Как полагают американские эксперты, возвращение Саада Харири на пост премьер-министра Ливана откроет доступ к французской помощи и, вероятно, улучшит экономическую стабильность страны, но это также вызовет новый виток беспорядков, укрепив народное мнение о том, что проведение политических реформ маловероятно. Большинство политических партий одобрили кандидатуру С.Харири, что свидетельствует о межконфессиональном одобрении кандидатуры бывшего премьер-министра. Поддерживаемая Ираном группировка боевиков и шиитская политическая партия «Хизбалла» даже молчаливо одобрила кандидатуру Харири. Таким образом Саад Харири — компромиссный кандидат, который по большому счету призван законсервировать нынешний статус-кво межконфессионального распределения государственных постов. В течение нескольких месяцев после катастрофического взрыва в порту Бейрута, усугубившего политический хаос, вызванный продолжающимся финансовым кризисом, политическая элита Ливана изо всех сил пыталась найти подходящего кандидата, который мог бы гарантировать ее интересы, а также сохранить сложную систему этно-конфессиональные квот в руководстве страны. Курс ливанской валюты вырос после новостей о назначении Харири, что является признаком облегчения на внутреннем финансовом рынке, поскольку его имя представляет собой некоторую надежду местных элит на возвращение стабильности. С.Харири имеет многолетний опыт маневрирования между сложной сетью политиков в Бейруте, а также посредничества между внешними союзниками, такими как Франция и Соединенные Штаты, наряду с арабскими государствами Персидского залива, такими как Саудовская Аравия (Харири имеет ливанское гражданство и саудовское подданство). Ожидается, что он, скорее всего, создаст технократическую администрацию, ориентированную на проведение ограниченных экономических реформ, удовлетворяющих французским условиям обещанной финансовой помощи. Президент Франции Эммануэль Макрон пообещал Ливану финансовую помощь в размере миллионов долларов в обмен на экономические и политические реформы, включая перестановки в администрации коррумпированной электроэнергетической компании страны, изменения в порядке осуществления государственных закупок, усиление контроля за коррупцией и разработку плана по отмене некоторых субсидий без создания чрезмерного бремени для ливанской бедноты. При этом сектантские лидеры, которые присоединятся к правительству Харири, сохранят свой политический и экономический капитал и фракционные интересы во время формирования правительства. Политическую систему Ливана исторически трудно реформировать, учитывая, что эта система была создана для того, чтобы положить конец гражданской войне, и поэтому приоритет отдается тому, чтобы все ливанские политические силы оказались за столом переговоров, а не эффективному управлению. Соглашение о принципах этой системы было заключено при посредничестве Саудовской Аравии, но под сильным влиянием Сирии и Соединенных Штатов, а также, менее непосредственно, Египта, Ирана и Франции. Оно официально называется «Соглашение о национальном примирении», но более известен просто как Таифское соглашение в честь города Саудовской Аравии, где оно было согласовано. Подписанное 22 октября 1989 года, оно было ратифицировано ливанским парламентом две недели спустя, 5 ноября. Таифское соглашение преследовало две основные цели: реформирование политической системы Ливана и разоружение и роспуск многочисленных ополченцев страны. Это соглашение заложило основу для справедливого политического представительства всех ливанских сект на основе соглашения о разделе власти. Привилегированный статус, предоставленный христианам-маронитам в подмандатном Франции Ливане, был отменен, и баланс сил между сектами восстановлен. Для достижения этой цели число мест в ливанском парламенте (или Палате депутатов) было сокращено до 128 и разделено поровну между мусульманами и христианами, по сравнению с прежним соотношением 6:5 в пользу маронитов. Соглашение также сократило полномочия президента – христианина из маронитской общины, оставив власть главы государства только номинальной. Премьер-министр из мусульман-суннитов, тем временем, был назначен ответственным за законодательную власть, что повысило его положение с точки зрения власти. Соглашение также продлило срок полномочий шиитского мусульманского спикера парламента с одного до четырех лет. Тем временем, согласно военным положениям Таифского соглашения, всем национальным и не национальным ополченцам, за исключением «Хизбаллы», было приказано разоружиться. Этот пункт был призван оказать давление на ополченцев, которые были созданы во время гражданской войны в качестве независимых боевых сил, с тем чтобы они были расформированы. Позднее, в 1991 году, почти через год после официального окончания гражданской войны, ополченцы были распущены, что открыло путь к реорганизации ливанских вооруженных сил. «Хизбалла», которая была единственной сектантской организацией, сохранившей свою военную мощь после гражданской войны, позиционируется при этом в качестве «силы сопротивления» против Израиля на юге страны. Однако шведский ученый Магнус Рансторп, например, утверждал, что «Хизбалле» удалось добиться такого статуса, удерживая западных заложников – практика, которая не была редкостью во время гражданской войны – в качестве разменной монеты. Соглашение также предусматривало вывод сирийских войск из Ливана в течение двух лет после ратификации соглашения. Тем временем сирийские войска еще долго оставались в стране. Их присутствие, которое широко рассматривалось как оккупация, было узаконено в 1991 году договором о «братстве, сотрудничестве и координации». Однако после ухода Израиля из Южного Ливана в 2000 году сирийцы столкнулись с растущей критикой и враждебностью со стороны местного населения и в конечном итоге были вытеснены «кедровой революцией» 2005 года, спровоцированной убийством послевоенного премьер-министра Рафика Харири. Таифское соглашение было почти наверняка более успешным в военном отношении, чем в политическом, поскольку система управления, которую соглашение считало «национальным приоритетом» для изменения, остается в силе и по сей день. Система, установленная соглашением, была основана на политическом и религиозном сектантстве, хотя оно, довольно расплывчато, прямо призывало к его отмене. План, по-видимому, состоял в том, чтобы упразднить конфессиональный подход к политике в долгосрочной перспективе, укрепив эту архаическую систему в краткосрочной перспективе. Однако вместо того, чтобы сделать эту систему легко упраздняемой, Таифское соглашение закрепило конфессиональную структуру управления в письменном Конституционном документе. В результате в Ливане по сей день существует политическое сектантство, и многие идеи, изложенные в тексте соглашения, о сплоченной нации с всеобъемлющей и четкой национальной идентичностью все еще кажутся просто идеалистической мечтой.
При этом сохранение Харири застойной политической динамики усугубит положение многих ливанских граждан, стремящихся к структурным изменениям, что, вероятно, будет способствовать новому витку народного спроса на более глубокие политические реформы со стороны правительства. Этот тип перманентных общественных беспорядков, вероятно, будет продолжаться, поскольку Харири пытается сформировать правительство, учитывая, что его выдвижение прямо нарушает ключевое требование антикоррупционного протестного движения: выдвижение на пост премьера беспартийных кандидатов, которые прямо не аффилированы с крупными политическими партиями страны. Многие ливанцы также будут продолжать терять веру в способность своих политиков изменить старые правила игры, что означает высокий уровень потоков эмиграции из Ливана в среднесрочной перспективе. Ливанские и кипрские власти отмечают рост попыток нелегальной иммиграции на лодках от ливанских берегов в течение последних нескольких месяцев, что свидетельствует о серьезности экономического кризиса в Ливане и снижении уровня социального оптимизма как среди ливанцев, так и среди беженцев в отношении будущего Ливана.