Массовые народные протесты, продолжающиеся в Ираке с октября, выдвинувшую программу изменений в политической системе страны, вызвали оживленную реакцию в иракских политических кругах. Исключением не стали и представители политической элиты Иракского Курдистана. Одним из основных лозунгов стали требования о создании независимого правительства технократов и отказ от принципа формирования властных органов пропорционального представительства по этно-религиозному принципу (мухассаса таифа). Последнее требование вызвало глубокое беспокойство у курдского политического бомонда. После принятия в 2005 году новой иракской конституции иракские курды получили значительное гарантированное количество мест в парламенте и правительстве страны, а также влияние в местных органов власти провинций, не только формально входящих в состав Автономного региона Курдистан, но и других, в которых присутствует значительное курдское население (Киркук и Найнава). Все эти достижения курдских политиков сейчас могут оказаться под угрозой.
Уже в начале ноября курдские политические партии Ирака были готовы к возможной отставке правительства Аделя Абдель Махди, которая и состоялась 29-го числа того же месяца. В целом курдские политики симпатизировали Аделю Абдель Махди. Его премьерство воспринималось с облегчением после пятилетнего периода напряженности в отношениях между Эрбилем и Багдадом. Напомним, что в 2014 году по причине контракта о продаже нефти, заключенного Министерством природных ресурсов Автономного региона Курдистан фактически прекратились выплаты Багдада правительству в Эрбиле в размере 17% от нефтяных доходов Ирака. В январе 2019 года между правительством автономии и кабинетом министров Аделя Абдель Махди было заключено соглашение об экспорте нефти, добываемой в Курдистане, в объеме 250 тысяч баррелей в день по каналам Государственной Организации Ирака по продаже нефти (State Organization for the Marketing of Oil, SOMO) в обмен на выделение региону его доли в государственном бюджете. Несмотря на то, что курды не выполнили до конца условия сделки, они регулярно получали свой бюджет. Отметим, что для правящих в Иракском Курдистане партий вопрос финансовой состоятельности является также вопросом сохранения власти и подержания легитимности. Последние несколько лет регион находится на грани банкротства. Этим летом по Иракскому Курдистану прокатилась волна забастовок, после чего региональное правительство было вынуждено повысить зарплаты учителям и сотрудникам силовых структур.
В настоящее время в курдской политической элите преобладает опасение того, что новый премьер-министр может занять по отношению к региону и правам курдов гораздо более жесткую позицию, чем Адель Абдель Махди. 19 ноября с.г. представители Демократической партии Курдистана (ДПК) и Патриотического союза Курдистана (ПСК) приняли участие в проходившей в Багдаде конференции 12 политических партий Ирака. В данной конференции приняли участие также представители блоков «Аль-Фатах», «Наср», «Правовое государство», партии «Аль-Хикма» и других партий и движений. Они выпустили совместное заявление, в котором призвали Аделя Абдель Махди начать реформы, угрожая в противном случае вотумом недоверия. Как мы знаем, кабинет Аделя Абдель Махди ушел гораздо раньше. Со стороны курдских политиков это было не ультиматумом, но скорее желанием подстраховаться.
Одним из факторов беспокойства курдской политической элиты является уменьшение влияния политических партий региона в провинциях с большой долей курдского населения, которые не входят в состав Автономного региона Курдистан. Фактически багдадское правительство ударными темпами восстанавливает там свое влияние. 26 октября иракский парламент проголосовал за роспуск местных советов 15 провинций, не входящих в состав Иракского Курдистана в преддверии новых выборов в местные органы власти, которые должны состояться 1 апреля 2020 года. При этом парламентарии проигнорировали Закон о местных органах власти, постулирующий, что роспуск провинциальных ассамблей может осуществляться только по решению губернатора или одной трети депутатов местного органа власти. Эта мера резко уменьшает шансы на создание совместной арабско-курдской администрации в Киркуке и других спорных районах и проведение здесь референдума, предусмотренного Статьей 140 иракской конституции. Посты в исполнительной власти этих регионов давали ДПК и ПСК возможности влиять на национальную политику в локальном масштабе и участвовать в распределении иностранной помощи. В случае с Киркуком, где губернатором долгое время был курд, это еще и шанс участвовать в соглашениях о разделе нефтяной продукции между федеральным парламентом, иностранными компаниями и правительством Автономного региона Курдистан. Одновременно участие в провинциальных парламентах давало иракским курдам возможность создавать коалиции с арабскими политиками на общенациональном уровне, как это было в Найнаве, где ДПК поддерживала несколько губернаторов из суннитской общины.
В октябре 2017 года, через месяц после неудачного референдума о независимости Иракского Курдистана силы «Аль-Хашед аш-Шааби» вернули федеральному правительству контроль над провинцией Киркук. При этом бывший губернатор-курд Наджмеддин Карим (представитель ПСК) был сменен на араба Ракама аль-Джубури. Уход пешмерга их этой провинции вызвал эмиграцию десятков тысяч курдов, включая активистов ДПК. Вслед за этим настало период арабизации региона, которая напомнила времена правления партии Баас. Чиновники-курды постепенно вытеснялись арабами, многие курдские фермеры лишились земли под предлогом борьбы с самозахватами. Недавнее заявление губернатора Р.аль-Джубури о том, что его администрация намерена построить 5 тысяч домов для нуждающихся семей и пенсионеров вызвала у курдских политиков опасения в том, что в эти дома будут переселяться арабы из других провинций Ирака, что вызовет изменения демографического баланса. Администрация района Синджар в провинции Найнава была смещена и в настоящее время руководители этого района находятся в изгнании в Дохуке в Иракском Курдистане. В провинции Найнава союзник ДПК, губернатор Науфаль аль-Акуб и его заместитель-курд были отправлены в отставку летом 2019 года после затопления парома на реке Тигр. Политики из ДПК обвиняют Багдад в том, что эта трагедия была использована как предлог для того, чтобы привести к власти лояльные федеральному правительству власти в лице нового губернатора из движения «Аль-Атаа», поддерживаемого «Аль-Хашед аш-Шааби».
Ситуация усугубляется продолжающимся соперничеством между ДПК и ПСК как в самом Иракском Курдистане, так и за его пределами. Политика в Иракском Курдистане продолжает носить семейный характер. Президентом региона является племянник лидера ДПК Масуда Барзани Нечирван Барзани, а премьер-министром его сын Масрур. Последний сформировал узкий кабинет (своего рода малый Совнарком), куда не приглашаются министры от ПСК. Часть лидеров ДПК недовольна своими конкурентами из ПСК за избрание президентом Ирака Бархама Салиха, так как планировала провести на президентский пост в Ираке своего кандидата. Наблюдатели сообщают о том, что в последнее время отношения между Н.Барзани и Бархамом Салихом улучшились, и между ними сформировался ситуационный альянс. В то же время Масуд Барзани продолжает относиться к президенту Ирака неприязненно и в пику ему оказывает поддержку его конкуренту в борьбе за пост лидера ПСК Косрату Расулу, надеясь на раскол этой партии. Вообще Масуд Барзани, официально не занимающий никаких должностей, продолжает восприниматься как «первый среди равных» в курдской политической элите.
Процесс складывания в Ираке стабильной, многолетней политической системы еще только начинается. Последние массовые народные наступления показали, что этноконфессиональная система по образцу ливанской, внедренная в Ираке американскими оккупантами в 2005 году, не выдержала проверку временем. Ирак стоит на распутье. При этом возможны два варианта развития событий, которые окажут влияние и на Автономный регион Курдистан. Первый заключается в нарастании хаоса и ослаблении центральной власти, что может привести курдов к фактической и формальной независимости. Второй может увенчаться консолидацией власти в Ираке на новых патриотических началах с неизбежным концом курдской вольницы.