Судя по всему, Израиль возлагает немалые надежды на участие Индонезии в переговорном процессе по Ближнему Востоку. Эта мысль еще раз прозвучала в выступлении израильского заместителя министра иностранных дел Маджали Вахабе в индонезийской прессе в статье “Роль Индонезии в ближневосточном мирном процессе” (Jakarta Post, 18.02.2008). Израильский дипломат не поскупился на лестные отзывы в адрес своих индонезийских партнеров. Отмечая их участие в работе конференции по Ближнему Востоку в Анаполисе, а затем в конференции стран — доноров Палестинской национальной администрации в Париже, он расценил это как признанный растущий авторитет Индонезии на международной арене. Автор статьи уделил большое внимание расколу, произошедшему в ближневосточном сообществе, делению стран этого региона и общественности внутри этих стран на радикалов, стоящих на экстремистских позициях, и умеренных мусульман. Он отметил, что экстремисты представляют для умеренных и прагматичных мусульман не меньшую опасность, чем для Израиля.
По убеждению Маджали Вахабе, в регионе идет жесткое противостояние. С одной стороны, те, кто в качестве достижения политической цели готовы использовать джихад, войну, терроризм и продолжают использовать общественные беспорядки в качестве средств политической борьбы. Этому препятствуют сторонники политических переговоров, те, кто видит решение проблем на основе взаимных компромиссов, отрицающих принятие экстремистских вариантов со всеми вытекающими из этого последствиями. Представив столь драматическую ситуацию, автор задает риторические вопросы: “В это судьбоносное для Ближнего Востока время какова роль Индонезии в связи с этим ?” ”Может ли Индонезия внести вклад в мирный процесс на Ближнем Востоке?” Автор отвечает за Индонезию положительно.
В качестве аргументов он проводит мысль о том, что в критический период начала переговоров между ПНА и Израилем поддержка этих переговоров мировым сообществом крайне необходима, особенно мусульманских стран, придерживающихся умеренного толкования ислама, ищущих мира, справедливости, компромиссов и взаимного понимания. По мнению израильского дипломата, в этой роли позиция Индонезии особенно существенна, поскольку она уже смогла себя зарекомендовать как сторонница и проводница умеренных подходов при решении конфликтов между различными этническими и религиозными группами. Для Индонезии пришло время очередной раз зарекомендовать себя в качестве подлинного борца за развитие мирного процесса на пути здорового прагматизма и умеренного понимания ислама. И в этом она может рассчитывать на поддержку Израиля. Располагая прочными и устойчивыми отношениями с ПНА, Индонезия при условии налаживания отношений с Израилем могла бы успешно участвовать в мирном процессе. При этом, как отмечается, индонезийско-израильский диалог вовсе не предусматривает согласия
Индонезии с основными положениями израильской политики.
Столь откровенное и горячее приглашение к диалогу не может не требовать комментариев. В каком-то смысле объяснение этого феномена заложено в самой статье. Как в ней отмечается, весьма характерной чертой новых реалий на Ближнем Востоке является установление контактов и связей между недавними противниками или же враждующими сторонами. Возможно, что наиболее заинтересованной стороной в разрешении ближневосточного конфликта является непосредственно Израиль. Но важен не только факт его урегулирования, но и условия, на которых он может быть достигнут.
В этом плане происходящие в регионе подвижки далеко не всегда отвечают интересам Израиля. Взять для примера намерения Египта и Ирана восстановить дипломатические отношения. Эти страны во многом определяют расклад сил на Ближнем Востоке. Такой шаг, как восстановление дипломатических отношений между ними, способен привести к глобальным подвижкам в геополитических процессах региона. Египет остается единственной арабской страной, не имеющей дипломатических отношений с Ираном. Они были разорваны как реакция Тегерана на подписание мирного договора между Египтом и Израилем. И в Тегеране все более осознают необходимость прямого политического диалога с крупнейшей страной арабского мира. К этому подталкивает и растущая изоляция Ирана в Ближневосточном регионе. Ни с одной из стран Арабского Востока, кроме, пожалуй, Сирии, Иран не имеет конструктивных отношений, потребность в которых он, несомненно, испытывает, учитывая постоянно декларируемые клерикальным руководством страны планы на лидерство в исламском мире и стремление стать реальной региональной сверхдержавой.
В Тегеране, как, впрочем, и в Джакарте, также претендующей на лидирующие позиции в исламском мире, постепенно примиряются с мыслью о том, что мирный диалог Израиля с арабами не только возможен, но и реален. За Египтом же по-прежнему будет сохраняться роль важного регионального посредника. Восстановление его дипотношений с Ираном, несомненно, укрепит позиции Ирана в арабском мире и в регионе в целом. Но Иран продолжает оставаться яростным противником Израиля и вовсе не намерен отказываться от своего декларирования по уничтожению Израиля. Число противников Израиля в регионе не ограничивается только Ираном и израильское руководство явно нуждается в том, чтобы принимать соответствующие меры.
Калейдоскоп событий и сплетения интересов не может не подталкивать Израиль к тому, чтобы не вести поисков собственного сценария развития событий на Ближнем Востоке. Ему явно нужно присутствие в регионе внешней сторонней силы, преследующей собственные амбициозные интересы и способной внести диссонанс в лагерь его противников. Не исключено, что одна из ставок при этом делается на Джакарту.