Акции протеста, связанные с решением правительства Ирана о повышении цен на топливо, прошли как минимум в 100 населенных пунктах страны. Об этом в воскресенье 17 ноября сообщило агентство Фарс. По его данным, значительная часть пришедших на манифестации «просто присутствовала» на акциях и не участвовала в беспорядках и стычках с иранскими силами правопорядка. Тем не менее, по сведениям агентства, за минувшие двое суток с начала протестов в иранских городах были задержаны около 1 тыс. участников демонстраций. В общей сложности в акциях протеста в Иране приняли участие почти 87,5 тыс. человек, подавляющее большинство участников протестов, более 82 тыс., — мужчины. Отмечается также, что отдельные группы, находившиеся в толпе манифестантов, нападали на полицейских, поджигали офисы банков, магазины и частные лавки. По данным агентства, за минувшие два дня в стране в ходе демонстраций были сожжены или разграблены около 100 представительств местных финансовых учреждений, не менее полусотни торговых точек. Ранее Министерство информации (разведки) Ирана сообщило, что «основные виновники беспорядков в последние два дня были определены». Как отметило ведомство, «принимаются надлежащие меры», и иранская общественность будет проинформирована об их содержании и результатах в ближайшее время. В пятницу 15 ноября в Иране вступило в силу правительственное распоряжение о повышении цен на бензин в два раза — с 15 тыс. риалов (0,09 доллара) до 30 тыс. риалов (около 0,2 доллара) за литр. На 50% (до 15 тыс. риалов) выросла льготная стоимость бензина в рамках квоты на человека. Согласно новым правилам, владелец автомобиля может получить до 60 литров бензина в месяц по этой цене, владелец мотоцикла — 25 литров. Отдельная квота предусмотрена для таксистов — 400 литров. После этого решения в ряде городов Ирана прошли протестные акции. Соединенные Штаты выражают поддержку участникам акций протеста в Иране и осуждают действия местных властей в их отношении. Об этом сообщается в распространенном в воскресенье 17 ноября заявлении пресс-секретаря Белого дома Стефани Гришэм. «Соединенные Штаты поддерживают иранский народ в его мирных протестах против режима <…>. Мы осуждаем применение смертоносной силы и жесткие ограничения [доступа к способам] связи, применяемые в отношении демонстрантов», — говорится в документе. «Тегеран фанатично преследовал свои ядерную и ракетную программы, поддерживал терроризм, превращая гордую страну в еще одну поучительную историю о том, что случается, когда правящий класс бросает свой народ и отправляется в крестовый поход за личной властью и обогащением», — продолжила Гришэм. Вашингтон осуждает попытки властей Ирана отключить интернет в стране на фоне протестов и выражает поддержку демонстрантам. Об этом в субботу 16 ноября заявила официальный представитель Госдепартамента США Морган Ортэгус. «США поддерживают многострадальный народ Ирана, который протестует против последней несправедливости, совершенной коррумпированным режимом. Мы осуждаем попытки отключить интернет», — написала она в «Твиттере». Госсекретарь США Майкл Помпео также заявил о своей поддержке манифестантов. «США с вами», — обратился он к иранцам в «Твиттере». Вот в данном случае американскому госсекратарю лучше промолчать, поскольку такими заявлениями он ставит протестующих в сложное положение с точки зрения их обвинений в игре на пользу США. А они уже прозвучали. По данным телеканала «Аль-Арабия» и ряда других арабских СМИ, власти Ирана в субботу практически полностью отключили интернет в стране в связи с протестами, разразившимися в ряде городов из-за повышения цен на бензин. Как сообщил корр. ТАСС, доступ к интернету был ограничен в субботу сразу в нескольких из 22 районов Тегерана. Сотовая и стационарная телефонная связь работает без перебоев. Такая реакция была предсказуема по очень простой причине: при отсутствии серьезных внутренних оппозиционных политических интернет становится единственным инструментом коллективного организатора протестных мероприятий. В этой связи отметим, что иранские власти Иран извлекли уроки из «Зеленого движения» 2009 года, (массовые волнения в Иране, которые были связаны с выступлениями сторонников «реформаторов») и прошлогодних ноябрьских волнений в связи с мерами государства по минимизации влияния черного рынка валютного обмена, чтобы отточить систему управления потоком информации внутри страны и ее использования в рамках стимулятора и опосредованной мобилизации протестующих. В прошлый раз иранские власти отказались от идеи полного блокирования интернета, а смогли четко заблокировать источники потенциальной подрывной деятельности. В отличие от некоторых стран, которые применяли в такой ситуации исключительно массированное блокирование интернета, иранские чиновники прибегли к более детальным мерам, которые показали, что им удалось создать гораздо более сложную инфраструктуру для управления интернетом с тех пор, как страна в последний раз испытывала такие потрясения в 2009 году. При этом отметим, что в период «Зеленого движения» основными средствами мобилизации масс были аналоговые СМС по телефону и устные призывы в силу того, что тогда к интернату имело доступ порядка 14% населения. Другой вопрос — события прошлого года, в рамках которой именно интернет и смартфоны сыграли основную роль в рамках организации волнений, в связи с чем иранские власти приняли соответствующие меры. К ним прежде всего относится существующая монополия со стороны государственной телекоммуникационной компании Ирана на всю инфраструктуру фиксированной связи страны и значительную часть мобильной связи. При этом все компании в телекоммуникационной сфере находятся под плотной опекой и в постоянной координации с КСИР и другими органами государственной безопасности ИРИ. Наряду с этим созданная заблаговременно национальная информационная сеть позволила иранским должностным лицам одновременно перекрыть весь международный трафик, поступающий в сеть, и поддерживать регулярные внутренние операции, что сохранило доступ населения к внутренним банковским счетам, одобренным правительством сайтам средств массовой информации, государственным электронным услугам и другим госуслугам. В данном случае мы наблюдаем, что иранские власти заблокировали практически весь интернет, пусть и на очень ограниченный период. Это свидетельствует о том, что они рассматривают нынешней всплеск протестов как болею серьезную угрозу национальной безопасности, чем предыдущие волнения.
По данным американских экспертов, учитывая крупные региональные протестные движения против мер жесткой экономии, в том числе в Ираке и Ливане, где Иран имеет сильное политическое влияние, Тегеран пошел на резкое повышение цен на топливо только по причине абсолютной экономической необходимости. В данном случае такой шаг был просчитан Тегераном с точки зрения общей стратегии в условиях краха СВПД в среднесрочной перспективе и неизменности прежней политики Вашингтона в отношении нарастающего экономического прессинга на Тегеран. Иран надеется, что разумное управление экономикой, включая меры жесткой экономии, такие как сокращение субсидий на топливо, наряду с управлением внутренними беспорядками, позволит ему продержаться по крайней мере до окончания президентских выборов в США, прежде чем вступать в всеобъемлющие переговоры с Западом по снятию санкций. Если проще, то Тегеран пошел на непопулярный, но вынужденный шаг по сокращению своих госрасходов в наиболее приемлемое для этого время. Дальнейшая проволочка привила бы к более серьезные экономическим катаклизмам. Сам по себе такие шаги также свидетельствуют о том, что Тегеран уже более не верит в возможность полноправного запуска системы альтернативных расчетов с ЕС, а это означает скорую кончину СВПД.
Несмотря на то, что политическое руководство Ирана выглядит единым в рамках непопулярных решений по повышению цен на топливо, президент Хасан Роухани и его союзники из числа «реформаторов» будут нести основную тяжесть политической реакции. Американские эксперты полагают, что, несмотря на эти крупнейшие и наиболее массовые протесты с тех пор, как Соединенные Штаты вышли из ядерной сделки с Ираном и ввели кампанию экономических санкций против страны, маловероятно, что нынешний раунд демонстраций будет серьезно угрожать преемственности иранского правительства. Но возможные последствия протестов и ответ правительства могут оказаться решающим моментом для стратегии Ирана после введения санкций. Соединенные Штаты надеются, что их стратегия экономических санкций подтолкнет иранцев выйти на улицы против правительства в Тегеране. Это произошло в результате широкомасштабных протестов против повышения цен на топливо, навязанного иранскими лидерами в качестве экономической необходимости. Хотя экономические условия в Иране на сегодня сложны, Тегеран, вероятно, будет продолжать удерживать линию и не капитулировать перед требованиями США. Тем не менее, иранские лидеры косвенно признают, что экономическое положение страны не является устойчивым. Решение правительства повысить цены на топливо показывает степень напряжения, которое американские санкции наложили на иранскую экономику. Уже сейчас усилия Ирана по управлению крупномасштабными протестами в Ливане и Ираке через своих доверенных лиц и политическое влияние серьезно истощают его ресурсы, и Тегеран, безусловно, ожидал, что введение первого повышения цен на топливо с 2015 года может вызвать протесты. В конце концов, когда Тегеран ввел план нормирования топлива в 2007 году, также последовали беспорядки. Предложение о повышении цен на топливо в 2017 году вызвало такую оппозицию, что оно не было реализовано. Таким образом, логично констатировать, что Иран не ввел бы повышение цен на прошлой неделе, если бы это не было абсолютной необходимостью. Снова добавим, повышение сейчас несет в себе меньше рисков и последствий, чем в дальнейшем.
Что характерно, 17 ноября на заседании Кабинета министров президент Хасан Роухани использовал чисто экономический аргумент, чтобы оправдать это подорожание. Он утверждал, что Тегеран может позволить себе продолжать оказывать помощь наиболее бедным слоям иранцев, которые несут самое большое бремя экономических санкций США, только в том случае, если он увеличит экспорт нефти — вариант, который он признал нереалистичным, — или увеличит налоги и сократит субсидии. При этом сам Роухани давно критиковал схему субсидирования топлива, как слишком дорогую. Международный валютный фонд подсчитал, что только топливные субсидии составляют 1,6% иранского ВВП в 2017-18 финансовом году, и рекомендовал Тегерану принять меры по их сокращению. Несмотря на экономическую целесообразность сокращения субсидий, повышение цен на топливо вызывает естественное волнение среди населения, которое уже испытывает на себе бремя значительной инфляции и дефицита продовольствия, медикаментов и других основных товаров. При этом все политические риски и издержки за повышение цен на топливо ляжет на Роухани и его умеренных союзников, которые контролируют президентство и большую часть парламента. С приближением парламентских выборов в феврале 2020 года нынешний шаг правительства, таким образом, по-видимому, даст шанс для жестких консерваторов Ирана вернуть себе места в парламенте, которые они потеряли в 2016 году. Но для Роухани на сегодня более важно то, что у него есть поддержка верховного лидера аятоллы Али Хаменеи. Он признает необходимость непопулярных мер в рамках стратегии «экономики сопротивления», чтобы выдержать давление санкций. Верховный лидер выступил в поддержку решения, которое в конечном итоге было принято Высшим советом экономической координации. Хаменеи создал эту группу, совместно возглавляемую Роухани, спикером парламента Али Лариджани (традиционным консерватором) и главой судебной системы Эбрахимом Раиси (более жестким консерватором) в июне 2018 года, уполномочив ее принимать чрезвычайные экономические решения для борьбы с последствиями санкций и представлять единый политический фронт перед лицом давления США. Тем не менее, сообщения СМИ из Ирана указывают на то, что горстка законодателей, недовольных повышением цен и беспорядками, пытается использовать нынешние волнения для того, чтобы инициировать процедуру импичмента Роухани и добиться отставки Лариджани. Сразу отметим, что этот сценарий на сегодня выглядит маловероятным.
Какие перспективы нынешних протестов? Протесты в Иране не являются из ряда вон выходящим явлением. Стоит напомнить об экономических протестах 2017-18 годов и протестах «Зеленого движения» 2009 года, которые длились неделями. Учитывая широкое чувство экономической тревоги у населения, «топливные протесты» вполне могут перерасти в исторически сопоставимый эпизод. Из-за истории протестов правительство разработало инструменты для управления беспорядками, используя комбинацию репрессий со стороны сил безопасности и контроля информации. Это делает маловероятным сценарий, в рамках которого «топливные протесты» будут нарастать до такой степени, чтобы серьезно осложнить иранскую внутриполитическую обстановку или побудить правительство уйти в отставку, что является явной целью стратегии санкций США. Однако последствия нынешних беспорядков могут стать определяющим моментом для иранского стратегического мышления, подобно тому, как «куриный кризис» 2012 года и последующее снижение стоимости риала, вызванное раундом санкций в 2012 году, вынудили Иран вскоре вернуться к переговорам с Соединенными Штатами. Топливные протесты, наряду с в целом плохими экономическими условиями в Иране, дают понять, что стратегия санкций США с максимальным давлением создала для Тегерана ситуацию, которая является неустойчивой в долгосрочной перспективе. Ирпн будет и впредь прощупывать почву для переговоров с Западом и поддерживать возобновление переговоров с Соединенными Штатами в обмен на экономическую помощь. Но он хочет быть в состоянии сделать это на своих условиях и когда у него есть рычаги воздействия. Он предпочел бы не делать этого, пока президент Дональд Трамп все еще занимает Белый дом, надеясь, что преемник будет более гибким и сговорчивым в будущих переговорах. В этой связи отметим, что этот сценарий является «мечтой» для Вашингтона, но собственно для этого нет никаких пока оснований. В этой связи подчеркнем, что американцы делают в корне неправильный вывод из нынешней ситуации. Решение Тегерана по затягиванию поясов означает, как минимум, две вещи. Первая
- Тегеран настроился на долгое противостояние, и оно не имеет своего горизонта в связи с предстоящими президентскими выборами в США. Нынешняя экономическая конъюнктура в США и судороги в стане демократов не дают основания для надежд по смене властных декораций в Вашингтоне. И нынешний непопулярный шаг свидетельствует как об этом, так и том, что никаких надежд на Европу в качестве альтернативного от американцев игрока, иранские власти более не питают.
- Эта позиция является консолидированной позицией всех политических иранских элит, что не исключает надежды американцев на то, что в стране возникнет мощное движение протеста.
В этой связи рискнем предположить, что Иран продолжит предпринимать действия, пусть и непопулярные, чтобы удержать экономику на плаву и подавить оппозицию мерам жесткой экономии. При этом иранские власти будут использовать весь комплекс «кнута и пряника». Помимо репрессий она подразумевает и адресные популистские шаги. Президент Ирана Хасан Роухани подписал в воскресенье 17 ноября указ о выплате материальной компенсации гражданам, которые пострадали в результате недавнего повышения цен на топливо. Об этом сообщил телеканал «Аль-Арабия». «Я подписал распоряжение о выплате материальной помощи лицам, материально пострадавшим от повышения цен на топливо»», — заявил иранский президент. По словам Роухани, «государственная финансовая поддержка будет выплачиваться начиная с завтрашнего дня». Президент также отметил, что «выражение своего мнения и протесты являются правом граждан, однако нельзя при этом допускать, чтобы была нарушена безопасность граждан страны». По словам Роухани, протесты и беспорядки не могут быть совместимы. Кроме того, добавил президент Ирана, «если бы мы не подняли цену на бензин, стране пришлось бы импортировать его в ближайшие два года». На внешнем треке Тегеран будет использовать постепенное наращивание своей ядерной программы, как рычаг в будущих переговорах с точки зрения повышения стоимости возможной сделки для Соединенных Штатов и направления ему предупредительного сигнала о рискованных последствиях дальнейшей политики по усилению экономического прессинга. Иран также, скорее всего, возобновит свою агрессивную кампанию по экспорту нефти и наращиванию своего регионального влияния, особенно в том случае, если «ястребы» на предстоящих выборах в парламент укрепят свои позиции. Прежде всего с точки зрения демонстрации адекватной реакции на попытки США и их западных союзников каким-то образом воздействовать на нефтяной экспорт через аресты иранских танкеров. На сегодня надо признать, что иранцам очень быстро удалось купировать все попытки американцев чужими руками нагнетать ситуацию в рамках борьбы с иранским нефтяным экспортом путем принятая симметричных мер, что на сегодня делает перспективы продолжения такой политики со стороны США практически нереальной. Но сами протесты плюс фактическая капитуляция Брюсселя дают Вашингтону дополнительный импульс для продолжения своего нынешнего курса на иранском направлении.