Последовательно реализуемый Эфиопией новый амбициозный проект сооружения плотины на реке Нил, названный «Великая плотина возрождения», создаёт высокие риски для водной безопасности соседних арабских стран Северной Африки — Египта и Судана. В обозримой перспективе данное обстоятельство потенциально служит источником региональной дестабилизации, вероятность которой в следующем году оценивается как высокая. В декабре завершился второй из намеченных «дорожной картой» четырёх раундов трёхсторонних переговоров правительственных делегаций Эфиопии, Судана и Египта по согласованию развязок и компромиссов. Конкретных результатов достигнуто не было, однако сам ход и тональность дискуссий показали, что три страны пока далеки от какой-либо совместной формулы решения проблемы Нила.
Египет, который потребляет сегодня 66% всех водных ресурсов Нила, и на 88% зависит от Нила в своём водоснабжении, по-прежнему бьет тревогу и опасается, что проект плотины приведёт к катастрофическим последствиям и дефициту воды в стране, включая разрушение агарного сектора и фермерских хозяйств, экологические риски и сильную засуху и как следствие всего этого — угрозу голода. В частности, по наиболее негативному сценарию для Египта последствием открытия новой эфиопской плотины станет сокращение его нынешней доли в потреблении воды Нила на 44%, а именно с 56 до 31 млрд куб. м в год. По крайней мере, именно на такой опции настаивает Эфиопия. Разумеется, столь радикальный дисбаланс Египтом не поддерживается, но страна готова обсуждать менее радикальные сценарии. Нужно понимать, что при любом сценарии потери для Египта гарантированы. Даже несмотря на нынешнюю достаточно высокую долю Египта в эксплуатации водных ресурсов Нила, эта страна занимает одну из первых строк в списке стран с самым низким уровнем потребления воды на душу населения. В Египте на каждого жителя приходится в среднем 570 куб. м воды в год.
Несколько иной позиции, без такого алармизма, придерживается Судан. С учетом кардинальных внутриполитических изменений в Судане с уходом весной нынешнего года в отставку бессменного президента Омара аль-Башира, эта страна несколько самоустранилась в последние месяцы от активного участия в нильском процессе. Но ненадолго — транзитный политический процесс в стране завершён и новое правительство во главе с бывшим международным чиновником ООН А.Хамдоком вновь проявляет активность на внешнеполитическом векторе. Это вполне объяснимо, ведь по двустороннему соглашению Судана с Египтом от 1959 года, который признаётся действующим до сегодняшнего дня, Судан получает ежегодно 18.5 млрд куб. м воды из Нила. Однако, несмотря на это, Судан проявляет все более положительное отношение к эфиопскому проекту и склоняется постепенно к его поддержке, рассчитывая, что плотина поможет и самому Судану улучшить функционирование собственной системы плотин на Ниле, и способствовать улучшенной ирригации и регулированию уровня воды, в частности упреждая наводнения.
Эфиопская позиция по плотине также достаточно непоколебимая и настойчивая, и диктуется она национальными интересами и соображениями. Эфиопия не была участником договорённостей 1959 года, и де-юре (а также де-факто) была лишена возможностей доступа к эффективному использованию водных ресурсов Нила. Примечательно, что в Эфиопии показатель потребления воды на душу населения еще более низкий, чем в Египте — только лишь 125 куб. м в год на каждого гражданина, при том, что средняя мировая величина потребления составляет 1000 куб. м в год. Более того, 60% граждан Эфиопии не имеют регулярного доступа к электроэнергии, и ожидается, что с вводом новой плотины генерирующие мощности производства электроэнергии страны вырастут вдвое.
Проект строительства плотины на Ниле Эфиопия запустила в 2011 году, воспользовавшись удобным моментом, в разгар египетской революции против президента Х.Мубарака, когда основной противник инициативы был погружён во внутриполитический кризис и не мог воспрепятствовать запуску проекта. Это первый такого рода масштабный проект плотины на Ниле. На сегодняшний день работы по сооружению плотины выполнены на 70%, и ее полноценный ввод в строй ожидается к 2022 году. При этом бюджет проекта оценивается на сумму 4 млрд долларов США. Резервуар плотины позволит хранить запасы объемом 74 млрд куб. м, а его заполнение по оценке эфиопских специалистов займёт около 4 лет.
Основные нерешенные вопросы, которые сторонам предстоит решить на двух оставшихся раундах консультаций в 2020 году и позже — договориться совместно о размере доли, которую получит Египет в новой формуле, а также определить сроки и условия заполнения резервуара плотины. Египет, в частности, настаивает на сохранении за ним как минимум получения 40 млрд куб. м воды в год, что уже по сути означает сокращение на почти 30% нынешнего уровня. Эфиопия выдвигает условие гарантированного обеспечения 31 млрд куб. м в год, что уже будет означать 44-процентное сокращение доли Египта. По срокам ввода в эксплуатацию Египет настаивает на необходимости растянуть эти сроки с предлагаемых Аддис-Абебой 4 до 7 лет. По оценкам египетских национальных экспертов, даже при реализации минимального сценария в 40 млрд куб. м, на который официальный Каир в принципе готов пойти, финансовый ущерб для местного производства и агарного сектора будет колоссальный и оценивается примерно в 1.8 млрд долларов США. Гораздо хуже долгосрочные потери: в зона риска порядка 1 млн рабочих мест среди производителей и фермеров.
С учетом столь явных разногласий сторон, ожиданий скорого разрешения проблемы нет. Трёхсторонний переговорный процесс тянется с 2014 года, и даже прервался в октябре 2018 года, но затем был снова возобновлен. Однако с неминуемым приближением сроков ввода плотины в эксплуатацию к 2022 году, напряжённость и угроза регионального кризиса вокруг Нила стремительно нарастает. Следующий год должен стать решающим для понимания общего вектора развития этой проблемы. Эфиопия набирает обороты на региональном и глобальном уровне как ключевой внешнеполитический игрок и, думается, не собирается уступать в этом принципиальном для развития страны вопросе. Уже в декабре этого года тональность и воинственность заявлений растет, включая декларируемые идеи дислокации военных армейских частей в зоне сооружения плотины для обеспечения ее охраны. В то же время амбициозный премьер-министр Абия Ахмед Али, получивший в 2019 году Нобелевскую премию мира за усилия по разрешению приграничного конфликта с Эритреей, едва ли захочет решать вопрос военными средствами и скорее всего постарается разрешить ситуацию через переговорный процесс, который нужно будет ускорять с учетом неизбежного приближения сроков сдачи этого объекта в эксплуатацию.