Военные обозреватели ряда европейских изданий отмечают активное использование ВС Турции в военных операциях на Ближнем Востоке и в Северной Африке беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). Последняя разработка турецкого ВПК в этой области получила название Akinci («Акинчи», что можно перевести, как «нападающий» или «штурмовик»).
Если в начале 16 века всадники «Акинчи» возвещали о приближении османской армии, то сегодня этим понятием окрестили новейший ударный БПЛА, разработанный компанией Baykar Makina. Свои первые испытательные полеты беспилотник совершил в декабре 2019 года, а в мае текущего года изготовлен второй прототип. Модель имеет размах крыльев более 20 м и способна нести полезную нагрузку до 1350 кг.
По данным производителя, аппараты этого типа сравнимы с известными американскими БПЛА типов MQ-1 Predator (размах крыльев 15 м, полезная нагрузка 204 кг), MQ-9 Reaper (размах крыла 20 м, полезная нагрузка 1361 кг) и Grey Eagle (размах крыльев 17 м, полезная нагрузка 488 кг), а также часто применяемыми третьими странами китайскими моделями Wing Loong I и Wing Loong II (размах крыльев 14 м, полезная нагрузка до 1000 кг).
Вместе с тем, пока беспилотные аппараты класса Akinci остаются в процессе доработки, уже в течение нескольких лет ВС Турции не без успеха применяют другую модель. Разведывательно-ударный БПЛА Bayraktar TB2 («Знаменосец») имеет размах крыльев 12 м и способен нести оружейную нагрузку из нескольких управляемых ракет (бомб) класса «воздух-поверхность».
Свои первые разведывательные миссии турецкие Bayraktar TB2 совершили в 2016-17 годах в ходе наземной операции «Щит Евфрата» против «Исламского государства» (ИГ – террористическая организация, запрещенная в РФ). В январе 2018 года они применялись против сирийских курдов в ходе операции «Оливковая ветвь» в Африне. В этом случае беспилотники уже несли и применяли вооружение. С октября 2019 года Bayraktar TB2 активно используется на севере Сирии, в Идлибе, в рамках операции «Источник мира». Как отмечают обозреватели, включение ВС Турции в состав своих ударных средств БПЛА стало неприятным сюрпризом для курдских боевиков и ВС Сирии. С их помощью турецкая армия в короткие сроки добилась успеха и смогла снизить угрозу для своих войск.
В отличие от реактивных истребителей ВВС Турции БПЛА Bayraktar ТВ2, не оставляя инверсионного следа и не сопровождая свой полет гулом реактивных двигателей, способен выполнять порученные миссии на больших высотах почти незаметно и беззвучно. С эффективным временем пребывания в воздухе до 24 часов и одним комплектом вооружения класса «воздух-поверхность» (корректируемые малогабаритные высокоточные бомбы типа SMG производства Roketsan: 2 х MAM-L или 8 x MAM-С) Bayraktar ТВ2 позволяет вести разведку целей, проводить их оценку и поражать, при необходимости.
БПЛА с таким вооружением в августе 2018 года в иракском Синджаре уничтожил лидера Рабочей партии Курдистана Исмаила Оздена (Ismail Özden). Позднее с помощью беспилотников этой модели Турция неоднократно демонстрировала свою способность проводить целенаправленные операции подобного рода. В итоге, по оценке европейских экспертов, к 2018 году Турция стала шестой страной после США, Китая, Израиля, Ирана и Пакистана, способной вести такого рода гибридную войну в серой зоне международного права.
Использование турецких беспилотников не ограничилось только Ближним Востоком, а распространилось дальше, на север Африки. Успехи Ливийской национальной армии (ЛНА) Халифы Хафтара к началу 2019 год привели к захвату значительной части территории страны. Достигнутые результаты стали возможными, благодаря обширным поставкам оружия и косвенной поддержке со стороны Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ), Египта, России и Франции, которые, среди прочего, надеялись принять меры против окрепшего ИГ преимущественно в районе Сирта.
Существенную роль в продвижении ЛНА сыграли поставленные ОАЭ в марте и апреле 2019 года китайские ударные БПЛА типа Wing Loong II (оснащены ракетами класса «воздух-земля» типа Blue Arrow BA-7) и многоцелевые самолеты Air Tractor AT-802 (фактически переоборудованные бывшие сельскохозяйственные самолеты-распылители). БПЛА Wing Loong II значительно увеличили ударную мощь ЛНА. Их использование над обширными пустынными районами и основными линиями коммуникаций вдоль ливийского побережья позволяли не только вести разведку, но и немедленно поражать вскрытые цели. Успехи ЛНА предсказуемо привели к обострению конфликта.
Возглавляемое премьер-министром Фаизом Сарраджем Правительство национального согласия (ПНС) и верные ему силы под ударами ЛНА были вытеснены на узкую прибрежную полосу в Триполитании. На стороне ПНС в конфликт вмешались Катар и Турция. Первой из принятых ими мер также стала поставка ударных беспилотников. Первая партия из 12 БПЛА Bayraktar TB2 отправилась в Ливию в апреле-мае 2019 года.
Вероятно, чуть позднее в регион дополнительно перебросили системы радиоэлектронной борьбы, прежде всего постановщики помех для сигналов GPS. Поскольку глушители GPS препятствуют ударным БПЛА Wing Long II эффективно захватывать цель, они обеспечивали выживаемость турецких Bayraktar ТВ2. Последние, как оказалось, в наибольшей степени уязвимы на земле и успешно поражаются китайскими дронами ЛНА с помощью ракет «воздух-земля».
В качестве замены уничтоженной первой партии к июлю 2019 года из Турции поступили 12 новых Bayraktar TB2. Таким образом, по утверждению европейских экспертов, конфликт в Ливии обострился до первой реальной войны дронов. Обе противоборствующие стороны фактически развернули эскадрильи боевых беспилотников, которые активно использовали друг против друга. На земле их поддерживают «добровольцы»: российская частная военная компания «Группа Вагнер» на стороне ЛНА и переброшенные Турцией на усиление формирований Сарраджа тысячи исламистов из Сирии.
С участием турецких Bayraktar TB2 лояльные ПНС войска смогли добиться первых значительных успехов. Все более чувствительные потери ЛНА заставили ОАЭ в марте-апреле 2019 года ответить поставкой российских зенитных ракетно-пушечных комплексов «Панцирь-С1» и комплексов ЗУР Hawk MIM-23 (производство США, предшественник системы Patriot). Эти поставки оружия были зафиксированы в специальном докладе Совета Безопасности ООН в декабре 2019 года.
Тем временем китайские БПЛА Wing Loong II продолжали охотиться на размещенные на земле турецкие Bayraktar ТВ2. В качестве меры противодействия в январе 2020 года Турция перебросила к ливийскому побережью у Триполи два фрегата проекта Gabya (F496 TCG Gökova и F497 TCG Göksu), оснащенные системами ПВО средней дальности. Как следствие, силы ПНС впервые получили возможность воспрепятствовать пролету вражеских ударных средств в выбранном районе боевых действий, что в военной терминологии обозначается термином «зона запрещенного доступа» (Anti Access/Area Denial, A2/AD). В конкретном случае турецкие фрегаты своими средствами ПВО образовали щит над ограниченным подконтрольным районом. 17 мая 2020 года вблизи ливийского побережья силам ПНС удалось сбить китайский Wing Long II, принадлежащий ЛНА.
В середине мая 2020 года правительству Ф.Сарраджа, наконец, удалось добиться значительного военного успеха над ЛНА. Под прикрытием средств ПВО турецких фрегатов (количество которых возросло до четырех), продвигающихся вдоль побережья, вперед двинулись верные ПНС наземные части. Согласно публикациям, за неделю с 17 мая ударным БПЛА Bayraktar TB2, сопровождавшим наземные войска ПНС, удалось уничтожить в общей сложности 9 российских ЗРПК «Панцирь-С1» и «нейтрализовать» используемые ЛНА мобильные системы РЭБ типа «Красуха-2». Что подразумевается под понятием «нейтрализовать», а также количество систем этого типа не уточняется. Однако сообщается, что «Красуха-2» при дальности действия до 250 км существенно нарушала связь с турецкими Bayraktar TB2, особенно при их взлете и посадке.
Наиболее значительным успехом лояльных Сарраджу войск европейские обозреватели назвали взятие 18 мая 2020 года важной для ЛНА базы ВВС «Аль-Ватия» (Al-Watiya), расположенной в 150 км к западу от Триполи. Атакующие силы ПНС на суше поддерживались турецким спецназом, а с воздуха разведывательно-ударными дронами Bayraktar TB2.
Как утверждается, помимо захвата объекта, в руки наступающим попал один ЗРПК «Панцирь-С1» и многоцелевой вертолет Ми-35. Комплекс «Панцирь» был ранее поврежден атакой Bayraktar TB2 и доставлен на базу ВВС силами ЛНА. Установленная на шасси немецкого грузовика MAN (тип SX45) система четко идентифицирована специалистами как модель, поставленная из ОАЭ. ПНС представило свои трофеи, как «выдающийся» успех, и разместило в социальных сетях больше десятка фотографий ЗРПК (включая инструкцию на арабском языке). Правительство Сарраджа объявило об уничтожении с апреля 2019 года в общей сложности 15 российских комплексов «Панцирь-С1», принадлежащих ЛНА.
Характерно, что в сообщениях ПНС об успехах отсутствует информация о собственных потерях. Вместе с тем, те же европейские источники отмечают, что боевое применение турецких БПЛА Bayraktar TB2 в Ливии проходит не без потерь. Социальные медиа-каналы ЛНА и другие ресурсы регулярно публикуют фотографии сбитых Bayraktar TB2. Вероятно, не малое их число стало жертвами российских ЗРПК «Панцирь-С1».
Интересно, что на подобных фотографиях также встречаются останки западных дронов. Так, в воздушном пространстве Ливии итальянские ВВС «потеряли», по крайней мере, один из своих беспилотников MQ-1 Predator. Неясно, из-за обстрела или технических неисправностей. В любом случае останки дронов свидетельствуют о попытках западных государств понять, что происходит на земле. Это касается как Италии, которая неоднократно повторяла попытки вмешаться на стороне ПНС, так и Франции, поддерживающей ЛНА и, по некоторым оценкам, противодействующей усилиям единой европейской внешней политики и политики безопасности.
В этой связи обозреватели отмечают факт использование ВМС Франции фрегата Provence (D 652). В марте 2020 года корабль получил приказ оттеснить турецкий транспортное судно от ливийского побережья. С высокой вероятностью грузом транспорта являлись ракеты класса «земля-воздух» для формирований Ф.Сарраджа. Такая поставка стала бы очередным явным нарушением оружейного эмбарго ООН, но главное, что ракеты действительно могли бы нанести серьезный урон беспилотникам ЛНА Wing Loong II.
По взглядам экспертов, очередное наступление лояльных ПНС войск следует ожидать в направлении на Тархуну (Tarhuna), почти 100 км к юго-востоку от Триполи. На это указывает высокая частота применения в этом районе турецких БПЛА Bayraktar TB2. Так что пока европейская общественность не интересуется и, почти не замечая, игнорирует первую фактическую войну дронов у своих южных границ, продолжающийся конфликт в Ливии показывает четкие цели турецкой внешней экспансионистской политики.
Между тем, те же источники отмечают, что БПЛА ВВС Турции не являются чисто турецким продуктом. Многие системные компоненты (прежде всего их разведывательные сенсоры) производятся зарубежными поставщиками. Даже двигатели турецкие Bayraktar TB2 (которые, кстати, также устанавливают на американские Predator и китайские Wing Loong I) не производятся в Турции.
В начале 2019 года Украина заказала в общей сложности 12 турецких Bayraktar TB2. Первую партию дронов она получила уже в марте 2019 года. Взамен украинские производители поставили двигатели (AI-450) для новых ударных БПЛА Akinci. В отношении будущего сотрудничества украинская компания UkrSpecExport и турецкий производитель БПЛА Baykar Makina договорились о создании совместного предприятия. Недавно Украина объявила о намерении применить закупленные Bayraktar ТВ2 в боевых действиях против сепаратистов на востоке страны. Не исключено, что в перспективе, спустя почти 500 лет, османские «Акинчи» снова станут реальностью для Европы.
Таким образом, стратегические планы и варианты действий Анкары не ограничиваются Ираком и Сирией. Очевидно, что они подразумевают будущий контроль над средиземноморскими нефтегазовыми месторождениями и проекцию силы вдоль ливийского побережья. Принимая во внимание постоянно растущие миграционные потоки из Африки, это противоположное Европе побережье продолжит оставаться самым устойчивым маршрутом для беженцев в долгосрочной перспективе. Если Турция уже сейчас практически контролирует миграционный поток с Ближнего Востока в ЕС (так называемый «восточный маршрут»), то господство на ливийском побережье сделает возможным управление и «южным маршрутом». В итоге Анкара может получить в свои руки дополнительный рычаг давления на Евросоюз.