Как полагают американские эксперты, Турция сейчас стремиться воплотить на практике свои амбиции на морские права через свою доктрину «Голубой Родины», последовательно расширяя свое военно-морское и торговое присутствие в средиземноморских водах, которые, как она утверждает, являются частью ее исключительных экономических зон (ИЭЗ). Разведка нефти и газа становится важнейшим инструментом реализации этой стратегии. Но попытки Анкары претендовать на обширные права на морские ресурсы рискуют перерасти в более широкий конфликт с Грецией и другими союзниками по НАТО, что приведет к столкновению иностранных энергетических проектов и, возможно, Соединенных Штатов. Турция утверждает, что все ее соседние воды в Эгейском, Черном и Средиземном морях заслуживают особого режима в соответствии с международным правом и что острова в Эгейском море (большинство которых контролирует Греция) не должны пользоваться теми же правами, что и крупные страны, такие как Турция с протяженными береговыми линиями. Международное сообщество никогда не принимало эти различия, и именно поэтому Турция не подписала Конвенцию Организации Объединенных Наций по морскому праву (ЮНКЛОС) и предпочитает разрешать споры посредством двусторонних переговоров, а не международного арбитража. До сих пор это привело к двум крупным спорам с Грецией в Эгейском и Средиземном морях, а также к крупному спору с Кипром в Восточном Средиземноморье. Самый принципиальный вызов для Турции находится в Эгейском море, где тысячи греческих островов помогают увеличить морские претензии Греции по отношению к Турции, и где две страны расходятся во мнениях о том, как даже начать проводить морскую границу из-за неравенства в количестве островов между ними. Турция имеет всего три острова в Эгейском море, в то время как Греция претендует на более чем 3000. Учитывая большее число греческих островов, Турция долгое время утверждала, что любое расширение греческих морских притязаний с 6 морских миль до 12 у берегов Греции будет представлять собой casus belli, или причину войны. В то время как Греция и Турция несколько раз чуть не вступали в войну из-за споров в Эгейском море, обе страны до сих пор избегали объявления полной ИЭЗ в регионе, а также претендовали на территориальные воды за пределами 6 морских миль. Но это не значит, что они не смогут сделать этого в будущем. Анкара утверждала, что если Греция и Турция расширят свои претензии за пределы 12 морских миль, то доля Турции в собственности на эту территорию лишь незначительно возрастет, в то время как Греция получит территориальный контроль почти трех четвертей всего Эгейского моря. Таким образом, использование греческих островов в Эгейском море для демаркации морской границы для ИЭЗ, которые простираются до 200 морских миль от побережья, оставило бы Турцию практически без прав на природные ресурсы и рыболовство в Эгейском море. В этой связи позиция Анкары четко определяет, что более справедливым способом разделения морских ресурсов было бы полное игнорирование островов и начало с равноудаленной линии между греческими и турецкими материковыми территориями.
Более агрессивно продвигая свои претензии через энергетические исследования и военно-морские учения в Восточном Средиземноморье, Турция пытается как узаконить свои заявленные претензии на ИЭЗ, так и делегитимизировать любые потенциальные претензии на ИЭЗ в регионе, которые Греция имеет через свои острова Крит, Родос и Кастеллоризо. . Дальнейшая эскалация может привести к тому, что Греция, наконец, заявит о своей полной ИЭЗ в Восточном Средиземноморье, чего Афины до сих пор не хотели делать, опасаясь спровоцировать более широкий конфликт.
Турция также активно пытается делегитимизировать заявленную Кипром ИЭЗ в Восточном Средиземноморье, проводя энергетические исследования в водах, на которые Кипр непосредственно претендует, а также преследуя иностранные компании, действующие от имени кипрского правительства. Турция утверждала, что заявленная Кипром ИЭЗ не является законной, поскольку она не была сделана в координации с Турецкой Республикой Северного Кипра, которую Анкара признает законным правительством для всего Кипра. Турция также утверждает, что Кипр как остров не может претендовать на полную ИЭЗ. В контексте этого турецкое судно «Явуз» в настоящее время ведет бурение у берегов западного Кипра, а еще одно турецкое судно «Барбаросса» также в настоящее время проводит исследования в территориальных водах Северного Кипра, которые Турция признает частью нефтеразведочного блока, принадлежащего государственной турецкой нефтяной корпорации. В 2018 году турецкий флот помешал итальянской нефтяной компании Eni бурить на своем судне Рrospect в разведочном блоке, полученном компанией от Кипра.
Усилившиеся провокации Турции будут по-прежнему подталкивать Соединенные Штаты и другие страны НАТО, включая Францию и Грецию, к наращиванию собственного военно-морского присутствия в Восточном Средиземноморье. И Турция, и Греция будут стараться воздерживаться от пересечения «красных линий», что может спровоцировать более крупную конфронтацию, чего ни одна из сторон не хочет, но более высокое присутствие кораблей в Восточном Средиземноморье, тем не менее, увеличит вероятность инцидентов. Международное посредничество, скорее всего, позволит избежать дальнейшей эскалации военного конфликта между Грецией и Турцией, но вряд ли приведет к дипломатическому решению их спора. В случае более широкого кризиса большинство членов НАТО будут рассматривать Турцию как агрессора и, скорее всего, поддержат Грецию. Это, вероятно, усилит общее стремление Анкары к дальнейшей реализации своей нынешней морской стратегии и усилит давление на национальную безопасность, предоставив Турции еще одно доказательство того, что НАТО не уделяет приоритетного внимания своим приоритетам национальной безопасности. Страны могут выйти из НАТО только по собственному желанию, что Турция вряд ли сделает. Вместо этого Анкара, вероятно, продолжит сокращать сотрудничество со странами НАТО.
Несмотря на призывы Кипра и Греции принять более серьезные ответные меры для сдерживания действий Турции, Европейский союз, скорее всего, не решится ввести более радикальные меры, опасаясь побудить Анкару сократить сотрудничество в области миграции и других приоритетов ЕС. Если Турция не начнет более непосредственно защищать свои претензии в Эгейском море, не обстреляет греческое или другое европейское судно, не проведет бурение или разведку вокруг Крита, Брюссель, скорее всего, ограничит свое санкционное давление компаниями и частными лицами, поддерживающими турецкую деятельность в Средиземном море. Решения о введении санкций ЕС требуют единодушия между государствами-членами блока. А некоторые страны, такие как Германия, больше обеспокоены агрессивными санкциями, которые только разжигают напряженность Брюсселя с Турцией. Если Европейский союз не предпримет существенных действий в отношении Турции, Кипр, скорее всего, наложит вето (или будет жестко угрожать сделать это с подачи Афин) на предлагаемые ЕС санкции против Беларуси на фоне продолжающегося политического кризиса в стране. Это может привести к несколько более сильным санкциям ЕС, направленным против большего числа турецких частных лиц и компаний, но более широкие экономические санкции против турецкого правительства остаются маловероятными.
Соединенные Штаты, скорее всего, позволят Европейскому союзу продолжать играть ведущую роль в ответ на попытки Турции делегитимизировать греческие и кипрские морские претензии, но недавнее вступление Chevron в Восточное Средиземноморье может в конечном итоге привлечь Вашингтон более непосредственно к конфликту. 20 июля Chevron объявила о заключении соглашения о приобретении хьюстонской нефтегазовой компании Noble Energy, которая управляет газовым месторождением Leviathan у берегов Израиля и газовым месторождением Aphrodite у берегов Кипра. Однако Анкара, скорее всего, не предпримет более жесткий подход к американским компаниям, работающим в регионе, поскольку Соединенные Штаты будут более охотно вводить жесткие санкции в отношении Анкары в таких случаях. Продолжая увеличивать стоимость разработки ресурсов в кипрских водах, продолжающееся преследование Турцией иностранных энергетических компаний приведет к сближению ее соседей, как по вопросам морской безопасности, так и по вопросам разведки энергетических ресурсов. Но это также потенциально может остановить их участие в строительстве предлагаемого трубопровода East Med. Кипр, Египет, Греция и Израиль создали Восточно-средиземноморский газовый форум в 2019 году. С тех пор «четверка» сотрудничала в строительстве трубопровода стоимостью около 6 млрд долларов, который должен был транспортировать природный газ из Восточного Средиземноморья в Европу. Согласно международному праву, Турция технически обязана разрешить другим странам строить трубопроводы через свою ИЭЗ. Но Анкара сохраняет за собой право требовать, чтобы любые строители трубопровода East Med придерживались его экологических обзоров и надзора, что было бы фактическим признанием ИЭЗ Турции. В противном случае Турция могла бы направить свой военно-морской флот для преследования или перехвата судов, участвующих в строительстве, как это сделала Анкара в 2018 году с буровым итальянским кораблем, планирующим бурить скважину в кипрских водах.