмовой горе турецкий премьер-министр сказал, что этого недостаточно, чтобы развеять опасения мусульман по поводу характера работ в районе комплекса мечети Аль-Акса. Ольмерту ничего не оставалось, как упрекнуть арабские СМИ в том, что они неверно и тенденциозно освещают работы на Храмовой горе, а также подчеркнуть: «Нам нечего скрывать, мы будем только рады показать ситуацию на Храмовой горе и сотрудничать с любой страной. Но само строительство ведется за пределами Храмовой горы, и к мусульманским святыням никакого отношения не имеет». Добавим, что до встречи с Ольмертом Эрдоган достаточно жестко отозвался о ситуации вокруг ремонтно-строительных работ на Храмовой горе: «Иерусалим считается священным местом для трех религий. Применительно к нему действует целый ряд соглашений, которые необходимо неукоснительно выполнять, и нельзя руководствоваться логикой «это сделал я». Каждый шаг, совершаемый в регионе, должен осуществляться с согласия всех сторон. Хочу выразить нашу обеспокоенность проводимыми израильской стороной работами в условиях, когда возник новый шанс на обеспечение согласия в Палестине».
На сегодняшний день отношения между странами, помимо военно-стратегического партнерства, строятся еще в трех сферах: двусторонние экономические связи, ситуация на Ближнем Востоке вокруг урегулирования палестино-израильского конфликта и ядерная программа Ирана.
Одним из крупных совместных проектов Турции и Израиля является строительство трубопроводной магистрали, которая пройдет по направлению «Черное море – Красное море» через территорию обеих стран. Это позволит поставлять нефть из Азербайджана и Казахстана, природный газ из России и питьевую воду и электричество из Турции в Израиль, в чем последний сильно нуждается. По сведениям газеты «Маарив», данный проект оценивается в 2 млрд долларов, а строительство трубопровода займет от шести до восьми месяцев. Участие в строительстве трубопровода, или как его еще называют, энергетического коридора, примет турецкая кампания «Calik Group». Так что выгоду от данной сделки получают обе стороны. Соглашение об этом проекте было принято еще в декабре 2006 года министром энергетики Турции Хильми Гюлером и министром национальной инфраструктуры Израиля Биньямином Бен-Элиэзером, и визит Ольмерта служит подтверждением ранее проведенных переговоров на уровне министров.
Объем торгового оборота между странами еще в 2005 году достиг 2 млрд долларов и имеет тенденцию к росту; объем израильского экспорта составил 1,466 млрд долларов (и это помимо военных поставок). Из всех стран Ближнего Востока Турция гораздо чаще выбирается израильтянами в качестве места для отдыха: в последнее время эту страну ежегодно посещают до 400 тыс. израильских туристов.
В турецко-израильских отношениях все больше играет роль палестинская проблема, поскольку у Турции в этом вопросе есть свои интересы. С одной стороны, это возможность инвестирования средств в строительство объектов на палестинских территориях. Здесь речь идет в первую очередь о желании и готовности турецких бизнесменов построить в промышленной зоне «Эрез» в секторе Газы фабрично-заводской комплекс, что, правда, затруднительно из-за периодически возникающих военных действий в этом регионе. Но помимо чисто экономической заинтересованности в урегулировании конфликта, Турция в последнее время стремится выступать как региональная держава на Ближнем Востоке, в том числе на палестинском и ливанском направлениях.
После второй ливанской войны Турция отправила в Ливан свой воинский контингент для участия в UNIFIL, что стало уже 14-й международной миссией страны со времени ее участия в войне в Корее в 1950 году. Это встретило решительный протест оппозиции как в лице Народно-республиканской партии, упрекающей правительство в том, что вместо отправки солдат в курдские районы Турции Эрдоган посылает их в Ливан, так и со стороны турецких исламистов в лице наиболее активной ассоциации «Мазлум Дер», считающей вооруженные действия против мусульман, пусть и шиитов, которые могут возникнуть в случае столкновений между боевиками «Хизбаллы» и турецкими солдатами, «греховными». Правда, сам Эрдоган обещал вывести турецкие войска немедленно, если от них потребуют разоружить «Хизбаллу».
3 января с.г. Эрдоган встретился с премьер-министром Ливана Фуадом Синьорой и с представителями «Хизбаллы» в Бейруте, где попытался примирить враждующие ливанские политические группировки. Для Израиля важно то, что турецкий премьер-министр коснулся вопроса о судьбе «ферм Шебаа». Анкара поддерживает итальянскую инициативу о передачи этой спорной территории под контроль миротворческих сил. В то же время Эрдоган подчеркнул, что «данное решение должен принять Израиль». Такое двусмысленное высказывание стоит воспринимать как стремление Турции балансировать между Ливаном и Израилем, играя на их интересах.
На палестинском направлении Турция официально продолжает настаивать на необходимости следовать плану «Дорожная карта» и резолюциям ООН по вопросам, касающимся разрешения конфликтной ситуации в регионе. Турция остается сторонницей идеи создания двух независимых государств. Во время встречи с Эхудом Ольмертом глава турецкого правительства объявил ему, что собирается пригласить в Анкару палестинское правительство национального единства, чтобы обсудить пути развития политического процесса на Ближнем Востоке. Тайип Эрдоган попросил своего израильского коллегу признать это правительство, чтобы укрепить позиции Махмуда Аббаса. Сам премьер-министр Турции возлагает большие надежды на Мекканское соглашение, считая, что оно поможет придти к примирению противоборствующих сторон на палестинских территориях и позволит палестинскому правительству вернуться в дипломатическое русло. Эхуд Ольмерт был менее оптимистичен; он заявил, что израильское правительство ожидает от палестинской стороны «конкретных обязательств, а не туманных намеков, четкого и однозначного обязательства (признать Израиль. — Авт.)». Принципиальная позиция израильского премьер-министра в этом вопросе не нашла понимания со стороны Анкары, что явно не способствует «потеплению» отношений между государствами.
Еще один вопрос, обсуждавшийся в Анкаре, касался сирийского направления. Перед своим вылетом в Турцию премьер-министр Израиля встретился с Надей Коэн, вдовой израильского разведчика Эли Коэна, казненного в Сирии в 1965 году, и пообещал ей обратиться к турецким властям с просьбой помочь вернуть на родину останки ее мужа. Сдержал свое слово израильский премьер-министр или нет, остается неизвестным, но на совместной пресс-конференции после встречи «за закрытыми дверями» глава турецкого правительства согласился стать посредником между Сирией и Израилем, сказав, что передаст в Дамаск послание своего израильского коллеги о возможности возобновления контактов с Сирией.
Но ключевой проблемой, которая в последнее время больше всего беспокоит Израиль, остается иранская ядерная программа. Израиль жизненно заинтересован в том, чтобы на Ближнем Востоке было как можно больше противников ядерных амбиций Тегерана. Опасения Израиля относительно позиции Турции по этой проблеме имеют под собой основания. Еще в конце декабря 2006 года израильский журналист Амит Коэн в газете «Маарив» писал «о возможности появления общих интересов у Турции, Ирана и Сирии, что приведет к укреплению взаимоотношений между этими государствами ценой утраты взаимопонимания между Израилем и Турцией». Причем эти общие интересы касаются опасений вокруг возможного вывода США своего военного контингента из Ирака. Казалось бы, уход США из этой страны должен приветствоваться в Дамаске и Тегеране. Однако последствия этого возможного шага со стороны Вашингтона приведут к и без того полной дестабилизации в Ираке, что в свою очередь станет толчком к усилению позиций национальных меньшинств, а конкретно, курдского населения. В Анкаре опасаются возможного образования Курдского государства на севере Ирака. Эти опасения есть и у Ирана и Сирии, которых явно не обрадует новое геополитическое образование на Ближнем Востоке.
По поводу ядерной программы Ирана Эрдоган заявил, что Анкара «очень неодобрительно относится к тому, чтобы Иран стал военной ядерной державой», но в то же время дал понять, что у Турции «нет никаких проблем с мирной ядерной энергетикой Ирана, поскольку и мы хотим развивать атомную энергетику в мирных целях». Этот ответ не убедил израильскую сторону и не прояснил конкретную позицию Анкары по иранскому вопросу. Но, похоже, что последнюю не очень волнует, что думает Израиль, поскольку Турция все больше стремится вести самостоятельную политику на Ближнем Востоке без постоянной оглядки на чье-то мнение, и в первую очередь Вашингтона. А уж мнение Израиля ее должно беспокоить еще меньше.
Турецкая «улица», к которой вынуждено прислушиваться правительство, не испытывает симпатий к Израилю. Особенно остро свою позицию она продемонстрировала летом 2006 года в ходе крупных массовых манифестаций, прокатившихся по всей стране, в поддержку Ливана и, соответственно, против Израиля. Не обошлось без этого и в ходе прошедшего визита Эхуда Ольмерта: в Анкаре прошла демонстрация протеста против его приезда.
На сегодняшний момент в Турции проживают около 26 тыс. евреев, большинство из которых живут в Стамбуле (в котором насчитывается 16 синагог), а также есть общины в Измире, Анкаре, Бурсе, Искендеруне и других городах. 96% турецких евреев — сефарды, есть небольшое число ашкеназов и грузинских евреев, а также караимов, в общину которых входят не более ста человек. С 1953 года в Турции существует официально признаваемая властями должность хахам-баши («главный мудрец») — он возглавляет еврейский Религиозный совет. С 1961 года и по сей день должность хахам-баши занимает раввин Давид Ассео.
Таким образом, турецко-израильские отношения, по нашему мнению, на сегодняшнем этапе переживают не самые лучшие времена по сравнению с активным периодом 1990-х годов. Причина здесь, как уже было сказано выше, в новом правительстве Турции, во главе которого стоят умеренные исламисты из Партии справедливости и развития во главе с Тайип Эрдоганом. Военно-стратегическое сотрудничество, выражающееся главным образом в военных поставках Израиля в Турцию, не гарантирует поддержку израильской политики на Ближнем Востоке со стороны Анкары. Явным подтверждением этого служит позиция Турции относительно действий Израиля в Ливане летом 2006 года. Израилю остается только чаще привлекать Турцию к участию в урегулировании арабо-израильских противоречий, тем самым давая последней чувствовать себя активным игроком на Ближнем Востоке. Насколько это будет выгодно Израилю, покажет время. Ведь никто не может гарантировать того, что когда это будет выгодно для ее геополитических интересов, Анкара не займет арабскую сторону.