Дипломатический кризис в отношениях между Катаром с одной стороны, и рядом государств с другой стороны, возникший в 2017 году, далек от своего завершения: страны, объявившие бойкот Дохе и принявшие меры политического и экономического воздействия на руководство эмирата, пока не изменили своей позиции.
Одним из главных инициатором столь резких шагов в отношении Катара является Саудовская Аравия. Также ввиду географического положения меры, принятые со стороны королевства, были и остаются наиболее болезненными с точки зрения воздействия на социально-экономическую обстановку в эмирате. Позиция Эр-Рияда в отношении Дохи является ключевым фактором, который будет определять как дальнейшую позицию многих государств региона из числа объявивших политический бойкот Катару, так и степень негативного влияния санкций, введенных в отношении эмирата. По этой причине, для оценки дальнейшего развития ситуации анализ мотивов руководства Саудовской Аравии очень важен. При этом необходимо также ответить на вопрос, чего же реально хочет Эр-Рияд от Дохи.
Официальная причина инициативы, осуществленной летом 2017 года, была описана властями Саудовской Аравии как враждебная политика Дохи отношении соседних стран и вмешательство во внутренние дела ряда государств. Это выражалось в разносторонней поддержке со стороны Катара движений, продвигающих идеи политического ислама в регионе, которая активизировалась в 2010-х гг. Вероятно, что способствующими факторами для возникновения кризиса были и некоторые исторические противоречия, наличие конфликтов в прошлом (например, пограничный инцидент 1992 года, отзыв посла Саудовской Аравии из Катара в 2002 году), личные обиды членов высшего руководства. Многие эксперты в качестве основной причины указывают относительно близкие политические отношения между Дохой и Тегераном, что вызывало раздражение в Эр-Рияде, а также политику Катара, которая не в полной мере учитывала общие интересы государств – членов ССАГПЗ.
При этом очевидно, что более независимая от Саудовской Аравии (по сравнению с соседними странами) и активная внешняя политика эмирата, в том числе в виде поддержки недружественных Эр-Рияду движений, а также чрезмерные амбиции руководства Катара стали возможными только благодаря экономической прочности и преимуществу, которым не располагают соседние государства Персидского залива, а именно наличию огромных запасов природного газа.
Месторождения этого сырья были открыты в недрах эмирата в 1969 году, однако в то время это не воспринималось в качестве фактора, способного оказать важное влияние на экономическое развитие страны: технологии производства и транспортировки газа в сжиженном виде были еще в зачаточном состоянии, а непосредственное использование этого энергоносителя менее популярным, чем сегодня. Соседние государства также не испытывали острой потребности в импорте природного газа для удовлетворения внутренних нужд, потребляя либо собственные запасы, либо расширяя использование технологий переработки нефти для выработки различных видов энергии. В целом ситуация с обеспечением собственных потребностей в энергии в Саудовской Аравии, ОАЭ, Омане и Кувейте была более благоприятной по сравнению с сегодняшним днем. Катар при этом оставался страной с небольшими по региональным меркам запасами нефти (около 25 млрд барр), что позволяло ему обеспечивать стабильный и достаточный уровень дохода. Но политические амбиции руководства были существенно ограничены как маленькими размерами страны, так и политической ситуацией вокруг нее: с 1961 года эмират стал членом ОПЕК, что обуславливало необходимость следования ряду обязательств, которые навязывались Эр-Риядом. По сути, Катар был вассальным государством Саудовской Аравии, что, среди всего прочего, задевало самолюбие его руководства.
Желание снизить зависимость от своего соседа в значительной степени определило и намерение инвестировать в проект по развитию сектора производства и экспорта сжиженного природного газа (СПГ), огромные запасы которого расположены на месторождении North Field. Его разработка началась во второй конце 1980-х гг., основными подрядчиками были западные компании, в том числе ExxonMobil. Привлеченные и собственные инвестиции уже к середине 1990-х гг. позволили создать инфраструктуру для добычи, переработки и экспорта «голубого топлива» в сжиженном виде, а благоприятная обстановка в виде наличия крупных и стабильных рынков сбыта, особенно в АТР, обеспечила огромные поступления валютной выручки в государство.
ВВП Катара вырос в несколько раз, существенно преобразилась и роль страны благодаря расширению влиянию на энергетические рынки. При этом экспорт газа стал основной отраслью экономики, и, что особенно важно, она не зависела от таких внешних факторов, как согласования в рамках ОПЕК и давление со стороны этого блока. Положение эмирата стало исключительным по сравнению с соседними государствами – членами ССАГПЗ, и только благодаря этому его внешняя политика активизировалась на протяжении 2000 – 2010-х гг.
Оптимизму Катара сегодня способствует и наличие тенденции к росту мирового потребления природного газа, что обусловлено свойствами этого вида топлива, возможностями его широкого применения, экологическими и политическими соображениями. Важно, что эта тенденция, согласно прогнозам, повлечет за собой увеличение доли «голубого топлива» в энергетическом балансе в последующие годы. Очевидно, что это способно привезти к частичному ослаблению влияния ОПЕК, в том числе Саудовской Аравии, на мировые энергетические рынки.
Однако помимо того, что страна получила новый стабильный источник дохода, недоступный для соседей, в 2000-х гг. стала обозначаться еще одна новая тенденция – увеличение потребности в природном газе для внутренних нужд в остальных государствах – членах ССАГПЗ. Отметим, что сегодня ввиду роста внутреннего спроса на энергию более активное использование такого энергоносителя – один из немногих доступных и самый привлекательный с экономической точки зрения способ сохранить свои возможности в сфере экспорта нефти, поддержать доверие партнеров, снизить выбросы загрязняющих веществ в атмосферу. Альтернативные варианты в виде расширения использования возобновляемых источников энергии или строительства АЭС в условиях Саудовской Аравии несопоставимы по своим возможностям и доступностью с технологиями по переработке природного газа.
Запасы природного газа содержатся в недрах некоторых государствах Аравийского полуострова. В том числе относительно крупные в Саудовской Аравии и в Султанате Оман, причем последний даже является экспортером «голубого топлива». Но при этом наличие твердой тенденции к росту внутреннего спроса на все виды энергии, стагнация в добыче и истощение месторождений обуславливает такие страны, как Султанат Оман, ОАЭ, Саудовская Аравия рассматривать альтернативные источники производства этого энергоносителя. Причем сегодня это уже объективная необходимость для обеспечения энергетической безопасности и сохранения экспортных возможностей.
Так, в программе Саудовской Аравии «Видение 2030» указывалось о намерении увеличить производство природного газа в королевстве в два раза к 2030 году. Правда, не сообщалось, за счет каких ресурсов. Анализ реализуемых экономических проектов и заявлений чиновников указывал на возможное открытие и освоение новых месторождений, в том числе в районе Красного моря, а также использование запасов сланцевого газа, имеющихся в недрах королевства. Однако темпы расширения производства газа за счет собственной базы пока недостаточны для достижения заявленных правительством целей. Следующей альтернативой для Саудовской Аравии является импорт природного газа, либо совместная реализация проектов по разработке газовых месторождений за рубежом. Инициативы со стороны Эр-Рияда в этом направлении уже предпринимаются.
Но при этом все описанные выше способы решения надвигающейся проблемы дефицита природного газа в Саудовской Аравии характеризуются наличием серьезных, а, возможно, и непреодолимых проблем. Освоение новых месторождений, особенно в удаленных районах, требует крупных инвестиций, проекты в области сланцевого газа, помимо высокой себестоимости, могут неблагоприятно сказаться на экологии страны и потребуют большого количества водных ресурсов, импорт энергоносителя в сжиженном виде повышает зависимость Эр-Рияда от внешних поставщиков и тоже может негативно отразиться на экономическом развитии страны. Кроме того, внешняя торговля Саудовской Аравии, в том числе в случае сооружения регазификационных терминалов в королевстве, ограничивается возможностями использования таких сложных логистических маршрутов, как Суэцкий канал, Баб-эль-Мандебский и Ормузские проливы.
В таких условиях наиболее предпочтительным способом решения проблемы энергетического дефицита может стать наличие доступа к крупным месторождениям, расположенным географически близко, не зависящим от сложных участков судоходства, характеризующимися оптимальной стоимостью добычи. Таковым сегодня является месторождение North Field, эксплуатируемое Катаром.
Опыт экспорта природного газа из эмирата в соседние ОАЭ и Султанат Оман с использованием трубопровода Dolphin (запущен в 1999 году) уже имеется. В прошлые годы идея о возможном его расширении в целях обеспечения транспортировки сырья в соседние Бахрейн и Саудовскую Аравию, так называемый GCC gas grid project, периодически появлялась в прессе, однако информация о ведении официальных переговоров между Катаром и Саудовской Аравией по этому вопросу отсутствует. При этом нельзя исключать, что подобные возможности могли рассматриваться как Эр-Риядом, так и Дохой, однако они не подлежали разглашению: еще несколько лет назад Саудовская Аравия не желала признавать того, что она может прибегнуть к импорту энергоносителей. Сегодня ситуация изменилась, и Эр-Рияд практически подтверждает факт необходимости импорта «голубого топлива» в ближайшие годы, однако политические противоречия между руководством двух арабских стран вряд ли предоставят возможность ведения таких переговоров.
Очевидно, что в случае заключения двусторонних сделок между Саудовской Аравией и Катаром в области торговли природным газом королевство как крупный потребитель постепенно заняло бы весомое место в структуре экспорта эмирата. Высока вероятность и того, что Эр-Рияд стал бы активно настаивать, в том числе путем давления, на более выгодной для себя ценовой политике «в знак региональной солидарности», которая существенно отличалась бы от условий стран АТР или Европы. Вряд ли подобная перспектива воодушевляла Катар. Кроме того, идея о случайной исторической несправедливости, благодаря которой крошечный эмират владеет огромными запасами такого важного сырья, как природный газ, в условиях, когда весь регион испытывает дефицит этого ресурса, скорее всего, не является чуждой ни для руководства, ни для населения государств-членов ССАГПЗ. Тем более, исторические примеры воплощения подобных убеждений на практике в регионе уже есть: достаточно вспомнить вторжение Ирака в Кувейт в 1990 году. Вряд ли почти одновременное принятие Эр-Риядом решений об импорте газа из-за рубежа и объявление бойкота Катару являются случайным совпадением.
Нельзя исключать того, что неудавшиеся попытки со стороны королевства договориться о сотрудничестве в сфере торговли или даже совместной эксплуатации газового месторождения North Field были в числе основных причин, которые подтолкнули руководство Саудовской Аравии на столь недружественный шаг в отношении соседней страны. Возможно, и основная цель этих действий заключалась в попытке вынудить руководство Катара пойти на уступки в этом вопросе, что, впрочем, тоже означало бы ограничение суверенитета эмирата как независимой страны. Этот аспект будет существенным, а, возможно, определяющим с точки зрения влияния на дальнейшее развитие двусторонних отношений между двумя арабскими государствами.
Если говорить о последствиях блокады Катара, то, судя по всему, основных целей Эр-Рияд не добился. Не удалось также приостановить реализацию проектов по расширению объемов производства СПГ в Катаре. Саудовская Аравия пока рассматривает возможности удовлетворения спроса на «голубое топливо» как за счет собственных запасов, так и за счет импорта, однако закупки у соседнего эмирата пока не планируются.
Вместе с тем, рискнем предположить, что возможности получения доступа к катарским недрам в Саудовской Аравии рассматриваются, причем, самыми разными способами. Хотя объявленная в 2017 году блокада не принесла ожидаемых результатов, имеются иные способы. Например, возможное обострение конкуренции за рынки сбыта СПГ между Катаром и американским бизнесом в связи с реализацией соответствующих проектов в США, которое может быть использовано руководством Саудовской Аравией. В свою очередь, запасы природного газа, принесшие в свое время огромное богатство эмирату, могут стать и проклятьем для страны.