Китай укрепляет свои связи с Египтом на фоне напряженных отношений Турции с этой арабской страной, что является еще одним признаком растущей изоляции исламистского правительства президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в Восточном Средиземноморье. Министр иностранных дел Китая Ван И в январе с.г. посетил Каир, первый этап своего африканского турне в новом году. Во время переговоров он призвал поднять китайско-египетское стратегическое партнерство на более высокий уровень и обозначил свою позицию по вопросу территориальных споров в отношении ведения турецкой стороной геологоразведочной деятельности в спорной акватории Средиземного моря. В принципе ее можно назвать нейтральной, но при этом китайцы все-таки в большей степени поддерживают по этому вопросу позицию стран ЕС. Напомним, что Анкара, оспаривающая границы исключительной экономической зоны Республики Кипр, направила в район судно «Фатих», заявив, что бурение продлится до 3 сентября. 10 июня власти Республики Кипр санкционировали арест членов экипажа турецкого бурового судна. 4 июля Турция направила второе судно «Явуз» для проведения геологоразведочных работ на шельфе. Президент Эрдоган заявил о готовности страны защищать права турок-киприотов на шельфовые месторождения, в том числе с применением вооруженных сил. Евросоюз в свою очередь ввел санкции в отношении Турции из-за бурения в исключительной экономической зоне Кипра. Ограничительные меры будут включать сокращение финансовой поддержки Анкары и приостановку переговоров по соглашению о воздушных перевозках. Страны ЕС также готовы рассмотреть и другие виды ограничительных мер, если Турция продолжит нарушать суверенные права Кипра. Санкции могут быть введены против компаний и физических лиц, причастных к бурению.
По оценке ряда экспертов, в то время как китайское экономическое и дипломатическое присутствие расширяется в Средиземноморье, визит министра иностранных дел ясно свидетельствует о том, что Пекин не может принять сторону Анкары в нынешних кризисах в регионе. Египет возражает против политики Турции в отношении морских границ Восточного Средиземноморья и ситуации в Ливии. Ван И особо подчеркнул в Каире, что Китай рассматривает Египет как новый международный центр судоходства и логистики в Средиземноморье и будет работать с ним для скорейшего политического урегулирования кризиса в Ливии. Этот тезис был акцентирован Ваном И во время всех его встреч в Каире, а он встретился с президентом АРЕ Абдель Фаттахом ас-Сиси, премьер-министром Мустафой Кемалем Мадбули, министром иностранных дел Самехом Хасаном Шукри и генеральным секретарем Лиги арабских государств Ахмедом Абуль Гейтом во время его официальной программы в АРЕ. В свою очередь президент А.Ф.ас-Сиси заявил: «Египет готов работать вместе с Китаем для продвижения всеобъемлющего стратегического партнерства на более высокий уровень. По данным китайского внешнеполитического ведомства, он также отметил, что «Египет надеется стать ключевым партнером в продвижении китайской инициативы «Пояс и путь»(BRI)». BRI относится к экономическому поясу Шелкового пути и морскому Шелковому пути XXI века, которые были запущены председателем КНР Си Цзиньпином в 2013 году с целью создания торговой и инфраструктурной сети, простирающейся от Восточной Азии до Европы и Африки вдоль древних торговых путей Шелкового пути. По данным китайского внешнеполитического ведомства, премьер-министр Мадбули приветствовал «увеличение инвестиций китайских предприятий в строительство Китайско-египетской зоны экономического и торгового сотрудничества в Суэце». «Обе стороны должны реализовать важный консенсус, достигнутый обоими президентами, и еще больше углубить сотрудничество во всех областях», — сказал Ван И на этой встрече. Кроме того, он подчеркнул, что «Китай готов видеть большую синергию между BRI и египетским видением 2030 и строить международные судоходные и региональные логистические центры в Египте». В этой связи надо особо отметить, что общий подход Пекина к африканскому направлению остается в принципе неизменным: это прежде всего решение вопросов экономики при практически полном дистанцировании от местных политических кризисов. Но во время поездки в Каир мининдел КНР не смог обойти тему Ливии, и это не случайно. «Китай поддерживал контакты с различными группировками в Ливии и активно работал с различными сторонами для содействия переговорам о мире», — сказал он, подчеркнув, что Китай «будет работать с Египтом и предпринимать активные и конструктивные усилия для скорейшего политического урегулирования этого вопроса и для мира и стабильности в Средиземноморском регионе». Напомним, что Ливийскую национальную армию Халифы Хафтара (ЛНА) поддерживают Египет и ОАЭ, а правительство национального согласия (ПНС), возглавляемое Фаизом Сарраджем, поддерживают Турция и ее близкий союзник Катар. В данном случае надо отметить две вещи, которые заставляют китайцев аккуратно выходить из зоны нейтральности по ливийскому досье и в большей степени солидаризоваться в этом вопросе с позицией АРЕ и ОАЭ по этому вопросу.
- Это экономические перспективы кооперации с этими двумя странами с точки зрения реализации своих логистических маршрутов через Суэцкий канал и Красное море в район Африканского Рога. Принципиальную важность этого аспекта для Пекина подчеркивает тот факт, что китайцы в общем-то пошли на нарушение своих принципов нейтральности во внешней политике и основали серьезную военно-морскую базу в Джибути. Настолько серьезную, что она в состоянии принимать и подводные лодки. И не случайно, что после Каира Ван И отправился именно в Джибути. 9 января во время встречи тет-а-тет министр иностранных дел Китая Ван И передал президенту Джибути Исмаилу Омару Гелле благодарность Си Цзиньпина за важную поддержку, которую Джибути оказывает Китаю, чтобы помочь ему реализовать свои международные амбиции. Это было, среди прочего, признанием согласия Джибути на то, чтобы статус китайской военно-морской базы в этой стране был повышен с материально-технического до оперативного, с предоставлением ей тех же прав, что и американским и французским базам. Это было одним из условий, установленных китайским лидером для того, чтобы согласиться на просьбу Гелле на форуме «Один пояс, один путь» 27 апреля прошлого года о смягчении и переносе сроков погашения задолженности Джибути. После встречи министр иностранных дел Китая пояснил, что в координации с Джибути будущая оперативная база будет использоваться для военно-морского сопровождения, поддержания мира и операций по борьбе с терроризмом и пиратством. По нашим данным, в ближайшее время между двумя государствами будет подписано соответствующее соглашение. Традиционные западные союзники Джибути, которые не были проинформированы об этом, сейчас крайне обеспокоены потенциальными последствиями этого решения. В этом контексте отношения с АРЕ с перспективой использования Суэцкого канала играет для Пекина принципиальную роль: без Суэца все амбициозные логистические и экономические проекты КНР самым серьезным образом нивелируются. Отсюда и позиция Пекина по ливийскому досье; отсюда и поставки китайских дронов ЛНА Хафтара через ОАЭ и АРЕ. Этот аспект ВТС полагается в Пекине еще и крайне важным в силу того, что он открывает путь на рынки поставок беспилотников не только в АРЕ, но и в страны Персидского залива. Объединенные Арабские Эмираты сейчас развернули в Ливии свои БПЛА Wing Loong II (китайского производства) для поддержки сил Халифы Хафтара. Парк беспилотников Loongs стал главным авиационным активом Хафтара, что позволяет армии ОАЭ и ее китайским поставщикам получить необходимую статистику налета и использования этих дронов в реальных боевых условиях в объеме тысяч летных часов. Этот опыт был ценным, в том числе и с коммерческой точки зрения, поскольку эмиратский государственный оборонный конгломерат Tawazun внес по итогам этой кампании значительные изменения в датчики и телекоммуникационное оборудование беспилотника, что стало важным аспектом успешного процесса интеграции дронов Loongs в египетскую армию. При всем этом Китай не принимает непосредственного участия в ливийском конфликте, даже при условии того, что армия ОАЭ активно использует свои китайские беспилотники Wing Loong и ракеты Blue Arrow 7 для поддержки ЛНА против сил ПНС Фаиза Сарраджа. Тем не менее Китай проводит целенаправленную работу по сбору развединформации о кризисе, используя собственные ресурсы, а также в интересах апробирования нового вооружения собственного производства. В том числе и новых типов беспилотников SD-40B производства Сямыньской компании Han’s Eagle. Эта модель, которая официально предназначена для гражданских целей, таких как картографирование и инспекция инфраструктуры электрической и нефтяной промышленности, сейчас фактически адаптирована для удовлетворения потребностей в разведке и наведения на цель в интересах ВМС КНР. Он имеет вертикальную взлетно-посадочную способность (VTOL) и может нести одновременно два типа датчиков, включая камеры, радары, GSM-перехватчики и тому подобное.
2. Это уйгуры, которые воюют сейчас в той же Сирии под турецкой плотной опекой. Турция является первой крупной мусульманской страной, выступившей против продолжающегося интернирования китайских уйгуров, имеющих общие тюркские корни с большей частью населения Турции. При этом уйгурский вопрос особенно чувствителен для Пекина, учитывая, что родина уйгуров и самый западный регион Китая Синьцзян является жизненно важной частью пекинской инициативы «Пояс и путь» Именно через нее проходят или должны будут проходить основные логистические маршруты между Центральной Азией и Пакистаном. Несмотря на все прошлогодние попытки Пекина и Анкары смягчить эту тему, особенно после довольно провокационных заявления турецкого МИДа в феврале прошлого года в отношении «обеспокоенности судьбой уйгуров в КНР». Напомним, что МИД Турции опубликовал 9 февраля 2019 года заявление, призывая Пекин уважать основные права человека и закрыть свои лагеря для интернированных китайских уйгуров, называя их «большим позором для человечества». Представитель МИД Турции Х.Аксой добавил, что «уже не секрет, что более 1 миллиона уйгурских тюрок, подвергающихся произвольным арестам, подвергаются пыткам и политическому промыванию мозгов в лагерях для интернированных и тюрьмах». Посольство Китая в Анкаре ответило на этот демарш очень оперативно 10 февраля, назвав утверждения Турции «неточными» и требуя их аннулирования. Отметим, что это первая открытая перепалка между Анкарой и Пекином после инцидента двухгодичной давности, когда Таиланд под давлением Пекина экстрадировал два десятка уйгуров, которые к тому времени уже получили в консульстве Турции турецкие паспорта для выезда в страну. Этот демарш Анкары можно конечно рассматривать как попытку Р.Т.Эрдогана тогда разыграть лишний раз националистическую карту перед выборами, но суть турецкой поддержки уйгуров никуда не делась принципиально: она то возникает, то ретушируется турками в зависимости от политической конъюнктуры, а это Пекин совершенно не устраивает. И собственно это обстоятельство является не последним в рамках выбора Пекином алгоритма своих действий по вопросу бурения на шельфе или ливийского досье.