Ситуация вокруг Ирака остается сложной, вследствие постоянно декларируемых представителями американского истэблишмента намерений нанести удар по этой стране. При этом, они зачастую дают понять, что речь идет уже не просто о бомбардировках по образцу 1996 или 1998 годов, а о масштабной акции, нацеленной на свержение нынешнего иракского руководства. К такому выбору Вашингтон подталкивает и то, что попытка “зажать” режим С.Хусейна с помощью введения так называемых умных санкций провалилась. По сути, американцы убедились в том, что действовать на иракском направлении через Совет Безопасности ООН им не выгодно. К примеру, принятые СБ ООН вместе с резолюцией 1409 (от 14 мая 2002 г.) Обзорный список товаров и процедуры его применения были существенно откорректированы Россией и другими членами совета и теперь заметно отличаются от изначальных набросков США.
Даже самый поверхностный обзор «иракской части» внешнеполитических выступлений представителей американского руководства однозначно свидетельствует о следующем: несмотря на то, что планы проведения военной операции против Ирака пока остаются лишь на стадии разработки, и до принятия окончательного решения еще сравнительно далеко (о чем в последние недели говорили госсекретарь США К.Пауэлл и советник президента по национальной безопасности К.Райс), публичная заангажированность администрации США на такой сценарий в Ираке явно перешла ту черту, до которой еще можно было бы отыграть назад без ощутимых издержек для Белого Дома. Таким образом, применение силы в отношении Ирака, скорее всего, неизбежно. Главным здесь является то, когда это произойдет и какие масштабы примет операция. От последнего напрямую зависит объем ущерба, который может быть нанесен интересам России и других стран, имеющих налаженные торгово-экономические связи с Ираком.
Следует также отметить, что у США нет доказательств какой-либо причастности Багдада к событиям 11 сентября 2001 г. и его вовлеченности в деятельность международных террористов. Поэтому американцы уже не говорят о распространении на Ирак антитеррористической операции в том понимании, в каком она была реализована в Афганистане. Сейчас на передний план выходят обвинения в адрес Багдада в продолжении разработок оружия массового уничтожения (ОМУ). Несмотря на всю их серьезность, такие основания для наказания иракского режима выводят предполагаемую акцию США за рамки деятельности антитеррористической коалиции. То есть, по сути, американцы лишаются соответствующей (почти автоматической) поддержки своей антииракской акции со стороны партнеров по упомянутой коалиции.
Как представляется, дальнейшее развитие событий вокруг Ирака будет происходить под воздействием следующих основных факторов:
– Состояние политического процесса урегулирования иракской проблемы.
– Региональная ситуация.
– Внутриполитическое положение в самом Ираке. Сюда же можно было бы отнести ситуацию в иракском Курдистане и деятельность зарубежной оппозиции, прежде всего шиитской, базирующейся в сопредельном Иране.
– Общая международная обстановка.
Состояние политического процесса. Единственной реальной альтернативой военному сценарию США может стать активная и конструктивная политико-дипломатическая работа по выведению процесса иракского урегулирования из нынешнего тупика. Если же он сохранится и далее, шансы на то, что этот процесс удастся сохранить в дипломатической плоскости, будут неуклонно уменьшаться. США уже сегодня стараются представить дело так, будто с режимом С.Хусейна никакого результативного диалога вести невозможно, ибо он понимает только “язык силы”. Именно в этом русле американцами ведется обработка мирового общественного мнения, готовится пропагандистская почва под плана нанесения удара.
Если же Багдад сохранит существующий в настоящее время настрой на то, чтобы совместно с ООН выработать формулу политического разблокирования иракской проблемы, станет проявлять больший реализм и конструктивный подход, американцам будет весьма сложно обосновать необходимость применения силы. Перспективы выхода на такую формулу имеются. Оптимальным форматом для этого является диалог Ирак-генеральный секретарь ООН, два раунда которого уже состоялись в Нью-Йорке в марте и мае с.г.
Сам факт возобновления этого диалога (первая встреча в его рамках прошла в Нью-Йорке между бывшим министром иностранных дел Ирака М.С.Саххафом и К.Аннаном весной 2001 г.) говорит о многом. В частности, по всему ощущается, что Ирак понимает бесперспективность дальнейшего продвижения своего требования о немедленной и безоговорочной отмене санкций. Это однозначно вытекает из консолидированной позиции всех ведущих мировых держав в отношении того, что путь к демонтажу санкционной системы лежит через соответствующие позитивные доклады международных инспекторов об отсутствии каких-либо свидетельств наличия в стране ОМУ, а также возобновления иракцами своих запрещенных программ разработки этих вооружений. Таким образом, в том, что касается снятия санкций, Ираку посылается четкий сигнал: международная инспекторская комиссиия (в данном случае созданная в 1999 г. в соответствии с резолюцией 1284 СБ ООН ЮНМОВИК) должна вернуться и провести соответствующую работу на основе мандата, определенного Советом Безопасности ООН.
Единство мирового сообщества по данному вопросу заставило Ирак проявить гибкость и заговорить о возможности согласия на возобновление инспекций, если одновременно будут учтены и его законные интересы. По мнению иракцев, соответствующие критерии, прописанные в резолюции 1284, весьма расплывчаты и содержат немало двусмысленностей, позволяющих по-разному толковать ее положения. Из-за этого Багдад длительное время отказывался признавать эту резолюцию. При этом, необходимость внести в резолюцию 1284 уточнения, призванные сделать ее “работающей”, признал в итоге и сам Совет Безопасности. Так, в резолюции 1382 (принята 29 ноября 2001 г.) недвусмысленно говориться именно о таких шагах.
Таким образом, механизм диалога Ирак-К.Аннан позволяет снять решить проблему восстановления инспекций в Ираке, одновременно сняв озабоченности иракцев на тот счет, что отсутствие в резолюциях СБ ООН четко прописанного пути снятия санкций, позволит США затягивать этот момент до бесконечности. Вместе с тем, абсолютно очевидно, что сделать это без соответствующей поддержки СБ ООН не удастся, поскольку К.Аннан не обладает в этом вопросе полной самостоятельностью и вынужден будет согласовывать все свои шаги с Советом Безопасности. Однако, несмотря на объективные трудности, этот процесс должен продолжаться.
Конечно же, США постараются не пропустить в СБ ООН противоречащих их интересам решений, однако им в равной степени будет сложно навязать совету принятие американских антииракских концепций. При этом всякий раз, как появляются новые идеи по политико-дипломатическому разблокированию ситуации вокруг Ирака (в качестве примера можно привести российские “пакетные” предложения, распространенные в СБ ООН в июне 2001 г.) Вашингтону придется как-то реагировать. Наличие “на столе” СБ мирных инициатив объективно блокирует реализацию военной операции. Нельзя исключать и иного механизма поиска формулы урегулирования иракской проблемы, однако ясно одно: срыв переговоров неизбежно откроет путь силовому сценарию.
Именно по этой причине США хотели бы видеть провал усилий К.Аннана. Они оказывают на него ощутимое давление с тем, чтобы диалог велся не с целью поиска взаимоприемлемой развязки, а носил ультимативный характер, то есть обсуждалось бы только одно: Ирак должен безоговорочно допустить в страну инспекторов и выполнить другие требования резолюций СБ ООН. Не хотят в Вашингтоне вести дискуссий и по уточнению отдельных положений резолюции 1284, так как конкретизация все еще остающегося весьма туманным механизма снятия санкций не вписывается в тактику американцев на иракском направлении, суть которой фактически сводится к одному – решить проблему С.Хусейна можно, лишь прибегнув к силовой акции.
В данном контексте нельзя не упомянуть и того факта, что в Багдаде, хотя и ведут диалог с генеральным секретарем ООН, считают, что США проведут военную операцию в любом случае. Как утверждают иракцы, ее основанием в случае возврата инспекторов станут уже не голословные обвинения в разработке ОМУ, которым верят далеко не все, а конкретный негативный доклад ЮНМОВИК. Как известно, подобный сценарий уже имел место в декабре 1998 г., когда бывший глава Специальной Комиссии ООН по разоружению Ирака Р.Батлер осознанно исказил картину в очередном докладе СК ООН, идя навстречу администрации США, которая в разгар скандала вокруг М.Левински взяла курс на проведение бомбардировок Ирака.
Региональная ситуация.
Существенную роль в том, как будет далее развиваться обстановка вокруг Ирака, играет ситуация на Ближнем Востоке. Причем это касается как общего вектора развития событий, так и динамики двусторонних отношений Ирака с остальными арабскими странами, а также двумя неарабскими сопредельными странами – Ираном и Турцией.
Главным сдерживающим фактором для военной операции США в Ираке является ее неприятие практически всеми арабскими странами. Против выступают и в Тегеране, и Анкаре. Причем в том, что касается арабских стран, вопрос не только в отсутствии поддержки со стороны режимов, но и в возможном взрыве “арабской улицы”, что может поставить под угрозу будущее дружественных американцам арабских руководителей (которых принято именовать “умеренными”).
В любое другое время удар по Ираку, хотя и вызвал бы массовые протесты, но не представлял бы такой угрозы позициям США в арабском мире. В настоящий же момент ситуация такова, что вследствие продолжительного драматического противостояния между Израилем и палестинцами напряжение внутри арабского общества столь велико (с большим элементом антиамериканских настроений), что операция против Ирака может обернуться значительными издержками.
Арабские страны и Турция могли бы согласиться с неизбежностью военной акции против Багдада, если бы имели гарантии того, что она будет носить краткосрочный характер (то есть американцы не увязнут там на долгие месяцы), не приведет к крупным жертвам среди гражданского населения и массовому исходу беженцев и, что главное, будет доведена до конца – произойдет смена режима С.Хусейна. Для того, чтобы эти гарантии были убедительными, США должны иметь четкий план действий и мощную группировку, достаточную для успешного проведения операции. Пока что у американцев нет ни того, ни другого.
Вместе с тем в Багдаде вполне отдают себе отчет в том, что работа с арабскими странами – важный элемент противодействия возможным американским силовым планам. Первые сигналы о намерении Ирака начать разрядку со своими главными оппонентами в ЛАГ — Саудовской Аравией и Кувейтом, были посланы в ходе визита в иракскую столицу генерального секретаря ЛАГ А.Мусы. Затем обозначенные подвижки были материализованы на саммите ЛАГ в Бейруте (конец марта с.г.). Состоялось рукопожатие главы делегации Ирака И.Ибрагима (второй человек в иракской иерархии) со своим кувейтским визави. С саудовским наследным принцем Абдаллой, которого прочат на престол в Эр-Рияде после тяжело болеющего короля Фахда, иракец вообще прилюдно обнялся и расцеловался.
Среди практических результатов саммита — гарантии Багдада уважать суверенитет и территориальную целостность своих южных соседей, обеспечить неповторение в будущем событий 2 августа 1990 г. Было подтверждено намерение иракцев начать поиск развязок и по другим проблемам, осложняющим запуск процесса нормализации между Багдадом и Эль-Кувейтом – прояснение судеб пропавших без вести (которых в Кувейте упорно именуют пленными), возврат захваченных в ходе оккупации собственности и архивов. В частности, иракцы высказали намерение рассмотреть вопрос о посещении Ирака родственниками пропавших кувейтян.
В апреле-мае с.г. были продолжены активные усилия по расчистке завалов в отношениях с Саудовской Аравией. Интенсифицируется экономическое взаимодействие и делегационный обмен, ожидается проведение в Ираке выставки промышленных и потребительских товаров, производимых в Саудовской Аравии. В последние недели в столице Ирака активно муссируются слухи о возможности в скором будущем открытии в Багдаде саудовской секции защиты интересов с одновременным началом работы аналогичного иракского дипломатического представительства в Эр-Рияде. Кувейту был обещан возврат архивов, которые уже идентифицированы и на 90% практически готовы к погрузке и отправке. Иракским СМИ, полностью подконтрольным государству, дано строгое указание не допускать выпадов и пропагандистской агитации против Кувейта и Саудовской Аравии. Не исключено, что в арсенале у Багдада имеются и другие инициативы по “наведению мостов” с южными соседями.
На саммите в Бейруте и после него Ирак также занял весьма сбалансированную (по собственным меркам) позицию по арабо-израильскому конфликту. Стараясь максимально эффективно проэксплуатировать палестинскую тематику и при этом не задеть ни одну из арабских стран, Багдад с одной стороны резко критиковал Израиль и США, с другой – не призывал Каир и Амман денонсировать подписанные с Израилем мирные договора, поддержал саудовскую инициативу “полная нормализация со стороны арабов в обмен на уход израильтян к границам до июня 1967 г.”. Одновременно существенная часть торгового оборота Ирака в рамках гуманитарной программы ООН и вне ее переведена в “арабский” сектор. Одни из ведущих торговых партнеров Ирака сегодня – Египет, Сирия, Иордания, причем все они имеют эксклюзивное право на реэкспорт, то есть поставку Ираку товаров третьих стран. С целым рядом стран подписаны и уже реализуются соглашения о свободной торговле.
Все это делается с одной целью — создать вокруг себя позитивную региональную атмосферу, исключающую вовлечение арабских стран в новую антииракскую коалицию, если США попытаются таковую создать. В случае существенного углубления “разрядки напряженности” с Кувейтом и Саудовской Аравией, им будет в политическом плане весьма сложно пойти на предоставление своей территории под плацдарм для развертывания наземного операционного корпуса США и наоборот. В Багдаде это безусловно учитывают.
Другой региональный фактор, влияющий на обстановку вокруг Ирака (о котором уже упоминалось) – ситуация на палестинских территориях. США, как известно, активно вовлечены в эти дела и пытаются сбить непрекращающуюся волну насилия. При этом американцы весьма рискуют своими политическими позициями в арабских странах, с которыми, несмотря на стратегическое партнерство с Израилем, им хочется сохранить нормальные отношения. Особенно негодует арабская “улица”, обвиняя Вашингтон в прямом пособничестве израильтянам. Даже в таких консервативных странах, как государства Персидского залива, режимам с трудом удается сдерживать дестабилизирующее воздействие радикалов.
Пока на палестинских территориях не произойдет коренного перелома в сторону улучшения, не снизится уровень конфронтации и не наметится хотя бы видимость нового мирного процесса, говорить об открытии США нового “фронта” в арабском регионе не приходится. Вместе с тем, нельзя не учитывать, что относительная стабилизация на палестинских территориях может быть обеспечена в течение двух-трех месяцев, тем более, что такие тенденции уже просматриваются. Ряд представителей американского истэблишмента (составляющих видимое меньшинство) вообще говорит о том, что для выхода на “замирение” между ПНА и Израилем сначала следует убрать со сцены режим С.Хусейна.
Внутриполитическая ситуация в Ираке и деятельность оппозиции.
Никакое свержение иракского режима невозможно без помощи изнутри или в крайнем случае со стороны иракской оппозиции, которая могла бы сплотить вокруг себя иракцев, на любом клочке “освобожденного” Ирака. Однако такой еще необходимо создать. В качестве альтернативы называется Курдистан, однако там пока не готовы принять у себя антисаддамовские силы без четких гарантий успеха мероприятия и ясности в отношении перспектив будущего устройства Ирака.
В настоящий момент всерьез рассчитывать на то, что кто-то внутри Ирака сможет (и пойдет на соответствующий риск) произвести переворот, даже в его ограниченной дворцовой форме, не приходится. Режим за прошедшие почти 12 лет блокады окружил себя несколькими кольцами безопасности, прорваться за которые практически невозможно. Под особый контроль спецслужб и партийных органов (которые на всякий случай дублируют и присматривают друг за другом) поставлены все армейские военизированные структуры, вплоть до суперэлитной Специальной Республиканской гвардии. Вместе с тем, нельзя полностью исключать возможности того, что американцам все же удастся найти, по их собственным утверждениям, “высокопоставленного военного из влиятельного суннитского арабского клана”, способного выступить против С.Хусейна и объединить вокруг себя всех, готовых поддержать свержение нынешнего режима. Хотя, конечно же, вероятность этого весьма мала.
Светская иракская оппозиция столь слаба и оторвана от иракской почвы, что и отдаленно не может напоминать Северный альянс в Афганистане. Вовлечение в антисаддамовскую операцию иракских курдов и шиитов несет с собой риск гражданского противостояния внутри Ирака вплоть до дезинтеграции страны на три части. При этом, участие курдов в свержении С.Хусейна может быть обставлено встречным требованием к США обеспечить их еще большую автономизацию, против чего однозначно выступает Анкара. Курдам также нужны гарантии того, что, посадив в Багдаде своего человека, США не откажутся от существующих ныне привилегированных отношений с Курдским автономным районом ради укрепления отношений с новым центральным правительством Ирака.
В принципе, Курдский автономный район Ирака (три северные провинции) мог бы сыграть роль простого плацдарма для вторжения американских сил в Центральный Ирак. Однако и для этого иракским курдам (двум главным политическим фракциям КАР — Демократической партии под руководством М.Барзани и Патриотическому союзу под председательством Дж.Талабани) прежде всего необходимо преодолеть существующие разногласия и выступать с консолидированных позиций. Межкурдский процесс примирения, хотя и идет вперед под мощным давлением США, еще очень далек от выхода на необходимые результаты. При этом в КАР, несмотря на все контршаги, продолжают набирать силу исламисты, бросающие в своей борьбе за власть в Курдистане вызов как барзанистам, так и талабанистам.
Какое-либо укрепление позиций шиитов в иракском государстве неизбежно приведет к усилению иранского фактора. С этим вряд ли захотят согласиться как сами США, так и арабские монархии Персидского Залива. При этом, несмотря на историческую оппозицию иракских шиитов суннитской власти в Багдаде, они явно не торопятся встать под “знамена” США в борьбе с С.Хусейном, понимая, что американцы – временные союзники, для которых главное — “взять” Багдад. В Тегеране же, который является основным спонсором иракской шиитской оппозиции, и вовсе с большим подозрением смотрят на планы США по свержению нынешнего багдадского режима, так как в случае успеха этого предприятия американцы смогут обеспечить себе физическое присутствие вдоль западной границы Ирана со всеми вытекающими из этого последствиями.
Общая международная обстановка.
Как представляется, Ирак – не единственный “фронт” работы США. Забот хватает и в других регионах. Однако, если администрация почувствует, что ударом по Багдаду она выведет себя из-под давления оппонентов, решение, можно не сомневаться, созреет моментально. Пока же в Вашингтоне, видимо, хотели бы посмотреть, что получится от сжатия экономической блокады вокруг режима С.Хусейна. Принято решение отказаться и от прямых, и от косвенных закупок иракской нефти. Состоялась “обработка” Турции на предмет ограничения ею импорта иракских нефтепродуктов, что приведет к сокращению притока валютной наличности правительству Ирака. Начинается давление на Сирию, чтобы “отсечь” и сирийский канал контрабанды иракской нефти. В планах Вашингтона вновь вернуться к идее “умных санкций”, когда американская пропагандистская машина подготовит мировое общественное мнение к тому, что С.Хусейн остается угрозой региональной и в перспективе международной стабильности и безопасности.
Существовала опасность, что Ирак откажется признавать резолюцию 1409 СБ ООН и прекратит свое участие в гуманитарной программе ООН. Повод для этого был: Багдад с большим недоверием относится к принятому в рамках этой резолюции Обзорному списку товаров и процедурам его применения, усматривая в них меры по ужесточению режима санкций. Развал гуманитарной операции ООН мог бы стать очень удобным предлогом для оказания США силового давления на иракский режим, чтобы тот вновь «начал заботиться о собственном населении». В сложном положении оказалась бы и Москва, так как ОСТ и процедуры были взаимно согласованы в «пятерке» Совета Безопасности и фактически принимались консенсусом. Однако Багдад мудро счел нецелесообразным обострять вокруг себя ситуацию и дал согласие на работу по ооновской программе в соответствии с новыми модальностями.
Вместе с тем, несмотря на свою мощь и активно демонстрируемую полную самостоятельность в выборе целей и средств своей внешней политики, США все же не могут действовать в условиях, близких к абсолютному вакууму. В частности, Вашингтон так или иначе вынужден учитывать мнение Европы, России и другие факторы. На сегодняшний никто, кроме, судя по всему, Великобритании и отчасти Нидерландов, не поддерживает идею бомбардировок Багдада и уж тем более насильственной смены иракского режима. Впрочем, выступать резко против тоже мало кто готов. Европа, что весьма ярко показало недавнее голосование по резолюции Генеральной Ассамблеи ООН по палестинскому вопросу, лишь играет в самостоятельность, а в момент принятия решений полностью солидаризируется с американцами. После саммита Путин-Буш Москва также явно будет не готова вносить какие-либо серьезные раздражители в отношения с США.
Единственный способ противодействия силовым планам американской администрации в Ираке сегодня – это всемерное продвижение политического процесса урегулирования ситуации вокруг этой страны, что можно представлять в качестве работающей альтернативы военному сценарию.
В качестве вывода можно сказать, что в ближайшие три месяца военная операция не произойдет, в лучшем случае в самом конце августа – начале сентября, поскольку существует опасность, что в годовщину 11 сентября администрации надо будет как-то отчитываться за сделанное в сфере “защиты Америки” от террористов и государств “оси зла”, помимо уже постепенно забываемой операции в Афганистане. И здесь бомбардировка С.Хусейна может оказаться самым удобным шагом. Однако в этом случае речь пойдет об акции в духе декабря 1998 г. – 3-5 дней воздушных ударов по ряду военных и промышленных объектов.
Не исключено, что американцы постараются вывести из строя крупные объекты, восстанавливаемые в рамках программы ООН, в том числе Россией (к примеру, некоторые электростанции и др.). Вместе с тем, такая операция “для галочки” не приведет к какому-либо ощутимому ущербу для российских экономических интересов в Ираке. Потери в участии в вывозе нефти с лихвой компенсируются скачком цен на нее на мировом рынке. Краткий перебой в осуществлении гуманитарных контрактов также, скорее всего, никак не скажется на доходах российских компаний, большая доля контрактов которых (в стоимостном выражении) носит среднесрочный и долгосрочный характер.
При большем запасе времени американцам будет легче подготовиться и в военном, и в пропагандистском плане. Поэтому самыми реальными сроками аналитики считают, и это выглядит наиболее правдоподобным, период с ноября по февраль будущего года.
В любом случае предстоящий период станет определяющим в каком направлении пойдет развитие событий.