- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Саудовская внешняя политика, содержание и направления деятельности: точка зрения МИДа королевства

Выступая 14 апреля с.г. с тронной речью очередного года на четвертой сессии Консультативного совета, саудовский монарх, касаясь сферы внешнеполитических действий королевства, в частности, подчеркивал: «Я не скрываю, что наш регион переживает опасное время, когда в нем множатся столкновения и последовательно сменяющие друг друга кризисы. В дела региона вмешиваются внешние силы, что и порождает его нестабильность. Это требует от саудовской дипломатии активных действий на региональной и международной арене. Ее действия основаны на диалоге, консультациях, на принципе высказывания “слов разума и мудрости”. Ее действия направлены на отражение угроз, рисков и устранение порождающих их причин, на смягчение положения, ликвидацию разрушительных противостояний, решение проблем мирными средствами, а именно этого и требует наша благородная вера, обязывающая наши души и чувства быть ответственными».

Слова короля об «активных действиях» саудовской дипломатии отражали реальность сегодняшней саудовской внешней политики. Она действительно приобрела новое качество – последовательную настойчивость действий, проявляющую себя в первую очередь в сфере региональных международных отношений. Это качество не может не рассматриваться как производное от развивающихся в стране внутренних реформ, постепенно, но, тем не менее, последовательно расширяющих круг участников принятия внешнеполитического решения. Сегодняшняя саудовская внешняя политика, по словам министра иностранных дел королевства принца Сауда Аль-Фейсала, «наступательна, но одновременно и умеренна, она отражает социально-политическую “консервативную последовательность” происходящих в королевстве изменений». Она стала, по его словам, «еще более прозрачной и взвешенной, уважающей выбор иных государств», направленной на создание условий, «в наибольшей степени благоприятствующих проведению процесса всеобъемлющего развития страны».

В рамках саудовской политической традиции Министерство иностранных дел (как и, например, Министерство внутренних дели или Министерство обороны и авиации) рассматривается как один из «институтов поддержания суверенитета». Это, в частности, означает, что пост министра иностранных дел всегда занимает представитель правящего семейства – Аль Сауд, а само министерство подчинено непосредственно королю. Непосредственное окружение монарха осуществляет «общее планирование политики и намечает окончательные контуры курса королевства в отношении существующих (в окружающем его пространстве. – Г.К.) проблем». В свою очередь, министр иностранных дел «получает указания» короля как «высшего руководителя страны».

28 мая лондонская газета «Аш-Шарк Аль-Аусат» опубликовало значительное по своему объему интервью заместителя министра иностранных дел по политическим вопросам и руководителя главного отдела саудовского МИДа по связям с международными организациями принца Турки бен Мухаммеда бен Сауда. Один из наиболее значительных чиновников саудовского внешнеполитического ведомства (и, естественно, член правящего семейства – внук короля Сауда) представил видение министерством содержания, основ и методов действия саудовской дипломатии, в частности, в ее региональном аспекте. Естественно, что высказанная им точка зрения полностью отражает те внешнеполитические идеи, которыми руководствуется саудовский политический истеблишмент.

Итак, наиболее принципиальный и существенный вопрос в связи с основными приоритетами внешнеполитического курса саудовского королевства – предлагаемое его истеблишментом самоосознание страны в окружающем ее геополитическом пространстве, сформулированное принцем Турки бен Мухаммедом бен Саудом: «Саудовское правительство, возглавляемое Служителем Двух Благородных Святынь королем Абдаллой бен Абдель Азизом, исходит из того, что королевство играет ведущую и руководящую роль в арабском и мусульманском мире». Значение этой роли сегодня лишь возрастает, «она – потребность, определяемая изменениями, происходящими в системе международных отношений и, в частности, в окружающем нас регионе». Это тем более предполагает, что предлагаемые одним из высших чиновников саудовского внешнеполитического ведомства определения роли его страны как «ведущей и руководящей» в арабо-мусульманском регионе требуют уточнения, хотя бы потому, что в нем существуют и иные (многочисленные) «центры силы».

Качество саудовской «ведущей и руководящей роли» предполагает, что «изменения в окружающем королевство регионе требуют поощрения позитивного диалога между всеми акторами» арабо-мусульманского региона, «выдвижения вперед высших национальных интересов уммы (текст интервью требует сохранить этот термин, используемый в качестве понятия «мусульманская нация». — Г.К.)», а также «направлять все усилия на мирное решение межгосударственных конфликтов до момента их перехода во взрывоопасную стадию». Иными словами, сегодня важнейший приоритет саудовской внешней политики состоит в том, чтобы «содействовать решению конфликтов в арабском и мусульманском мире». Именно так, «искренне и целенаправленно», как подчеркивал Турки бен Мухаммед бен Сауд, «действуют Служитель Двух Благородных Святынь и его правительство в отношении решения кризисных ситуаций регионального уровня – начиная с соглашения, достигнутого ФАТХом и ХАМАСом и призванного подчеркнуть их общую историческую ответственность перед их отечеством и народом, многих усилий, приложенных ради решения ливанского кризиса, и заканчивая мирной инициативой в отношении суданско-чадского конфликта». Далее следует одна из наиболее принципиальных фраз интервью: «Саудовская дипломатия ни на минуту не прекращает усилий как на региональном, так и на международном уровне, а также с помощью всех миролюбивых государств, ради того, чтобы обеспечить стабильность региона (Ближнего Востока. – Г.К.) и процветание всех его государств и народов».

Итак, ближневосточный конфликт. Турки бен Мухаммед бен Сауд подчеркивает: «Хотя в окружающем нас регионе имеется множество конфликтов и конфликтных ситуаций, оказывающих негативное воздействие на арабо-мусульманский мир, тем не менее решение арабо-израильского конфликта, избавление палестинского народа от длящихся почти шестьдесят лет страданий служит для королевства основной целью, ради которой оно постоянно и много работает». Что же в данном случае имеется в виду? Саудовский внешнеполитический чиновник заявляет, что «для мирного и справедливого решения арабо-израильского противостояния» его страна прилагает усилия «политического, экономического и социального характера». Если речь идет о сфере политики, то это, конечно же, саудовские мирные инициативы, «направленные на поиск окончательного решения конфликта» – «Мирный план короля (в то время – наследного принца. – Г.К.) Фахда, принятый в 1982 г. Фесским саммитом (Лиги арабских государств — ЛАГ. – Г.К.), знаменитая инициатива короля (в то время также наследного принца. – Г.К.) Абдаллы, принятая в 2002 г. Бейрутским саммитом (ЛАГ. – Г.К.) и получившая название “арабская мирная инициатива”, вновь подтвержденная недавно состоявшимся Эр-риядским саммитом Лиги, который принял решения, необходимые для ее активизации на уровне международной политики». Эта инициатива рассматривается Саудовской Аравией как «инициатива арабского стратегического выбора в пользу мира в сфере окончательного решения арабо-израильского противостояния».

Турки бен Мухаммед бен Сауд не мог не сказать в этой связи о Мекканском соглашении между ФАТХом и ХАМАСом, итогом которого стало создание палестинского правительства «национального единства». Тем не менее ради решения какой цели король Абдалла содействовал проведению встречи между обеими противоборствующими (и сегодня) палестинскими организациями? Конечно же, ради «восстановления попранных палестинских прав». Вместе с тем (и это новый поворот темы) саудовские усилия в интересах проведения палестино-палестинской встречи «под сенью священной Каабы», как и само прекращение «братоубийства», были предприняты, чтобы лишить веса «израильские заявления о том, что палестинцы не желают мира».

Конечно, саудовские усилия «экономического и социального характера», предпринимаемые королевством ради «мирного и справедливого решения арабо-израильского противостояния», представляют собой «предоставляемую королевством финансовую и натуральную помощь» его «палестинским братьям». По словам Турки бен Мухаммеда бен Сауда, саудовская помощь «составляет большую часть той помощи, которая предоставляется палестинской стороне (иными словами, Палестинской национальной администрации – ПНА, но не ХАМАСу. – Г.К.) международным сообществом». Но вновь новый поворот темы — Саудовская Аравия стремится не только «облегчить страдания братского палестинского народа», но и «содействовать укреплению его экономических и производственных возможностей». Идет ли речь о том, что Саудовская Аравия видит в таких формах предоставляемой ею администрации Махмуда Аббаса помощи некий инструмент, способный содействовать снижению уровня безработицы на территориях ПНА и, как итог этого процесса, снижению уровня палестинского терроризма? Видимо, да, если далее саудовский внешнеполитический чиновник отметил «необходимость скорейшей отмены введенной против палестинского народа экономической блокады».

Развитие внутриливанской ситуации также находится в центре внимания саудовского руководства: «Служитель Двух Благородных Святынь не раз подчеркивал, что все ливанцы должны действовать в интересах укрепления своего единства, восстановления стабильности и безопасности, преодолевая нынешнюю ситуацию в стране на основе законности, благоразумия, мудрости и диалога». Это означает, что «политические и экономические возможности Саудовской Аравии предоставлены всем группам ливанского народа», что королевство «равноудалено» от всех этноконфессиональных страт Ливана, что его действия направлены на «восстановление стабильности Ливана, его политического и географического единства», что Саудовская Аравия «приветствует внутриливанские усилия, направленные на реализацию идеи “гражданского мира”, а также любые инициативы, содействующие реализации этой цели», «процветанию всего братского ливанского народа». Для Саудовской Аравии нет никаких сомнений в том, что «стабильность Ливана тесно связана с безопасностью и стабильностью королевства и всего региона арабского мира», что заставляет саудовское руководство действовать в направлении предупреждения «сползания Ливана к анархии». Ради этого «Эр-Рияд стремится обеспечить Ливану солидарность всего арабского мира, а также оказать ему и его законному правительству политическую и экономическую поддержку».

Говоря о «моральной, политической и материальной ответственности Израиля за ущерб, нанесенный им гражданам Ливана и его инфраструктуре в ходе агрессии летом 2006 г.», Турки бен Мухаммед бен Сауд подчеркнул, что нынешняя задача Саудовской Аравии и всего арабского мира, как это было отмечено в документах Эр-риядского саммита ЛАГ, состоит в том, чтобы «обеспечить условия для развития внутриливанского позитивного диалога». Среди этих условий – «исключение деятельности тех, кто преступно играет безопасностью Ливана и вмешивается в его внутренние дела (речь в этом случае идет, естественно, не об Израиле)». Единственной основой политического решения ливанского кризиса, по его словам, являются «положения ливанской конституции и Таифские соглашения (1989 г., положившие при непосредственном саудовском участии конец гражданской войне в Ливане. – Г.К.)», «не допускающие какого-либо внешнего вмешательства во внутриливанские дела».

Внимание к иракской внутриполитической ситуации – это, естественно, один из саудовских внешнеполитических приоритетов. Как подчеркнул Турки бен Мухаммед бен Сауд, «все более деградирующая и нестабильная обстановка в Ираке требует всесторонних усилий, как региональных, так и международных, направленных на обеспечение стабильности этой арабской и мусульманской страны (стоит обратить внимание на фактическое цитирование идентификации Ирака ныне действующей иракской конституцией. – Г.К.)». Высокопоставленный саудовский внешнеполитический чиновник счел необходимым подчеркнуть, что эти усилия «должны отвечать целям, на реализацию которых устремлены все иракские граждане, вне зависимости от их политических, конфессиональных или этнических предпочтений, включая укрепление безопасности на всей территории Ирака». Эта цель должна быть реализована «на основе ликвидации всех источников насилия и терроризма, роспуска всех без исключения вооруженных формирований». В свою очередь, «пересмотр конституции и справедливое распределение национальных богатств» могут стать, по мнению представителя саудовского политического истеблишмента, «путем к реализации внутрииракского диалога».

Турки бен Мухаммед бен Сауд отметил, что его страна «призывает все страны, являющиеся постоянными членами Совета Безопасности, а также страны — соседи Ирака, нести ответственность за независимость Ирака и единство его территории». Но это задача не только внешних сил: «безопасность и процветание Ирака обязывают иракское правительство использовать все законные возможности для укрепления уз, связывающих все группы иракского населения, содействовать перестройке политических, военных и экономических институтов страны на базе справедливости, патриотизма и профессионализма», В свою очередь, Саудовская Аравия будет оказывать «всестороннюю помощь в реализации этих задач». Ирак, как подчеркнул Турки бен Мухаммед бен Сауд, «соседнее и братское государство», королевство «заинтересовано в стабилизации ситуации в этом государстве, в том, чтобы иракский народ вновь смог бы участвовать в созидании безопасности и стабильности региона, заняв подобающее ему место в масштабе арабского мира».

Противостояние терроризму – основной приоритет саудовской внешней политики, реализуемый (под почти вольтеровским) лозунгом «Уничтожить гадину!», «нанесшую огромный ущерб Саудовской Аравии, наиболее пострадавшей от него стране». Вступление королевства в международную антитеррористическую коалицию определялось «исламским шариатом, международным правом и принципами морали и нравственности». Противостояние терроризму требует «международного сотрудничества, сотрудничества всех государств и организаций, заинтересованных в его искоренении, присоединения к соответствующим международным соглашениям, проведения курса превентивных антитеррористических акций и антитеррористической политики в сфере безопасности и общественной жизни». Вместе с тем саудовская поддержка и участие в международной антитеррористической коалиции обусловлены тем, что, «поддерживая войну с терроризмом, Саудовская Аравия выступает против политизации этой войны и придания ей антиисламского характера. Она не приемлет несправедливой связи между исламом – религией справедливости и милосердия, с одной стороны, и терроризмом, с другой, только потому, что жалкая горстка формальных сторонников ислама связана с преступными деяниями». Саудовская Аравия, «гордится тем, что в 2004 г. в Эр-Рияде состоялся Международный антитеррористический конгресс». Его решения включали и «саудовское предложение о создании в Эр-Рияде под эгидой ООН Международного антитеррористического центра».

Но вернемся к саудовской самоидентификации в качестве страны, играющей «ведущую и руководящую роль» в арабо-мусульманском регионе и защищающей интересы «мусульманской уммы». Как стоило бы квалифицировать эту роль?

Отвечая на вопрос о задачах, стоявших перед прошедшим недавно в саудовской столице по инициативе Министерства иностранных дел совещании глав саудовских представительств, Турки бен Мухаммед бен Сауд сказал, что важнейшей среди них было «устранение препятствий на пути развития саудовской дипломатии». С саудовскими послами — участниками этого совещания встречался и король Абдалла, подчеркнувший в ходе беседы с ними, что их основной задачей «является защита саудовских интересов за пределами королевства». В чем, собственно, состоят эти интересы сегодня? Король Абдалла отметил в этой связи, что речь должна идти о «такой роли Саудовской Аравии, которая демонстрирует ее неустанное стремление содействовать реализации интересов всего международного сообщества». Одним из аспектов такой деятельности «на благо всего человечества» и выступает «ведущая роль» королевства в деле «обеспечения прогресса и процветания братских и дружественных народов, достижения безопасности и стабильности в регионе и мире, ликвидации конфликтов и конфликтных ситуаций; при этом должны использоваться только те методы и средства, которые способны привести участников конфликтов и споров к миру и добрососедству».