Удивительно, как политические факторы могут быть эффективнее экономических инициатив в стимулировании аграрного развития. Пример Катара, оказавшегося в июне 2017 году в серьезном дипломатическом кризисе в результате политического давления и блокады со стороны Саудовской Аравии и ее союзников, который в итоге извлёк отличную выгоду из этой ситуации. Для сокращения зависимости от некогда важнейшего торгово-экономического партнера, власти Катара взяли курс на обеспечение национальной продовольственной безопасности за счёт самообеспеченности и диверсификации торговых связей.
В итоге именно политические мотивы сыграли решающую роль: страна за два года смогла совершить резкий скачок в аграрном развитии и выйти на впечатляющие показатели, вопреки сложным климатическим условиям отграниченным ресурсам, которые сдерживают развитие сельского хозяйства. В итоге по многим ключевым видам продовольственной номенклатуры Катар смог за короткий период существенно нарастить локальное производство. Созданный в рамках Министерства по окружающей среде профильный Департамент продовольственной безопасности разработал конкретную целевую стратегию на этот счёт. По данным этого органа, Катар смог к сентябрю текущего года добиться важных показателей по производству молока и курятине — уровень самообеспеченности по этим двум важнейшим продуктам достиг 106% и 124% соответственно. Это позволяет не только полностью удовлетворять локальные нужды, но и планировать экспорт. Сложнее обстоит дело с локальным производством свежих овощей, яиц и красного мяса — здесь пока зависимость от экспорта велика, и уровень самообеспеченности составляет 27%, 28% и 18% соответственно.
В животноводстве, благодаря государственной поддержке, удалось обеспечить прирост производства. Наиболее впечатляющим стал рост производства говядины. Сегодня Катар обеспечивает себя этой продукцией на 34% потребностей. Тем не менее, доля говядины в общей «мясной» корзине традиционно невелика. В целом по стране насчитывается 1.6 млн голов скота, с преобладанием овцеводства (65%).
Следует подчеркнуть, что аграрная политика катарских властей сфокусирована на неуклонном наращивании производства. Достигнутый всего лишь за два года беспрецедентный прогресс говорит сам за себя. Власти Катара почувствовали вкус успеха и не намерены сворачивать стратегию. Задача самообеспеченности усиливает не только внутреннюю социально-экономическую систему страны, защищая ее от внешних шоков и колебаний. Она создаёт новые рабочие места и устойчивый доход для фермеров. Что более важно — в условиях сохраняющейся блокады и санкций курс на самообеспеченность укрепляет внешний имидж страны и ее политические позиции.
Разумеется, катарская модель, обусловленная особенностью ситуации, подходит не всем. Курс на самообеспечение закрывает страну от внешних рынков и снижает конкуренцию, что ведёт в долгосрочном плане к новым структурным рискам.
В июне 2017 года модель сработала. Пока мировые СМИ в полный голос обсуждали угрозу продовольственного кризиса после введённого Саудовской Аравией эмбарго, Доха занималась укреплением национальной продовольственной безопасности 2.3-хмиллионного населения. За счёт государственной поддержки и инвестиций частного сектора удалось нарастить местное производство. Одновременно, Доха смогла диверсифицировать торговые связи, чтобы обеспечить устойчивый приток продуктов питания, особенно на первом этапе. В итоге опасения пустых прилавков и дефицита продуктов, которые тиражировались летом 2017 года, не оправдались.
Успех катарской модели заключается в грамотном балансе между мерами государственной поддержки агарного сектора, и точечными инвестициями в сфере импортозамещения. В практическом плане катарское правительство заключило контракты с десятками национальных подрядчиков по имплементации проектов в сфере растениеводства, рыболовства и животноводства, в кооперации с местными фермерами. Рассчитанная до 2022 года программа предполагает вовлечь 1400 фермерских хозяйств и ввести в оборот дополнительно 45 тысяч акров земли. Следующая важная целевая задача катарского правительства — достичь 70% самообеспеченности овощной продукции к 2023 году.
В условиях дефицита земельных и водных ресурсов правительство Катара было вынужденно действовать инновационными методами. С одной стороны, внедряются новые, энергосберегающие и водосберегающие технологии. Особенно это актуально для производства овощей и фруктов. С другой — проводится политика приобретения зарубежных активов и ресурсов (земельных, водных и прочее) для производства агарной продукции на внутренние нужды. Эта политика проводится через различные инвестиционные и венчурные фонды, главным из которых является созданная ещё в 2008 году группа компаний «Хассад». В частности, в Австралии через посредническую компанию «Хассад Австралия» Катар приобрёл около 300 тысяч гектаров пашни для возделывания культур.
Думается, курс катарских властей на самообеспечение будет продолжен. Пока это наиболее действенный инструмент укрепления национальной продовольственной безопасности в реалиях катарской модели. В качестве следующего шага, Доха делает ставку на государственно-частное партнерство как механизм для привлечения прямых иностранных инвестиций в агробизнес и развитие сельской инфраструктуры. В апреле текущего года кабинет министров согласовал новый законопроект для стимулирования государственно-частного партнерства, который предусматривает передачу земель в аренду или лицензионное пользование частному сектору, в том числе зарубежным компаниям. Законопроект сейчас на последних стадиях согласования и вступит в силу до конца 2019 года. Наибольший интерес на сегодня к таким формам совместного сотрудничества в агробизнесе проявляют Италия и Индонезия. В частности, Индонезия заинтересована в участии в новом амбициозном проекте по продовольственной безопасности в катарском порте Хамад. Идеологической платформой для новых инвестиционных проектов является новая национальная стратегия Катара «Видение 2030»”, в рамках которой власти намерены мобилизовать свыше 350 млрд долларов США на реализацию проектов в различных сферах экономики, включая агробизнес.