Большинство аналитиков, следящих за ливийским конфликтом сходятся во мнении, что военного конфликта между Египтом и Турцией на территории этой страны, не случится. Между тем, такая вероятность существует, и, как ни странно может показаться, в течение последних дней, она возрастает и даже больше того, становится, если не полезной, то вполне выгодной практически для всех основных игроков. Вопрос лишь в одном: в ее размере и интенсивности. В самом деле, никто не заинтересован в том, что между двумя крупнейшими региональными державами, располагающими серьезными военными возможностями вспыхнула война, да еще в непосредственной близости от стратегических морских коммуникаций, воздушных коридоров, в географической близости от Израиля, Европы, с потенциалом распространения боевых действий на Эгейское море, вовлечением в конфликт Греции, это, как говорится, всерьез, никто даже не рассматривает. А вот несколько эпизодов, коротких столкновений, обменов ударами с изначальным ограничением ущерба и примерным равным разменом нескольких самолетов, нескольких сотен человек личного состава и соответствующим медийным и пропагандистским оформлением, было бы, в самый раз. Американские источники ожидают такого ограниченного столкновения между Египтом и Турцией в районе Сирта, на что указывают недавние учения ВС АРЕ вблизи ливийской границы, а Алжир, вероятно, попытается предотвратить открытую войну между двумя странами. Оценку возникшей ситуации с точки зрения американских специалистов, пытается дать ливийский политолог Рашид Ханана.
По сообщениям, поступающим из США, в течение некоторого времени в американских кругах, принимающих решения, начала звучать тревога, время от времени предупреждающая о российском «вторжении» в Восточную Ливию, создающем «угрозу стабильности у берегов Южной Европы». Скорее всего, это побудило эти самые круги, выйти из «пассивного мониторинга» ситуации в Ливии, и приступить к более влиятельному присутствию для сдерживания российской экспансии в Южном Средиземноморье. Особенности этого сдвига могут быть неясными, но Вашингтон начал пересматривать свое предыдущее решение о выходе из Ливии после убийства посла США Кристофера Стивенса в Бенгази 11 сентября 2012 года. С тех пор Вашингтон находится на пути к возвращению в регион, но без прямого участия в военных конфликтах.
Итак, возвращаются ли американцы – задается вопросом эксперты?
По словам эксперта «Фонда Карнеги за мир», Фредерика Урея, на которого ссылается Р.Ханана, возрождение американского интереса к Ливии началось тогда, когда первые авангарды российских спецслужб в лице ЧВК «Вагнер» отправились осенью 2019 года участвовать в «Битве за Триполи», развернутой генералом в отставке Халифой Хафтаром. Здесь следует отметить, с недавнего времени, СМИ США, их официальные представители практически единогласно, прочно ассоциируют ЧВК «Вагнер» с Министерством обороны РФ и его структурами. Прямо скажем, неуклюжие попытки МИД РФ отмежеваться от связи между государственной внешней политикой и деятельностью этой ЧВК никакого впечатления на США, Турцию и арабские страны, включая Ливию, не производят. Согласно тем же источникам, интерес США к ходу конфликта в Ливии удвоился после поражения сил Хафтара, которое положило конец «Битве за Триполи» и вынудило эти силы отойти на свои базы в провинции Барка (Киренаика). Было также отмечено, что африканское командование американских вооруженных сил (AFRICOM) все активнее отслеживает российские передвижения в Ливии, поскольку в мае прошлого года было выявлено прибытие по меньшей мере 14 боевых самолетов МиГ-29 и неустановленного количества самолетов Су-24 из России, проследовавших транзитом через Сирию. В следующем месяце AFRICOM увеличил публикации фотографий, на которых кроме МиГ-29, появились РЛС, ЗРК, различная колесная бронетехника, самолеты ВТА РФ Ил-76 и Ту-154 совершающие практически ежедневные рейсы из САР в Ливию, не считая гражданских самолетов сирийской авиакомпании «Шам вингс».
Казалось бы, что американцы были удивлены тем фактом, что Халифа Хафтар, имеющий американское гражданство, перевел свои альянсы «из одной крайности в другую», то есть, от США обратился к России. Их удивление усилилось после того, как президент США Дональд Трамп обратился к Хафтару, спустя десять дней после того, как последний начал свою атаку на Триполи, что не считалось поддержкой США в этой атаке, тем более что Трамп не разговаривал с международно признанным премьер-министром Фаизом Сарраджем, предполагая, что Х. Хафтар ведет войну с террористическими группами. Это подтверждает, что New York Times обнародовала контакт между Хафтаром и тогдашним советником по национальной безопасности президента США Джоном Болтоном, в ходе которого последний призвал Хафтара «быстро закончить работу».
Тут мы позволим ремарку: мы не склонны считать США и их президента наивными и не знающими с кем и кто воюет в Ливии, США всегда действовали прагматично и исходя из своих интересов, им не надо как некоторым ввязываться в сомнительные предприятия, теша себя надеждой всех обхитрить, или тем, что таким образом утверждают свою «геополитическую роль». В тот конкретный момент времени, возьми Хафтар Триполи, это отвечало интересам США. Но он не справился, а США начали искать другое решение из резервных вариантов, только и всего.
С другой стороны, российский президент В.Путин стремится быть замеченным в стране и за рубежом в качестве миротворца, после того как он продемонстрировал военную мощь России в Сирии, и в качестве примера того, как он представляет Россию, силой которая работает над восстановлением того, что Запад сломал в войне 2011 года. Таким образом, Ливия, стала явной мишенью стремления России повлиять на Ближний Восток и Северную Африку, и выступить против, поддерживаемого Западом премьер-министра Сараджа. Поддержка Россией Хафтара также укрепляет отношения Москвы с ее главным ближневосточным клиентом, Египтом. Аналитики говорят, что антифундаменталистская политика Хафтара сделала его «привлекательным партнером в борьбе с терроризмом» не только для Москвы, но и для некоторых западных столиц. В конечном итоге, Москва хочет продемонстрировать, что смена режима в Ливии, как и на Украине, только породила хаос (для этого, конечно, Москве понадобилось 7 с лишним лет, чтобы понять, что «породился» хаос. Так же как и в Сирии, понадобилось, почти 5 лет. Ничего такого никто продемонстрировать не хотел, видимо, решили, что подходящий момент настал, вообще мотивы некоторых решений настолько не очевидны, что их невозможно отнести даже к сфере конспирологии – авт.).
Исходя из этого, Кремль разработал свой план поддержки Хафтара. Весной 2016 года Москва оказала важную финансовую поддержку Хафтару, напечатав ливийскую валюту в России. Отношения укрепились в июне того же года, когда Хафтар несколько раз посещал Россию, или туда прибывал его специальный посланник Абдул Басит аль-Бадри, посол Ливии в Саудовской Аравии. После этого Хафтар был приглашен на борт авианосца «Адмирал флота Кузнецов», где он снялся на видео с Сергеем Шойгу, министром обороны России.
Согласно российским источникам, у Хафтара было три основных запроса от Москвы, а именно политическая поддержка, чтобы поддержать его имидж как законного лидера Ливии, помочь снять эмбарго ООН на поставки оружия и организовать передачу этого самого оружие. Но похоже, что Хафтар, который ожидал, благодаря тому, что произошло на этих встречах, он получит от Москвы такую же поддержку, какую президент Б.Асад получил от России в Сирии, был впоследствии разочарован, согласно мнению эксперта «Европейского совета по международным отношениям» Маттиа Туалдо, цитируемого американцами.
Первоначально Кремль публично настаивал на соблюдении резолюций ООН (у РФ, в последнее время, вообще беда с резолюциями ООН, она то держится за них из последних сил, то, когда надо наложить «вето», молчит, так было и в случае с Резолюцией 1973 по бесполетной зоне над Ливией –авт.), отказываясь поставлять оружие до тех пор, пока запрет не будет снят. Россия не была готова вступить в битву в Организации Объединенных Наций для обсуждения этого вопроса. Но, она без колебаний продавал оружие в Восточную Ливию через ОАЭ и Египет, то есть «легально». Эта договоренность была уместна для России не только потому, что ей разрешено оставаться в рамках эмбарго ООН на поставки оружия, но и потому, что Египет представляется «более надежным клиентом чем Хафтар» благодаря саудовским деньгам, считает М.Туалдо.
После этого этапа, договорившись с финансированием из ОАЭ, российское оружие начало поступать в арсеналы Хафтара через Египет, ОАЭ, или по воздуху, прямо из Сирии, откуда и прибыли самолеты МиГ-29 и Су-24, перекрашенные из цветов ВКС РФ в цвета ЛНА. Что касается российских спецназовцев, то они были первоначально развернуты на границе между Египтом и Ливией, а также для защиты российских технических специалистов, которые помогают в обслуживании и ремонте, поддержании технической готовности систем вооружений, прежде чем те станут ключевым элементом в боевых действиях, особенно в южных пригородах Триполи.
Тем не менее, Москва не разорвала и диалог с ПНС, так как она приняла премьер-министра Ф.Сарраджа, даже если он был принят уровнем ниже, чем Хафтар, и делегацию из города Мисурата, которая решительно выступает против командующего ЛНА. На этом фоне Кремль предпочитает в формате войны в Сирте и Аль-Джуфре, чтобы его позиции были идентичны позиции Египта, и он считает, что такая война должна быть ограничена в пространстве и времени, чтобы вести к мирным переговорам.
Что касается Турции, то она зависит от ее развитого военного потенциала и американской поддержки, чтобы быть сегодня первой военной силой на ливийской сцене, и протягивает руку щедрости правительству ПНС. Неудивительно, что в этом контексте, когда бои за Триполи усилились, НАТО заявило, что оно «поддерживает, как безопасность, так и оборону, правительство национального согласия и поддерживает вмешательство Турции в Ливию». Эта атлантическая позиция представляла собой «разочарование» для пяти стран, которые выступили с заявлением, осуждающим турецкую интервенцию в Ливии, а именно: Франции и Греции (двух членов НАТО), Кипра, Египта и Объединенных Арабских Эмиратов. Отсюда, альянс, скорее всего, встанет на сторону Турции, если между Хафтаром и силами ПНС вокруг Сирта и базы Аль-Джуфры начнется ограниченная война. Подтверждением этого веса является заявление, сделанное генеральным секретарем НАТО, о том, что государства-члены могут не соглашаться по нескольким вопросам, но что Турция, независимо от различий с ней, остается в нем важным членом.
Нет сомнений в том, что египетский президент А.Ф.ас-Сиси знает о важности Турции в альянсе и осознает колоссальные возможности ее вооруженных сил, и поэтому он боится столкнуться с ней, поскольку до сих пор он не предпринял никакой инициативы для реализации угроз, которые он выдвигал. Он просто собирает то, что он назвал ливийскими «вождями племен» (большинство из которых верны Хафтару) с обещанием вооружить их. Тот, кто обладает военными способностями влиять на ход ливийского конфликта, не считает, сколько шейхов племен стоит рядом с ним, они ему не нужны, а оперирует тем, сколько он может перебросить на будущий фронт бригад, танков и самолетов. В свою очередь, турки полагаются на соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности, которое они заключили с правительством ПНС, чтобы обеспечить юридическое прикрытие для своего военного вмешательства, когда этого требует международно признанное правительство.
Примечательно, что Алжир отреагировал непосредственно на инициативу по сбору ливийских «вождей племен», поскольку его президент Абдельмаджид Тбебун предупредил, что «взявшись за руки ливийские племена могут превратить Ливию в новую Сомали, что негативно отразится на безопасности всего региона». В Алжире хорошо понимают, до чего может довести заигрывание с племенами, особенно, с частью племен востока Ливии, тогда как племена ливийского Запада, в том числе, родственные алжирским, исключены из сепаратных сделок. И принципиально выступают за формат общеливийского и единого диалога Он сравнил нынешнюю ситуацию в Ливии с ситуацией в Сирии «из-за множественности иностранного вмешательства». Эта позиция считается концом трехсторонней инициативы по Ливии, ранее выдвинутой Тунисом, Алжиром и Египтом, хотя ее «смерть» не была объявлена до сегодняшнего дня. С другой стороны, Алжир может, несмотря на свои внутренние проблемы, играть эффективную роль в предотвращении начала открытой войны вокруг Сирта или вокруг базы Аль-Джуфра.
Сирийский сценарий в Ливии вряд ли повторится, так как Турция сначала столкнулась с Россией на сирийской земле, а затем Анкара достигла взаимопонимание с Москвой и купила российскую систему противовоздушной обороны С-400, игнорируя предупреждения США и НАТО. Более того, в Анкаре заложили основу для прочной будущей связи с Москвой, проложив трубопровод, который будет снабжать их российским газом, и транспортировать в Европу часть ено (на сегодня, это больше похоже, что одна сторона стала заложницей другой, — авт.). Поэтому, существующим армиям трудно развернуть столкновения с обеих сторон, в открытую, как это уже бывало несколько раз между ними в Сирии, хотя им вполне по силам принять участие в ограниченной, войну между Турцией и Египтом, который, несмотря на всю ливийскую проблематику, гораздо более озабочен серьезными последствиями кризиса, связанного в эфиопской плотиной «Возрождение».
На этом напряженном фоне аналитики мирового нефтяного рынка указывают на очередную ливийскую нефтегазовую войну. Возможно это станет столкновением между Египтом и Турцией в Сирте, возможно присутствие российской ЧВК «Вагнер» на нефтяных месторождениях может стать причиной этой региональной войны. Тем не менее, Д.Трамп, если вспыхнет война, использует ее ограниченный характер и последующее прекращение боевых действий, чтобы сказать американцам, что «я предотвратил войну между Египтом и Турцией в Ливии», достижение, которое ему нужно в его избирательной кампании.
И в самом деле, уже столько говорили о готовности к войне, что грех, и не подраться. Только не сильно, а в самую малость. Египет сдержит слово и продемонстрирует силу своего президента, Турция — тоже самое, США и Евросоюз смогут выступить в качестве миротворцев, сама ситуация несколько разрядится из-за сложившегося тупика: а итогом нескольких дней ограниченных боев может стать уже декларируемый возможный формат будущего перемирия, устраивающий всех: стороны разводятся по линии Сирт – Аль-Джуфра, они демилитаризуются, создается буферная зона безопасности, совпадающая с пресловутым «нефтяным полумесяцем», причем, Сирт, скорее всего, останется за ПНС, а Аль-Джура – за Тобруком. Главное – будут разморожены поставки нефти и возобновлена работа на месторождениях. Конечно, наемникам оттуда придется убраться (к слову, за это единогласно выступают опять же все участники идущих сейчас консультаций –авт.), но это проблема тех, кто их туда посылал, и с какой целью. РФ, официально, как известно, не причем. Уехали из Триполи и Тархуны, уедут и из Сирта. Разумеется, как и при любом сценарии, кроме выгодоприобретателей будут и проигравшие. Это – однозначно ОАЭ. И даже не Эр-Рияд, а именно, Абу-Даби. Но, как говорится, если такой вариант развития ситуации состоится, «то, не все коту масленица». У ОАЭ в свое время хватило ума и политической воли вовремя выйти из йеменского капкана, теперь вплотную настает время определиться, стоят ли геополитические амбиции и претензии, агрессивная экономическая экспансия, вуалируемые в тогу противодействия «Братьям-мусульманам», тех истраченных денег и прочих издержек, которые Абу-Даби каждый день несет за тысячи километров от себя, в Ливии.