Делегации США и радикального движения «Талибан» (запрещено в РФ) прервали на несколько дней переговоры о мирном урегулировании в Афганистане, проходящие в столице Катара. Об этом сообщил в четверг 12 декабря телеканал «Толо ньюс» со ссылкой на представителя движения Сохаила Шахина. «Сегодня переговорная группа во главе с муллой Барадаром Ахундом встретилась с американской делегацией, которую возглавлял спецпредставитель Соединенных Штатов по Афганистану Залмай Халилзад. Атмосфера диалога была спокойной, и стороны договорились продолжить переговоры через несколько дней после небольшого перерыва и консультаций», — цитирует телеканал Шахина. Госдепартамент США 4 декабря информировал, что Халилзад отравился 3 декабря в Катар для возобновления переговоров с талибами. 28 ноября в ходе необъявленного визита в Афганистан президент США Дональд Трамп заявил, что «Талибан» хочет заключить мирное соглашение с Вашингтоном. Он также отметил, что США сокращают численность своего контингента на афганской территории до 8,6 тыс. военнослужащих. Осенью 2018 года американцы фактически начали сепаратные мирные переговоры с талибами. Правительство в Кабуле участия в них не принимало, его лишь оповещали о результатах постфактум. По итогам девяти раундов встреч спецпредставитель Соединенных Штатов по Афганистану в сентябре подтвердил факт достижения принципиальной договоренности о мире. Однако затем президент США Д.Трамп объявил об отмене готовившейся встречи с афганским коллегой и лидерами движения в своей резиденции в Кемп-Дэвиде и прекращении переговоров. Примерно тоже самое, пусть и не в такой радикальной форме и не на таком уровне произошло и сейчас. Переговоры на этот раз были прерваны в большей степени чисто символически, исходя прежде всего из внутриамериканских раскладов. Спецпредставитель США по Афганистану Залмай Халилзад в ходе своей последней встречи с представителями радикального движения «Талибан» осудил совершенное его членами нападение на медицинское учреждение НАТО в районе авиабазы Баграм на северо-востоке страны. Об этом он заявил в четверг 12 декабря на своей странице в «Твиттере». «Сегодня (12 декабря — прим. ТАСС) во время встречи с талибами я выразил возмущение вчерашней безрассудной атакой в Баграме, в результате которой погибли двое мирных жителей и еще десятки были ранены. «Талибан» должен продемонстрировать желание и способность пойти навстречу Афганистану, который хочет мира», — написал Халилзад. «Мы берем короткую паузу, чтобы они (талибы — прим. ТАСС) могли обсудить эту важную тему со своим руководством», — добавил он. Взрыв в районе авиабазы Баграм рядом с колонной сил НАТО произошел 11 декабря. В результате двое человек погибли, более 70 пострадали, из них пять грузинских миротворцев. По данным источника агентства Пажвок в НАТО, боевики «Талибана» попытались атаковать больницу, расположенную вблизи базы. Символично также, что сразу же после приостановки консультаций спецпредставитель США по Афганистану Залмай Халилзад сразу же выехал именно в Исламабад, где он и министр иностранных дел Пакистана Шах Мехмуд Куреши «обсудили мирное урегулирование в Афганистане». Об этом в пятницу 13 декабря говорится в заявлении пакистанского внешнеполитического ведомства. «Посол Халилзад проинформировал министра иностранных дел [Куреши] о развитии событий вокруг афганского мирного процесса», — говорится в сообщении. «Министр иностранных дел Куреши подтвердил неизменную поддержку Пакистана процессу внутриафганского примирения, — отмечает МИД. — Решение президента [США Дональда] Трампа возобновить диалог с талибами является позитивным событием, способствующим установлению мира и стабильности в Афганистане». В этой связи отметим, что за этой расплывчатой дипломатической формулировкой стоит несколько иное, чем просто «информирование». Прежде всего надо иметь ввиду, что возобновление официальных переговоров между талибами и США 7 декабря стало возможным исключительно только участию в этом процессе пакистанской Межведомственной разведки (ISI). Согласно телеграмме дипломата одной из арабских стран из Исламабада, именно во время встречи в офисе ISI в Равалпинди 10 ноября руководители ISI обязали муллу Абдула Гани Барадара вновь занять место за столом переговоров, если США возобновят процесс. Через девять дней после этой встречи три фигуранта движения были освобождены из тюрьмы Баграм в обмен на двух заложников, американца и австралийца. То есть, обмен задержанными стал условием возобновления таких консультаций. Залмай Халилзад, который отвечает за переговоры с американской стороны, находится в сложном положении, поскольку он подвергается сейчас все большей критике со стороны ряда конгрессменов США, которые курируют вопросы национальной безопасности в Вашингтоне и которые считают, что он делает слишком много уступок талибам, чтобы получить дипломатическую победу для Дональда Трампа. На основании правительственных документов, полученных в соответствии с законом «О свободе информации», газета Washington Post сообщила 9 декабря, что США потерпели неудачу в Афганистане, но правда в отношении реального положения дел была скрыта от общественности. Опять же большая натяжка: Пентагон регулярно выпускал релизы, в которых рисовалась очень безрадостная картина. Все эти утечки в прессу и провокации со стороны талибов вынуждают президентскую администрацию лавировать. С одной стороны она вынуждена «жестко реагировать» на вылазки талибов, а с другой — пытаться сохранить процесс консультаций на плаву, ради чего вновь приходится апеллировать к пакистанцам. В этой связи отметим, что взрыв в Баграме (и не только там, вылазки талибов шли синхронно с началом переговоров практически по всему Афганистану) свидетельствует только о том, что в Исламабаде не совсем довольны ходом консультаций. И такой ход событий был прогнозируем, исходя из итогов консультаций в начале ноября между представителями ЦРУ США и Межведомственной разведки Пакистана (ISI). Мы об этом уже писали, отметим сейчас лишь, что согласно ряду источников, эти встречи между сотрудниками ЦРУ и высокопоставленными сотрудниками ISI лишь усилили разногласия между двумя разведывательными службами. Исламабад становится все более глухим к американским требованиям, особенно по двум ключевым для Вашингтона вопросам. Американские чиновники хотят, чтобы пакистанские спецслужбы усилили пограничные посты с Афганистаном в Торхаме и Чамане, которые в основном были оставлены пакистанскими военными, что позволяет афганским талибам легко пересекать границу. Исламабад также не сотрудничает США и не поддерживает их усилия по аресту ряда исламистских лидеров, в том числе Масуда Азхара, основателя движения «Джейш Мохаммед», и неуловимого Сираджуддина Хаккани, главы одноименной исламистской сети, которая активно борется с американскими войсками в Афганистане. В этой связи визит спецпредставителя США надо расценивать прежде всего как попытку через пакистанцев в нужном ключе повлиять на договороспособность талибов.
При этом американские эксперты считают, что широкий конфликт в Афганистане, однако, не закончится, пока талибы и Кабул не согласятся на общенациональное прекращение огня. Внутриафганские переговоры по достижению такого перемирия таким образом являются центральным пунктом соглашения, а совсем не борьба талибов против «Аль-Каиды» или ИГ (запрещены в России). Центральный вопрос в данном случае — перспективы внутриафганского диалога. По оценкам американских экспертов, когда это произойдет, то они, несомненно, станут самым спорным этапом мирного процесса, поскольку обе стороны обсуждают основополагающие вопросы, касающиеся характера постконфликтного правительства, прав женщин и Конституции Афганистана. И пока эти переговоры не возобновятся, война будет продолжаться. Но в данном случае появляется и еще одна проблема, о которой, кстати, Д.Трамп также говорил во время своего последнего по времени визита в Кабул с президентом А.Гани. Отсутствие у Кабула внутренних доходов потребует от Вашингтона продолжения финансирования операций по обеспечению безопасности и восстановлению Афганистана и после 2020 года. Соответственно, Соединенные Штаты хотят положить конец конфликту, с тем, чтобы страна могла генерировать больше внутренних доходов и постепенно отучать себя от принципиальной зависимости от международного, и в первую очередь, американского финансирования. За год до президентских выборов в США 2020 года Вашингтон, похоже, возобновил свою последнюю попытку заключить мирное соглашение с талибами. 28 ноября президент США Дональд Трамп посетил аэродром Баграм в Афганистане, где он встретился со своим афганским коллегой Ашрафом Гани и обратился к некоторым из примерно 12 000 американских военнослужащих, служащих в стране, так же, как американские дипломаты были заняты встречей с официальными представителями талибов в Катаре в попытке возобновить официальные переговоры, которые сам президент остановил в сентябре. При этом эксперты отмечают, что при всех итогах переговорах с талибами американское финансирование безопасности и реконструкции будет сохраняться до тех пор, пока Кабул не сможет генерировать достаточные внутренние доходы. Соединенные Штаты все равно будут оплачивать счета за безопасность и восстановление Афганистана после 2020 года. Вашингтон, однако, не хочет финансировать расходы Кабула на безопасность и реконструкцию на постоянной основе (о чем и заявил Трамп своему афганскому коллеге), а это означает, что для руководителей Кабула важно время, чтобы поставить страну на собственные ноги в финансовом отношении.
Американские эксперты в этой связи полагают, что на протяжении всей политической истории Афганистана Кабул полагался на внешнее финансирование. Поскольку центральное правительство исторически боролось за утверждение своей власти над различными регионами страны, его способность генерировать налоговые поступления были самым серьезным образом ограничена. Во время войны с 1979 по 1989 год Москва финансировала правящую Народно-демократическую партию Афганистана (НДПА), борющегося против моджахедов (чье собственное выживание зависело от финансирования и оружия из США, Пакистана, Саудовской Аравии и Китая). Но после вывода советских войск в 1989 году и распада Советского Союза в 1991 году НДПА потеряла свой ключевой источник финансирования, что привело к ее распаду в следующем году, что привело в конечном итоге к подъему талибов. Последние, в свою очередь, опиралась на финансирование Пакистана в период своего пребывания у власти с 1996 по 2001 год. Но как только Исламабад отказался от своей поддержки перед лицом давления США, правительство талибов рухнуло в течение двух месяцев после вторжения под руководством США в октябре 2001 года. Сегодня афганское правительство и движение «Талибан» также полагаются на внешнюю поддержку для поддержания своих военных усилий друг против друга. С 2002 года Соединенные Штаты потратили 809 млрд долларов только на обеспечение безопасности и восстановление Афганистана. При этом чисто на экономические проекты пошло только 18% от этой суммы. Подавляющее большинство этих средств ушло на обеспечение именно безопасности, при этом эти расходы за несколько лет превысили объем капитализации экономики страны в 20 млрд долларов почти в четыре раза. Соединенные Штаты жизненно заинтересованы в финансировании мощного, хотя и уменьшающегося присутствия сил безопасности в Афганистане в рамках нынешней операции, с тем чтобы предотвратить повторное транснациональное усиление талибов. И хотя источники внешнего финансирования талибов очень туманны, руководство движения имеет свою тыловую базу в Пакистане и, по всей вероятности, некоторую материальную поддержку от пакистанской разведки. В то же время группа, вероятно, также получает средства от богатых доноров в Персидском заливе (вероятно, при содействии политического отделения движения «Талибан» в Дохе). Без таких средств на карту будет поставлено собственно выживание талибов. Мы категорически не согласны с этими выводами американских экспертов. Вопрос не в объемах и источниках внешнего финансирования талибов. Оно ничтожно по сравнению с внутренними доходами движения от наркотрафика, и все обстоит гораздо хуже. Вообще момент финансовой самодостаточности талибов за счет подчинения себе основных территорий производства опия, создания фабрик по его переработки и подчинения каналов наркотрафика меняет оперативную ситуацию в Афганистане кардинально. И этап полного подчинения себе непослушных наркобаронов в том же Гельменте и на каналах наркотрафика в северных районах страны талибы успешно завершили в этом году. То есть, фиксируем момент достижения основной повстанческой группой финансово достаточной подушки безопасности, что вообще в принципе является ключевым условием эффективности партизанского сопротивления. В этой связи опять же зафиксируем, что талибы обладают в отличие от Кабула эффективной системой финансовой самодостаточности, что и определяет в конечном счете расстановку сил в Афганистане.
А что с этим вопросом у Кабула? Исходя из тезисов Трампа, одна из главных целей усилий Соединенных Штатов в Афганистане заключается в том, чтобы побудить Кабул генерировать больше собственных доходов по мере того, как Вашингтон постепенно откажется от поддержки в предстоящие годы. В прошлом году правительство Гани привлекло 2,5 млрд долларов доходов, примерно две трети из которых поступили от налогов. Хотя это достижение представляло собой 7-процентное увеличение по сравнению с предыдущим годом, оно составило менее половины расходов правительства в размере 5,3 млрд долл. США. Иностранное финансирование пополняет афганский бюджет в двух формах. Первая – «бюджетные» гранты идут через правительство и включают три фонда на восстановление, правопорядок и безопасность. Вторая — внебюджетные гранты, в рамках которых международные доноры напрямую финансируют проекты независимо от Кабула. В совокупности расходы на гранты в 2018 году составили 7,3 млрд долл., что составляет 37% валового внутреннего продукта. По прогнозам Международного валютного фонда, внутренние доходы Афганистана вырастут с 13,4% ВВП в 2018 году до 17,1% к 2024 году, в то время как внебюджетные субсидии сократятся с 21,9% ВВП до 9,7% за тот же период времени. Тем не менее, достижение этих прогнозов будет зависеть от способности правительства и далее повышать собираемость налогов и развивать экономику быстрее, чем растет население. Увеличение доходов объясняет важность инвестиций в дороги, электроэнергетику и другие виды инфраструктуры — все то, чего не хватало Афганистану из-за войны и сопротивления сельских районов централизованным изменениям, и что стране потребуется для создания основы современной экономики. В настоящее время Афганистан имеет всего 12 350 км (7 718 миль) дорог с твердым покрытием и производит только 300 мегаватт электроэнергии внутри страны, что вынуждает его импортировать еще 1000 мегаватт. С 2001 года экономика Афганистана выросла с 2,5 млрд долл. США до 19,6 млрд долл. США — почти восьмикратный рост, обусловленный периодами экстраординарного роста, включая 21-процентный скачок ВВП в 2009 году. Другие признаки прогресса в Афганистане с начала войны включают увеличение средней продолжительности жизни с 56 до 63 лет и пятикратное увеличение ВВП на душу населения с 117 до 586 долларов. Тем не менее, страна имеет самый низкий ВВП на душу населения в Южной Азии. И поскольку внешнее финансирование уменьшилось, рост замедлился, начиная с 2013 года, отставая от роста населения в некоторые годы. Это объясняет, почему рост ВВП на душу населения находится в стагнации, и почему уровень бедности — уже на уровне ошеломляющих 55%— не может улучшиться.
В этой связи американские эксперты делают вывод о том, что Афганистан столкнется с серьезными политическими проблемами в 2020 году. В тот момент, когда власти наконец объявят официальные результаты президентских выборов в сентябре 2019 года, проигравшие кандидаты почти наверняка оспорят результат, что предвещает начало еще одного этапа споров в рамках передачи власти. И в зависимости от фигуры победителя могут возникнуть совершенно разные правительства. Гани, например, выступает за централизованную президентскую систему (что имеет прежде всего пуштунскую поддержку), в то время как глава исполнительной власти Абдулла Абдулла хочет создать децентрализованную парламентскую систему (видение, которое имеет таджикскую поддержку). Конечно, мирное соглашение между талибами и Кабулом может в конечном итоге привести к новой конституции и более радикальным изменениям в структуре правительства. Но тактическая задача, стоящая перед следующим президентом Афганистана, ясна: создание единого фронта в условиях, когда новое правительство вступит в переговоры с талибами после заключения соглашения между Вашингтоном и движением «Талибан». С учетом того, что финансирование со стороны Соединенных Штатов не будет длиться вечно, новый президент должен будет содействовать повышению уровню безопасности и генерировать достаточные внутренние доходы, создавать рабочие места и повышать уровень жизни после 2020 года. А вот это как раз и представляется очень маловероятным.