Пакистано-афганские отношения остаются непростыми и развиваются весьма неровно. Между двумя соседними государствами сохраняется ряд острых раздражителей, основной из которых — неурегулированность ситуации в пограничной с ИРА пакистанской Зоне расселения племен (ЗРП). На ее территории продолжают базироваться и функционировать различные террористические группировки, включая «Аль-Каиду», афганское Движение талибов (ДТ), Исламское движение Узбекистана и Движение талибов Пакистана (ДТП), созданное в декабре 2007 г.
На протяжении последних лет Кабул неоднократно выдвигал против Исламабада обвинения в заигрывании с ДТ, а также поощрении подрывной деятельности Движения в отношении ИРА через Линию Дюранда (ЛД) с целью дестабилизации правительства президента Х. Карзая, подвергал сомнению эффективность проводившегося пакистанским руководством курса на «замирение» с проталибски настроенными группировками в ЗРП. В частности, резко критиковались заключенные в 2005-2006 гг. администрацией П. Мушаррафа соглашения о перемирии с подобными организациями в политагентствах Южный и Северный Вазиристан (обе договоренности действовали недолго), которые, с точки зрения Кабула, позволяли ДТ получить передышку и перегруппировать свои силы.
Отвечая на эти выпады, руководство ИРП увязывало возраставшую вооруженную активность Движения талибов в ИРА с неспособностью афганской администрации навести порядок в собственной стране. П. Мушарраф и его приближенные неоднократно заявляли о том, что Пакистан разместил со своей стороны ЛД 90-тысячный воинский контингент, неся ощутимые потери, предпринимает серьезные усилия по ликвидации и ДТ и «Аль-Каиды», в то время как «ни Кабул, ни МССБ-НАТО, ни американцы ничего не делают для реального сдерживания трансграничной инфильтрации через границу». Также опровергались утверждения Кабула, что на территории ИРП (в частности, в ЗРП, а также в столице Белуджистана — г. Кветте) нашли убежище главари террористических группировок. В целях пресечения трансграничной инфильтрации террористов в Афганистан Исламабад предполагал осуществить ряд мер, включая строительство заграждений в районе ЛД и минирование отдельных ее участков, выступал за скорейшую репатриацию из Пакистана афганских беженцев (свыше 2 млн чел.), лагеря которых характеризовались как «очаги экстремизма и преступности».
После прошедших в феврале текущего года парламентских выборов в ИРП и прихода к власти оппозиционной П. Мушаррафу правящей коалиции взаимные обвинения Исламабада и Кабула несколько «приутихли». Администрация Х. Карзая, судя по всему, ожидала конкретных шагов правительства во главе с Ю.Р. Гилани на антитеррористическом треке (в соответствии с новым скорректированным курсом, акцент при урегулировании ситуации в пакистано-афганском приграничье предполагалось делать на использовании не военно-силовых, а мирных методов), а также на афганском направлении. При этом руководство ИРА выражало растущее беспокойство по поводу ведущихся Исламабадом с апреля с.г. переговоров с ДТП и подготовки к подписанию «примиренческих» соглашений с талибами Южного Вазиристана и шести других политагентств ЗРП.
В ходе визитов в Исламабад мининдел ИРА Р.Д. Спанты (апрель с.г.) и его пакистанского коллеги Ш.М. Куреши в Кабул (июнь с.г.) обе стороны договорились «подвести своего рода черту под противоречивым и конфликтным периодом в двусторонних отношениях», попытаться начать их «с чистого листа». Было высказано намерение более полно и эффективно задействовать уже существующие межгосударственные механизмы: ежеквартальные встречи между мининдел, связи по линии других министерств, контакты в рамках трехсторонней пакистано-афганско-натовской комиссии; расширить обмен оперативно-разведывательными данными между военными ведомствами и в целом интенсивнее взаимодействовать в деле борьбы с международным терроризмом и наркотрафиком. Во время упомянутых визитов обсуждались такие важные пункты двусторонней повестки дня, как проведение в Исламабаде второй Большой джирги – собрания старейшин пограничных племен (сроки пока не оговаривались) и проект создания в приграничье при содействии американцев так называемых зон возможностей для восстановления. Предполагается, что производимые в этих зонах товары в течение 15 лет будут иметь беспошлинный доступ на рынок США (в Вашингтоне считают, что реализация данного проекта будет способствовать преодолению крайней экономической отсталости племенных районов, снижению там напряженности и изоляции их населения от влияния радикальных исламистов).
В середине июня с.г., вскоре после успешной операции талибов, освободивших из кандагарской тюрьмы 870 заключенных (в том числе 400 своих «товарищей по оружию»), в отношениях между ИРП и ИРА вновь возникла некоторая напряженность. Х. Карзай выступил с угрозами направить афганские войска на территорию соседнего государства для ликвидации руководителей ДТП, включая его главу Б. Мехсуда. Возложив именно на данную группировку вину чуть ли не за все нынешние проблемы ИРА, ее президент потребовал от властей ИРП решительных действий против элементов, «подрывающих безопасность в Пакистане и Афганистане». Новый выпад Х. Карзая получил гневную отповедь в Исламабаде, где было заявлено, что подобные выступления не способствуют нормализации двусторонних отношений и контрпродуктивны в борьбе с терроризмом. В начале июля с.г. президент Афганистана высказал предположение о причастности пакистанских спецслужб к теперь уже нашумевшему теракту в посольстве Индии в Афганистане 7 июля, повлекшему за собой большое число жертв. По словам Х. Карзая, сам он является сторонником хороших отношений со своим северным соседом, однако этому препятствуют «элементы в пакистанских разведывательных органах и в армии, которым не нужен стабильный Афганистан». Пакистан настойчиво продолжает отрицать причастность к этому и предыдущим терактам, утверждая, что предпринимает все меры для борьбы с террористами.
В целом можно, видимо, констатировать, что после прихода к власти в Пакистане правительства Ю.Р. Гилани какого-либо прорыва в урегулировании сложных проблем между Исламабадом и Кабулом пока не произошло, а появились даже новые раздражители.