Проблема водных ресурсов в Ираке набирает обороты и грозит стать очередным «яблоком раздора» во взаимоотношениях между центральным правительством в Багдаде и автономной провинцией Иракский Курдистан.
В частности, иракские курды сегодня активизировали свои усилия по сооружению сети плотин для решения проблемы водной обеспеченности в курдском анклаве, что не только создает угрозу окружающей среде и биоразнообразию, но и в целом вступает в противоречие с интересами иракского правительства. По мнению экспертов, таким образом закладываются основы для эскалации потенциально новой конфликтной ситуации в без того сложном и пестром конгломерате взаимоотношений между Багдадом и Эрбилем.
Проблема водных ресурсов в Ираке имеет структурный характер и исторически является одним из важнейших геополитических факторов в стране. Тема водных ресурсов в треугольнике Ирак-Турция-Сирия стоит остро на протяжении десятилетий, поскольку 98% водоснабжения в стране обеспечивают Тигр и Евфрат и соответственно сооружение и контроль над дамбами и плотинами является чувствительным вопросом национальной безопасности и стабильности. Любое даже незначительное нарушение сложившего баланса может привести к непредсказуемым последствиям. К этому добавляется еще и тот факт, что Ирак на сегодня является одним из наиболее уязвимых государств с точки зрения климатических изменений не только в регионе, но и в мире, что ведет к ускоренному истощению его водных ресурсов.
Проблема водных ресурсов получила заметное обострение в ходе иракского кризиса. Однако еще до интервенции террористов «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), ситуация в водном секторе складывалась критическая. По сути, национальная система управления водными ресурсами погрязла в коррупции и неэффективности. Согласно оценкам иракского правительства, по состоянию на середину 2000-х гг. 40% иракцев были лишены доступа к чистой питьевой воды, а 70% систем водоочистных сооружений нуждались в капитальном ремонте. Также, по итогам недавнего расследования правительственной внутренней комиссии Ирака по интеграции, значительные донорские и инвестиционные ресурсы, направляемые на восстановление и развитие водного сектора, были использованы не по назначению и по большей части были разворованы. В частности, правительственной комиссии удалось установить, что масштабный проект по запуску еще в 2006 году 13 предприятий по опреснению морской воды в Басре так и не был реализован. В общей сложности в Басре так и не был реализован весь комплекс проектов по управлению водными ресурсами на общую сумму в 600 млн. долларов США. Также здесь не был запущен проект по реконструкции очистительных сооружений и водосточных каналов, что влияет в том числе на экологию и окружающую среду.
По ходу нарастания вооруженного противостояния на территории Ирака с участием террористов ИГ проблема водных ресурсов продолжала эскалировать. Разумеется, боевики изначально стремились взять под максимальный контроль этот важный стратегический ресурс, и в особенности установить контроль над плотинами на реке Евфрат – как в Сирии, так и в Ираке. С 2012 по 2017 гг. ИГ успешно контролировало крупнейшие плотины на территории Сирии, что позволяло им регулировать, а также при необходимости сокращать подачу воды в соседний Ирак как элемент воздействия на Багдад. По мере постепенного вытеснения ИГ возглавляемыми курдами «Силами демократической Сирии» (СДС) в 2017 году, подача воды в Ирак в целом нормализировалась. С другой стороны, по мере экономического восстановления в Сирии и репатриации мирного населения, нагрузка на потребление водных ресурсов в этой стране будет только увеличиваться для обеспечения растущих промышленных и сельскохозяйственных, что повысит угрозу нехватки водных ресурсов для соседнего Ирака.
Начало сирийского кризиса и феномен «Исламского государства» еще более отовдинули перспективу достижения трехстороннего соглашения по водным вопросам между Ираком, Сирией и Турцией, особенно на фоне обострения взаимоотношений между Дамаском и Анкарой. На двустороннем треке с Анкарой после 2017 года Багдад попытался навести мосты по водной теме, однако это не принесло каких-либо значимых результатов и не дало стратегических преимуществ иракскому руководству. Имея контроль над всем водным бассейном региона Турция через разветвленную систему плотин и дамб контролирует поставки до 70% всей водных ресурсов в Ирак может диктовать ему свои условия. В июле 2020 года иракская сторона вновь попыталась договориться в Турцией за столом переговоров о своего рода правовых механизмах или гарантиях под эгидой ООН для обеспечения страны водными ресурсами Тигра и Евфрата. Однако реальных результатов это не принесло: Анкара едва ли способна отказаться от своих амбициозных планов по развитию гидроэнергетики и сельского хозяйства, и в рамках амбициозного проекта т.н. Великой Анатолии в 2019 году запустила крупнейшую плотину Илису мощностью 1200 мегаватт, вопреки протестам со стороны Багдада. В общей сложности Турция уже соорудила 12 из 22 запланированных плотин и построила 15 из 19 гидроэлектростанций, планируя обеспечить ирригацию 1.7 млн гектаров пахотных земель.
В общей сложности, с 1980-х гг поступление водных ресурсов из Турции и Сирии сократилось на 30%, а к 2030 году прогнозируется дальнейшее сокращение этих объемов еще на 50%.
На фоне напряженных взаимоотношений с соседними странами по теме водообеспечения и растущих внешних угроз водной безопасности Ирака, нынешняя активизация иракских курдов на этом треке не может не вызывать серьезной обеспокоенности. Водные ресурсы в Ираке всегда имели стратегический характер, однако сегодня с обострением климатических проблем и началом постконфликтного восстановления страны после затяжного конфликта тема воды может служить источником социальной напряженности и внутренней дестабилизации. К 2050 году ожидается удвоение населения Ирака с нынешних 40 млн до 80 млн человек, наряду с дальнейшими климатическими изменениями и усилением засухи в стране. Все это вызывает дополнительную обеспокоенность у иракских властей.
Дополнительная проблема, как отмечалось выше, отсутствие модернизированной и эффективной системы водоснабжения в Ираке. В результате, согласно экспертным оценкам, вода расходуется крайне расточительно и ее большая часть так и не поступает до конечного потребителя. На нужды сельского хозяйства расходуется 85% всех водных ресурсов страны, тогда как в среднем в мире потребление в аграрном секторе не превышает и 70%. Эта статистика еще и результат применения устаревших технологий и практик ведения сельского хозяйства в Ираке.
Таким образом, очевидно что решение водной проблемы является одним из главных приоритетов иракского правительства. Соответственно, координация по водным вопросам между центральным правительством и курдской автономией является также принципиально важной. Необходима реализация комплексной стратегии, которая вкупе с вопросами безопасного доступа населения к водным ресурсам должна включать задачи проведения структурных реформ и привлечения инвестиций по повышению эффективности потребления воды в промышленности, аграрном секторе и быту. В привязке с водной реформой важно запустить масштабную реформу всего аграрного сектора, главного потребителя водных ресурсов в стране. В этом контексте представляется необходимым обеспечить доступ иракских фермеров к современным технологиям и оборудованию по ирригации, а также постепенно сокращать субсидии, направляемые на цели ирригации. Кроме того, важно проведение целенаправленной политики по переориентированию фермеров на производство более устойчивых и резистентных (в том числе к опресненой или соленой воде) сортов растениеводческой продукции, что поможет снизить потребление пресной воды.
Еще более неотложным — наряду с реформами водного и аграрного секторов – является решение обостряющихся внутриполитических проблем в стране в контексте водных ресурсов. Важны срочные превентивные по регулированию ситуации с курдами. Более стратегически – важно создать механизмы по урегулированию растущих конфликтов между местными общинами, чтобы не довести ситуацию до точки невозврата.