4 июля 2019 года стамбульский Университет Кадир Хас опубликовал очередное исследование, посвященное отношению турецких граждан к внешней политике страны. Завершаем обзор тех результатов, которые были получены организаторами.
Напомним, что мы остановились на одной из ключевых проблематик для турецкой внешней политики – на обстановке в Сирии, с которой у Турции – протяженная сухопутная 911-километровая граница.
Турция являет всему миру и, прежде всего, себе самой, разумеется, принципиальную позицию по неприятию официального Дамаска. Конечно же, это сужает пространство для её внешнеполитического маневра.
При том, что, как показал проведенный стамбульским Университетом опрос, среди его участников (а мы исходим из того, что организаторы опроса стремятся к тому, чтобы результаты были бы масштабированы на всю Турцию) наличествует серьезный спрос на то, чтобы политика Турции в Сирии была бы более сбалансирована и равноудалена ото всех участников затянувшегося противостояния.
Прямым негативным следствием для Турции затянувшейся гражданской войны является наличие в стране огромной армии сирийских беженцев, которые все больше и больше раздражают турецкое общество.
Отметим, что турецкое руководство предпринимает все возможные и невозможные усилия, чтобы никакие эксцессы с участием сирийских беженцев на турецкой территории, по линии СМИ, не становились достоянием турецкой общественности. Однако, обстановку на улицах Турции – обилие сирийских бродяг, причем по всей стране – все прекрасно себе видят. И представляют себе, что значит 4 миллиона человек из-за рубежа, находящихся в стесненных обстоятельствах. Даже если они, изначально, и не склонны к совершению правонарушений. А в этой «мутной воде», ливнем хлынувшей в Турцию – полно и таких.
В этом смысле, опрос Университета Кадир Хас не принес никаких сюрпризов, а лишь зафиксировал сложившуюся негативную ситуацию.
Вот – то, как ответили турецкие респонденты на вопрос о «степени их довольства сирийскими беженцами».
Приводим результаты текущего опроса: «доволен» ответило 7,4% опрошенных, «нельзя сказать, чтобы был доволен или недоволен» — 24,9%, «недоволен» ответило 67,7%.
А вот, допустим, для сравнения результаты опроса двухлетней давности, который был проведен в 2017 году: тогда «доволен» ответило 17,5% опрошенных, «нельзя сказать, чтобы был доволен или недоволен» — 28,0%, «недоволен» ответило 54,5%.
То есть, как мы видим, изначально, особо довольных в Турции пребыванием на её территории беженцев не было. Более половины опрашиваемых постоянно были недовольны сирийскими беженцами.
Однако, принципиальным вопросом является то, что Турции следует делать уже в сложившейся ситуации, когда на её территории находится свыше 4-х миллионов человек – граждан разгромленной Сирии, с которыми непонятно что делать. Но совершенно понятно, что никуда, ни на какую историческую родину беженцы возвращаться не собираются.
За годы гражданской войны в Сирии, в Турции у сирийских беженцев уже родились и вовсю подрастают дети, которые учатся в турецких школах и понятия не имеют о своей родине. Также за эти годы, так или иначе, беженцы адаптировались к своей жизни в Турции и пусть их жизнь в Турции не слишком комфортна, зато они могут рассчитывать на то, что их дети будут жить в совершенно других, более комфортных условиях. И, заметим, что на совершенно других правах – полноценных граждан страны, полностью адаптированных к условиям проживания в ней.
Итак, что же делать Турции с сирийскими беженцами дальше? Приводим варианты ответов, полученных от участников опроса: должен быть положен конец приему новых беженцев – 57,6%, должна быть установлена граница – определена квота на прием новых беженцев – 24,2%, каково бы ни было их число, но сирийских беженцев, тем не менее, следует принимать – 9,3%, для беженцев должны быть улучшены условия проживания – 3,6%, согласно соглашению, подписанному с Европой, Турция должна принимать на своей территории тех беженцев, которые сбежали на территорию Греции (то есть, речь идет об исполнении Турцией условий так называемого Брюссельского соглашения, которое как «рабское и позорное» для всех стран подписантов не назвал только ленивый, как в мире, так и в самой Турции – В.К.) – 3,3%.
Заметим, что те результаты, которые были получены в ответ на этот вопрос являются достаточно релевантными по отношению ко времени. Приведем ответы на тот же самый вопрос, которые были получены два года назад – в 2017-м году:
Должен быть положен конец приему новых беженцев – 46,4%, должна быть установлена граница – определена квота на прием новых беженцев – 27,0%, каково бы ни было их число, но сирийских беженцев, тем не менее, следует принимать – 19,3%, для беженцев должны быть улучшены условия проживания – 3,4%, согласно соглашению, подписанному с Европой, Турция должна принимать на своей территории тех беженцев, которые сбежали на территорию Греции – 2,8%.
Заметим, что в ответе на этот вопрос лишь сократилось число тех респондентов, кто говорит о том, что, в любом случае, беженцев надо продолжать принимать в Турции. Число «гуманистов» в Турции сократилось с 2017 по 2019-й годы с 19,3% до 9,3%. В остальном опрошенные стоят на твердой позиции, заключающейся в том, что беженцев стране больше принимать не нужно. При этом, справедливо полагается, что свой гуманитарный долг страна, к настоящему времени, уже выполнила и пора бы уже подключиться другим участникам, в частности, тем западным странам, которые активно раскачивали лодку обстановки в Сирии.
Что характерно, именно сторонники правящей Партии справедливости и развития и примкнувшие к ним националисты от Партии националистического движения выказывают наибольшее довольство от нахождения на турецкой территории беженцев. Число тех, кто говорит слово «доволен» в ответ на этот вопрос составляет 10,3% и 11,4%. При том, что, как казалось, именно те, кто вышагивает под слоганом «один народ» должны больше всего бороться, чтобы обеспечивать гомогенность населения.
Напротив, оппозиция менее всего довольна тем, что в Турции проживают беженцы: Народно-республиканская партия – 2,3%, Партия демократии народов – 7,9%, Хорошая партия – 6,7%. Более того, главная оппозиционная Народно-республиканская партия демонстрирует наименьшую размытость взглядов по этому вопросу: лишь 15,0% затруднились со своими оценками, тогда как 82,6% указали на то, что они недовольны тем, что в Турции находятся беженцы. Приблизительно столь же высокие показатели демонстрируют Партия демократии народов: 20,8% не знают, как оценивать присутствие беженцев. А категорически недовольными оказалось около 71,3% опрошенных. Хорошая партия демонстрирует некоторый «разброд и шатание» — 31,5% не дают своих оценок. Лишь 61,8% недовольны темой беженцев, что, в принципе находится на одном уровне с Партией справедливости и развития (ПСР) и с Партией националистического движения (ПНД).
В рядах ПСР число неопределившихся – 30,7%, а доля тех, кто заявляет о своем недовольстве – 59,0%. В ПНД ситуация – приблизительно та же самая: 25,0% неопределившихся и 63,6% недовольных.
Впрочем, надо заметить, что в целом число недовольных положением дел с беженцами в стране – очень высоко. Это – потенциально актив для политиков, которые смогут с этой проблемой разобраться. Собственно, об этом турецкое руководство знает – отсюда и различные проекты буферных зон на границе между Турцией и Сирией, которые можно было бы застроить силами турецких строительных подрядчиков и приступить к переселению туда беженцев. Даже начало этого процесса может стать для Партии справедливости и развития дополнительным источником поддержки избирателей. Правда, к настоящему моменту этот вопрос с мертвой точки не удалось. Все упирается даже не в политическую волю, а в то, кто этот проект застройки и переселения профинансирует. Турция настаивает на коллективной ответственности Запада за произошедшее в Сирии, которая должна быть коллективно же и оплачена. Вот только Запад не торопится предпринимать какие-либо шаги в данном направлении. Отчего турецкий проект откровенно пробуксовывает.
Следующим вопросом в опросе стал следующий: вероятное объявление автономного курдского района в Сирии, способно ли оно породить аналогичные ожидания среди турецких курдов?
Напомним, что это – самый большой страх в турецком обществе, страх внутреннего сепаратизма, вдохновленного автономизацией курдов, сначала в Ираке, а потом уже и в Сирии. На самом деле, в регионе уже не вчера наметился тренд на образование независимого курдского государства. Про точку невозврата ещё говорить рано, но несомненные предпосылки к этому уже обозначились. Впрочем, эта идея, одинаковым образом, не нравится ни арабам, ни иранцам, ни туркам. Но поделать с этим пока им ничего не удается.
Вот как ответили на приведенный выше вопрос респонденты: утвердительный ответ дало 40,4% опрошенных, отрицательно ответило 37,6% опрошенных, а ещё 22,0% затруднилось с ответом.
Если смотреть на то, как это смотрится в разрезе партийной принадлежности ответивших, то получится, что эти числа для сторонников правящей Партии справедливости и развития выглядят следующим образом: 37,5% («породит»), 40,2% («не породит»), 22,3% («не имею представления»).
Главная оппозиционная Народно-республиканская партия демонстрирует заметно отличающиеся от правящих кругов: 49,8% («породит»), 29,6% («не породит»), 20,7% («не имею представления»).
Правая Партия националистического движения находится полностью в сфере своей идеологии и мировоззрения: 53,4% («породит»), 23,9% («не породит»), 22,7% («не имею представления»).
Понятно, что прокурдская Партия демократии народов демонстрирует спокойствие и, напротив, не склонна «нервничать» на предмет курдской автономии: 28,7% («породит»), 57,4% («не породит»), 13,9% («не имею представления»).
Что же до националистической Хорошей партии, то она, несколько причудливым образом, по своим взглядам, оказалась близка к правящей Партии справедливости и развития: 37,1% («породит»), 32,6% («не породит»), 30,3% («не имею представления»). Разве что, партия демонстрирует самый высокий процент опрошенных, не определившихся со своим отношением к тому, чего ждать автономизации курдов региона в соседних странах. Прежде всего, в Ираке, а затем уже и в Сирии.
Далее, опрос развивает эту тему задавая более глубокий вопрос, относительно того, какие именно политические ожидания могут возникнуть у турецких курдов в связи с процессами, проистекающими в Ираке и в Сирии?
Тут картина, по сравнению с предыдущим вопросом, получается несколько более предметной.
35,8% опрошенных считают, что никакого эффекта процессы, происходящие в соседних Ираке и в Сирии, на турецких курдов возыметь не могут. Тут, сразу заметим, что речь идет о выдавании желаемого за действительное, поскольку, совершенно очевидно, что не могут курды, проживающие в разных странах не посматривать друг за другом и за теми подвижками, которые возникают на пути повышения своей автономии от центральных правительств в разных странах.
Ещё 21,9% опрошенных посчитали, что ситуация в соседних странах подвигла турецких курдов на пути создания (точнее мысли о создании) независимого курдского государства. Можно считать это «правильным ответом», с учетом уже изложенного выше, а также тех тесных связей, которые наличествуют между курдами региона.
15,0% опрошенных Университетом Кадир Хас посчитали, что произошедшие события не только не сплотили, но и разобщили курдов.
Ещё 12,8% отметили, что влияние этих событий направлено в русле повышения автономности курдов, то есть, отнюдь не независимости.
Весьма интересно, что ещё 12,0% отметили, что политические ожидания турецких курдов не только не усилились, но и, напротив, от всего происходящего в Ираке и в Сирии только лишь ослабли. И, более того, нашлось ещё 2,5%, которые заговорили о том, что внутренняя интеграция Турции только лишь выросла от внешних примеров Ирака и Сирии.
Итого, мы видим разброд и шатание в отношении того, о каком влиянии на турецких курдов тех процессов, которые происходят в Ираке и в Сирии, можно говорить. Причем, что характерно, немало в турецком обществе тех, кто говорит о том, что обособление курдов региона может приводить не только к мыслям об аналогичных действиях у турецких курдов, но и, напротив, снижать их политические ожидания и даже повышать сплоченность турецкого общества. Откуда уж делаются последние выводы – сказать сложно. Это – абсолютная загадка, когда речь идет о крупнейшей в мире этнической общности, не имеющей собственной государственности.
Тем вопросом, который завершает опрос Университета Кадир Хас является то, что касается арабо – израильского конфликта, в котором Турция, если задуматься, то ни с того ни с сего, приняла, после прихода во власть в 2002 году Партии справедливости и развития, самое живое участие. При этом, одномоментно были забыты те многолетние партнёрские отношения, которые до тех пор благополучно себе существовали между Турцией и Израилем в регионе.
Итак устроителей опроса заинтересовало то, какое место, на взгляд респондентов, Турция должна занимать место в конфликте между арабским миром и Израилем. В общем и целом, можно сказать, что ответ на этот вопрос является, своего рода, вотумом доверия всей ближневосточной политике действующего руководства Турции.
Подавляющее большинство ответило, что Турция должна выполнять между двумя сторонами (точнее, сторон больше) посредническую функцию. Таковых нашлось среди опрошенных 40,5%. Еще 37,4% указали на то, что Турция никоим образом не должна вмешиваться в это противостояние. 16,2% заявили о необходимости оказания поддержки арабской политике в отношении Израиля. А ещё 5,9% заговорили о том, что нужно поддерживать политику не арабских стран, а именно Израиля.
С другой стороны, в Турции не так много ратующих за нормализацию отношений с Израилем: таковых нашлось лишь 23,2%. 50,2% опрошенных считают, что нормализовывать двусторонние отношения не следует. Ещё 26,6% понятия не имеют о том, что следует делать с турецко – израильскими отношениями.
Вот в этом, собственно, и состоит главное противоречие – с одной стороны, респонденты говорят о том, что надо заниматься посредничеством в арабо – израильском конфликте, с другой стороны, нормализовывать отношения с Израилем они не хотят.
Вообще, это характерно в целом для турецкого общества – противоречия выявить опросу очень легко: тут мы видим, одновременно, и желание проводить между всеми «в мире» равноудаленную политику и нежелание вносить для этого изменения в свою внешнюю политику (как пример, можно привести Сирию и Израиль). Зато, однозначен тренд в сторону России, который нам стоило бы иметь в виду и, по возможности, конвертировать его в даже большее, чем АЭС «Аккую», газопровод «Турецкий поток» и поставки Турции систем С-400.