- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Об отношениях Турции с государствами АТР и Южной Азии. Часть 4

Одним из важных аспектов турецко-китайского взаимодействия является планируемое Пекином подключение Турции к программе «Один пояс, один путь», впервые обнародованной председателем КНР Си Цзиньпином в 2013 году. Напомним, что данная инициатива направлена на удешевление и оптимизацию евразийской торговли  путем доставки товаров из АТР в Западную Европу по новым, более эффективным маршрутам, развитие транспортной и иной инфраструктуры стран Евразийского континента. Пекином в рамках данного проекта предусмотрено также развитие энергетического сектора стран Евразии, горнодобывающей и горноперерабатывающей отраслей стран Евразии. При этом рассматриваются шесть основных направлений «Нового Шелкового пути»: Чунцин-Дуйсбург (через территорию Казахстана, России, Белоруссии, Польши, Германии, 10769 км, 15 суток); Северная Трансазиатская Железнодорожная Магистраль Ляньюнгань-Достык-Петропавловск-Брест-Гамбург (через территорию Казахстана, России, Белоруссии, Польши, Германии, 11518 км, 11-13 суток); уже существующая в РФ Транссибирская магистраль Находка-Хельсинки (11060 км, 18-20 суток); Центральная Трансазиатская Железнодорожная Магистраль Ляньюнгань-Достык-Астана-Озинки-Брест (9654 км, 12-14 суток); Южная Трансазиатская Железнодорожная Магистраль Ляньюнгань-Достык-Сарахс-Рази-Стамбул (10769 км, 20-23 суток); Чунцин-Малакка (должна пройти по территории Мьянмы, Таиланда и Малайзии).  Дополнительно планируется создание «Морского Шелкового пути», который должен пройти через Южно-Китайское море, Малаккский пролив, Красное море и закончиться  в Средиземном. На реализацию проекта «Один пояс, один путь» китайское правительство выделило 152 млрд долларов, депонированных в Фонде Шелкового пути, Азиатском банке инфраструктурных инвестиций, Китайском банке развития, Эксимбанке КНР, Банке развития сельского хозяйства.

В то же время в Турции существует своя версия «Шелкового пути», которую Анкара пытается предложить китайцам. Это Серединный коридор или TRASECA, призванный соединить Турцию с государствами Центральной Азии (Туркменистаном и Казахстаном) через территорию Закавказья (Грузия и Азербайджан). Большую роль  в подготовке к созданию этого транспортного пути сыграло завершение в октябре 2017 года строительства железной дороги Баку-Тбилиси-Карс (БТК), способной перевозить в год миллион пассажиров и 6,5 млн тонн грузов. Таким образом, интеграция Турции в проект «Шелкового пути» возможна либо через Южную ТАЖМ, либо через проект TRASECA.  В последнем случае расстояние составит 10628 км и потребует 20-23 суток пути. Основной проблемой является вопрос о согласовании проектов TRASECA и «Нового Шелкового пути».

Проект TRASECA лоббируется турецким руководством  по вполне понятным причинам. Турецкие политики не хотят встраиваться в проект «Север-Юг» для того, чтобы не зависеть от России и в проект Южной ТАЖМ, чтобы не впасть в зависимость от Ирана. К тому же санкции, наложенные американской администрацией на Иран в 2018 году после выхода США из СВПД, представляют серьезное препятствие для прокладки Южной ТАЖМ через иранскую территорию.  В этой связи Анкара предпринимает усилия по созданию Транскаспийского международного транспортного пути (Trans-Caspian International Transport Route (TITR)). Соглашение о создании TITR было подписано в апреле 2016 года в Баку государственными железнодорожными компаниями Азербайджана, Грузии и Казахстана. Новая дорога должна пройти из Китая через территорию Казахстана, Каспийское море, Азербайджан и Грузию в Турцию и дальше в Европу.  16 февраля 2018 года Турецкое  железнодорожное управление (TCDD) присоединилось к соглашению TITR. Китайская железнодорожная компания «Ляньюнгань» является ассоциированным членом TITR наряду с Украинскими и Польскими Железными Дорогами. Китайское правительство рассчитывает ежегодно провозить по Транскаспийскому пути 300 тысяч рузовых контейнеров. Впрочем, сравнительно высокие турецкие тарифы ставят вопрос о том, что более выгодно было бы перевозить грузы не по магистрали Баку-Тбилиси-Карс, а паромом, соединяющим грузинский порт Анаклия с румынской Констанцей. Подключение Турции к проекту «Нового Шелкового пути» подразумевает строительство скоростной железной дороги Карс-Эдирне.  Не первый год ведутся переговоры между Министерством транспорта КНР и TCDD о китайском участии в этой программе. Однако к соглашению партнеры по переговорам так и не пришли. Турецкая сторона хотела бы получить китайское финансирование на этот дорогостоящий проект, но реализовать его собственными силами. В то же время китайцы настаивают на том, чтобы тендер был отдан компаниям из КНР. В сентябре 2018 года была заключена сделка между Турцией и Германией об участии германской стороны  в модернизации турецких железных дорог с финансированием на сумму 40 млрд долларов. При этом работы буде осуществлять консорциум немецких компаний во главе с Siemens. Китайцы хотели бы пойти по такому же пути.

Турецкое правительство надеется также, что эта страна станет важным звеном в  реализации проекта «Морского Шелкового пути». В 2015 году консорциум в составе COSCO, China Merchants Holdings International и China Investment Corporation приобрел за 920 млн долларов 65% акций терминала Кумпорт в окрестностях Стамбула. Однако многие турецкие эксперты полагают, что китайцы рассматривают его в качестве ворот на турецкий рынок, а не звена «Морского Шелкового пути». Еще три порта рассматриваются в качестве возможных перспективных проектов с участием китайской стороны. Это порт Мерсин на побережье Средиземного моря с пропускной способностью 11 млн тонн груза в год (объем возможных инвестиций оценивается в 3,8 млрд долларов); порт Фильос на побережье Черного моря с пропускной способностью 700 тысяч тонн в год, который оценивается в 870 млн; порт Чандарлы около Измира на Эгейском побережье с пропускной способностью 12 млн тонн в год, стоимость которого составляет 1,24 млрд долларов. Многие турецкие эксперты полагают, что Чандарлы может стать важнейшим узлом «Морского Шелкового пути». Однако противники этой точки зрения считают, что этот порт не столь нужен китайцам после того, как китайская компания COSCO в августе 2016 года купила 51% акций греческого порта Пирей. Тем более, что правительство Греции предоставило компаниям из КНР значительные привилегии.

Таким образом, Турция занимает важное место в китайских планах евразийской торговой и транспортной интеграции. Она может стать связующим звеном между Центральной Азией/Казахстаном и Европой. Однако между Анкарой и Пекином существуют расхождения по поводу путей и методов реализации евразийской транспортной стратегии. Правительство Турции понимает, что масштабные китайские инвестиции будут накладывать на него обязательства и стремится любыми путями сохранить политическую и экономическую независимость. ПСР и президент Р.Т.Эрдоган позиционируют Турцию в качестве великой державы. Вместе с тем финансовые и экономические возможности КНР и Турции несоизмеримы. Одновременно Турция, несмотря на все заявления ее лидеров, слишком привязана к Европе и европейской экономике, чтобы менять ориентацию на 180 градусов, поворачиваясь на Восток.