Процесс подготовки к Саммиту ЕС, посвященному ситуации в Восточном Средиземноморье, вышел на финишную прямую. Саммит состоится в период с 24 по 25 сентября и зафиксирует позицию Европы по отношению к наблюдающему кризису. На этом фронте Греция лидирует пока с большим отрывом – Резолюция Европейского парламента от 17 сентября может рассматриваться в качестве отправного документа для введения Европой секторальных санкций против турецкого топливно-энергетического комплекса и против оборонного ведомства страны.
На что же может рассчитывать Турция в этой ситуации? Какие у неё есть рычаги, которые могли бы минимизировать санкции со стороны Европы в своей адрес?
Разумеется, об полном исключении санкционных мер в своей адрес со стороны Турции речи не идет. Поскольку такое развитие сюжета должно предполагать полную остановку турецких работ в регионе без предварительных условий и начало переговоров с Грецией с введением моратория до достижения взаимоприемлемого результата или до принятия решения со стороны Международного суда в Гааге (с учетом возможности передачи дела в арбитраж и опять же завершения всех арбитражных процедур — В.К.).
Такое развитие ситуации, на настоящий момент, представляется крайне маловероятным.
Во-первых, турецкое руководство считает, что «сейчас или никогда» следует решить вопрос разграничения морских зон влияния и прочерчивания границ «Голубой родины». Турецкое руководство считает, что сейчас есть исторический шанс и им следует воспользоваться в полной мере. Другого такого не будет. Речь идет о том, что Турция может кардинально поменять «портрет» своей экономики и заметно улучшить свое благосостояние.
Во-вторых, нынешнее турецкое руководство, в первую очередь, президент Р.Т.Эрдоган считает, что у него есть «историческая миссия» (см. ниже на эту тему чуть подробнее).
И одной из важных составляющих этой исторической миссии, является восстановление исторической же справедливости, после несправедливого, на взгляд турецкой стороны, Лозаннского соглашения. А, кроме того, речь идет о восстановлении былой славы Турции, как полноправной правопреемницы Османской Империи. При этом, Р.Т.Эрдоган внутри страны уже достиг всего, чего можно было только достичь. А вот чего не достиг – лежит в плоскости международных отношений. Это – про возрождение Великой Турции, как её ни назови и в которую Р.Т.Эрдоган верит.
В-третьих, Р.Т.Эрдоган это политик, который находится на пике, с которого, как известно, все дороги ведут вниз. Коридор возможностей – не то, чтобы слишком узкий – следующие выборы президента и Великого национального собрания (Меджлиса) Турции состоятся в 2023 году – но и не слишком широкий.
Если действовать, то только сейчас: экономические трудности к 2023 году можно будет как-то населению объяснить, но вот чего не получится объяснить – это той ситуации, когда турецкое руководство, взвинтив ставки в Восточном Средиземноморье до небес, сделает шаг назад. Сохранить лицо в этом случае турецким руководителям не удастся.
В подтверждении изложенных выше тезисов: в известной турецкой проправительственной газете Sabah и на сайте главного турецкого мозгового центра Турции SETAV (Фонд политических, экономических и социальных исследований Турции) 21 сентября вышла тематическая статья, озаглавленная «Вы сказали «империя»?». Автором стал директор по стратегическим исследованиям Фонда Хасан Ялчин.
Далее цитируем отдельные выдержки из статьи, которые, на наш взгляд, ярко иллюстрируют тезисы, изложенные выше. И тот факт, что они звучат от главного мозгового центра страны, проправительственного Фонда SETAV является ярким подтверждением того, что эти идеи – на поверхности.
Цитируем:
«Конечно же, Турция, как и все другие страны, может захотеть иметь силу и влияние за пределами собственных границ. Важно то, как это будет организовано. Важно то, что будет предложено миру. Неважно, как это называется. Этого хочет любое государство. Кто-то это делает более тонко, кто-то более грубо. Название меняется, но форма империи есть всегда».
«Если вы лишь немного присмотритесь к реальностям мировой политики, то несложно будет разглядеть, что обвиняющие Турцию и есть настоящие империалисты. Америка — это империя? Конечно. Россия? Не обсуждается. Китай? Да. Разве Европейский союз не является имперским проектом? Нет сомнений. Разновидность поиска Священной Римско-Германской Империи».
«Но почему-то, когда речь заходит о Турции, мы стали чуть ли не бояться вспоминать слово «Османский». Когда говорят «неоосманист» или что-то в этом роде, мы сразу же пытаемся доказать обратное. Не обязательно быть османами или чем-то в этом роде. Да, Турция хочет войти в новый век как большая сила. То, что не является стыдным для других, не стыдно и для нас».
«То, что я говорю – это конечно не про создание Турцией колониальной империи. Однако, в то время, как все готовятся к своей экономической, политической или культурной экспансии, Турции не надо бояться выражать свое видение большого государства».
«Конечно, это должно быть тонко и незаметно. Я не говорю о пустой болтовне об имперских мечтах. Я не говорю о военной экспансии, которая режет глаза соседним странам. Напротив, я имею в виду создание видения большой Турции, которая опирается на новую модель и на крайне практичное предложение о новом порядке. В основе – тезис «Мир больше чем пять» (постоянных членов СБ ООН – В.К.)».
«Но, прежде всего, мы должны быть более смелыми против тех, кто подрывает нашу уверенность в том, что мы являемся великим государством. Думаю, общество к этому готово. Это общество имеет «имперскую» историю. И, естественно, его мечты идут в этом направлении. Главное – правильно управлять этим общественным убеждением и мнением. Я считаю, что, когда президент Эрдоган говорит про «вековое пробуждение», он имеет в виду именно это. Как бы они это не называли, но Турция должна создать влияние, выходящее за её границы. В противном случае, будет потеряно еще одно столетие. Не смотрите, что говорится в мировой политике. Реальные акторы – все империи».
Итак, как мы видим, позиция Турции выражена предельно ясно. И даже специального анализа не нужно, чтобы понять, что изложенное выше – полностью соответствует убеждениям нынешнего турецкого руководства, в первую очередь, президента страны Р.Т.Эрдогана. Вопрос заключается лишь в том, хватит ли у Турции потенциала, чтобы реализовать задуманное? Не началось ли у неё «головокружение от успехов»? И самое главное, перевесит ли сила турецкой экспансии сдерживание со стороны «обеспокоенных соседей»? Удастся ли соседям такое сдерживание организовать? Хотя бы из того простого соображения, что антитурецкие санкции должны быть приняты ЕС единогласно. Иными словами, достаточно выбить одно звено, чтобы разрушить всю санкционную конструкцию.
При этом, политические оппоненты нынешнего турецкого руководства ждут его ошибки.
Пока же ситуация выглядит как цугцванг – любой последующий ход ухудшает позицию руководства Турции.
Идти вперед – с большой долей вероятности, нарваться на европейские санкции. Даже если санкции не будут введены 24 – 25 сентября, то будут введены позже, в случае активных действий Турции.
Сдать назад – немыслимо. Это будет означать потерю Р.Т.Эрдоганом политического лица и перспектив не только для него лично, но и для всего его клана.
Единственный пока реалистичный вариант для турецкого руководства – это попытаться заморозить ситуацию на исходных позициях, приступив к переговорам, но без отступления назад.
Однако, Греция не даст заморозить ситуацию на исходных позициях. В случае, если флотилия Турции не выйдет из спорных регионов, следующий шаг – обращение в Международный суд в Гааге. Греция может это сделать и безо всякой резолюции Европейского союза.
Ситуация для Турции усугубляется ещё и тем, что глава Правительства национального согласия (ПНС) в Ливии Фаиз Саррадж заявил готовности уйти со своего поста в конце октября текущего года. В своем обращении к согражданам по государственному телевидению Ливии, Саррадж отметил, что «искренне желает» передать свои полномочия не позднее октября. Об этом сообщило турецкое информационное агентство «Анадолу».
Заметим, что Фаиз Саррадж – это один из ключевых политиков, на кого опирается не только ливийская политика Турции, но и, говоря шире, политика Турции в Восточном Средиземноморье.
Озвученный уход Фаиза Сарраджа поставит большой жирный знак вопроса на соглашении о разделении исключительных экономических зон между Турцией и Правительством национального согласия. Невзирая на то, что, в прошлом, Турция не раз заявляла о том, что подписанные с Ливией соглашения – о разделении зон морского влияния и о военно-техническом сотрудничестве являются иррелевантными по отношению к тому, кто находится во власти в Ливии.
Эти документы, как указывает турецкое руководство, должны признаваться всеми, поскольку они подписаны со стороны Правительства национального согласия, которое является признанным со стороны ООН. Схожее заявление сделало и турецкое руководство после того, как Саррадж заявил о своей предстоящей отставке – о том, что соглашения между Турцией и ПНС (Турция говорит в этом месте – «Ливия») сохранят свою силу и после ухода с поста ливийского политика.
Тем не менее, осмелимся выразить в этой связи большие сомнения: Турция сделала крупную ставку в Ливии именно на Сарраджа, а его уход выбивает у страны почву из-под ног.
Понятно, что уход Фаиза Сарраджа – это тот вопрос, который напрямую не связан с разделением исключительных экономических зон между Турцией и Грецией.
Однако, Ливия (в лице ПНС — В.К.) являлась единственным государством Восточного Средиземноморья, с кем Турции удалось достичь согласия и подписать соглашение об ИЭЗ. Таким образом, попытавшись продемонстрировать, что архитектуре в регионе, построенной Грецией, есть (потенциально) альтернативная турецкая архитектура. А Ливия – это, потенциально, влиятельное прибрежное государство, которое, к тому же, тесно связано с Турцией как культурно-исторически, так и экономически и политически.