- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Назначение нового премьер-министра Ливана на фоне катастрофической политической и экономической ситуации

Назначенный премьер-министр Ливана Мустафа Адиб призвал 30 августа сформировать новое правительство в рекордно короткие сроки и призвал к немедленным реформам в качестве шага к достижению соглашения с Международным валютным фондом, передает Reuters. Он сделал заявление после назначения премьером и за несколько часов до прибытия президента Франции Эммануэля Макрона, чье давление на ливанских лидеров имело решающее значение для достижения соглашения по кандидатуре Адиба, который занимал пост посла Ливана в ФРГ. «Возможность для нашей страны невелика, и миссия, которую я принял, основана на признании этого всеми политическими силами», — сказал Адиб после того, как его назначил президент Мишель Аун. Основная проблема состоит в том, что государства-доноры хотят, чтобы Ливан провел давно отложенные реформы, направленные на искоренение государственной коррупции и расточительства, с тем, чтобы получить финансовую поддержку. Адиб заявил, что новое правительство должно быть сформировано в рекордно короткие сроки, а реформы должны быть осуществлены немедленно, как «точка входа» в соглашение с МВФ. Ливан начал переговоры с МВФ о финансовой помощи в мае после дефолта по своему огромному суверенному долгу, но переговоры были приостановлены в июле из-за отсутствия действий по реформам и скандала с ливанской стороной из-за размера огромных финансовых потерь. На этом фоне еще один высокопоставленный член ливанской переговорной группы с МВФ подал в отставку, став третьим, кто сделал это из-за тупиковых переговоров. Талал Салман был экономическим советником ливанского Министерства финансов.
Политические и социальные нити, которые удерживали Ливан от вступления в новую гражданскую войну, быстро истончаются, и соперничающие группировки теперь изо всех сил пытаются сдержать насилие в условиях углубляющегося экономического и гуманитарного кризиса в стране. Столкновения 27 августа между сторонниками суннитского движения «Мустакбаль» и поддерживаемой Ираном шиитской военизированной группировкой и политической партией «Хизбалла» привели к жертвам и вынудили ливанскую армию вмешаться. Перестрелка разгорелась после того, как сторонники «Хизбаллы», как сообщается, попытались развернуть знамя, отмечающее шиитский религиозный праздник Ашура в традиционно суннитском районе. Несколько дней спустя, 31 августа шиитские, суннитские и маронитские политические партии в парламенте Ливана поддержали кандидатуру Мустафы Адиба, бывшем дипломатом с небольшим кругом политических связей, чтобы заменить бывшего премьер-министра Хасана Диаба.
Возобновление ожесточенных столкновений чревато ослаблением хрупкой разрядки в сфере безопасности и политического пакта между основными вооруженными сектантскими группировками Ливана. Сообщается, что лидеры как «Хизбаллы», так и движения «Мустакбль» участвовали в деэскалации столкновения 27 августа, что свидетельствует о том, что боевые действия начались спонтанно на улицах, а не стали инициативами руководителей этих блоков. Напомним, что соперничающие ливанские группировки подписали Дохинское соглашение в 2008 году, положив конец 18-месячному политическому кризису, кульминацией которого стала серия общенациональных стычек между движением «Мустакбль» и «Хизбаллой». С тех пор обе стороны в основном придерживались этого пакта, ограничивая свое соперничество политическими дебатами, а не уличным насилием. В последние недели лидеры как суннитских, так и христианских общин не только прямо критиковали ливанское правительство, но и нарушили послевоенное табу, которое удерживало религиозных лидеров в значительной степени вне политики. Верховный муфтий суннитов Шейх Абдул Латиф призвал к досрочным выборам 19 августа, сигнализируя о своем недоверии к законодателям и их партиям, избранным в 2018 году. В более широком плане Латиф также выразил растущую озабоченность по поводу все более тяжелой гуманитарной ситуации в Ливане. 12 июля христианский маронитский патриарх Бехара Бутрос аль-Раи раскритиковал участие «Хизбаллы» в региональных конфликтах. В своей недавней проповеди аль-Раи также критиковал действия ливанских политических партий за то, что они помогли изолировать Ливан именно тогда, когда он больше всего нуждался в международной помощи. Таким образом, ливанская стабильность быстро ослабевает, а соперничающие политические группировки борются за сдерживание насилия на фоне углубляющегося экономического и гуманитарного кризисов в стране.
Новому премьер-министру Ливана также не хватает политической власти и общественной поддержки для решения основных экономических и политических проблем, вызывающих социальную напряженность, что увеличивает риск более ожесточенных столкновений. Даже при широкой поддержке со стороны ливанских сектантских группировок Адиб вряд ли сможет заручиться поддержкой для проведения и осуществления радикальных реформ, необходимых для решения проблемы ухудшающейся экономической ситуации в Ливане и все более нестабильной обстановки в плане безопасности. Несектантское движение протеста в Бейруте уже отвергло новое правительство Адиба и продолжает настаивать на коренной перестройке ливанской политической системы. На этом фоне инфляция в Ливане приближается к новому небывалому максимуму, достигнув в июле более 112%. Страна также вряд ли получит объем международной помощи, необходимый для того, чтобы в достаточной степени поддержать свою экономику, что усугубит социальную напряженность. С учетом перспективы дальнейшего насилия сектантским партиям все чаще придется рассматривать другие способы компенсировать растущее социальное и политическое давление, включая досрочные выборы и дальнейшие реформы. Тупиковая ситуация в Ливане, как представляется, по существу связана с кризисом системы и режима, а не с выборами или формированием правительства. Действительно, эта система породила множество взаимосвязанных проблем, однако ключ к разгадке этой дилеммы может состоять из двух частей: кризиса доверия и коррупции. Ливанская политическая система основана на сектантских уравнениях и балансах, а также на сектантских квотах на руководящие должности. За сектантством стоят политические партии, отдельные лица и семьи, которые контролируют эти позиции и иногда наследуют их или передают родственникам. В течение более чем семидесяти лет политические партии не смогли перейти от сектантской к национальной народной основе, несмотря на их патриотические, национальные и гуманитарные политические предложения, а также светские и либеральные тенденции, которые большинство из них выражает. Примечательно, что на каждых выборах эти партии прибегают к своим сектантским группам поддержки, чтобы обеспечить свою легитимность и власть. В свою очередь, ливанский избиратель, вне зависимости от того, насколько он культурен, образован, открыт и либерален, склонен голосовать именно за представителей своей секты, а не обязательно за лучших людей или партии. Следовательно, долгие годы не привели ни к укреплению доверия, ни к переходу гражданина от общинного патронажа к государственному, ни от системы квот, навязанной сектантской принадлежностью, к системе, основанной на компетентности, опыте и честности. Это в свою очередь автоматически открыло дверь для вмешательства региональных и международных игроков во внутреннюю политику Ливана, включая сирийцев, саудовцев, иранцев, французов и американцев. Таким образом, политическая сцена Ливана стала зависеть от ряда региональных и международных интересов и даже выступает в качестве арены для сведения счетов между иностранными державами. Иностранные деньги, а также политическое, экономическое давление и давление на безопасность со стороны влиятельных государств стали частью ливанского политического ландшафта, которая еще больше усложнила ситуацию и подорвала способность местных партий укреплять доверие среди населения. На сегодня кризис доверия перешел на уровень среднего ливанского гражданина, который разочарован политической системой и лидерами, а также реальной возможностью перемен. В условиях, когда политическая система, основанная на квотах, переживает такой кризис доверия, народная обструкция становится оружием, используемым доминирующими сектантскими силами, когда они недовольны своей долей политического пирога и их интересы не защищены. Таким образом, стало легко срывать важные проекты реконструкции и развития инфраструктуры, помимо основных услуг, таких как электричество, водоснабжение и даже сбор отходов, что делает Ливан одной из самых слаборазвитых стран в некоторых секторах, таких как электроснабжение, например. Очевидно, что до тех пор, пока доверие не будет развито и укреплено, политическая система будет пребывать в глубоком структурном кризисе.
Коррупция — это еще один важный вопрос в политическом тупике, в котором оказался Ливан. В этой основанной на квотах сектантской политической системе тот, у кого самая большая доля пирога, является хозяином игры. При создании альянсов министерства и должности делятся между различными сторонами при том понимании, что каждый будет молчать о том, что все остальные делают со своей долей. Это создало условия, благоприятствующие процветанию коррупции, в которых любой партии трудно или невозможно строить свои союзы, не потворствуя практике других, в противном случае альянс может потерпеть крах, а правительство — развалиться. Страна также, по-видимому, не в состоянии сейчас эффективно собирать налоги, будь то с таможенных и пограничных пунктов пропуска или с владельцев крупных, влиятельных компаний и других, где потенциальные доходы оцениваются в миллиарды долларов. В стране, которая потенциально может инвестировать свои водные ресурсы в производство электроэнергии, достаточной для Сирии, Иордании и Палестины, а также для самой себя, производство сократилось до половины или двух третей его собственных потребностей в электроэнергии. Поразительно, что сумма задолженности за пользование электроэнергией выросла примерно до 46 млрд долларов, в то время как топливная и электрогенераторная «мафии» процветали. Некоторые исследования показали, что валовой внутренний продукт Ливана, который в 2019 году составил 65 млрд долларов, мог бы достичь 150 млрд долларов, если бы существовала прозрачная и эффективная система управления. Вместо этого государственный долг удвоился до более чем 90 млрд долларов, что составляет около 170% ВВП, что делает Ливан третьей страной с самой высокой задолженностью в мире по соотношению долга к ВВП. Примечательно, что Ливан занял 137 место из 180 стран по Индексу восприятия коррупции за 2019 год, опубликованному Transparency International, где две трети ливанцев считают, что политический и экономический класс страны коррумпирован. 87% граждан считают, что правительство провалило или не в состоянии бороться с коррупцией. С началом ливанских протестов 17 октября прошлого года политический кризис усилился; это было связано с ухудшением состояния экономики, которое, в свою очередь, усугубилось пандемией коронавируса. Таким образом, ливанцы остались примерно с 20% своей первоначальной заработной платы по отношению к доллару, в то время как более половины рабочей силы присоединились к очередям безработных. Уровень бедности вырос более чем до 55%, а банковская система практически развалилась; банки не могут удовлетворить основные потребности своих клиентов и не выдают свои депозиты. Взрыв в порту Бейрута затем выявил неизвестный слой коррупции, оставив ущерб на сумму более 15 млрд долларов, по некоторым первоначальным оценкам. Впоследствии среди ливанского населения усилились проэмиграционные настроения, и те, кто стремился к переменам, стали еще более разочарованными, не в последнюю очередь из-за того, что их протесты привели к ничтожным результатам. При этом те, кто возглавлял протесты, зачастую были фигурантами громких коррупционных скандалов. Следовательно, решение проблемы в Ливане не будет найдено ни в формировании правительства национального единства, ни в правительстве технократов, ни даже в проведении новых выборов, потому что в любом случае на поле выйдут те же самые крупные игроки. Правила будут те же самые. Выход из этого затруднительного положения состоит в наличии искреннего желания большинства политических элит построить несектантскую представительную систему и правительство, не основанное на квотах, и создать на основе консенсуса эффективные и прозрачные институциональные структуры, сохраняя при этом права сект в рамках интегрированной и бесконфликтной системы. В противном случае кризис доверия будет продолжаться, а коррупция сохранится, что приведет к еще большему риску для стабильности.