Великобритания ужесточает условия условно-досрочного освобождения для обвиненных в террористической деятельности. Предусматривающий это законопроект был представлен парламенту Соединённого Королевства в начале февраля 2020 г. министром юстиции Робертом Баклендом. Новые меры прежде всего призваны пресечь практику автоматического освобождения из тюрем осуждённых за терроризм, отбывших половину срока. Наконец, британские власти решили в качестве решающего фактора в решении об освобождении ввести институт оценки специальной комиссией по УДО опасности таких заключённых для общества.
Кроме того, отсидеть половину срока теперь осужденным террористам будет недостаточно, так как по новым правилам подать на УДО можно будет после истечения двух третей срока. И то только если осуждённый будет признан не представляющим угрозы обществу. По данным британских СМИ, такая законодательная инициатива приведет к пересмотру дел об условно-досрочном освобождении минимум для 220 заключённых. Таким образом, власти Великобритании в лице Консервативной партии выполняют предвыборные обещания своего лидера Бориса Джонсона, призывавшего отменить принятый в 2008 г. лейбористами закон об УДО. Вот только чтобы перейти от слов к делу, консерваторам зачем-то опять понадобилось дождаться очередного теракта.
Среди прочих свое негодование по этому поводу выразил мэр Лондона Садик Хан, заявивший, что это нападение можно было «легко предвидеть». «Одна из вещей, которую нам обещали в ноябре, заключается в том, что правительство извлечет уроки и позаботится об изменении политики, введенной несколько лет назад … (И то, что этого не было сделано) это одна из причин, почему я не просто разочарован, но зол из-за отсутствия прогресса в деле внесения изменений, которые мы обещали в ноябре», – цитируют Хана британские СМИ.
Теракт в южном районе Лондона Стрэтем 2 февраля совершил 20-летний потомок выходцев со Шри-Ланки британец-исламист Судеш Амман, ворвавшийся с ножом в один из магазинов района и успевший ранить трёх человек, прежде чем его ликвидировала полиция. Как выяснилось позднее, представители правоохранительных органов следили за Амманом с момента его выхода из тюрьмы по УДО за неделю до нападения, однако это не помогло им ликвидировать экстремиста прежде, чем он успел кого-то ранить. Атака Аммана в Стрэтеме стала уже вторым нападением, совершенным вышедшим по УДО исламистом в британской столице всего за два с небольшим месяца – 29 ноября 2019 г. теракт совершил осуждённый за терроризм Усман Хан [1] и тогда без жертв не обошлось. В обоих случаях ответственность за нападение предсказуемо взяла на себя террористическая группировка «Исламское государство» (запрещена в РФ).
Произошедшее в Великобритании на стыке 2019-2020 гг. со всей очевидностью и развеяв последние сомнения подтвердило, что британские политическая и правоохранительная системы уже долгое время находятся в без преувеличения чудовищном отрыве от того, что происходит в обществе в целом и в сфере интеграции в это общество представителей этно-религиозных меньшинств в частности, на которых во многих случаях куда большее влияние оказывают не законы и социальные ценности Соединённого Королевства, а идеологии ненависти, продвигаемые проповедниками и экстремистами, эксплуатирующими предрассудки традиционных обществ.
Оглядываясь назад, практически невозможно понять, что в 2008 г. побудило лейбористское правительство принять столь мягкое законодательство в отношении осуждённых за терроризм, особенно в условиях, когда страна ещё хорошо помнила сверх резонансный и без преувеличения эпохальный для британской истории в своей разрушительности лондонский теракт 7 июля 2005 г.
Сегодня очевидно, что тогда власти страны своими недалёкими решениями попросту подыграли исламистам, заложив юридическую бомбу замедленного действия, жертвы которой появляются и спустя больше, чем десять лет после вступления закона в силу. Также нет сомнений и в том, что корректировка одного лишь закона об УДО является точечной и в перспективе малоэффективной мерой по целому ряду причин. Гораздо более целесообразным решением в текущих условиях представляется полномасштабная реформа всей британской пенитенциарной системы, на чем в декабрьский предвыборный период настаивал лидер лейбористов Джереми Корбин.
Независимо от того, кто из политических сил Великобритании взялся бы за ее реализацию, эта реформа необходима прежде всего потому, что текущая британская правоохранительная система по-прежнему среди прочего не учитывает, например, чрезвычайно высокий уровень радикализации мусульман непосредственно в тюрьмах страны. Такие заключённые представляют повышенную угрозу общественной безопасности независимо от того, распространяется на них закон по УДО или нет. Так, именно о том, что ее сын радикализировался в Белмарше, одной из самых известных британских тюрем, изданию Daily Mail заявила мать Судеша Аммана Халима Хан: «Он даже не был очень набожным мусульманином, но радикализировался, пока был в тюрьме Белмарш. Он приобщился ко всему этому (экстремистским идеологиям) в интернете, но когда он попал в тюрьму, с ним что-то произошло».
Вторит ей и мэр Лондона, считающий, что тюрьмы в настоящее время являются «хранилищами» для радикализации, где правонарушители учатся в «преступном университете», а не реабилитируются. В том же Белмарше среди прочих исламистов в настоящее время содержатся в 2013 г. обезглавившие в Вулвиче британского солдата Ли Ригби экстремисты Майкл Адеболаджо и Майкл Адебовале [2]. Этого вполне достаточно, чтобы понять, какая компания может быть в тюрьме у неокрепших ментально и психологически посттинейджеров вроде Судеша Аммана.
Ещё в 2009 г., когда в британских исправительных учреждениях содержались такие одиозные проповедники джихадизма, как Абу Хамза аль-Масри, Фонд Киллиама подробно описал всю механику радикализации в тюрьмах представителей этно-религиозных общин Соединённого Королевства и коренных британцев в своем исследовании «Незапертая «Аль-Каида». Исламистский экстремизм в британских тюрьмах» (Unlocking Al-Qaeda. Islamist Extremism in British Prisons). События рубежа 2019-2020 гг. позволяют констатировать, что едва ли что-то существенно изменилось в этих процессах и к началу третьего десятилетия XXI в. Разработкой конкретных мер, которые бы могли повлиять на сложившуюся ситуацию, должны заняться компетентные службы, однако уже сейчас можно предположить, что существенному улучшению дел в области борьбы с радикализацией и влиянием исламистов в британских тюрьмах могла бы способствовать такая относительно простая в реализации мера, как отдельное ото всех остальных категорий заключённых содержание всех осуждённых за террористическую деятельность.
Пока же вместо полноценной реформы пенитенциарной системы в качестве дополнительных мер британскими властями предлагается лишь увеличение финансирования контртеррористической полиции (видимо, речь идёт о людях, бесполезно преследовавших Судеша Аммана, пока он ранил ножом трёх человек в Стрэтеме), полный пересмотр условий и критериев оценки террористической деятельности и признания подозреваемых террористами, а также введение проверки на полиграфе. По крайней мере, министр внутренних дел Прити Пател озвучила только такие планы, которые, повторимся, без полноценной реформы пенитенциарной системы, призванной свести к минимуму роль и влияние в тюрьмах исламистов и экстремистов различных мастей, будут иметь не более чем слабый локальный и ситуативный эффект.
При этом, вероятно, самым главным фактором, усиливающим влияние исламистов среди мусульманских общин Соединённого Королевства, являются не лакуны и недоработки антитеррористического законодательства страны, а возможность свободно действовать, распространять свои взгляды и агитировать на территории Великобритании у таких авторитетных среди исламистов проповедников джихада [3], как, например, Анджем Чоудари, Хани Сибаи [4] или соратник Чоудари, исламист-медиазвезда Шакил Чапра, который, по данным издания The Sun, уже через пару дней после нападения Аммана в Стрэтеме добавил на свой YouTube-канал новое видео с пропагандой джихада и ненависти к «неверным».
Почти сразу после теракта, совершенного Усманом Ханом 29 ноября, британские журналисты установили тесную связь между смертником и Чоудари, также выпущенным из тюрьмы незадолго до той атаки. И если по новому закону об УДО более 200 исламистов могут лишиться возможности выйти на свободу и снова ступить на путь террора, то на ситуацию с деструктивной активностью Чоудари и ему подобным эти меры никак повлиять не смогут.