2007 год – важный отрезок времени в развитии пакистанского государства. В этом году должны состояться выборы высших органов государственной власти – президента, парламента и законодательных собраний провинций. Ясно, что спокойной жизни ожидать не приходилось. Но события первой половины года превзошли самые пессимистические ожидания.
На фоне ставшей уже обычной нестабильности в северо-западных районах страны, столкновений правительственных войск с исламскими экстремистами и сепаратистами, борьбы с проникающими из-за рубежа талибами и аль-каидовцами, произошла вылазка исламорадикалов в самой столице Пакистана, довольно благополучном Исламабаде. С началом года в стране стала применяться крайняя форма террористической деятельности –акции боевиков-смертников, которые руководствовались лозунгом – «Наши жизни – наше оружие!». Наконец, появилась такая форма протеста или поддержки «братьев» как самоубийства.
Если теперь отвлечься от религиозной составляющей политической ситуации в стране, то событием крайней важности в минувшие месяцы был так называемый правовой кризис, связанный с попыткой президента отправить в отставку Председателя Верховного суда страны И.М.Чоудхри. Более четырех месяцев (9 марта – 10 июля) длилась эта баталия, окончившаяся победой последнего. Все эти месяцы страну сотрясали массовые выступления в защиту судебной «ветви власти». Массовость эта объяснялась тем, что данный инцидент был использован оппозицией, которая получила хороший повод для нападок на правящий режим. В этом движении участвовали и искренние защитники демократических ценностей, и те, кто выступал за сохранение демократических институтов, чтобы с их помощью прийти к власти и затем избавиться от них; основную же массу выступавших составляли те, кто использовал юридический казус для выражения своего недовольства.
Все эти события подробно описаны нашими и зарубежными наблюдателями (1). Поэтому, не останавливаясь на деталях, хотелось бы в целом оценить их воздействие на политическую ситуацию в стране, позиции правящего режима.
Совершенно очевидно, что события первой половины 2007 г. сильнейшим образом дестабилизировали обстановку, что в свою очередь существенно осложнило положение правительства. В начале года у многих не вызывало сомнений, что П.Мушарраф сохранит свое положение главы государства и армии. Согласно плану властей, коллегия выборщиков, состоящая из членов высших законодательных органов, в которой правящая Пакистанская Мусульманская лига (К) и ее союзники имеют большинство, предоставила бы генералу мандат на новый пятилетний срок. После этого состоялись бы всеобщие выборы, на исход которых, безусловно, повлияли бы сохранение П. Мушаррафом в своих руках высших гражданских и военных постов («План А»). Хотя этот путь, мягко говоря, не совсем соответствует Конституции, которая требует выборов президента коллегией, образованной после всеобщих выборов, однако некоторые обстоятельства позволяли избрать данный вариант выборов высших органов власти (2).
Этот план мог бы успешно сработать. Однако П.Мушарраф, подтверждая известную поговорку, что «отличное – враг хорошего», решил нейтрализовать любые возможные попытки противодействия своему плану. Подозрения пали на назначенного самим же П.Мушаррафом в 2005 г. Верховного судью И.М. Чоудхри, который в последнее время позволял себе некоторую самостоятельность. Попытка его отстранения от власти не удалась, что означало крупную неудачу П.Мушаррафа, после которой судебная власть стала действительно строже следить за соблюдением законности.
Исламисты, после противостояния «под стенами Красной мечети», решительно заявили об абсолютном неприятии «Плана А»; при попытках его осуществления все представители религиозных партий будут блокировать работу коллегии выборщиков президента. Возможно, что в нынешней крайне сложной и неясной обстановке, некоторые «нетвердые» участники правящей коалиции во имя «соблюдения конституционно-демократических ценностей» поступят так же. В этом случае легитимность коллегии выборщиков будет поставлена под сомнение.
Противоречивость и непредсказуемость ситуации, что во многом является делом рук самих пакистанских руководителей, вынуждает их всерьез рассматривать другой вариант решения проблемы выборов, от которых во многом зависят судьбы Пакистана и нынешних его лидеров («План Б»). По этому плану сначала проводятся выборы высших законодательных органов страны, которые затем образуют коллегию выборщиков президента. Разумеется, данный вариант может принести большие потери правящему блоку. Но в сложившихся обстоятельствах большую опасность представляет упрямое следование старому курсу, вызывающему всеобщее осуждение. По мнению многих пакистанских наблюдателей, уже сам факт смены вех продемонстрировал бы смелость и гибкость власти, ее желание прислушаться к мнению народа, твердо следовать легитимным методам управления. Известный политолог А. Амир прогнозирует, что в таком случае «очистилась бы сама политическая атмосфера», ослабла напряженность, внимание к проблеме президентства несколько снизилось и переключилось бы на парламентские выборы, борьбу между собой самих политических партий (3).
Надо также иметь в виду, что основные события прошедшей части года, оцененные нами со знаком минус для власти, как всякое сложное явление, имеет и противоположное значение. Так, «правовой кризис», при всех его неблагоприятных последствиях для режима, только этим моментом не ограничивается. В самом деле, весь ход событий показал легитимный характер борьбы, которая не выходила за рамки правового поля. Победа судебной «ветви власти» над могущественной исполнительной, возглавляемой генералом-президентом, должна наглядно свидетельствовать о демократическом и справедливом государственном устройстве Пакистана. Это несомненно содействовало поднятию престижа его руководителей внутри страны и, особенно, за ее пределами.
События, связанные с «Красной мечетью», показали недостатки многолетней антитеррористической борьбы, на которую уже были затрачены большие средства. Концентрация оружия и боевиков под самым боком у правительства свидетельствовали о провале спецслужб, если не хуже – учитывая их давнишние связи с исламистами. О плохой готовности к таким вспышкам терроризма говорит и вся многомесячная эпопея по ликвидации конфликта, связанного с «Красной мечетью», которая явила собой длительную и сумбурную кампанию, в ходе которой происходили переговоры, тут же нарушаемые, перестрелки, взятие заложников (в т.ч. иностранных), введение комендантского часа и наконец, кровопролитный штурм мечети 10 – 11 июля.
Вся эта история, конечно, нанесла ущерб правительству. Но, несомненно, неудачной она оказалась и для исламистов. Практически нигде, за исключением северо-запада, не было проявлений солидарности с повстанцами, которые очень рассчитывали на это. Еще раз был подтвержден факт, что население страны в своем большинстве не поддерживает экстремистов и фундаменталистов. Пакистанцы хотят спокойной, мирной и безопасной жизни; их не прельщают «талибанизация» и судьба афганского народа. Ныне этим настроениям способствуют серьезные экономические достижения и определенные позитивные социальные сдвиги в стране. Выступление террористов, их варварские действия, убийства ни в чем неповинных людей, в т.ч. иностранцев (например, трех китайских рабочих 9 июля в окрестностях Пешавара), неспособность предложить что-либо, кроме «пояса шахида» еще раз показали стране опасность религиозного экстремизма и необходимость упорного ему противодействия.
Вылазка исламорадикалов в Исламабаде обострила уже имевшиеся проблемы в стане оппозиции. Во время конфликта ее умеренная часть, прежде всего Пакистанская народная партия (ПНП), выступала за решительную борьбу с религиозным экстремизмом и терроризмом, т.е. по сути поддержала правительство. В давно готовившейся конференции оппозиционных партий в Лондоне 7-8 июля принимали участие представители ПНП, однако лидер партии Беназир Бхутто среди них не было. После завершения конфликта, радикально настроенная часть оппозиционного блока разработала план действий по бойкоту выборов. Руководство ПНП отказалось участвовать в этом, отметив возникновение существенных разногласий с ММА.
Кровавые события первой половины 2007 г. усилили существующую тенденцию к сближению всех политических сил умеренного толка и дистанцирование их от религиозных экстремистов и фундаменталистов. Здесь, прежде всего, имеется в виду ПНП. В рядах оппозиции, где главную скрипку играет ММА, ПНП оказалась в силу тех условий, которые сложились после прихода армии к власти в октябре 1999 г. Генерал П.Мушарраф с самого начала рассматривал эту партию (и ее лидера) как сильного противника своему единоличному правлению. Поэтому ПНП была полностью отстранена от участия в управлении, а ее глава подверглась преследованиями и была вынуждена жить в эмиграции, не имея, таким образом, непосредственного контакта со своей партией. ПНП, чтобы не потерять своих позиций в обществе, вступила в оппозицию и активно проводила антиправительственную линию, что позволило ей сохранить и укрепить свое положение.
Однако в дальнейшем стала сказываться несовместимость этой наименее исламизированной партии (иногда ее называют «светской») с блоком фундаменталистских и экстремистских организаций. Естественно, ПНП не могла одобрить террористическую деятельность исламистов и попытки насаждения шариата и прочих традиционалистских ценностей. Так, во время прохождения в парламенте правительственного билля «О защите прав женщин» ПНП его поддержала. Дальнейшая радикализация действий исламистов, с одной стороны, и стремление режима найти солидную поддержку для выхода из сложного и опасного положения, в котором он оказался ныне (во многом благодаря своей же недальновидной политике) создает основу для сближения ПМЛ(К) и ПНП. Успешное осуществление «плана Б» возможно лишь в случае совместного выступления этих партий, более близких друг другу из возможных союзников, для которых религиозный экстремизм представляет общую угрозу, а такая крупная политическая сила как ПМЛ(Н) отчетливо движется в сторону ММА. Кстати, личная неприязнь П.Мушаррафа и Б.Бхутто не так уж велика и раздута обеими сторонами в угоду политической конъюнктуре. Не генерал, а бывший премьер Н.Шариф сыграл главную роль в тяжелой судьбе «Звезды Востока» – именно он отстранил Беназир от руководства страной, а затем «добивал» ее многочисленными судебными преследованиями. Мушарраф лишь воспользовался обвинительными решениями, чтобы держать опасного соперника подальше от кормила власти.
На парламентских выборах альянс ПМЛ(К) и ПНП, по всей видимости, добьется успеха. После чего Мушаррафу не надо будет беспокоиться за свой президентский пост. Естественно, такой вариант развития событий возможен лишь в случае достижения согласия этих партий на основе взаимных уступок. В самой общей форме это можно сформулировать так – поддержка Пакистанской народной партией режима П.Мушаррафа в обмен на привлечение ПНП к государственной власти. Разумеется, что речь пойдет не о каких-то мелочах, а возможно, о предоставлении Б.Бхутто поста премьер-министра.
Конечно, это будет трудный шаг как для правящей, так и для ведущей оппозиционной партии. Но в сложившейся обстановке это – «наименьшее зло» для обеих сторон. Дальнейшее противостояние принесет им большие неприятности. Отметим, что движение к совместным действиям обеих партий поддерживают и стимулируют западные союзники Пакистана, особенно США.
1.В.Я Белокреницкий. Пакистан между военными и мечетью (http://www.iimes.ru//rus/stat//2007/08-07-07в.htm); П.Топычканов. Красная мечеть требует, угрожает и действует // «НГ-Религии», 20.06.2007; О.Мохов. Что ждет Пакистан после штурма Красной мечети?// «Время новостей», 11.07.2007. В.Н.Москаленко, П.В.Топычканов. Правовой кризис в Пакистане (http: //www.iimes.ru/rus/stat/2007/30-03-07а.htm); В.Н.Москаленко, П.В.Топычканов. Нарастание внутриполитической напряженности в Пакистане в связи с «делом Чоудхри» (http://www.iimes.ru/rus/stat/2007/14-05-07.htm); «Election, Democracy and Stability in Pakistan». Crisis Group Asia Report №137, 31 Juli 2007. Islamabad / Brussels.
2. В.Москаленко, П.Топычканов. Пакистан накануне выборов. // «Азия и Африка сегодня» , М., 2007,№ 6 стр. 19-20.
3. «Пульс планеты. Азиатско-Тихоокеанский регион»М. 02.07.2007, АК-10.