Cирийский конфликт продолжает выступать в качестве одного из определяющих факторов в ливанской политике. Сформированный в январе 2019 года новый кабинет министров во главе с премьером С.Харири продолжает трясти, что угрожает новым внутриполитическим кризисом.
Чувствительный сирийский трек, собственно, является чуть ли не главным «яблоком раздора» во внутренних противоречиях, которые блокируют долгожданные экономические реформы и ведут к разбалансировке и потере функциональности самой политической системы Ливана. Только в конце мая правительству удалось найти консенсус по национальному бюджету, который был в итоге одобрен. Позже в Бейруте утвердили новый национальный план по реформированию неэффективной системы электроэнергетики. Однако к августу с.г. межфракционные разногласия внутри правительства вновь обострились до предела, угрожая Ливану новым политическим кризисом.
Основная линия разлома по сирийскому вопросу проходит между премьер-министром С.Харири и назначенными им союзными министрами от Прогрессивной социалистической партии и партии «Ливанских силы», c одной стороны, и одиозным министром иностранных дел Джебраном Басилем, поддерживаемым влиятельным спикером парламента Н.Берри, c другой. Последние представляют широкий политический лагерь в ливанском истеблишменте, который носит название «Движение 8 марта» и последовательно выступает за налаживание диалога с официальным Дамаском и нормализацию политических и экономических связей. Хотя сам Басиль возглавляет христианское Свободное патриотическое движение (СПД), в основу просирийского альянса разумеется входят шиитские движения, преимущественно светского толка.
Суннитская группа во главе с премьером С.Харири категорически против прямых взаимоотношений с президентом САР Б.Асадом и его союзниками в регионе, прежде всего иранскими властями.
По вопросу сирийских беженцев в Ливане соперничающие стороны также придерживаются диаметрально противоположных взглядов, несмотря на наличие национального консенсуса о неприемлемости легализации сирийских беженцев в стране. При этом Харири и его единомышленники, хотя и против придания легального статуса сирийцам, но, во-первых, занимают более снисходительную позицию к беженцам (усматривая в них потенциальных идеологических противников сирийских властей), а во-вторых — категорически не готовы вести реальные переговоры напрямую с Дамаском на предмет поэтапной массовой репатриации сирийцев обратно на родину, предпочитая выдавливать беженцев неформально либо посылать сигналы через своих западных партнеров, либо через Россию.
Шиитская же группа последовательно выступает за прямой диалог с официальным Дамаском, усматривая в этом возможность быстро, пакетом, решить вопрос с беженцами, а также рассчитывая таким образом открыть диалог с Дамаском по более широкому кругу вопросов. При этом Басиль и его союзники выступают не менее ультимативно, чем их оппоненты, за ускоренную высылку беженцев, не допуская возможности поэтапной интеграции, хотя бы части из них, в ливанское общество.
Фактор «Хизбаллы» и ее вовлеченности в сирийские дела играет тоже немаловажную роль в ливанских внутриполитических разногласиях. В последние месяцы наметилось существенное усиление международного давления на «Хизбаллу». Американские санкции были достаточно эффективными и смогли сковать финансовые возможности и каналы финансирования «Хизбаллы», что несколько снизило политическую значимость этого шиитского политического движения и его возможности влиять на политическую повестку ливанских властей. Наглядно заметен в последние месяцы крен главы внешнеполитического ведомства и его сподвижников к более секулярной повестке. Однако, несмотря на наметившуюся тенденцию, потенциал «Хизбаллы» как политического тяжеловеса в сирийском вопросе по-прежнему существенный, и вероятный внутренний водораздел по этому вопросу между противоборствующими фракциями ливанского кабинета министров не исключен. Особенно если рассматривать эту ситуацию с иранского угла, поскольку во фракции С.Харири в этой связке усматривают серьезную угрозу использования Тегераном карты «Хизбаллы» для вовлечения в ливанские дела.
Отметим, что помимо очевидных межфракционных противоречий внутри ливанского кабинета на сирийском треке, имеются и некие точки соприкосновения, обусловленные прагматичными национальными интересами. В первую очередь, эта общность позиций лежит в плоскости торгово-экономических взаимоотношений между двумя странами и использования Сирии как стратегического моста для налаживания торговли с другими арабскими странами. По итогам 2018 года дефицит торгового баланса Ливана еще более вырос, превысив 17 млрд долларов США (прирост составил 1.7%), что обусловлено в первую очередь экономическими потерями от сирийского конфликта и фактической изоляцией от арабских стран и Турции. В этой связи, налаживание стабильного канала поставок как промышленной, так и аграрной продукции Ливана – через сирийский мост – в другие ближневосточные страны является важнейшей экономической задачей. Ливанский министр внешней торговли Хасан Мурад уже анонсировал в начале августа планы по запуску масштабных переговоров с Дамаском относительно сокращения таможенных тарифов для экспорта ливанской продукции через территорию Сирии в третьи страны.
Думается, что с учетом имеющихся очевидных разногласий по Сирии внутри ливанского кабинета ожидать прорыва в политическом диалоге между Дамаском и Бейрутом в среднесрочной перспективе нецелесообразно. Хуже того, при самом негативном сценарии сирийский фактор будет продолжать подтачивать внутренние межфракционные противоречия, угрожая новому политическому кризису и роспуску ливанского кабинета. Едва ли следует ожидать и официальных договоренностей между двумя странами по сирийским беженцам, даже если допустить самое активное посредническое участие внешних игроков. На торгово-экономическом фронте, c учетом обоюдных прагматичных интересов, определенное потепление возможно, особенно по линии бизнеса и крупных негосударственных корпораций. Однако политические проблемы будут неизменно воздействовать на экономическую сферу, де-факто ограничивая маневры Дамаска и Бейрута на пути к восстановлению полномасштабного торгового сотрудничества.