Сделка по покупке Турцией российских систем ПВО С-400 была встречена отечественным ВПК в качестве потенциально прорывной. Столь же прорывной, как до этого решение Турции о привлечении России к строительству и эксплуатации первой турецкой атомной электростанции, а также договоренности о том, что Россия будет поставлять природный газ, минуя посредников – страны-транзитеры в Турцию, и, через Турцию, в Европу по газопроводу «Турецкий поток» вместо так называемого «Западного коридора» поставки.
Турция подверглась, в вопросе приобретения у России систем С-400, беспрецедентному давлению со стороны западных стран, прежде всего, США. И даже была исключена из международного проекта создания истребителя пятого поколения F-35. Тем не менее, страна проявила настойчивость в решении своей стратегической цели – в создании собственной, независимой от зонтика НАТО системы ПВО, и в достижении паритета с Грецией в вопросе обладания схожими системами.
В прошлом нами, на страницах ИБВ, уже был проведен анализ турецкой стратегии национального оборонно-промышленного комплекса.
Как мы писали, приоритетами страны являются три направления: беспилотные летательные аппараты, ракетные технологии (включая системы ПВО) и развитие национальной космической программы, включая спутниковое направление. Уже сегодня можно говорить об успехах Турции в создании собственных систем БПЛА, а также определенных наработках в ракетостроении. Направление космоса начинает постепенно развиваться. Плюс не будем забывать о неоднократных заявлениях президента Р.Т.Эрдогана о том, что несправедливым является необладание Турцией своим собственным ядерным оружием (а не оружием, размещенным на её территории американцами – В.К.). Кстати, в Турции считается, что желание получить ядерное оружие – это одна из граней отношений Турции, допустим, с тем же Пакистаном.
Вынесем за скобки достаточно смелые идеи отдельных турецких обозревателей о том, что у Турции уже может быть свое ядерное оружие, просто это официально не афишируется. Отдельная тема: это то, что США вот уже три года не осуществляют военные поставки Турции, что, помимо всего прочего, рассматривается в Турции в качестве инструмента давления на страну с целью недопущения американцами достижения паритета военной мощи между Турцией и Израилем. В конце концов, президент Р.Т.Эрдоган рассматривает себя далеко не только в качестве президента Турции, а именно в качестве официального представителя (одного из, что более реалистично – В.К.), голоса мусульманской уммы в мире. По этой причине все, что связано с арабо-израильским конфликтом, включая Иерусалим, израильские поселения, палестинскую государственность имеет лично для президента Р.Т.Эрдогана первостепенное значение – на все происходящее в этом смысле турецкое руководство реагирует сразу и весьма эмоционально. Однако, все реакции будут бессмысленны, если между Турцией и Израилем не будет военного паритета и именно к нему (!) современная Турция стремится (опять же, выносим за скобки тему Ирана – В.К.). Как мы сказали уже выше, США резко ограничили военно-техническое сотрудничество с Турцией, руководствуясь, в том числе, вопросом национальной безопасности Израиля. И вопросом сейчас является, насколько жесткой будет линия США по отношению к Турции – будет ли это жесткая, но ограниченная по своему воздействию реакция республиканской администрации Дональда Трампа, или же предельно жесткая политика сдерживания демократической администрации Джо Байдена. В Турции уже поняли, за кого следует «болеть» в американской президентской гонке и чем грозит стране приход ко власти в США демократов – практически незамедлительными санкциями в отношении турецкого руководства, которые ударят по экономике страны.
Про военно-техническое сотрудничество между Турцией и Европой здесь не говорим, ограничиваясь лишь тем замечанием, что оно также в последние годы является весьма затрудненным отношением ЕС к «антидемократическим» процессам в Турции и к силовому решению курдского вопроса в стране. Особенно, дело касается поставок современной высокотехнологичной продукции – то есть, именно того, в чем сейчас Турция наиболее заинтересована с учетом того, что «среднетехнологичная» продукция уже успешно производится собственным ОПК. Не говоря уже о том, что Турция заинтересована именно что в получении современных технологий, а лишь только поставки продукции, сами по себе, ей уже не так и интересны.
С другой стороны, подчеркнем принципиальный вопрос: современное турецкое руководство считает, что настал переломный момент и Турция должна им воспользоваться. Имея в виду, что Турция может значительно укрепить свое положение на международной арене с использованием инструментов не только мягкой, но и жесткой силы. С учетом того тезиса администрации Д.Трампа о том, что США должны перестать быть «мировым жандармом» и с учетом достаточно «рыхлой» позиции ЕС в Восточном Средиземноморье. Заметим, что ещё лет 10 назад сложно было представить те действия, которые сегодня предпринимает Турция в Восточном Средиземноморье, включая Ливию. А сегодня страна идет с ЕС на прямое столкновение, явно определив такой вектор в качестве своего стратегического курса.
А такие действия страны, помимо наличия у неё экономических возможностей, в свою очередь, требуют наращивания её оборонного потенциала и потенциала оборонно-промышленного комплекса.
Достичь качественного скачка можно лишь с привлечением технологий и ноу-хау из-за рубежа.
Опять же, совершенно очевидно, как мы написали выше, что ни США, ни ЕС не заинтересованы в том, чтобы Турция развивалась в этом направлении. США уже исключили Турцию из проекта F-35. Со стороны ЕС, также действуют ограничения на оборонные контракты с Турцией. И это давление будет нарастать пропорционально активности Турции в регионе Восточного Средиземноморья и нарастания её трений с Грецией и Республикой Кипр. Не говоря уже и о том, что в той же Ливии Турция идет на противостояние с Францией.
В этой связи, на первый план выходит сотрудничество между Турцией и Россией.
Совершенно отдельным вопросом является то, зачем России развивать свое военно-техническое сотрудничество с Турцией в контексте передачи туркам военных технологий. Трения между Россией и Турцией ведь никто не отменял – ни на Кавказе, ни в Центральной Азии, ни в связи с возвращением Крыма в состав России. Можно лишь фиксировать то обстоятельство, что Россия весьма охотно идет в направлении Турции, и делать вывод о том, что приоритетным для российского руководства является выход на турецкий оружейный рынок. А милитаризация Турции российское руководство не слишком и смущает, имея в виду тот факт, что главная для Турции арена противостояния – театр военных действий – это именно Восточное Средиземноморье и Ливия. А в этих регионах Турция сталкивается именно с ЕС и странами НАТО. Что, выразимся дипломатично, не противоречит российским интересам. Напротив, достижение между Турцией и Грецией паритета по обладанию систем ПВО придает Турции уверенности в своих действиях в этом регионе. Неслучайно ведь Турцией столь спешно был заключен контракт по С-400 и именно параллельно нему шла активизация турецких действий в регионе.
Однако не стоит забывать и о том, что военно-техническое сотрудничество между Россией и Турцией является объектом пристального внимания со стороны стран Запада, в качестве крайне нежелательного фактора. Так что, его продолжение от Турции и заключение новых крупных сделок потребуют от турецкого руководства политической воли – готовности противостоять давлению со стороны Запада и даже принять на себя санкционное бремя.
Впрочем, заметим, что тут ещё присутствует отчетливый расчет турецкой стороны на то, что, создав альтернативу на своем рынке в лице России, туркам удастся «объяснить» западным поставщикам то, что время, когда они были единственными и могли определять правила игры, безвозвратно ушло.
Тем более, что Россия на турецком рынке вызывает на Западе настроения, близкие к паническим: речь идет не только о том, что Турция укрепит свой оборонно-промышленный потенциал. Но и о том, что будет укрепляться российско-турецкая ось «Север – Юг». И, зная о таком настрое на Западе, Турция это обстоятельство активно использует в своей пропагандистской деятельности, отчетливо умышленно нервируя западные страны.
С одной стороны, в СМИ Турции много говорится о российско-турецкой сделке по С-400 и дискутируется на тему других направлений двустороннего сотрудничества в военно-промышленной сфере. Достаточно в этой связи лишь вспомнить, как обставлялась доставка первых дивизионов С-400 в Турцию – с большой медийной помпой. При этом, подачу этой информации в СМИ контролировала именно турецкая сторона, тщательно фильтруя и контент, и манеру его доведения до аудитории. В результате, про российские системы С-400, безо всякого преувеличения, узнала вся Турция, включая далекое от военно-технической проблематики население. Сделка по приобретению систем С-400 была «забрендирована» турецким руководством как «национальное дело», то есть принципиальный вопрос национального суверенитета и безопасности. Более того, эта сделка была обставлена ещё и как «вызов» Западу, который не пожелал сотрудничать с Турцией в этом направлении ни в каком виде – ни в форме прямых поставок, ни, уж тем более, в форме передачи Турции западных технологий и создания совместных предприятий.
С другой стороны, Турция посылает все возможные сигналы на Запад о том, что она готова к продолжению переговоров с Западом по поводу закупки у него вооружений и углубленного технологического и производственного сотрудничества. В частности, мы помним неоднократные публичные высказывания президента Р.Т.Эрдогана и руководителей страны о том, что Турция готова к продолжению переговоров с США по системам The Patriot, и о том, что нет никаких препятствий к совместному использованию у себя и российских и американских систем.
Впрочем, турецкая сторона, имея уже перед собой альтернативу, начинает диктовать свои условия, выйдя из статуса покупателя, у которого нет альтернативы на крайне важную для него продукцию, когда условия сделки определяются не торопящимся никуда продавцом.
В контексте системы ПВО, это касается, разумеется, цены на поставляемые системы, условий платежа и предоставления льготного кредита. Но не это самое главное: принципиальным для Турции является получение для себя технологий и ноу-хау, а также локализация у себя производства (как вариант, создание совместного предприятия – В.К.).
Это принципиальный вопрос: Турция уходит от того, чтобы являться импортёром вооружений. Турция намерена стать страной, не просто производящей, но и экспортирующей вооружения и конкурирующей на международном рынке.
Заметим, что после первой сделки по С-400 (о последних новостях в этом вопросе – чуть ниже – В.К.), Турция взяла паузу, в том числе, и с тем, чтобы оценить реакцию своих традиционных партнёров на Западе и понять изменение их позиции по сотрудничеству с Турцией на новом этапе и при её изменившемся подходе. Понятно, что любая сделка военно-технического сотрудничества не является предметом разглашения её условий. Однако, в том, что касается сделки по С-400 Турция тщательно фильтровала информацию, поступающую в СМИ и ракурс её подачи. Понятно, что Турции крайне выгодно держать условия в режиме строгой конфиденциальности с точки зрения дальнейших переговоров с западными поставщиками. То есть, Турция попыталась получить на Западе «обратную связь» на её первый масштабный контракт ВПК с Россией.
Следует констатировать, что эта «обратная связь» не является для Турции обнадеживающей: невзирая на то, что туркам удалось «раскачать» западные страны на негативную реакцию на сделку, добиться того, чтобы они пересмотрели свою позицию по военно-техническому сотрудничеству с Турцией, не удалось. При том, что фактор времени для турок является достаточно важным с учетом той политики, которую они сейчас проводят.
С другой стороны, и Россия начала демонстрировать очевидное желание «ковать железо пока горячо». И для турок требовалось, если можно так выразиться, немного Россию «помариновать». С тем, чтобы добиться больше сговорчивости в части, касающейся именно что передачи стране ноу-хау и технологий производства. Здесь, напротив, Турция использует уже Запад в качестве рычага давления на Россию. Правда, несколько в ином ключе: турки на первый план выводят вопрос того, насколько им трудно даются сделки с Россией в плане противодействия стран Запада и насколько эти сделки являются для турок сложными с точки зрения возможного санкционного давления. А это, разумеется, также имеет свою цену. Равно как и то, что России «предоставляется возможность» выйти на новый для себя, ёмкий оружейный рынок, да ещё и страны – члена НАТО. Разумеется, первое правило страны – участницы торга заключается в том, чтобы не демонстрировать свою спешку и крайнюю заинтересованность в том, чтобы сделка состоялась.
Эти дни были отмечены тем, что турецкими СМИ была растиражирована новость о том, что сделка по «второй очереди» закупки С-400 между Россией и Турцией либо заключена, либо будет заключена в самое ближайшее время.
В частности, турецкая служба ВВС перепечатала высказывание главы «Ростеха» Чемезова о том, что сделка может быть заключена в следующем году. Напротив, издание Haber 7 опубликовало новость о том, что сделка между Россией и Турцией подписана. Издание сослалось на высказывание главы «Рособоронэкспорта» А.Михеева, сделанное в ходе Форума «Армия – 2020». В частности, тот указал, что сделка заключена и идут переговоры по финансовой модели реализации проекта.
На упомянутый Форум «Армия – 2020» был делегирован обозреватель глобального турецкого телеканала TRT World Ю.Эрим, которым был записан ряд интервью, включая c главой Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФС ВТС) Дмитрием Евгеньевичем Шугаевым и с председателем Военно-научного комитета Главного военно-медицинского управления Министерства обороны Российской Федерации полковником Вертием Борисом Дмитриевичем. Эти интервью будут опубликованы в самое ближайшее время. Однако, совершенно очевидно, что турецкую сторону интересуют два вопроса: первое возможности дальнейшего углубления военно-технического сотрудничества с Россией, а также успехи России в сфере создания вакцины против коронавируса.
На сегодняшний день, можно утверждать, что с учетом динамичного развития ситуации в регионе Восточного Средиземноморья, а также с учетом нарастающего противостояния по оси Турция – Запад, для России в Турции возникают новые окна возможностей, которые следует полноценно использовать: речь идет о том, что есть возможность информационного проникновения в Турцию с информированием турецкой публики о возможностях российского ВПК и эта информация будет востребована, создавая благоприятный фон для последующих российско-турецких сделок. И второе: разумеется, Турции нужны сделки, которые бы закрывали её актуальные потребности в технологиях и ноу-хау. Россия, на сегодняшний день, может укрепить свою позицию в Турции, что требует активизации усилий в этом направлении.