Все последние недели и даже месяцы в Турции активно муссируются слухи о досрочных всеобщих парламентских и президентских выборах. Эти слухи сопровождаются достаточно интенсивной и при этом противоречивой внутренней динамикой в стране (см. Часть 1 публикации).
С одной стороны, происходит медленная, пока ползучая фрагментация электората правящей Партии справедливости и развития. Бывшими соратниками президента Р.Т.Эрдогана созданы две партии – Партия демократии и прорыва Али Бабаджана и Партия будущего Ахмета Давутоглу.
Первая – партия умеренных исламистов – технократов. Вторая – это партия «новых османов». И та, и другая претендуют на электорат Партии справедливости и развития и, можно констатировать, что и та, и другая партия заполняют определенную нишу на турецкой внутриполитической площадке.
Особенно интересна технократическая партия Али Бабаджана. Представляется, что её рейтинги будут лишь расти, по мере того, как в стране осложняется экономическая обстановка. Вероятность того, что экономически дела у Турции будут идти трудно – достаточно высока. Можно, в этой связи, лишь отметить то, что происходит сейчас в регионе Восточного Средиземноморья вокруг исследовательских работу турецкого судна «Оруч Рейс» между Турцией и Грецией.
В ближайшей перспективе маячит перспектива «Кипрского кризиса 2.0» и введение против Турции экономических санкций со стороны ЕС. В условиях экономики, и так ослабшей за последние годы, любые экономические меры давления на Турцию моментально «откликнутся» падением курса национальной валюты и скачком инфляции. Не говоря уже о том, что ЕС является внешнеторговым и инвестиционным партнёром Турции №1 и замещать европейские рынки туркам просто некем.
Так что, повторимся, в Турции может резко возрасти спрос на политиков-технократов, которые бы принимались в зарубежных, говоря уже – западных, финансово-кредитных учреждениях и могли бы там договариваться и «разруливать» груз накопленных противоречий.
В этом смысле, Али Бабаджан идет, что называется, «по своей сильной стороне» — по стороне, которой нет ни у одного (!) из лидеров оппозиционных партий. Все они являются профессиональными политиками, н опыта, похожего на опыт Али Бабаджана, у них нет – а он будет востребован в свете нынешней обстановки и той динамики, которая наблюдается.
Оборотной стороной являются те процессы, которые происходят в Народно-республиканской партии – с (предположительным) уходом из неё Мухаррема Индже и созданием им своего собственного движения. Эта ситуация стала для действующей власти буквально подарком.
Нельзя, конечно, сказать, что в последние годы Народно-республиканская партия наращивает свои рейтинги. Напротив, она прочно сидит на своем электорате и лишь только находится в поисках путей корректировки своей партийной идентичности с тем, чтобы привлечь к себе консервативный религиозный электорат с тем, чтобы выйти за привычные для себя рамки. Пока не получается.
Однако, электоральное положение НРП – (было) стабильное, а альянс с Хорошей партией показывает довольно достойный результат. Помимо этого, удаются и неформальные контакты кемалистов с Партией демократии народов, что принесло свои плоды в ходе выборов в местные органы власти в 2020 году, которые сопровождались оглушительной победой в Стамбуле.
Скандал вокруг Мухаррема Индже – это лишь зримый результат того, о чем мы постоянно твердили на страницах ИБВ: лидер Народно-республиканской партии Кемаль Кылычдароглу пересиживает на своем посту. Ему следовало бы постепенно уходить в сторону, передавая власть в партии более молодым и перспективным политикам.
Кемаль Кылычдароглу – это единственный председатель партии (из числа парламентских), которые уже не баллотируется на президентских выборах, будучи неизбираемым. Что наглядно показал опыт его участия в выборах.
Опыт с тем, чтобы председательствовать в партии, а на президентский пост выдвигать другого политика приводит к тому, что последний начинает набирать силы и между ним и К.Кылычдароглу начинаются трения.
Повторимся, похоже, что этот прецедент «раздельного» председательства в НРП и выступления на президентских выборах оказывается чреватым проблемами. Что и показала ситуация с Мухарремом Индже, которая грозит внести изрядную сумятицу в ряды НРП и о которой с таким удовольствием пишут проправительственные СМИ.
Мухаррем Индже для Кемаля Кылычдароглу может стать тем же, чем Али Бабаджан и Ахмет Давутоглу для Реджепа Тайипа Эрдогана.
Но есть одна существенная разница: Мухаррем Индже – это политик, набравший на президентских выборах 2018 года свыше 30% голосов избирателей Турции.
То есть, его личный рейтинг пока заметно выше, чем у Али Бабаджана и у Ахмета Давутоглу. Иными словами, последствия его действий для НРП могут оказаться куда как более разрушительными, чем действия бывших соратников Эрдогана для ПСР. Которые пока вывели свои партии на уровень (по разным оценкам) в диапазоне 1 – 3% голосов избирателей.
Можно, со всей уверенностью, говорить о том, что Мухаррем Индже становится настолько значимым фактором, что его действия и реакция на них со стороны турецкого общества будет приниматься действующей турецкой властью в расчет при принятии решения о том, объявлять или не объявлять в стране досрочные выборы?
13 августа Мухаррем Индже сделает свое заявление, и далее турецкая власть будет оценивать последствия его шагов для Народно-республиканской партии и для оппозиции в краткосрочной, в среднесрочной и в долгосрочной перспективах.
Вопрос – предельно прост: удастся ли Мухаррему Индже расколоть НРП и оттянуть на себя часть электората этой партии?
Заметим, что шумный уход Мухаррема Индже из НРП с образованием собственной партии практически поставит крест на возможности того, чтобы его партия (если он пойдет по пути её создания) примкнула к оппозиционному лагерю и, в частности, к Национальному альянсу. Ну, а дальше начинаются варианты, которые имеет смысл просчитывать после следующего шага Мухаррема Индже.
Кстати, тот же пересчет пытается сейчас делать и оппозиция, прежде всего – Кемаль Кылычдароглу. Неслучайно ведь, он практически сразу попытался прекратить шум однопартийцев по поводу действий Мухаррема Индже. Заранее сжигать все мосты для оппозиции является крайне неосмотрительным.
Довольно любопытный вопрос: что заявит Мухаррем Индже, опять же, если будет озвучено решение о создании своей политической партии и на какой электорат он будет в итоге претендовать? Не может получиться так, что он оттянет на себя и электорат действующей власти?
Если так, то в интересах Кемаля Кылычдароглу сохранять с Мухарремом Индже рабочие отношения, не дав им скатиться в плоскость выяснения отношений. И попробовать его привлечь к Национальному альянсу. Однако, сразу оговоримся, что надежд на то, что партия Мухаррема Индже не будет претендовать на электорат НРП – крайне невелика.
Так что, уже сейчас можно предполагать, что Народно-республиканскую партию Турции может ждать фрагментация и это станет тяжелым ударом для всех расчетов оппозиции на предстоящие парламентские выборы, для которых она буквально по крупицам собирает проценты, чтобы бросить вызов действующей власти.
Говоря о действующей власти, почему возник вопрос с ранними выборами в стране?
В 2018 году с этим было все понятно: президент Р.Т.Эрдоган решил, не затягивая, «обнулиться». Зачем ему сейчас, пока чисто теоретически, затевать досрочные выборы, когда срок его полномочий и полномочий подконтрольного ему (простым большинством) ВНСТ истекает аж в 2023 году? Зачем устраивать себе очередную встряску в сложный, политически и экономически, период времени и начинать игру с не очень понятным исходом? Почему просто не дождаться 2023 года и наилучшим образом к очередным выборам подготовиться?
Объяснение может быть только одно: рейтинги действующей власти находятся на критической отметке, и никакими действиями, до сих пор, не удается переломить негативную тенденцию.
В условиях 2020 года можно поднять на щит «ура – патриотизм», говорить о восстановлении исторической справедливости в плане превращения Святой Софии снова из мечети в музей.
Кроме того, нарастает кризис в Восточном Средиземноморье и там тоже можно создать волну патриотизма и призвать народ сплотиться вокруг действующей власти, которая восстанавливает историческую несправедливость, допущенную в Лозаннском мирном договоре, когда Турцию не просто лишили её законных, традиционных земель. Речь идет о том, что непосредственная близость островов Эгейского и Средиземного моря, отданных, по итогам раздела Османской Империи, Греции, является угрозой национальной безопасности Турции. И кроме того, ограничивает Турцию в доступе к законным, с её точки зрения, территориям, богатым энергоносителями.
На самом деле, нельзя не согласиться с тем, что эта проблема, рано или поздно, должна была возникнуть на повестке дня. Действительно, Лозанна, по сути, «загнала» Турцию внутрь Анатолии. И сейчас, основываясь на ней, Греция и Республика Кипр пытаются не допустить Турцию к разделу газового пирога, способного все для турецкой экономики изменить. Однако, и времена в Турции поменялись, да и Турция заметно прибавила в политическом и военном весе на международной арене.
Все ждали, что 24 июля 2020 г. в Святой Софии президент Р.Т.Эрдоган сделает свое заявление по Лозанне. Впрочем, тот факт, что он его не сделал, не означает того, что он от него отказался. Это означает лишь перенос сроков – турецкий президент отличается исключительной настойчивостью.
Вокруг этого действующей власти в 2020 году можно построить избирательную кампанию и попробовать переизбраться с результатами, не худшими, чем это было в 2018 году.
В 2023 году такого шанса может и не представиться. Кроме того, не стоит забывать и про то, что 2023-й год – это год Столетнего юбилея провозглашения Турецкой Республики, под который Партия справедливости и развития с 2011 года, вот уже дюжину лет, делает множество обещаний турецкому электорату. Можно представить, что вся избирательная кампания – 2023 у оппозиции только и будет состоять из того, что действующей власти будут предъявляться претензии о невыполненных обещаниях: ведь стране обещали нахождение в 10-ке мировых экономик по ВВП и более чем двукратный рост душевого ВВП.
В этой ситуации, действующей власти придется лишь только отбиваться от града обвинений. «Линия защиты», впрочем, уже понятна: речь пойдет (точнее, уже идет) о том, что против Турции ведется «необъявленная война» и стране «не дали» достичь тех результатов, на которые страна претендовала. Было непросто, но, в итоге, Турция все же «выдержала натиск» и теперь вновь готова вернуться на траекторию достижения поставленных руководством страны целей.
Однако, повторимся, что власти на выборах – 2023 года придется играть вторым номером, обороняющуюся сторону. Это – крайне неудобная и непривычная позиция для президента Р.Т.Эрдогана и для его ПСР.
А на выборах 2020 года вполне можно занять и наступательную позицию. Кризис с Грецией в Восточном Средиземноморье предоставляет такой шанс обратить ситуацию в свою пользу.
О том, как нездорово у действующей власти обстоят дела с рейтингами можно судить по опровержению, данному заместителем председателя Партии справедливости и развития Махиром Юналом 10 августа с.г.
Журналистами был задан следующий вопрос М. Юналу: «Особенно, в последнее время раздаются голоса о том, что Народный альянс потерял голоса (избирателей). Что вы на это скажете?».
Вот ответ высокопоставленного представителя правящей партии:
«Наш отдел исследований и разработок регулярно проводит опросы. Мы не проводим единый опрос, мы проводим опросы через 3 — 4 различных компании. Уровень голосов Партии справедливости и развития, ни в одном из них, не упал ниже 42 – 44% голосов избирателей. Уровень голосов Народного альянса и количество голосов нашего президента, ни в одном из них, не опустились ниже 52%».
В принцип, то, что озвучил М.Юнал, — это стандартные для действующей власти показатели. Однако, представляется не для нынешней ситуации.
Допустим, анкарская социологическая компания MetroPOLL говорит о рейтингах поддержки Партии справедливости и развития (на начало июля месяца с.г.) на уровне в 30,3%. Рейтинг одобрения действий президента страны у компании получился стандартным – в 52,0%. Однако, из озвученных вслух мыслей деятелей ПСР, не уменьшить ли порог победы в первом туре голосования президентских выборов до 40%, можно заключить, что рейтинги Р.Т.Эрдогана, на самом дел, уже далеко не являются прежними.
В плане «агитации» за действующую турецкую власть, довольно любопытными (но вызывающими огромное число вопросов – В.К.) и самыми свежими данными соцопросов, являются цифры, обнародованные 10 августа с.г. на канале CNN Türk со стороны главы известной социологической компании SONAR Хаканом Байракчи. Более того, эти цифры стали весьма неожиданными и, очевидно, должны были порадовать действующую в Турции власть.
В частности, в своем опросе, компанией Х.Байракчи был задан следующий вопрос респондентам: «Успешна ли деятельность оппозиционных партий в нашей стране?».
По его словам, доля тех, кто считает действия турецкой оппозиции успешными, составила всего лишь 19% (!). А доле тех, кто посчитал, что её действия – неуспешны, составила 62% (!).
Ещё один немаловажный в эти дни вопрос: «Как вы думаете, является правительство успешным в вопросе внешней политики Турции?». В то время, как 52% ответивших на вопрос заявили, что они считают правительство успешным, процент тех, кто считает его неудачным, составил 33,5%.
Следующий вопрос: каким будет рейтинг Мухаррема Индже при голосовании, в том случае, если он создаст новую партию?
Как заметил Хакан Байракчи, в ходе опроса, проведенного лицом к лицу с 2850 людьми в 26 провинциях, компания Байракчи спросила участников: «Вы бы проголосовали, если бы Мухаррем Индже основал партию?». Как указал Х.Байракчи, 15,8% участников ответили «да», 72,3% — «нет», 7,8% не определилось в предпочтениях и число тех, кто ответил «понятия не имею», составило 4,1%.
Ещё один довольно интересный вопрос: кто является «донором» партии Мухаррема Индже (в том случае, если он решит её основать)? То есть, сколько голосов он получит от какой партии в общем рейтинге своей популярности?
У Х.Байракчи здесь получилась следующая картина: Мухаррем Индже, по данным опроса компании SONAR, получит 7,6% голосов НРП, 1,6% от ПСР, 1,5% от ХП, 0,7% от ПНД, 0,6% от ПДН и ещё 3,8% от неопределившихся избирателей. Иными словами, Мухаррем Индже «украдет» голоса, в первую очередь, у Народно-республиканской партии.
Итак, подводим черту: действующая турецкая власть продолжает оставаться в размышлениях по поводу объявления в стране досрочных выборов. Одним из важнейших факторов здесь становится Мухаррем Индже, который 13 августа должен объявить свое решение о создании новой политической партии. Этот момент может стать идеальным для действующей власти с точки зрения нанесения удара по оппозиции и объявлению досрочных выборов в стране, пока в НРП воцарится неразбериха, а М.Индже ещё не наберет должного веса.