В этой связи Эмиль Бувье останавливается на проблеме Кипра и непростых турецко-греческих отношениях. 15 июля 1974 года хунта «черных полковников», правившая на тот момент в Греции, спровоцировала переворот на Кипре. Греческие националисты, свергнувшие законное правительство архиепископа Макариоса, объявили о присоединении острова к Греции. Это шаг спровоцировал Турцию на оккупацию Северного Кипра под предлогом защиты турецкого меньшинства (20 июля-18 августа 1974 года). При этом, несмотря на то, что турки составляют только 18% населения острова, вооруженные силы Турецкой Республики оккупировали 38% его территории. Благодаря вмешательству ООН и американской дипломатии удалось закончить «горячую фазу» конфликта, однако политическое урегулирование кипрской проблемы не найдено и по сей день. Все попытки объединить Кипр до сих пор заканчивались неудачами. В 2003 году был выработан мирный план Кофи Аннана для Кипра, предусматривавший проведение референдума по созданию на острове федеративного государства. Однако этот план был сорван в 2004 году политической элитой греческого Кипра, так как создание такой федерации могло бы помешать вхождению Кипра в ЕС. При поддержке Анкары в северной части острова появилось независимое непризнанное государство – Турецкая Республика Северный Кипр (ТРСК). После открытия шельфовых месторождений природного газа официальная турецкая позиция состоит в том, что ТРСК также имеет право на часть доходов от их эксплуатации.
В связи с этим турки активно начали проводить буровые работы около берегов Кипра. 20 июня 2019 года бурильное геологоразведочное судно «Явуз», купленное в октябре 2018 года турецкой государственной нефтяной компанией за 262 млн долларов, было спущено на воду. Глубина бурения судна достигает 3 тысяч метров. Во второй неделе июля оно достигло Фамагусты, порта, расположенного на территории ТРСК, и начало бурильные разведочные работы в зоне Карпас. В то же время другое бурильное судно «Фатих», названное в честь завоевателя Константинополя султана Мехмеда Фатиха, уже давно проявляет активность в западной части острова около блоков 1 и 6, которое правительство Кипра в Никосии, естественно, считает своими. «Явуз» будет изучать шельф южной части острова, близкую к блокам 2, 3 и 9. Как заявили в Министерстве национальной обороны Турции, для обеспечения безопасности работы судна оно будет эскортировано фрегатом ВМС. В феврале 2018 года бурильное судно итальянской компании Eni было остановлено турецкими военными судами. Оно проводило работы на блоке 3, лицензию на эксплуатацию которого турки-киприоты уже дали турецкой государственной нефтяной компании ТРАО. В свою очередь правительство Кипра выписало ордера на арест иностранных членов команды геологоразведочного судна «Фатих»: инженеров и техников из России, Украины, Сербии, Хорватии.
Одновременно усилилась военная активность Вооруженных сил Турции на кипрском направлении и их сотрудничество с турками-киприотами. В середине декабря 2019 года самолет-беспилотник турецких ВВС «Байрактар ТВ2», вылетевший из базы ВМС Турции в Даламане, приземлился в аэропорту Гечиткале на территории Северного Кипра. Его запуск, по мнению турецких наблюдателей, был ответом на нарушение греческими военными самолетами F-16 воздушного пространства ТРСК в октябре 2019 года. Посылка беспилотника в ТРСК стала также ответом на маневры «Стальная стрела», первые в своем роде за 19 лет, которые были организованы правительством Республики Кипр с использованием военных самолетов F-16.
Учитывая поддержку Республики Кипр Афинами, которая еще больше усилилась после прихода к власти правого правительства Кириакоса Мицотакиса, можно говорить о реальном антагонизме между Грецией и Турцией. Такое положение дел подрывает атлантическую солидарность в рамках НАТО и делает членство Анкары в этой организации все более условным. В этом контексте французские эксперты рассматривают и военно-техническое сотрудничество Турции с Россией, включая покупку систем ПВО С-400. Одновременно К. Мицотакису удалось добиться поддержки со стороны ряда участников этого военного блока. Например, президент Франции Эммануэль Макрон анонсировал направление в Эгейское море авианосца «Шарль де Голль».
Основным источником конфликтов в Восточном Средиземноморье с правовой точки зрения является отсутствие делимитации границы между рядом прибрежных государств. Так не определены морские границы между Израилем и Ливаном, а также между Турцией и Грецией, Турцией и Кипром. Однако, если вероятность начала ливано-израильского вооруженного конфликта сравнительно невелика как причине скромного военного потенциала Ливана, так и в связи с посредническими переговорами, которые проводит между Ливаном и Израилем американская дипломатия, то вероятность прямого военного столкновения между Турцией с одной стороны и Грецией и Кипром с другой французами не исключается.
В 2007 году Республика Кипр подписала соглашение о делимитации морской границы с Ливаном, несмотря на официальную просьбу Анкары к Бейруту не делать этого. Турецкая сторона также не смогла помешать подписанию соглашения об определении морской границы между Кипром и Египтом. Необходимо отметить, что Турция официально обращалась в ООН с просьбой приостановить вступление в силу этих соглашений до определения статуса турецкой части Кипра.
Непростые отношения сложились у Турции и с Израилем. В 2010 году они были омрачены инцидентом с турецким судном «Мави Мармара», направлявшимся для гуманитарной помощи сектору Газа, и подвергшимся нападению израильских вооруженных сил. В марте 2013 года Израиль официально извинился за инцидент с «Мави Мармара» и выплатил компенсации семьям погибшим, что внушило надежды на нормализацию турецко-израильских отношений. В июне 2016 года турецкая и израильская стороны заключили официальное соглашение о примирении. После этого в октябре того же года турецкое и израильское правительства провели официальные переговоры о транспортировке средиземноморского газа в Европу. Израильский министр иностранных дел впервые после 2010 года посетил Анкару, где провел переговоры с тогдашним министром энергетики Турции Бератом Албайраком. Кратчайшим путем для транзита израильского газа в ЕС был бы сухопутный путь через Ливан, Сирию и Турцию, но по понятным политическим причинам это совершенно нереально. Переговоры о транзите израильского газа через Турцию потерпели фиаско. Во-первых, в связи с тем, что Анкара была против прокладки газопровода в исключительной экономической зоне Республики Кипр. Во-вторых, стороны не столковались о цене транзита.
Развитие событий в Восточном Средиземноморье привело к укреплению сотрудничества между Израилем, Грецией и Кипром. Вначале по вопросу о транзите газа, а затем и в военной и внешнеполитической сферах. На состоявшейся 14 января 2019 года в Каире встрече на высшем уровне был образован Газовый форум Восточного Средиземноморья, в который вошли Египет, Израиль, Палестинская национальная администрация (ПНА), Иордания, Греция, Италия и Кипр. При этом Египет, Израиль, ПНА и Кипр выступают в роли производителей и возможных экспортеров газа, а Греция, Италия и Иордания в роли возможных потребителей. По мнению французских аналитиков, отражает не только экономическое, но и политическое сближение данных игроков, объединенных общими интересами. 2 января 2020 года на встрече премьер-министров Греции и Израиля и президента Кипра, прошедшей в Афинах, было заключено соглашение о строительстве Восточносредиземноморского газопровода (East Med). Египет, кажется, тоже готов примкнуть к тройственному альянсу Греции, Кипра и Израиля. Отношения этой страны с Турцией после военного переворота 2013 года и свержения правительства «Братьев-мусульман» носят напряженный и даже конфронтационный характер.
Пытаясь компенсировать свою относительную дипломатическую изоляцию, турецкое руководство 27 ноября 2019 года заключение о делимитации морской границы с Правительством национального согласия (ПНС) Фаиза Сарраджа в Ливии. Одновременно с ливийским правительством был заключен Договор о совместной обороне. Учитывая, что Триполи в настоящее время является единственным союзником Турции в Восточном Средиземноморье, нет ничего удивительного в отправке турецкой военной помощи в эту страну. Однако в этом случае Турция вступает в противостояние с Францией, Саудовской Аравией, ОАЭ и Египтом, оказывающими поддержку Ливийской Национальной Армии (ЛНА) Халифы Хафтара. Интересным в этом контексте представляется недавний визит президента Кипра в Эр-Рияд.
Анализируя события последнего десятилетия, французские эксперты делают ряд выводов. Во-первых, по их мнению, конфликт Анкары с Грецией и Кипром в Восточном Средиземноморье все больше отдаляет Турцию от НАТО, размывает ее приверженность к атлантическим ценностям. Во-вторых, внешнеполитические цели Турции в регионе заставляют Анкару поддерживать ПНС Фаиза Сарраджа в Ливии, и эта поддержка носит стратегический, долговременный характер. В-третьих, Турция в результате своих «гамбитов» в Восточном Средиземноморье оказалась в относительной дипломатической изоляции, что снижает ее свободу маневра. Этот вывод может быть полезен и для российской дипломатии, так как в данных условиях Анкара вряд ли решится на открытый вооруженный конфликт с РФ в Северной Сирии.