Как известно, в последующие годы Исламабад постоянно ставил перед Кабулом вопрос о признании «линии Дюранда» в качестве официальной межгосударственной границы, но безрезультатно. В свою очередь, федеральные власти не были озабочены «обустройством границы», во-первых, в силу географической труднодоступности (горы), а во-вторых, потому что охрану «своих земель» несли сами пуштуны. В целом федеральный центр мало вмешивался во внутренние дела зоны племен, предоставляя это традиционным органам власти – вождям и старейшинам племен. Как отмечают китайские эксперты, в силу ряда исторических факторов в современном афганском конфликте в значительной степени задействованы территориально-административные районы семи политических агентств Пакистана – Южного Вазиристана, Северного Вазиристана, Куррама, Оракзая, Хайбера, Моманда, Баджаура. Общая площадь равна 27,2 тыс. кв. км, население составляет 2,2 млн человек. Основная этническая группа – пуштуны, поэтому и район их расселения называют «зоной пуштунских племен». В течение многих лет агентства Территории племен федерального управления (ТПФУ) выступали в качестве транзитного пункта для иностранных наемников и афганских талибов, где они разбивали мобильные интернациональные лагеря для обучения рекрутов джихада на территории Пакистана. Сильные антиамериканские настроения, особенно в период правления администрации Дж.Буша-младшего, вызывали симпатии к террористам у местных племен. По мере развития конфликта в Афганистане интернационализировался и состав боевых группировок, которые также проникали в пограничные районы Пакистана. В них входили арабы, выходцы из Центральной Азии – узбеки, таджики, туркмены, а также уйгуры, афганцы и пакистанцы. По сообщениям западной прессы, одним из главных организаторов мобильных тренировочных лагерей в Пакистане был «Союз исламского джихада». Стремление афганских талибов контролировать территории базирования и транспортные коридоры в ТПФУ в дальнейшем спровоцировало многие вооруженные конфликты в зоне племен: между афганскими боевиками и пакистанской армией, между отрядами местного ополчения – лашкарами и афганскими и пакистанскими талибами, а также межплеменные, межконфессиональные конфликты.
Объективные и субъективные факторы становления Движения Талибан Пакистана в ТПФУ
Находясь на территории Пакистана, часть афганских талибов открыто саботировала федеральные и местные институты власти. Всплеск экстремистской активности в Пакистане выразился в усилении террористических актов, первоначально в пограничных с Афганистаном районах, а позднее – и во внутренних районах страны. Наркотики, негодование против иностранной оккупации Афганистана, воинственные традиции пуштунских племен, неэффективное управление федерального центра через представителей – политических агентов в ТПФУ, насильственное разрушение боевиками традиционной системы пересечения территорий племен – все это в совокупности обеспечивает идеальную среду для становления местных террористических групп. Китайские специалисты отмечают, что результатом пребывания афганских талибов стал подъем исламского экстремизма в ряде районов Пакистана, а также рост числа терактов не только в районах их компактного проживания, но и во внутренних районах страны. К середине первой декады XXI века в ТПФУ сложились благоприятные условия для возникновения местных боевых группировок, деятельность которых была направлена против федеральной власти. Первым и наиболее ярким явлением можно назвать организацию Движение Талибан Пакистана (ДТП) во главе с Бейтуллой Масудом. Он принадлежал к клану масуд-вазиров (ветвь пуштунского племени вазиров). Его имя впервые стало звучать в местных СМИ в 2005/06 годах, когда он сумел убедить как старейшин племен, так и полевых командиров разрозненных отрядов в необходимости объединения в единое движение. «…Радикальная исламская идеология для этих групп населения, очевидно, имела большее значение, чем племенные обычаи.. .». Именно в тот период зарождался активный фронт сопротивления федеральной власти. По разным сведениям, ДТП стало оформляться еще в конце 2004/05 годов, а формальное объединение разрозненных группировок произошло ориентировочно в 2007 году. Этому способствовали и объективные причины, а именно: антиамериканские настроения в среде пуштунов после высадки военного десанта США на территории Пакистана и его действия по уничтожению «террористических элементов» в период спасательной операции в октябре 2005 года после землетрясения в районе Музафарабада; «провал военных операций США в Ираке в 2006 году и последовавшее отвлечение внимания от Кабула, что позволило афганским талибам перегруппироваться, получить определенную передышку». Со временем группировка Б.Масуда пополнилась новыми рекрутами и расширила географию своего базирования в ТПФУ. Ее основной целью было проведение различных антиправительственных подрывных акций. Б.Масуд подчеркивал, что «его борьба направлена против американских войск, находящихся через границу, в Афганистане». Однако это не мешало ему в дальнейшем вести вооруженную борьбу против федеральной армии. «Опираясь на хорошо организованную боевую группировку (до 20 тыс. бойцов), состоящую в основном из представителей племени масуд-вазиров, он сумел к концу 2007 года подавить оппозицию среди племен Южного Вазиристана, не гнушаясь физическим устранением старейшин племен». Собственно с того времени в Пакистане пошло понятие «частная армия». В 2009 году Б.Масуд был убит в результате авиаудара с американского беспилотного летательного аппарата. Несмотря на ликвидацию лидеров ДТП (вскоре был убит и брат Б. Масуда – X.Масуд) оно не распалось. В дальнейшем оно сумело перегруппироваться и расширить свою деятельность, проводя террористические акты во внутренних районах страны. В 2001/07 годах военно-гражданская администрация стремилась «блокировать» ситуацию, не шла на открытую конфронтацию с боевиками, преграждая пути возможного распространения «афганского синдрома» на внутренние районы страны. Особенностями военных кампаний в зоне пуштунских племен была их эпизодичность, малочисленный военный контингент и ограниченная огневая мощь. «В мое время они прятались» – говорил впоследствии глава государства о талибах. Данная тактика позволяла федеральной администрации и армии, с одной стороны, держать обещания перед США и следовать общим курсом антитеррористической кампании, развернутой МССБ в Афганистане; с другой – контролировать ситуацию в зоне пуштунских племен – не предоставлять боевикам повода повернуть оружие в противоположную сторону, направив его во внутренние районы страны. «Тактика на усмирение» приносила лишь кратковременный успех. Китайские аналитики отмечают, что стремясь избежать открытых военных столкновений, П.Мушарраф шел на урегулирование спорных вопросов как со старейшинами пуштунских племен, так и с боевиками в ТПФУ и СЗПП: в 2004 году было достигнуто соглашение с племенем вазиров; с племенем масуд – в 2005 году; 5 сентября 2006 года было достигнуто мирное Соглашение с племенем вазиров Северного Вазиристана о прекращении огня между федеральной властью и лидерами племен в Вазиристане, согласно которому старейшины племен обязались охранять границу с Афганистаном, а правительство обязалось вывести войска из агентства; в 2007 году – соглашение о выселении иностранцев; лидер боевиков Северного Вазиристана Мулла Назир еще в марте 2007 года, когда он возглавлял военную группировку племени вазир, пообещал силой выдворить боевиков Центральной Азии из региона Вана в Южном Вазиристане. Его кампания была поддержана пакистанскими военными, дислоцированными в регионе. Правительство также присоединилось к договоренностям с боевиками Северного Вазиристана уже после столкновений между ними и силами безопасности летом 2007 года. Федеральные власти Пакистана сумели договориться с боевиками о прекращении военных действий на подконтрольных им территориях и избежать, таким образом, широкой конфронтации. Результатом всех этих договоренностей стало вытеснение в 2005/07 годах на территорию Афганистана части боевиков иностранного происхождения, что в значительной степени способствовало кратковременному установлению мира. На практике ни одно из этих соглашений до конца не выдерживалось и каждая из сторон конфликта – власти, афганские боевики или местные племена – обвиняли друг друга в нарушении договоренностей. Более того, в отдельных агентствах, в частности в Северном Вазиристане, боевики стали развивать инфраструктуру для рекрутов джихада.