Иранские СМИ опубликовали на днях официальные поздравления руководства ИРИ лидерам КНР в связи с национальным праздником Китая — 71-й годовщиной основания Китайской Народной Республики. Это рутинное и во многом протокольное поздравительное обращение имело в Иране и за его рубежами неожиданную реакцию. Что за этим стоит? На первый взгляд, это было ни к чему не обязывающее перечисление фактов сотрудничества. В отличие от поздравлений и посланий предыдущих лет, в обращении президента Хасана Роухани председателю КНР Си Цзиньпину содержался и пассаж на самую горячую тему актуальной повестки — Тегеран и Пекин бок о бок борются со вспышкой коронавируса. Ирану это, несомненно, необходимо в силу сложной обстановки с пандемией внутри страны и поисков помощи за рубежом. Тут же выражалась готовность Ирана сотрудничать с Китаем в производстве вакцины против COVID-19.
Был в поздравлении и такой пассаж, приводимый нами в изложении российского информагентства iran.ru: «Культурные общности и долгосрочные исторические связи, наряду с общей позицией, разделяемой обеими странами по многим международным вопросам и событиям, и нашей решимостью бороться с односторонними действиями, заложили прочную основу для всеобъемлющего стратегического партнерства между Ираном и Китаем». Однако публичные страсти и многочисленные реакции были спровоцированы фразой, в которой иранский президент сказал о том, что уверен, что заключение и подписание 25-летнего всеобъемлющего стратегического плана сотрудничества между двумя странами станет большим шагом на пути к продвижению общих интересов в соответствии с международным миром и безопасностью и противодействием одностороннему подходу.
Таким образом, речь опять зашла о документе, о котором на сайте ИБВ писалось в статье «Что стоит за ирано-китайским стратегическим соглашением», опубликованной 20 июля с.г. — Договоре о сотрудничестве на 25 лет с Китаем. Иранский президент Х,Роухани в очередной раз охарактеризовал подписание Договора о сотрудничестве на 25 лет с Китаем как значительный шаг на пути достижения общих интересов Тегерана и Пекина. Президент оценивает его как эффективный и важный для дела мира, международной стабильности, противостояния глобальному одностороннему гегемонизму США в Иране и на всем Ближнем Востоке». Таким образом, президент Ирана вновь высказывается комплиментарно по отношению к этому документу, который на сегодня, несмотря на то, что официально преподносится как стратегический договор сотрудничества двух стран на длительную перспективу, абсолютно закрыт для иранского общественного мнения и политической элиты с содержательной точки зрения. Отдельную телеграмму отправил по поводу этой годовщины и первый вице-президент ИРИ Э.Джахангири, которому иногда еще приписывают несуществующую в Иране уже 30 лет должность премьер-министра. Этот политик отметил, что подписание и парафирование этой «программы стратегического и всеобъемлющего сотрудничества на 25-летний срок» создаст новый этап взаимодействия двух стран. В Иране еще не ставший достоянием общественности документ породил общественную дискуссию, сосредоточившуюся вокруг его целей и перспектив.
Обратим внимание и на то, что эти сообщения вызвали закономерную реакцию в США. Госекретарь США М.Помпео сказал, что стратегический договор является еще одним аргументом в пользу важности продления санкционных мер на иранском направлении. По мнению проживающего в США сына последнего иранского шаха Мохаммада-Резы Пехлеви – Резы, этот документ можно охарактеризовать как постыдный, его результатом будет грабеж природных ресурсов страны и размещение на суверенной территории страны армии иностранного государства. Иран до сегодняшнего дня не опубликовал никаких подробностей документа, но английское издание Petroleum Economist утверждает, что там идет речь о китайских инвестициях в 400 млрд долларов в иранскую нефтяную отрасль, монопольном праве КНР на эксплуатацию трех нефтяных и газовых месторождений. Британское издание уверяет к тому же, что Пекин получит также право на 25 лет рыболовства в Персидском заливе, лов жемчуга в этом же регионе, а также размещение китайских военных в иранских портах Персидского залива и на острове Киш. Первые сообщения об этом появились в СМИ в середине июля, причем, документ определялся как тайный, засекреченный. Именно это обстоятельство и породило массу слухов, причем, как внутри Ирана, так и за его рубежами. Комментаторы ссылались на текс документа, который получило американское издание The New York Times. Писалось о том, что это новая страница взаимодействия двух стран, причем, она включает в себя сотрудничество в сферах, ранее не затрагиваемых в рамках существовавших договоров. Для Китая главный выигрыш в том, что он получает гарантированные поставки нефти в течение всего срока действия документа, то есть на 25 лет. Уже тогда новый документ осудил ряд видных иранских политиков, в их числе – жесткий критик нынешнего президента страны, его предыдущий коллега М.Ахмадинежад. Их аргументация – в документе содержатся серьезные угрозы национальной безопасности, а потому оно способно привести в действие новую протестную волнуя. Кстати, она тогда же и началась, выдвинув лозунги о том, что документ носит неравноправный для страны характер, и превращает Иран в китайскую колонию. В пользу этого утверждения говорит то, что, как писали СМИ, Иран, якобы, обязывается передать КНР право на обладание несколькими островами в Персидском заливе. Это категорически отрицал глава иранского МИДа Мохаммад Джавад Зариф, заявив во время слушаний в парламенте: «Мы никогда не отдавали и впредь не отдадим как ни метра нашей земли, так и монопольного права на ее использования ни Китаю, ни какой бы то ни было другой стране». Тогда же министр прояснил, что договор находится еще на стадии обсуждения, оно может затянуться, и лишь затем документ будет передан на рассмотрение законодательного органа. Предварительно ряд депутатов парламента высказывались и по сроку его действия, ибо «25 лет – чрезмерно большой срок действия подобного документа».
В СМИ содержались и факты о том, что в договоре предусмотрены скрытые преимущества для Китая, касающиеся, например, китайских возможностей инвестиций в иранский нефтяной и газовый сектор и нефтеперерабатывающую промышленность. Он содержит и неоправданно большие преференции Китаю на покупку нефти, обустройство и развитие нефтяных месторождений. Возмущение иранских СМИ вызвало и возможное размещение на иранской территории 5 тысяч китайских военнослужащих для охраны своих объектов. Комментаторы писали и о том, что договор превращает Иран в китайскую колонию, а в плане безопасности, может иметь разрушительные последствия для всего ближневосточного региона. Серьезная инвестиционная деятельность Китая влечет за собой создание китайских баз на суверенной иранской территории, что обусловит высокий уровень военного сотрудничества между двумя странами, существенно усилив Корпус стражей исламской революции ( КСИР), прежде всего – его наступательный потенциал.
Судя по тому, что сведения о готовящемся договоре включены в текст официального поздравления китайскому руководству, над ним идет серьезная работа, которая выходит на заключительный этап. По мнению иранского руководства, имплементация документа сулит большие плюсы развитию экономики страны, находящейся на острой кризисной фазе. Одновременно, это чревато еще большим обострением конфронтации с США. Не следует забывать и о том, что при взаимодействии с Китаем Ирану важно не попасть в западни, ловко расставляемые своим на сегодня главным дальневосточным партнером.