- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

О внутриполитических проблемах Пакистана в свете недавних протестов

Двухнедельный протест в Исламабаде закончился, но это не является облегчением для правительства Пакистана. Политическая напряженность будет оставаться на высоком уровне и может еще больше возрасти, поскольку лидер исламской партии «Джамиат-улема-э-Ислам» («Общество мусульманских богословов» – авт.) Маулана Фазлур Рехман приказал своим партийным работникам перекрыть основные автомагистрали в ряде городов и поселков. Рахман, чья проталибанская партия не продемонстрировала хороших результатов на выборах в июле 2018 года, утверждает, что результатами голосования манипулировали военные в пользу пакистанского «Техрик-э-Инсаф» (PTI – Pakistan Tehreek-e-Insaf). И военные, и премьер-министр страны Имран Хан отрицают данные обвинения. В своих предвыборных обещаниях Имран Хан пообещал положить конец коррупции, улучшить экономику страны и создать миллионы рабочих мест для молодежи. За пределами Пакистана Имран Хан считается убежденным сторонником приоритета гражданского общества, однако оппоненты премьера утверждают, что его партия пришла к власти благодаря мощной поддержке вооруженных сил страны. Высмеивая победу Имран Хана на выборах, противники называют его «избранным» премьер-министром, а военных генералов – «избирателями». В то время как демонстрации в Исламабаде формально были направлены против премьер-министра и его партии, основная масса протестующих высказывалась против засилья военных в структурах власти. Не упоминая напрямую армию и спецслужбы, политики, журналисты и комментаторы эвфемистически называют их «невидимками» или «халайи махлук» (то есть, «пришельцами» – авт.) в телевизионных ток-шоу и на публичных собраниях. Вмешательство в выборы пресловутых «невидимок» не ново, однако впервые в истории Пакистана оппозиционные партии в открытую обвиняют военных в фальсификации выборов. За семь десятилетий истории страны произошли три военных переворота, которые суммарно привели к более чем 30 годам военной диктатуры. Однако политики, презираемые генералами как нечестные, неспособные оппортунисты, так и не набрались смелости, чтобы открыто задавать вопросы военным. Многие из этих политиков, если не большинство, вставали на сторону переворотов в прошлом, чтобы усилить и продлить свое влияние. Благодаря своей власти, дисциплине и контролю над общественным дискурсом о так называемых национальных интересах, армия Пакистана зарезервировала для себя роль спасителя в глазах простых граждан. Но сейчас все указывает на то, что ветер меняется. Одно из главных требований недавно завершившейся в Исламабаде акции протеста заключается в том, что армия не должна участвовать в каких-либо будущих выборах. Одно это является серьезным ударом по имиджу армии как беспристрастного института, коим её считают большинство пакистанцев. Выборы в Пакистане обычно охраняют армейские солдаты и офицеры. В июле 2018 года для обеспечения безопасности на выборах было задействовано более 370 тысяч военнослужащих. Однако большинство основных политических партий оспаривали результаты выборов, а некоторые называли их «самыми грязными в истории Пакистана». Обвиняющая сторона указывала в сторону «невидимок». Начиная с 1988 года, Пакистаном правили две основные политические партии – Пакистанская народная партия (ПНП) ​​убитой в покушении Беназир Бхутто, ныне совместно возглавляемая ее сыном Билавалом и вдовцом Асифом Али Задари, и Пакистанская мусульманская лига (ПМЛ) экс-премьера Наваза Шарифа. Будучи раньше жесткими соперниками, они договорились об укреплении парламента во избежании возможных государственных переворотов. Начиная с 2008 года, после девятилетнего правления Первеза Мушаррафа в качестве военного, а затем и гражданского президента, произошел ряд изменений в политической жизни Пакистана: сначала имела место мирная передача власти от одного избранного правительства другому – от ПНП к ПМЛ, впервые за 70-летнюю историю страны. Данный период также дал гражданским лицам возможность единодушно устранить лазейки в законах и конституции, которые давали военным возможность входа в коридоры политической власти. В попытке обрезать крылья гражданскому населению, военные, по-видимому, вступили в сговор с судебной системой в 2017 году, вынудив бывшего премьер-министра Наваза Шарифа уйти в отставку. Он был признан виновным и приговорен к семи годам тюремного заключения по обвинению в налоговых манипуляциях, совершённых через офшоры. Во время своего третьего срока, который начался в середине 2013 года, Шариф свернул доминирующую роль военных во внешней политике и попытался уличить их в поддержке джихадистов. Военная поддержка Имран Хана, так называемого «антикоррупционного крестоносца», считается многими продуманным шагом, направленным на отказ от династического принципа правления. Предполагается, что так называемая «доктрина Баджвы» (в которой говорится о необходимости увеличения мощностей силовых и гражданских структур для укрепления государства – авт.) также является частью этих договоренностей. Нынешний политический кризис, по сути, проистекает из глубоко укоренившихся проблем политических и военных элит. Самый страшный кошмар для пакистанских политиков – перспектива однопартийного правления, при котором гражданские лица будут уступать военным ключевую роль в развитии внутри- и внешнеполитического курса, а также экономики. Военные, с другой стороны, похоже, обеспокоены укреплением политической культуры в массовом сознании, расширением политической осведомленности и информированностью гражданского общества. И, действительно, ни разу за семь десятилетий истории Пакистана вооруженные силы еще не подвергались публичной критике за их репутацию в области прав человека, «неконституционные меры» и посягательство на гражданские права. Учитывая сложный социальный, этнический, религиозный и политический ландшафт Пакистана, в стране невозможно навязать однопартийное правление. Но также нельзя отрицать тот факт, что многие трудности, которые в данный момент испытывает Пакистан, требуют задействования его сильной и дисциплинированной армии. Таким образом, настало время, чтобы военная и политическая элиты Пакистана совместно сформулировали новый общественный договор, четко обозначив военные и гражданские сферы влияния. Без такой сделки перетягивание каната будет продолжаться в ущерб столь необходимому экономическому прогрессу страны и благосостоянию пакистанского народа.