Россия в ходе консультаций по Афганистану с участием США отметила необходимость скорейшего возобновления переговоров Вашингтона с талибами. Об этом говорится в распространенном в пятницу 25 октября сообщении МИД РФ. В консультациях принял участие замглавы российского внешнеполитического ведомства Игорь Моргулов, спецпредставитель Госдепа США Залмай Халилзад, спецпредставитель КНР Дэн Сицзюнь, замглавы МИД Пакистана М.Эйджаз. «С российской стороны отмечена необходимость скорейшего возобновления переговоров между США и движением талибов, а также продолжения совместных усилий вовлеченных стран по содействию межафганскому диалогу», — указали в министерстве. В МИД РФ отметили, что на консультациях обсуждалось продвижение процесса урегулирования в Афганистане. «В ходе беседы подчеркивалась важность достижения устойчивого мира в Афганистане политико-дипломатическими средствами», — добавили в российском внешнеполитическом ведомстве. Осенью 2018 года США начали фактически сепаратные мирные переговоры с представителями движения «Талибан» (запрещено в РФ), целью которых должно стать прекращение боевых действий, что позволило бы вывести из страны американские войска. Правительство в Кабуле участия в них не принимало и лишь оповещалось о результатах постфактум. По итогам девяти раундов встреч спецпредставитель США по Афганистану в сентябре этого года подтвердил факт достижения с талибами принципиальной договоренности о мире, предусматривающей, помимо прочего, вывод из страны более 5 тыс. американских военнослужащих. Однако затем президент США Дональд Трамп объявил об отмене тайно готовившейся встречи с афганским коллегой и лидерами «Талибана» в своей резиденции в Кемп-Дэвиде, после чего переговоры приостановились.
В этой связи американские эксперты отмечают, что перспективы вывода американских войск из Афганистана вынудили и Китай, и Россию играть более активную роль в организации следующего раунда мирных переговоров. При этом Москва и Пекин также укрепляют отношения с талибами, что Вашингтон будет пытаться использовать для обеспечения выполнения повстанцами своей части в рамках окончательного мирного соглашения. По мере того как Соединенные Штаты настойчиво ищут пути выхода из кризисной ситуации в Афганистане, их контакты с Китаем и Россией указывают на растущее влияние их соперников в формировании эндшпиля в формате самого длительного локального конфликта в истории. Политическое урегулирование между афганским правительством и талибами остается конечной целью политики США в Афганистане. Когда такое урегулирование будет достигнуто, оно, вероятно, будет включать в себя присоединение повстанцев к будущему соглашению о разделе власти в Кабуле, что, в свою очередь, сейчас побудило Китай и Россию установить более прочные отношения с талибами, а также продвигать свои собственные контртеррористические цели в стране. Но пока Соединенные Штаты сохраняют военное присутствие в Афганистане, перспективы достижения мира в этой стране в конечном счете останутся в руках Вашингтона. Хотя это не означает, что растущие связи Москвы и Пекина с талибами будут американцами игнорироваться, поскольку это может помочь Соединенным Штатам построить региональный консенсус в своей редакции афганского мирного процесса.
Внешние силы уже давно играют огромную роль в развитии ситуации в Афганистане. Сейчас эта реальность вновь вышла на первый план, поскольку Китай и Россия все больше включаются в возглавляемый США афганский мирный процесс, подпитываемый взаимным стремлением к прочному политическому урегулированию, чтобы положить конец 18-летней войне в стране. С точки зрения интересов своей безопасности, Китай уже давно испытывает озабоченность по поводу уйгурских боевиков, планирующих нападения на Китай из Афганистана: Ваханский коридор граничит с обширной западной провинцией страны Синьцзян. Однако, несмотря на свою близость, Пекин успешно избегал участия в боевых действиях в Афганистане в течение последних 18 лет, во многом благодаря контртеррористическим операциям США в этой стране. Но если Соединенные Штаты поспешно покинут Афганистан без прочного мирного соглашения, это может создать вакуум безопасности для транснациональных экстремистов, таких как «Исламское государство» (ИГ, запрещено в России), тем самым оставив Китай перед выбором самостоятельно решать вопросы противостояния джихадистскому возрождению вблизи его западной границы. В этой связи внесем уточнение. Риски использования уйгурами Ваханского коридора являются очень неопределенными. За прошедшие два года через этот коридор прошло, по данным самих китайцев, всего восемнадцать уйгуров-боевиков. Также спорен и сценарий укрепления в Афганистане структур ИГ. По факту такой централизованной структуры в Афганистане просто нет. Есть группа талибов-пуштунов, которые используют это название и находятся в орбите влияния Дохи, но она имеет очень локальную зону своей ответственности на юге. Есть вернувшиеся в Афганистан из Сирии таджики и узбеки, которые сейчас базируются на севере страны в районах своего традиционного проживания. Но говорить о том, что это убежденные сторонники ИГ, не стоит в принципе.
В любом случае это обстоятельство не отменяет заинтересованности Пекина в нормализации ситуации в Афганистане. И такая нормализация видится им прежде всего в редакции Исламабада, поскольку основным интересом китайцев в Афганистане является реализация тех элементов плана «Пояс и путь» (BRI), которые проходят по территории Афганистана или в зоне пуштунских племен. Пакистана. Именно аоэтому Пекин все активнее участвует в усилиях по содействию миру в Афганистане. До 2017 года, например, китайские официальные лица участвовали вместе со своими американскими, афганскими и пакистанскими коллегами в четырехсторонней координационной группе для обсуждения вопросов восстановления стабильности в стране. И теперь Пекин планирует провести свой первый внутриафганский диалог в следующем месяце. Поскольку Соединенные Штаты стремятся к выходу из Афганистана, Китай также увеличил свое присутствие в области безопасности в Афганистане и вокруг него в последние годы. В 2016 году китайские и таджикские вооруженные силы провели совместные военные учения в Горно-Бадахшанском регионе Таджикистана, после чего в августе этого года был проведен еще один раунд таких маневров, посвященный борьбе с терроризмом. Имеются также данные о том, что Китай без лишней афиши создал там военный форпост для наблюдения за афганской границей. А в 2018 году посольство Афганистана в Пекине подтвердило, что Китай помогает афганским военным собрать горную бригаду для патрулирования Ваханского коридора. Но основным интересом Пекина остается безусловно экономика. Хотя Афганистан не является официальным членом проекта «Пояс и путь» (BRI), его стратегическое расположение может обеспечить более прямой наземный доступ для будущих проектов, которые связывают Западный Китай с Ираном, и Афганистан с Пакистаном. Пекин также рассматривает Афганистан как обладающий экспортным потенциалом рынок полезных ископаемых. Первая крупная партия полезных ископаемых (предположительно, бериллиевой и оловянной руды), недавно была перевезена из Северного Афганистана на дальневосточное побережье Китая по железной дороге через Узбекистан и Казахстан. Эти причины объясняют, почему Пекин пригласил Кабул присоединиться к Китайско-пакистанскому экономическому коридору в 2018 году. Но такие перспективы напрямую зависят от восстановления стабильности в Афганистане. Чтобы защитить свои границы от террористов и извлечь из этого потенциальные экономические выгоды, Китай, таким образом, будет продолжать поддерживать мирные переговоры, включая содействие диалогу между Афганистаном и Пакистаном, а также поддерживать свое сотрудничество в области безопасности с Афганистаном, при этом избегая развертывания реальных контингентов своих войск на местах.
Второй игрок на этом поле Россия. Собственные проблемы безопасности России с точки зрения поддержания гарантий безопасности Центральноазиатского региона побуждают Москву попытаться взять на себя инициативу в начале мирных переговоров в последние годы, а возможные негативные последствия для безопасности в связи с выводом американских войск из Афганистана вынудили Москву усилить свое влияние в афганском мирном процессе. Также как Китай и Соединенные Штаты, Россия признает, что стабильный Афганистан является ключевым фактором в смягчении транснациональной угрозы, исходящей от джихадистских и радикальных группировок. С точки зрения Москвы, восстановление некоторых контуров стабильности и вертикали управления в стране также могло бы помочь обуздать поток афганских наркотиков в Россию. В рамках поддержки этих двух ключевых интересов Министерство иностранных дел России с 2016 года провело несколько конференций по Афганистану, включая февральский саммит, в котором приняли участие представители талибов и бывший президент Афганистана Хамид Карзай. В формате этого возродившегося интереса к будущему Афганистана Россия также явно взяла курс на нормализацию и развитие отношений с ключевым спонсором талибов Пакистаном. В 2014 году Москва сняла эмбарго на поставки оружия Исламабаду. А в 2016 году обе страны начали первые из своих ежегодных совместных военных учений.
При все этом основным игроком на афганском направлении по-прежнему остаются только Соединенные Штаты, которые в состоянии удовлетворить основное желание повстанцев — полный вывод американских войск. Но точка зрения спецпредставителя США по Афганистану З.Халилзада, тем не менее, предполагает, что Вашингтон может и должен использовать наработанные контакты Москвы и Пекина с талибами, чтобы убедить их выполнить свою часть окончательной сделки, которая включает прекращение огня, обещание борьбы с терроризмом и прямые переговоры между афганским правительством и «Талибаном». Для обеспечения этого всеобъемлющего соглашения Соединенные Штаты в течение последнего года вели переговоры с движением «Талибан». Несмотря на то, что этот диалог застопорился после решения президента США Дональда Трампа отменить процесс в сентябре, американские эксперты практически солидарны в том, что скоро этот процесс возобновится. Продолжающаяся кампания насилия со стороны талибов в Афганистане, скорее всего, не помешает Белому дому сократить свой контингент в Афганистане в ближайшие месяцы, поскольку Трамп нуждается в новых внешнеполитических информационных победах перед президентскими выборами 2020 года в США. Министерство обороны США в последнее время разрабатывает план полного вывода войск из Афганистана на случай соответствующего решения президента Соединенных Штатов Дональда Трампа. Об этом сообщила в понедельник 22 октября телекомпания Эн-би-си со ссылкой на источники в Пентагоне. По словам одного из них, в Минобороны разрабатывается план поспешного вывода войск из Афганистана на случай, если соответствующее решение будет принято в ближайшие недели. Как отмечает телекомпания, в оборонном ведомстве готовятся к тому, что приказ о выводе американских военнослужащих может последовать столь же неожиданно, как в ситуации с Сирией. При этом источники Эн-би-си подчеркивают, что в настоящий момент разработка порядка действий на случай вывода американских ВС носит скорее превентивный характер и являет собой пример «разумного планирования», поскольку речи о подготовке такого приказа пока не идет. Однако один из источников отметил, что действия Трампа относительно Сирии можно считать «генеральной репетицией» того, к чему он готовится в Афганистане. Ранее в понедельник 21 октября командующий войсками США и НАТО в Афганистане генерал-лейтенант Остин Скотт Миллер подтвердил, что численность американских военнослужащих этой стране сократилась примерно до 12 тысяч человек. Как отмечает «Нью-Йорк таймс», это произошло несмотря на то, что Вашингтон пока не достиг соглашения с представителями радикального движения «Талибан» предусматривающего вывод войска США из Афганистана. Кроме того, как сообщили изданию афганские и американские источники, общая численность контингента США в этой стране может вскоре сократиться до 8,6 тысячи человек. Все это свидетельствует о том, что после почти двух десятилетий боевых действий Соединенные Штаты окончательно приняли решение о приоритете политического урегулирования в восстановлении стабильности в Афганистане. Это означает, что их переговоры с талибами в конечном итоге возобновятся. В зависимости от их динамики существует только шанс (и не более того), что Вашингтон сможет привлечь Россию и Китай к этому процессу для дополнительной поддержки, даже несмотря на то, что эти глобальные державы преследуют конкурирующие личные интересы в этом самом длительном конфликте в Азии.