- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Саудовская Лига общественной морали: критика действий

В 1902 г., сразу же после взятия Эр-Рияда, Ибн Сауд, основатель современного саудовского государства, встал перед необходимостью централизации и унификации деятельности многочисленных и разрозненных религиозных проповедников Неджда. Руководство появлявшейся тогда же новой религиозно-государственной структуры – Общества воздаяния (аль-хасба) было возложено на улемов, представлявших второй центр саудовской внутриполитической жизни – семейство потомков религиозного реформатора Мухаммада ибн Абдель Ваххаба – Аль Аш-Шейх (так на практике реализовывался важнейший принцип существования саудовского государства – союз между правящим королевским семейством Аль Сауд и религиозной элитой – Аль Аш-Шейх).

После завоевания Хиджаза указом Ибн Сауда от 1926 г. Общество воздаяния было преобразовано в Лигу поощрения добродетели и осуждения греха (далее – Лига общественной морали. – Г.К.), руководство которой все так же осуществлялось улемами из семейства Аль Аш-Шейх. Деятельность Лиги последовательно распространялась на все территории, включавшиеся в состав государства Ибн Сауда. Нынешняя официальная версия ее создания подчеркивает: «По мере расширения территории страны и восстановления спокойствия в ее пределах король Абдель Азиз поручил шейхам из семейства Аль Аш-Шейх без устали работать на поприще воздаяния с тем, чтобы поощрение добродетели и отвращение от свершения греховных поступков проводились во всеобъемлющем масштабе. Шейхи действовали на поприще воздаяния порой в одиночестве, а порой к ним примыкали добровольцы. Король Абдель Азиз оказывал им необходимое содействие, помогая им вести их работу. Они же выполняли порученные им задачи четко и последовательно — отвращали от греха, призывали к добродетели, наказывали тех, кто нуждался в наказании, заставляли молодежь не уклоняться от молитвы, наблюдали за теми, кто собирался с подозрительными целями, разоблачали и преследовали их».

В начале 1930-х гг. созданное в Эр-Рияде Генеральное управление Лиги общественной морали сформировало подчиненные ему надзорные и карательные структуры во всех населенных пунктах королевства. Лига стала одним из инструментов укрепления государства и пропаганды официальной ханбалитской доктрины, поддерживая и укрепляя базирующуюся на религии общественную мораль как основу «незыблемого единства» саудовского общества. Основной силой, содействующей успеху этого процесса, стали многочисленные «добровольцы» и сформированные из них «дружины», являющиеся частью государственного аппарата, поскольку Генеральное управление Лиги находится под «непосредственным управлением председателя Совета министров» (в саудовской ситуации – это правящий монарх. – Г.К.).

Тем не менее «добровольцы» и состоящие из них «дружины» действуют под «исключительным руководством» официального корпуса саудовских улемов и «безвозмездно». Все та же официальная версия истории создания и деятельности Лиги подчеркивает в этой связи: «Благословенное саудовское государство уделяет огромное внимание поощрению добродетели и осуждению греха и, в отличие от других мусульманских государств, создало значительный самостоятельный аппарат, который осуществляет воздаяние тем, кто действует против основ религии, напоминает тому, кто придает этим основам мало внимания, о добродетели, принимает необходимые меры, если в этом возникнет необходимость, в отношении тех, кто противится выполнению религиозных норм». При этом власть, как и, естественно, руководство Лиги общественной морали, исходит из того, что «единственный источник морали – Божественное откровение». Следование этому «откровению», толкование которого в королевстве – исключительная прерогатива официального корпуса улемов, предполагает всеобъемлющий контроль его «служителей» над всеми сторонами жизни саудовских граждан.

Идея «поощрения добродетели и осуждения греха» фиксируется ныне действующими законодательными актами королевства. Так, статья 23 Основного закона правления (важнейшего саудовского конституционного акта) подчеркивает: «Государство охраняет доктрину ислама и претворяет в жизнь шариат, поощряя добродетель и отвращая от греха, а также выполняет возложенный на него долг призыва к Господу». Религиозная легитимация деятельности Лиги общественной морали опирается на несколько коранических айятов. Это, во-первых, айят 100 (104) суры «Семейство Имрана»: «И пусть будет среди вас община, которая призывает к добру, приказывает одобренное и удерживает от неодобряемого. Эти – счастливы» (здесь и далее – перевод И.Ю. Крачковского. – Г.К.). Во-вторых, айят 106 (110) той же суры: «Вы были лучшей из общин, которая выведена пред людьми: вы приказывали одобряемое и удерживали от неодобряемого и веровали в Аллаха». Наконец, это айят 42 (41) суры «Хадж», интерпретируемый как необходимость для государства и всех его учреждений поддерживать в незапятнанном виде вытекающую из религиозного источника мораль: «Он поможет тем, кто – если Мы их укрепляем на земле – поддерживают молитву, и дают очищение, и приказывают ведомое, и удерживают от неодобряемого. К Аллаху – завершение дел!»

Задачи, возлагаемые сегодня государством на Лигу общественной морали, огромны и разнообразны. В первую очередь, речь идет о поддержании «чистоты» религиозной доктрины.

Статья первая Устава Лиги определяет ее обязанности: «Руководство людьми и предоставление им совета, касающегося следования религиозному долгу, предписанному исламским шариатом, как и возложение на них обязанности выполнять этот долг с тем, чтобы удержать их от греха. Это значит, что люди не должны совершать осуждаемое и запрещенное шариатом, не должны следовать дурным привычкам, обычаям или греховным нововведениям». В этой связи «добровольцы» Лиги обязаны «контролировать рынки, дороги, парки, а также другие общественные места для того, чтобы там не совершались неодобряемые шариатом деяния». Такими действиями являются «демонстрация немусульманами (их много в среде работающих в королевстве иностранцев. – Г.К.) их религиозных убеждений или предписаний их религий, а также случаи неуважения ими предписаний и положений ислама»; «создание картин и портретов, изображающих человека, или распространение откровенных рисунков»; «демонстрация символов неисламских религий – креста, звезды Давида, изображений Будды или их подобий»; «введение новшеств, вроде возвеличивания непредусмотренных шариатом дат и мест, празднование нововведенных неисламских событий и праздников»; «колдовство, шарлатанство и самозванство, с помощью которых людей преднамеренно лишают денег».

Второе направление деятельности Лиги связано с тем, чтобы обязать граждан страны безоговорочно исполнять религиозные обязанности. Незадолго до наступления времени каждой из пяти ежедневных молитв «добровольцы» Лиги обязаны пройти по улицам, рынкам и другим общественным местам, «требуя», чтобы «люди поспешили в мечети, услышав призыв к общей молитве». Эти «добровольцы» должны убедиться, что «лавки и магазины закрыты, а находившиеся в них люди покинули их», что «на время молитвы процесс купли-продажи приостановлен». Как подчеркивается в Уставе Лиги, «добровольцы» обязаны «мудро и пристойно направить людей в сторону мечетей». Если же «кто-то будет избегать общей молитвы или будет стремиться покинуть мечеть, где она проводится, включая и молитвенные места в министерствах и правительственных учреждениях, то такие люди должны быть наказаны. Если же на общую молитву не идут высшие чиновники, подавая дурной пример своим подчиненным, а их подчиненные следуют дурной привычке своих руководителей, то такое поведение должно немедленно наказываться, а высшие чиновники должны обязываться присутствовать на общей молитве вместе с другими служащими».

Особую роль «добровольцы» Лиги общественной морали играют в месяц рамадан. В это время «они обязаны денно и нощно следить за тем, чтобы исполнялись предписанные шариатом положения, требующие безусловного исполнения религиозных обязанностей – поста днем и молитвы ночью». Если же «добровольцы» обнаруживают, что кто-либо из граждан королевства «не постится без шариатски обоснованной причины, то в отношении него возбуждается расследование, а сам он подвергается примерному и показательному наказанию». В дни рамадана «добровольцы» Лиги с особой тщательностью «контролируют немусульман, обязывая их в этот месяц уважать чувства мусульман и мусульманский характер общества, содействуя наказанию или осуществляя высылку из страны тех из них, кто это не выполняет».

Наконец, обязанности «добровольцев» Лиги в сфере нравственности и морали. Среди них обязательный контроль над тем, чтобы «выходящие из своих домов женщины были в хиджабах, не демонстрировали собственную красоту, совращая души слабых, не находились в одних помещениях с мужчинами (речь идет о местах проведения общественных мероприятий – конференций или собраний, а также о совместном нахождении работающих женщин и мужчин в одних и тех же рабочих помещениях. – Г.К.)». В обязанности этих «добровольцев» входит также «недопущение непристойного поведения мужчин в отношении находящихся в общественных местах женщин». С другой стороны, «добровольцы» обязаны постоянно находиться «на рынках, вблизи магазинов, около школ и больниц», не допуская туда женщин, если «их не сопровождают родственники-мужчины».

Можно ли рассматривать сегодняшнее саудовское общество (как и государство) как в полной мере принимающее требования, фиксируемые в качестве обязанностей «добровольцев» Лиги?

Ежегодно в канун, например, дня святого Валентина саудовская пресса сообщает об изъятиях из книжных магазинов поздравительных открыток – «символа неисламской религии», — но скорее всего немалая часть этих открыток продается. Впрочем, слишком часто все те же «внутренние» саудовские издания сообщают о распространении в королевстве рождественских елок. Приняв в конце апреля текущего года закон о пользовании Интернетом, ограничивающий возможность выхода граждан на «антиобщественные или непристойные сайты», государство лишь подтвердило, что его подданные могут интересоваться тем, как, например, выглядят карикатуры на Пророка. Впрочем, Бог с ними, с этими гражданами, — они всегда и повсюду остаются «малыми детьми», не понимающими «высокого» смысла «заботы» государства об их нравственности, морали или «правильном» понимании вопросов текущей политики.

Увы, но государство само и постоянно нарушает шариатские предписания. Портрет правящего монарха, как и руководителя соответствующего правительственного ведомства (тем более если этот руководитель – член правящего семейства), – непременный атрибут кабинета любого саудовского государственного чиновника. Однако портреты правящего монарха и наследного принца – «греховные», с шариатской точки зрения, «картины, изображающие человека» – постоянно появляются и на улицах саудовских городов. 23 сентября 2005 г. все то же государство официально ввело празднование (объявленного нерабочим) саудовского национального дня – праздника «объединения отечества». Это «новшество» «возвеличивает непредусмотренную шариатом дату», «празднование нововведенного неисламского события». Государство, поощряя процесс «национального диалога», выносит на обсуждение всего общества вопрос о «толерантности в отношении другого» – несаудовца и более того — немусульманина.

Публично выступая в ходе посвященной обсуждению этой темы «общенациональной встречи», один из представителей высшей страты официального корпуса улемов, юридический советник правительства и депутат Консультативного совета шейх Аль-Убейкан произнес слова, которые еще несколько лет тому назад казались немыслимыми: «Нетерпимость многих людей смягчается, когда эти люди начинают искать в собственных религиозных убеждениях положения, способные повернуть их на путь примирения с “другим”. Только на основе таких положений можно вести диалог с немусульманином. Разве в поведении нашего Пророка нет блестящих свидетельств подлинного стремления к диалогу? Разве он не вступал в отношения с иудеями (в годы своего изгнания в Медину. – Г.К.), не отвечал им, не входил в их дома и не вкушал их пищу, хотя они и были враждебны к Нему?»

Наконец, это государство, представленное своим высшим сановником – королем Абдаллой, говорит о том, что его «мечта» – создать «крупнейший на Ближнем Востоке технический университет, которому будет присвоено имя короля Абдель Азиза». Оно открывает по всей стране профессионально-технические училища и филиалы технических факультетов крупнейших университетов Эр-Рияда, где, конечно же, остающееся обязательным преподавание «основ благородного ислама» лишь обрамляет нечто более важное и существенное, то, что сам правящий монарх называет «подготовкой к научно-техническому скачку королевства в будущее».

Всеобщее среднее женское образование – одна из саудовских не отрицаемых реалий. Другой же является все большее увеличение числа девушек на женских факультетах высших учебных заведений (в том числе и в первую очередь на технических факультетах) королевства, т.е. государство стремится к повышению доли женщин в составе национальной рабочей силы, рассматривая этот процесс как элемент ее «саудизации». Рост доли businesswoman в составе саудовского «предпринимательского класса», а также их представительства в мероприятиях, представляющих интересы этого «класса», — еще одна не отрицаемая саудовская реалия. Женщины — участницы любой «встречи» в рамках «общенационального диалога», как и любой конференции, могут находиться в одном зале с мужчинами (вовсе не сопровождаемые своими родственниками-мужчинами), по крайней мере, в течение времени работы их секций, если на этих секциях они выступают с сообщениями или докладами. Порой (как это случилось два года назад во время работы международного Экономического форума в Джидде) некоторые женщины-предпринимательницы, бросая вызов сложившейся практике и Лиге общественной морали, остались в общем с мужчинами зале заседаний.

В июне 2005 г. «либеральные» депутаты саудовского Консультативного совета, обсуждавшего проект вводившихся в стране правил дорожного движения, предложили внести в них пункт, разрешающий саудовским женщинам вождение автомобиля. Незначительный, по сути дела, эпизод имел огромные последствия — публикация сообщения об этом вызвала в саудовском обществе бурю эмоций, дискуссий, привела к появлению множества обращенных к королю петиций как в поддержку этого предложения, так и против него.

Саудовское государство абсолютно далеко от того, чтобы сегодня обращать острие своей критики в адрес Лиги общественной морали, — оно создало эту структуру и включило ее в сформированный им же аппарат управления. Более того, ислам – одна из основ легитимации этого государства. Одновременно ислам – важнейший маркер саудовской национальной идентичности, от которой ни в коей мере не готовы отказаться и наиболее «либеральные» круги саудовской общественности. Однако критика деятельности Лиги – это еще одна из реалий сегодняшней саудовской жизни.

Размещенный на сайте Саудовского национального комитета прав человека (созданного с благословения высшего эшелона саудовского политического истеблишмента) полный текст первого подготовленного им отчета о положении в сфере прав человека в королевстве должен рассматриваться как наиболее яркое проявление критики Лиги. Речь идет не только о том, что в этом тексте содержится прямое указание на Лигу, когда в нем подчеркивается, что обязанности действующих от ее имени «добровольцев» сформулированы в Уставе этой организации «самым общим образом», что «на практике приводит к тому, что некоторые сотрудники Лиги намеренно или непреднамеренно совершают проступки, нарушающие права граждан». Эта критика более широка — поднимаемые в отчете вопросы, связанные с положением иностранных рабочих, применением «шариатски оправдываемых» пыток заключенных тюрем, ситуацией шиитов и, наконец, положением женщин и подростков, тому убедительное подтверждение. Но, равным образом, это подтверждает и выдвинутое в отчете Саудовского национального комитета прав человека требование о «необходимости для государства полномасштабного выполнения положений международных документов, связанных с правами человека, в первую очередь Всеобщей декларации прав человека».

Однако критика в адрес Лиги общественной морали со стороны граждан – это сегодня также одна из реалий саудовской жизни. 20 мая с.г. саудовская пресса сообщила о выигранном гражданкой страны процессе против нескольких «добровольцев» Лиги, осуществивших неоправданно жесткие насильственные действия против ее мужа. Машина, в которой находилась эта женщина вместе с ее мужем, была остановлена, а отсутствие у супругов свидетельства о браке позволило этим «добровольцам» обвинить их в том, что, находясь друг с другом «в одном помещении (автомобиле. – Г.К.), они предавались прелюбодеянию». Впервые в саудовской истории суд наложил денежный штраф на сотрудников организации, всегда рассматривавшейся в королевстве в качестве «непогрешимого» института религиозной власти.

28 мая саудовские газеты сообщили о смерти в офисе Лиги в одном из эр-риядских кварталов схваченного по доносу осведомителя «добровольцев» саудовского гражданина, в доме у которого якобы были обнаружены алкогольные напитки. Несмотря на действительно серьезные обвинения в его адрес (алкоголь категорически запрещен в Саудовской Аравии, где, между тем, в магазинах можно купить безалкогольное шампанское или пиво), некоторые газеты (среди них, например, не только рассматриваемая в качестве «либеральной» «Аль-Ватан», но и мекканская «Указ») опубликовали статьи, резко критиковавшие действия «добровольцев». В них подчеркивалась недопустимость обращения к доносам осведомителей, необходимость получения прокурорского постановления на обыск в частном доме, а также предоставление адвокатской помощи обвиняемым Лигой в «совершении греховных поступков». Однако все эти требования лишь вытекали из безоговорочного осуждения этими газетами действий «добровольцев», названных «откровенным бандитизмом», итогом которого стала смерть человека.

Любопытна высказанная в этой связи позиция официальной власти. Опубликованное также 28 мая официальное заявление аппарата губернатора Эр-Рияда принца Сальмана бен Абдель Азиза подчеркивало, что «добровольцы Лиги поощрения добродетели и осуждения греха, участвовавшие в обыске дома погибшего гражданина, задержаны». В этом заявлении отмечалось, что «смерть этого гражданина стала следствием неправомочных действий со стороны одного из добровольцев», как и сообщалось, что эр-риядские власти «проведут тщательное расследование случившего».

Впервые в саудовской истории нынешний глава Генерального управления «непогрешимой» Лиги поощрения добродетели и осуждения греха шейх Ибрагим Аль-Гейт был вынужден публично комментировать произошедший в столице эпизод. Выступая 27 мая перед представителями саудовских средств массовой информации, шейх отказался от сделанных им ранее заявлений о том, что «пресса ведет разнузданную кампанию против Лиги, намеренно раздувая допущенную ее активистами ошибку». Теперь речь шла о другом: «Для Лиги важно установить дружеские отношения со средствами массовой информации». Затем И. Аль-Гейт добавил: «Если пресса ставит точки над “i”, ничего не преувеличивая и ничего не преуменьшая, то мы будем согласны с ее позицией». Красноречивое заявление!

Сегодня саудовское общество далеко от того, чтобы быть однородным. Но и саудовский истеблишмент далек от того, чтобы и дальше в полном объеме следовать тем нормам общественной морали, которые выглядели для него естественными всего десятилетие назад. Однако посылаемые обществу этим истеблишментом сигналы многогранны и порой противоречивы. Столь же противоречиво их воспринимает и само общество. Тем не менее противоречивость действий обеих сторон – свидетельство их совместного (но ни в коем случае не быстрого и скачкообразного) движения вперед, когда одна из сторон – общество, более не желает быть лишь безмолвно воспринимающей указания своих правителей массой подданных.