- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

О новых процессах в политической элите Ирана

Прошедшие два года демонстрируют устойчивое усиление консервативных кругов в иранской политической элите и ослабление реформистов и прагматиков. Это неудивительно, учитывая, что прагматики, президент Хасан Роухани и министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф, приобретшие свой политический капитал на заключении СВПД и постепенном снятии международных санкций с Ирана, начавшемся в 2015 году, в последние два года пережили крах своих надежд на выход ИРИ из политической и экономической изоляции.

Результатом последних по времени парламентских выборов в ИРИ стало доминирование консерваторов в системе законодательной власти. Победа консервативной фракции на выборах была во многом обусловлена дисквалификацией Советом стражей конституции многих кандидатов от реформистского крыла. 28 мая новый состав Меджлиса, собравшийся после длительно перерыва, вызванного эпидемией коронавируса, избрал своим спикером 58-летнего Мохаммада Багера Галибафа. Генерал Галибаф является одним из наиболее влиятельных иранских политиков, выходцем из силовых структур. В 1997-2000 годах он командовал ВВС КСИР. В 2000-2005 годах он руководил иранской полицией в рамках МВД. В 2005 году был избран мэром Тегерана, сменив на этом посту Махмуда Ахмадинежада, избранного президентом ИРИ. Кстати, Галибаф участвовал в качестве кандидата в выборах 2005 года, но, по мнению иранских экспертов, делал это, чтобы подыграть своему союзнику Ахмадинежаду. В 2005-2017 годах на посту мэра Тегерана Галибаф проявил себя как эффективный менеджер. В период его пребывания на посту градоначальника в городе прошло масштабное строительство, появились новые развязки и парковые зоны. При этом даже недруги экс-мэра признают, что иранская столица при нем изменилась к лучшему. В 2013 и 2017 годах он вновь участвовал в президентских выборах, но неизменно проигрывал их Хасану Роухани.

Одной из первых инициатив нового парламента стал неудавшийся импичмент президенту Роухани. Эта попытка была пресечена верховным лидером Али Хаменеи, пытающимся сохранить баланс между соперничающими фракциями политической элиты. При этом Хаменеи не боится независимых действий со стороны Роухани, уже ставшего «хромой уткой». 12 июля Али Хаменеи выступил с телевизионным обращением. В его ходе рахбар затронул множество вопросов от внешней политики до экономики и эпидемии коронавируса, но основным стало его противодействие импичменту президенту. Рахбар отметил: «Завершающий год любого правительства (президент является главой правительства, согласно Конституции ИРИ, —  авт.) является наиболее чувствительным. Я убежден, что правительство должно напряженно работать до самого конца своего срока и выполнять свои обязанности».

Несмотря на то, что верховный лидер редко вмешивается в повседневную политику, в истории Исламской Республики было несколько случаев, когда Хаменеи нарушал планы других институтов власти. Это происходило либо когда их действия противоречили планам рахбара, либо для «спасения лица» иранского политического истеблишмента. В 2000 году иранский Меджлис под руководством Мехди Кярруби, в котором доминировали реформисты, собирался поменять закон о печати в сторону либерализации. Однако после вмешательства рахбара парламентарии отказались от этой идеи. В 2012 году, когда парламент пытался вызвать президента Ахмадинежада для дачи объяснений по каверзному вопросу, Рахбар пресек эту инициативу, несмотря на натянутые личные отношения с президентом. «Спор (между парламентом и президентом — авт.) зашел слишком далеко и должен быть остановлен», — заявил тогда Хаменеи. В ответном письме верховному лидеру тогдашний глава меджлиса Али Лариджани отметил: «Послушание директивам рахбара является обязанностью депутатов, которую они с гордостью выполняют». В 2011 году Али  Хаменеи остановил парламентское расследование по делу о хищении 3 миллиардов долларов из банковской системы Ирана, которое обещало стать крупнейшим случаем коррупции за всю историю Исламской Республики. Официально верховный лидер объяснил это тем, что «в Иране нет системной коррупции».

Несмотря на вмешательство верховного лидера между президентом и новым спикером не прекращаются словесные пикировки. По информации газеты «Этемад», между главой парламента и президентом произошла ссора, когда Галибаф предложил верховному лидеру А.Хаменеи пакет экономических мер, не согласовал ее с Роухани. «В этой стране президент командует экономическим джихадом», — заявил Хасан Роухани. Галибаф ответил на это: «Тогда идите к себе в офис и попытайтесь справиться с кризисом, а то вы только красуетесь со своими выступлениями на публике, результатом чего является нынешний экономический хаос».

В настоящее время консерваторы контролируют две ветви власти в Иране: законодательную и судебную после назначения руководителем судебной власти противника Роухани на выборах 2017 года аятоллы Эбрахима Раиси. В феврале 2019 года верховный лидер ИРИ провозгласил начало «второго этапа исламской революции», включающего в себя выдвижение новых кадров «джаван ва хезболлахи» («молодых и идеологически проверенных»). В Иране не утихают спекуляции о том, что Галибаф и Раиси могут быть консервативными кандидатами на пост президента в ходе предстоящих выборов 2021 года. Однако Эбрахим Раиси, по мнению некоторых иранских политологов, готовится к тому, чтобы стать преемником Али Хаменеи на посту верховного лидера, а Галибаф может столкнуться с «черным пиаром». Его политические противники могут использовать против возможного кандидата компромат, связанный с коррупционными делами во время его пребывания на посту мэра иранской столицы. Более вероятным кандидатом на пост президента многие иранские политологи считают руководителя фонда «Боньяд-э-мостазеффин» и выходца из КСИР Парвиза Фаттаха. Фаттах родился в 1961 году в рабочей семье в Урмии (Иранский Азербайджан). Добровольцем воевал в 1980-1988 годах на фронтах ирано-иракской войны. В первом правительстве Ахмадинежада (2005-2009 годы) занимал пост министра энергетики. Затем возглавлял такие организации как «Фонд помощи Имама Хомейни» и «Фонд обездоленных» («Боньяд-э-мостазеффин»). В течение многих лет Фаттах возглавлял также экономическое подразделение КСИР, компанию «Хатам аль-Анбия», играющую заметную роль в газовой промышленности, строительном и финансовом секторах Ирана.

Здесь надо остановиться на феномене боньядов в иранской экономике. Это полугосударственные, полукоммерческие холдинги, игравшие заметную роль в народном хозяйстве ИРИ в первый период истории Исламской Республики. В связи с тем, что в 1980-1990-е годы государство не могло выполнять все свои социальные обязательства, на боньяды возлагалась функция заботы о стариках, сиротах, семьях погибших в ходе ирано-иракской войны. Взамен они освобождались от налогов, им выделялись крупные активы, предоставлялись льготы в коммерческой и промышленной деятельности. Одно время экономика ИРИ характеризовалась как «боньядная». Процессы либерализации и приватизации, происходящие в ИРИ с начала 2000-х годов во многом снизили роль боньядов, но они все равно продолжают аккумулировать в своих руках значительные финансовые средства.

Для мировоззрения Фаттаха характерно несколько признаков. Во-первых, фанатичная преданность верховному лидеру. Однажды он заявил: «Мы должны подчиняться верховному лидеру как во время войны». Сам себя он провозглашает «солдатом велаята» (доктрина велаят-э-факих, являющаяся основой политической системы ИРИ и постулирующая ведущую роль духовенства — авт.). Он является последователем Доктрины Алави. Как известно Имам Али погиб в 657 году не от рук своих политических врагов из числа последователей Омеядов, а от собственных взбунтовавшихся союзников хариджитов. Исходя из этого, Фаттах и его единомышленники считают повиновение верховному лидеру, замещающему Имамов первостепенной предпосылкой для победы дела шиизма. Во-вторых, перспективный консервативный политик разделяет доктрину Имама Хомейни о «защите обездоленных». Шиитская концепция социальной справедливости играла большую роль в период исламской революции и на начальном этапе существования ИРИ. Последние 15 лет демонстрируют явный отход от нее. В Иране резко возросло имущественное неравенство, появился раскол между богатыми и бедными, идет курс на отказ правительства от субсидий и ограничение социальных обязательств перед беднейшими слоями. Результатом стали массовые социальные протесты, прошедшие в январе 2018 и ноябре 2019 годов. Возвращение к поддержке беднейших слоев является одним из факторов преодоления общественного раскола.

Что касается внешнеполитических взглядов Фаттаха, то он является твердым сторонником «оси сопротивления», куда входят Иран, Сирия и движение «Хизбалла». Он лично знаком с президентом САР Башаром Асадом, Хасаном Насраллой и многими командирами «Аль-Хашд аш-Шааби» в Ираке. Возглавляемый им «Боньяд-э-мостазеффин» несколько лет финансировал сражавшуюся в Сирии на стороне правительства дивизию «Фатимиюн», состоящую из шиитов-хазарейцев.

При нынешней экономической и внешнеполитической конъюнктуре приход к власти в Иране президента-консерватора, опирающегося на КСИР и другие силовые структуры, представляется вполне вероятным. При этом будет сохраняться «руководящая и направляющая» роль верховного лидера. В последние двадцать лет его решающая роль в иранской политике выразилась в чередовании реформистских и консервативных кабинетов. Вслед за  неудавшимся реформатором Хатами последовал неоконсерватор  Ахмадинежад. Затем умеренный реформист Роухани, в задачу которого входило заключение ядерной сделки. Когда стало понятно, что она не удалась, фокус вновь сместился в сторону консервативного лагеря.