Вакуум, образовавшийся на политическом пространстве Магриба после уничтожения ВСНЛАД до сегодняшнего дня остается незаполненным. Джамахирия последовательно и систематически модерировала практически все, мало-мальски значимые процессы, протекавшие к югу от ее границ, и соседние с ней, Чад, Нигер, Мали, расположенные южнее ЦАР и Судан, все они являлись объектами приложения политических, финансовых и миротворческих усилий М.Каддафи. Да, действовали ливийцы не бескорыстно, взамен получая концессии, лицензии и права на создание тех же автозаправочных станций, наподобие сети заправок Oil Libya, однако, данное обстоятельство никоим образом не умаляло того факта, что до 2011 года никто на территории Северной Сахары не слышал ни о какой-либо значимой активности «Аль-Каиды» или подобных организаций, практически сошел на нет Дарфурский кризис в Судане, были приведены к миру враждовавшие кланы в Мали, причем в 2010 г. сделано это было за считанные дни. На фоне происходящих сегодня в этом регионе событий, та реальность кажется невозможной.
Процесс разрушения Джамахирии в своем влиянии на зону Сахары и Сахеля практически никем еще не рассматривался. Очевидные вещи, например, перемещения значительной части активов и ресурсов сторонников М.Каддафи через южные границы, где они бесследно растворились на просторах африканского континента, рост сепаратизма среди племен туарегов с реинкарнацией идеи создания собственного государственного образования, активизация террористических группировок, захвативших в отдельных случаях, огромные пространства, само собой разумеется, не остались незамеченными, но многие другие процессы – нет. К ним относится и обострение внешнеполитической конкуренции между региональными игроками и внешними силами, в данном случае, речь пойдет об Алжире и Франции. Встречный вектор нарастающего противостояния между одной из крупнейших африканских стран и европейской державой расположен в самом центре северной части континента и касается, как раз той зоны, в которой раньше доминировала Джамахирия.
Алжирцы, по мере некоторой стабилизации собственного внутриполитического пространства, почти сразу обратились к теме политического урегулирования ливийского кризиса, который происходит на их юго-восточных границах, и дорого им обходится, в плане отслеживания около тысячи километров общей границы с Ливией. В Алжире, не без оснований, опасаются, что вакуум в юго-западной и западной частях Ливии сохранится после того, как они, де-факто, превратились в «террористический инкубатор», где процветает торговля оружием и ведется интенсивный наркотрафик.
Алжир сыграл решающую роль в недавнем привлечении конфликтующих сторон в Мали к диалогу и подтолкнул их к подписанию мирного соглашения под эгидой Организации Объединенных Наций. Алжирская дипломатия активизировалась и в Ливии благодаря челночным визитам, совершенным в последние дни, министром иностранных дел Сабри Букадумом, к сторонам конфликта, как востоке, так и на западе. В настоящее время Алжир отказывается отправлять свои вооруженные силы за границу, будь то Ливия или Мали, в отличие от Франции, которая наращивает свое военное присутствие в регионе, так и не добившись, впрочем, положительных результатов на местах. Алжир повторил свой отказ согласиться с наличием иностранных силы в Ливии, независимо от их принадлежности. Высший совет безопасности АНДР на заседании, состоявшемся в прошлый четверг во главе с президентом Абдельмаджидом Теббуном, решил возобновить присутствие Алжира на международном уровне после долгих лет внешнеполитической стагнации из-за болезни бывшего президента Абдельазиза Бутефлики. И сосредоточится на ливийском конфликте, учитывая его прямые последствия для Алжира и для соседних стран, а также для Сахеля и Сахары, в целом. Четко заявлено о неприемлемости размещения в Ливии иностранных военных сил, вне зависимости от их национальной принадлежности.
Рост алжирской внешнеполитической активности происходит на фоне растерянности Франции, которая все больше и больше погружается в войну против террористических групп в Сахеле после решения президента Э.Макрона направить в этот регион еще 600 военных. После этого число французский контингент увеличится с 4500 во время начала операции «Бархан» в 2013 году, до 5100 военнослужащих. Большая часть этих сил будет размещена в пограничном треугольнике, который расположен между Мали, Нигером и Буркина-Фасо. Однако некоторые группы перемещаются на обширной территории, простирающейся от Южной Ливии до Северной Нигерии. Независимо от прибытия данного подкрепления военные эксперты исключают победу Франции в битве с террористами, учитывая небольшую численность ее войск, развернутых на огромной территории.
По словам министра обороны Франции Флоранс Парли, часть новых подкреплений будет включена в силы т. н. «Группы пяти», сформированные Мавританией, Нигером, Мали, Чадом и Буркина-Фасо, для преследования группировок в пограничном треугольнике, особенно тех, кто относится к «Исламскому государству в пустыне Сахара», филиалу ИГ (запрещено в России).
Французская армия и ранее заявляла о «больших трудностях в некоторых районах», которые она не в состоянии контролировать, что заставило президента Франции объявить 13 числа прошлого месяца об утверждении «новой основы для борьбы с терроризмом в Сахеле и регионе Сахара». А 16 декабря Макрон вызвал пять глав государств во французский город По и, угрожая вывести свои войска из региона, выразив свой гнев по поводу растущих антифранцузских настроений в их странах объявил, в итоге, об отправке еще 220 военных в регион, а затем число было увеличено до 600. В конце прошлого года французская армия потеряла 13 военнослужащих в результате инцидента, представленного французскими СМИ как столкновение двух французских вертолетов во время преследования вооруженной группы в Мали, в то время как другие источники подтвердили, что два вертолета были сбиты боевиками.
Макрон выразил разочарование Франции растущими в Сахеле и Сахаре настроениями, направленными против, бывшей метрополии, охарактеризовав позицию местных органов власти по этому вопросу как «непонятную тайну», и намекнул, что некоторые африканские министры были причастны к распространению антифранцузских настроений. Но, в конце концов, Париж согласился создать единое командование между т. н. «Группой пяти» и французами, хотя еще недавно последние были недовольны заявлениями министра обороны, Буркина-Фасо, Шарифа Си, который задавал в интервью газете из Южной Африки вопросы наподобие: «Почему Франция не желает уничтожать террористические группы? Быть может, у нее есть другая повестка дня?»
Французский военный аналитик, Марк Антуан де Монкло убежден, что французская интервенция не сможет уничтожить вооруженные группировки, которые «получают выгоду от открытых границ между странами региона». Он подчеркнул, что проблема не решается за счет усиления сил, развернутых на земле, или размера накопленного оружия, чтобы противостоять быстро движущимся группам, особенно учитывая, что одной из слабостей этого процесса является то, что местные туземные армии в регионе не дисциплинированы, а их боевой дух находится на нижнем пределе, их портит коррупция, а население не поддерживает их, а скорее боится к ним обращаться. Более того, наблюдатели подозревают, что жестокость, с которой те обращаются с гражданскими лицами, приводит их в объятия групп, от которые они ищут защиты. Следовательно, ситуация выглядит удручающей, особенно в Мали, где разделение между югом, контролируемым центральным правительством, с помощью Франции, и севером, где террористические группы, контрабандисты и торговцы оружием пользуются отсутствием государства на юге Ливии и в соседнем, Северном Нигере. Те же малийские правительственные силы совершили преступления против человечности, подавляя два восстания туарегов на севере страны: первое в 2000 году и второе в 2012 году, причем, второе, они бы не смогли подавить без поддержки Франции.
Соответственно, многие аналитики считают, что местные армии не могут защитить свои страны от террористической угрозы и стали объектом регулярных атак со стороны вооруженных группировок, на которые они не могут адекватно реагировать, что вызвало большие вопросы о целесообразности продолжения программ с Францией. В 2015 году в результате террористических актов в Буркина-Фасо погибло более 700 человек, а 500 000 гражданских лиц покинули свои районы. Это объясняет демонстрации в трех столицах, Ниамее, Бамако и Уагадугу, против французского военного присутствия, которое воспринимается, как форма неоколониализма. В этой драматической обстановке не обошлось без США, которые вступили в игру и объявили, что намерены продавать военную технику Нигеру, для начала 60 бронетранспортеров на сумму 21 млн долларов.
Со значительной долей уверенности можно сказать, что успех войны против вооруженных террористических группировок в Сахеле и Сахаре зависит от прекращения гражданской войны в Ливии, поскольку прекращение огня между двумя воюющими сторонами и восстановление государственной власти над югом страны затянут «зияющие дыры на границах Ливии и поместят террористов в клещи, южным концом которых является французская армия, а северным ливийская армия после ее перестройки в профессиональную республиканскую армию», — полагают французские политологи. Пока же, из-за отсутствия государства и обострения гражданской войны, в последний год, Ливия является центром притяжения вооруженных группировок и стала центром терроризма между Сирией и Ираком на востоке, а также странами Сахеля и Сахарой западе и юге. Опасения по поводу того, что она станет вотчиной этих групп, усилились после поражения «Исламского государства» в Ираке и в Сирии, в 2017 году. Ливия, фактически, уже стала местом сбора боевиков и криминальных элементов из разных стран.
Это является одной из причин беспокойства Алжира и остальных ливийских соседей по поводу последствий хаоса, который царит в непосредственной близости от их границ. Президент А.Теббун направил министра иностранных дел Сабри Букадума в турне по Ливии, на восток и на запад, чтобы представить там основные направления алжирской инициативы. Она основана на ключевой идее, в которой говорится, что «в Ливии нет решения, кроме как через ливийско-ливийский диалог на ливийских территориях».
Алжир стремится привлечь к этой инициативе все социальные компоненты, в дополнение к Президентскому совету и Палате представителей, международно признанному правительству национального согласия (ПНС), а также правительству, действующему из состава парламента на востоке. Это не первый случай, когда алжирцы объявили о своем собственном видении рамок ливийского политического решения, поскольку бывший министр иностранных дел Абдель Кадер Мессахель совершил аналогичную поездку в Ливию еще в 2017 году, но сложные внутренние условия, которые предшествовали отставке бывшего президента А.Бутефлики, заставили отложить ливийское досье. Алжирцы ставят условие для любого политического урегулирования в Ливии: все иностранные вооруженные силы покидают страну, собирают тяжелое вооружение и вывозят его из городских и районов и пределов населенных пунктов. Похоже, что Россия, хотя бы формально, поддерживает новую инициативу Алжира в ливийском кризисе, поскольку президент Владимир Путин заявил о поддержку Москвой «сбалансированной линии, которой следует Алжир».
Принимая верительные грамоты нового посла Алжира в Москве, Мохамеда Шерифа Курты, В.Путин заявил, что Россия «поддерживает сбалансированную линию, которой Алжир придерживается в международных и региональных делах, и мы видим хорошие перспективы для развития экономического и военно-технического сотрудничества и сотрудничества в целях укрепления стабильности и безопасности на севере Африки, в Сахаре и Сахеле». Алжирцы заявляют, что они привержены трем направлениям, подготовленным Берлинской конференцией в прошлом месяце, включая военный вектор в рамках которого в позапрошлый понедельник состоялась очередная рабочая встреча, в которой приняли участие пять старших офицеров, представляющих ПНС, и т.н. Ливийскую национальную армию Халифы Хафтара.
Алжир одновременно работает над тем, чтобы вывести ливийское досье из под влияния Европы и поместить ее в африканский круг компетенций. В этом контексте алжирцы приложили большие усилия для проведения встречи высокого уровня по Ливии и Сахелю под эгидой Комиссии по миру и безопасности Африканского союза, которая состоялась 9 мая, в столице Эфиопии, «чтобы Африка могла говорить одним голосом», как выразился комиссар по вопросам мира и безопасности в Африканском союзе Исмаил Шарки (Алжир). Шарки посетовал на «исключение Африки из путей урегулирования ливийского кризиса» и, вероятно, что теперь, одной из наиболее важных идей, станет поиск механизмов для контроля за прекращением огня с участием Европейского союза и Африканского союза, хотя эта процедура потребует предварительного разрешения Совета Безопасности ООН. Однако, Организация Объединенных Наций до сих пор исключает отправку миротворцев в Ливию. Случись такое, алжирский контингент имеет все шансы составить костяк таких сил, которые могли бы разместится в западных районах Ливии.
Рост активности внешних игроков вокруг Ливии, вне зависимости от того, преследуют они собственные меркантильные цели, как ОАЭ и Катар, мечтают ли о новых колониальных экспансиях как Турция, преследуют от имени государства интересы отдельных олигархических группировок на сомнительной ниве прокси-войн, как РФ, или просто озабочены охраной важных приграничных промышленных объектов и ростом сепаратизма, как Алжир, лишний раз свидетельствует об одном: хаос и анархия в регионе вызванные уничтожением Джамахирии невозможно прекратить без участия Ливии в качестве сильного, централизованного суверенного субъекта. Это, в свою очередь, невозможно без внутри ливийского диалога и согласия внутри самих ливийцев. И Алжир, испивший в свое время свою горькую чашу, в чем-то похожую на ливийскую, в этом случае, прав. Условия для начала такого диалога и поиска согласия формируются естественным путем и наступающий масштабный экономический кризис, с большой долей, вероятности, наконец-то, позволит ливийцам вспомнить давно забытое чувство голода. И задуматься над тем, как им выжить, и возможно ли такое, в виде протектората раздробленных, продающихся налево и направо, племен, чьи богатства разворовываются чужаками и авантюристами всех мастей, либо стать тем, к чему призывал их в 2011 г. М.Каддафи – единым ливийским народом с осознанием места и роли своей страны.