- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

О заявлениях министра иностранных дел Турции Мевлюта Чавушоглу. Часть 1

24 сентября 2020 г. состоится Саммит ЕС, на котором, в том числе, будет обсуждаться европейская позиция в отношении конфликта в Восточном Средиземноморье между Турцией и Грецией.

Опасность перерастания этого конфликта в вооруженное противостояние осознана многими турецкими и зарубежными политиками и наблюдателями.

Как мы уже писали на страницах ИБВ, этот кризис между Турцией и Грецией – уже четвертый по счету и в прошлом также, по меньшей мере – с турецкой стороны, уже звучало слово «война».

Однако, проблема заключается в том, что – опять же парадокс – Турция никогда не была столь решительно, можно сказать милитаристски, настроена в решении проблем с зарубежными странами, как это имеет место  сейчас.

Почему мы говорим о парадоксе, который наблюдается в связи с современной Турцией?  А потому что на протяжении долгих лет влияние турецких военных было больше, чем влияние «конвенциональных» ветвей власти – исполнительной, законодательной и судебной. Турецкие военные являлись последней инстанцией, принимающей решения в стране. Своего рода «надвластным органом власти». Все решения в стране, принимались с оглядкой на Генеральный штаб страны и на Министерство национальной  обороны, представители которых могли выступить на турецком центральном телевидении или выпустить коммюнике, одобряющее или же осуждающее принятое руководством страны решения и это являлось не просто сигналом власти, а «категорическим императивом».

Но никогда в новейшей турецкой истории не было такого военного присутствия за рубежом и такого втягивания Турции в военные конфликты, как это случилось, после устранения военных из турецкой политической жизни Реджепом Тайипом Эрдоганом и его Партией справедливости и развития (мы уже публиковали на страницах ИБВ карту военного присутствия турок – от Балкан до Афганистана и Северной Африки – В.К.).

На протяжении долгих лет, тем тезисом, с которым турецкое руководство – Реджеп Тайип Эрдоган и его Партия справедливости и развития — шло в Европу, в частности, добиваясь членства в ЕС, было то, что нынешняя власть в Турции – «гражданская».

Немаловажным является отметить, что, когда президент Турции Р.Т.Эрдоган осуществлял перевод Турции от парламентской к президентской форме правления через проведение масштабной конституционной реформы, то он говорил о том, что с 1982 года страна живет по конституции «военной» и «путчистской», а сейчас надо принять в стране, наконец, «гражданскую конституцию». Напомним, что переворот в стране произошел в 1980-м году, после чего в 1982 году была принята конституция страны.

Пусть, в итоге, Реджепу Тайипу Эрдогану полностью переписать конституцию и не удалось, но, что характерно, тезис о том, что Турции нужна «гражданская конституция» не оспаривал никто, включая наиболее непримиримо настроенную по отношению к турецкой власти оппозицию. Включая тех же кемалистов из Народно-республиканской партии страны – крупнейшего оппозиционного движения, которое, буквально по определению, воспринимает в штыки инициативы, исходящие от действующей власти. Но даже и они не раз выступали на турецкой публике, признавая, что, действительно, Турции нужна новая «гражданская» конституция.

Хотя, подчеркнем – если Народно-республиканская партия – это первая партия новой Турецкой Республики, созданная основателем и первым президентом М.К.Ататюрком (который передал ряд ценных активов партии с целью обеспечить её бесперебойное финансирование на годы и десятилетия вперед – В.К.), то военные – это, если так можно выразиться, «корпус стражей Турецкой Республики», каста, одной из главных целей которых (наряду с защитой страны от внешних угроз), является защита страны от угроз внутреннего свойства. В частности, защиты тех принципов, на которых в 1923 году была провозглашена Турецкая Республика. И в прошлом турецкие военные не раз выполняли то, что они считали своим долгом (можно дискутировать не тему того, насколько они действовали оправданно и насколько их методы соответствовали юридическим нормам и правам человека – В.К.). Но, подчеркнем, НРП и военные – это две стороны одной монеты, имя которой Турецкая Республика образца М.К.Ататюрка.

Так вот, когда Р.Т.Эрдоган и его ПСР «взялись» за военных, НРП не пришла на помощь военным столь решительно, сколь следовало от неё ожидать. Напротив, НРП выступила за «демократические реформы» в стране. Можно обсуждать, опять же, почему это было сделано. В частности, тут очевидно есть фактор ЕС, который давно критиковал турецкое политическое устройство. А НРП – это, как ни крути, прозападное движение. Проще говоря, НРП предали военных страны, не оказав тем политической поддержки, в которой те очень нуждались. И, даже более того, приняв, очевидно, популистский тезис ПСР о том, что стране нужна новая «гражданская» Конституция и пойдя на переговоры в ПСР по этому вопросу.

Правда, в дальнейшем, работа парламентской Конституционной комиссии оказалась настолько затруднена и настолько вязко шло согласование статей конституции, что Р.Т.Эрдоган, в очередной раз, прибег к всенародному голосованию по поправкам в действующую конституцию, где добился нужных для себя решений — устранение института премьер-министра, переход на президентскую республику, снятие запрета на партийность президента страны. Опять же, можно говорить о том, что роль НРП состояла в том, чтобы, приняв на публике тезис ПСР, саботировать работу Конституционного комитета, но все определяет итоговый результат – а он обернулся победой ПСР.

В итоге того, что ранее Р.Т.Эрдоган, по сути, принудил всех глав родов войск, включая начальника Генерального штаба ВС Турции подать в отставку и поставил на эти посты своих назначенцев, того, что в армейских  рядах  проходило постепенное распространение, чего раньше не было или не было в таких масштабах, происламски настроенных военнослужащих, того, что власть в стране оказалась сконцентрирована в одних руках – президента Р.Т.Эрдогана, у которого получилось отстранить военных, старую гвардию кемалистов от принятия не просто светских, а, вообще, каких-либо решений. Военные просто стали исполнителями своей, ограниченной своим наименованием функции и утратили право верховных арбитров.

Итак, сегодня военных в турецкой власти нет, они, что называется, возвращены в казармы и у них нет возможности «сказать свое веское слово», как это было раньше.

Однако, повторимся та самая «гражданская власть» в Турции, которая строилась по «современным европейским лекалам», но с учетом ближневосточного своеобразия (политический ислам), оказывается, по факту, более воинственно настроенной и более готовой к крайним мерам, чем сами военные в Турции в прошлом, когда они были четвертой ветвью власти в стране.

Можно сказать, что это, в определенной степени, стало неприятным сюрпризом для Европейского союза, который приветствовал гражданские реформы в Турции вплоть до 2011 года, когда в регионе начались процессы «арабской весны». И даже говорилось о том, что Турция, интегрирующая в себе современную демократию и политический ислам, могла бы послужить «моделью для сборки» стран региона. Как пример, единственного демократического государства на Ближнем Востоке (за исключением Государства Израиль, про что в Турции предпочитают не говорить и Исламской Республики Иран, которую за демократию считать не принято – В.К.).

Сегодня уже европейские политики, включая министра иностранных дел Германии, говорят о крайне взрывоопасной ситуации, которая сложилась в регионе в результате «агрессивных действий» Турции.

Не вызывает сомнений то, что ведущие государства ЕС считают Грецию правой в споре с Турцией, официально и вне зависимости от обоснований турецкой стороны, которым мы немало посвятили места на страницах ИБВ и которые, вообще-то говоря, не лишены оснований.

Допустим, в части тезиса о том, что нельзя и не делается в мировой практике уравнивание в правах, при определении исключительных экономических зон, материков и островов. Не говоря уже о том, что итоги Первой мировой войны, когда ряд островов в прямой видимости турецкого берега был отдан Греции, воспринимаются современным турецким руководством в качестве несправедливого. Надо сказать даже большее: проблема этих островов всегда была в сознании турецкого общественного мнения. Просто до сих пор вопрос так официально турецким руководством не ставился. А сегодня, под влиянием момента, который воспринимается Р.Т.Эрдоганом в качестве «поворотного», эти вопросы начинают «вылезать». Был уже германский реваншизм после Первой мировой войны, теперь может настать черед турецкого реваншизма.

Теперь вопрос заключается лишь в том, чтобы европейские страны, которые, как мы сказали выше, поддерживают Грецию в её конфликте с Турцией, смогли бы договориться между собой и выработать, в рамках общего желания по сдерживанию Турции, эффективный набор мер, которые бы заставили турок свернуть со своего пути в Восточном Средиземноморье. А вот это будет определяться мерой интереса тех или иных стран в Турции и уже турецких возможностей повлиять на каждую, отдельно взятую европейскую страну в отдельности. Разумеется, в сопоставлении с козырями самой Греции и Республики Кипр (которую в Турции называют не иначе как Греческая администрация Южного Кипра – В.К.).

Отсюда – тот интерес, который в эти дни будут представлять международные встречи и заявления турецких дипломатов, касающиеся проблемы Восточного Средиземноморья. Потому что понятно, что самое время – начинать демонстрировать свои козыри. Это может быть поддержка других зарубежных стран, аргументы, обозначение возможностей страны и намерений по жесткому реагированию и так далее.

Итак, 8 сентября состоялась встреча между министрами иностранных дел Турции и Конго – Мевлютом Чавушоглу и Жан-Клодом Гакоссо.

Отдельно стоит отметить многозначительность того, с представителем какой страны М.Чавушоглу вышел на трибуну. Все же Конго – Браззавиль – это бывший французский военный пост в Африке. И, очевидно, тем самым Турция посылает сигнал настроенной наиболее антитурецки в Европе Франции, демонстрируя ей вторжение в её сферу традиционных интересов. Хотя, конечно Конго / Браззавиль – это не Демократическая Республика Конго по степени своего богатства полезными ископаемыми. Но тем не менее, этот шаг – достаточен для того, чтобы вызвать у Франции раздражение. Тем более, что Мевлют Чавушоглу открыто говорил о Восточном Средиземноморье.

Вообще говоря, в иное время, следует ожидать того, чтобы интерес обозревателей, в первую очередь, вызвали бы заявления Мевлюта Чавушоглу, касающиеся проникновения Турцию в Африку и, в целом, африканского вектора турецкой внешней политики, в рамках которого страна позиционирует себя в качестве голоса развивающихся стран в мире. Мы не раз писали о том, что Турция активно идет в Африку, наращивает там сеть своих дипломатических представительств, различных учреждений, увеличивает число направлений авиасообщения между Турцией и африканским континентом (действуя через компанию «Турецкие авиалинии») и всячески стимулирует свой бизнес обратить внимание там на деловые возможности для себя.

Однако, в данном случае, главное внимание обозревателей было сосредоточено на заявлениях министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу, касающихся ситуации в Восточном Средиземном море. Казалось бы, в контексте встречи с конголезским коллегой эти заявления смотрятся иррелевантными, с поправкой на французский фактор (смотри ремарку выше – В.К.).

Однако, повторимся, в эти дни Турция будет использовать все имеющиеся у неё возможности для того, чтобы послать сообщения внешнему миру, призванные показать, что она – не в одиночестве. И потом, есть у турецких руководителей такая привычка – говорить на пресс-конференциях по итогам встреч по широкому кругу вопросов, не ограничивая себя узкой тематикой состоявшихся переговоров.

В частности, на пресс-конференции, состоявшейся 8 сентября с.г., министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу заявил, что Греция потеряла свое психологическое превосходство в Восточном Средиземноморье, поскольку Турция действует в регионе в полном соответствии с правилами, установленными НАТО (речь об учениях, см. ниже).

Цитируем турецкого министра: «Сказав «нет» каждой инициативе НАТО или ЕС в отношении событий в Восточно-Средиземноморском регионе, Греция доказала, что она – не за дипломатический диалог».

В ходе пресс-конференции Мевлют Чавушоглу отметил, что Греция последовательно отвергает все турецкие инициативы по разрешению проблем в Восточном Средиземноморье путем переговоров, заявив, что Афины не поддерживают диалог.

«Мы выступаем за то, чтобы сидеть за столом (переговоров – В.К.), потому что уверены в себе, но Греция, похоже, не принимает такой подход», — сказал Чавушоглу, добавив, что Турция готова вести переговоры без каких-либо предварительных условий.

В ответ на критику министра иностранных дел Греции Никоса Дендиаса в адрес турецких военных, использующих боевые заряды в учениях в регионе, министр иностранных дел Турции сказал, что такие учения проводятся с боеприпасами и огнем или без них. «Наши учения проводятся в соответствии с правилами НАТО», — сказал он.

О чем, собственно идет речь? — В воскресенье, 6 сентября с.г., Вооруженные силы Турции и Турецкой Республики Северного Кипра (ТРСК) начали ежегодные пятидневные военные учения. Министерство обороны Турции распространило заявление о том, что ежегодные учения направлены на улучшение взаимной подготовки, сотрудничества и оперативной совместимости между командованием миротворческих сил киприотов-турок и командованием сил безопасности ТРСК. Учения проводятся с участием военно-воздушных, морских и наземных элементов из Турции, говорится в заявлении Министерства национальной  обороны Турции.

С другой стороны, Министерство обороны Греции в августе месяце объявило о совместных военных учениях в Восточном Средиземноморье вместе с Францией. Учения, в которых участвовали два французских истребителя Rafale, были проведены у острова Крит после того, как Франция объявила, что она усилит свое военное присутствие в регионе. Так же, как сообщают турецкие СМИ, Франция в конце августа также разместила военные самолеты на греческой стороне острова Кипр под предлогом, что они проводят учения с Грецией и Италией, которые подверглись критике со стороны Турции за нарушение договоров 1960 года по Кипру. Кроме того, на прошлой неделе Греция и США также провели военные учения к югу от Крита. В учениях участвовали греческий фрегат и подводная лодка, а также истребители F-16, американский эсминец USS Winston S. Churchill и вертолеты ВМС с обеих сторон.

Итак, заметим, главный тезис Турции, выраженный министром иностранных дел страны Мевлютом Чавушоглу на пресс-конференции с его конголезским коллегой 8 сентября с.г., заключается в том, что Турция готова к переговорам с Грецией без предварительных условий, а Греция, выставляет Турции условия по выводу из спорных районов Восточного Средиземноморья её геологоразведочных кораблей, поддерживаемых ВМФ. И, таким образом, турецкая сторона представляет действия Греции, как неконструктивные, не нацеленные на разрешение территориального спора между ними.